Золото и речка часть 4

 Золото и речка
Книга 3 часть 4

На вершине горы

Макарыч вместе с десантом решил на вертолёте слетать на вершину горы. Там он ещё ни разу не был. Командир десантников милостиво разрешил ему сесть в вертолёт. Десантники сидели молча, да и не было смысла разговаривать, шум винтов заглушал всё. Вертолёт медленно поднимался над горой. Вдруг, в какой-то момент все увидели небольшую поляну. Командир что-то сказал в шлемофон пилоту, и вертолёт полетел в сторону поляны. Места на поляне было немного, но проблем с посадкой не было. Макарыч выбрался из вертолёта вслед за десантниками наружу. В вертолёте ему летать не приходилось, и он чувствовал себя несколько неважно.
— Ну, что, уболтало? — Командир оценивающе посмотрел на Макарыча, не нужна ли ему медицинская помощь.
— Уболтало немного, — признался Макарыч.
— Ничего, ты ещё молодцом, некоторые, вообще не могут летать на этой посудине, — похвалил командир.
— Ну, пролетели-то всего ничего, — заскромничал Макарыч
— А ты раньше-то здесь бывал?
— Нет, сюда меня не заносило. — И этот факт соответствовал действительности.
— Ну, ладно, тогда здесь надо всё осмотреть. — Командир что-то сказал своим десантникам, и они исчезли, словно их здесь и не было.
— А мне куда? — Поинтересовался Макарыч.
— А ты можешь оставаться здесь, а нет, так отправлю тебя с кем-нибудь.
— Я, вообще-то, хотел бы с кем-нибудь, — выразил своё желание Макарыч.
— Хорошо, сейчас сделаем. — Командир по рации вызвал кого-то к себе. Минут через пять появился молодцеватый сержант.
— Явился по вашему приказанию. — Сержант чуть не щёлкнул каблуками.
— Ладно, знаю, что умеешь. Возьми-ка лучше вот этого товарища и вперёд, но помни, головой мне за него будешь отвечать. — Командир для порядка сделал строгое лицо.
— Есть, — прозвучало в ответ командиру десантников. — За мной, — это уже была отдана команда Макарычу.
Макарыч с желанием подчинился. На месте сидеть ему не хотелось, а вот знать о том, что здесь происходит наверху, было бы неплохо. Неспокойно в последнее время стало на прииске. Ксенофобией, то есть боязнью чужаков, он не страдал, но и не очень-то приятно бывает, когда чувствуешь, что за тобой следят.
Молоденький сержант сразу же потащил его за собой. Правда, далеко им уйти не удалось. Несколько десантников топталось у расщелины. Макарыч с сержантом тоже подошли.
— Ну, что тут у вас, — спросил сержант.
— Да, вот вход в какую-то пещеру, похоже, — неуверенно ответил один из них.
— Так чего же вы топчетесь? — Сержант был в недоумении.
— Так фонарик ждём, — ответил он же.
— Ну, конечно, в пещере без фонарика же никак, — Полушутя, полусерьёзно сказал сержант.
Принесли фонарик, да не один. Пещера оказалась жилым помещением. У дальней стены стоял топчан из жердей, а справа у входа, похоже, жгли костёр, потому что земля в этом месте была чёрная. Здесь же и готовили пищу. Над костром вверху было пробито отверстие. Скорее всего, это был дымоход. Над входом в пещеру были вбиты два крюка, видно, на них вешали какой-то полог.
— О, смотри, здесь и костёр-то жгли совсем недавно. — Сержант поковырял палкой в костре. — Кажется, я что-то нашёл, — сержант вытащил из костра полуобгоревший клочок бумаги. — Поди, для растопки использовали, — он распрямил полуобгоревший клочок. — Ты посмотри, здесь что-то нарисовано. Макарыч посмотрел и, действительно, на бумажке была нарисована какая-то схема и плюсик на ней поставлен.
— Смотри, и место какое-то помечено, только где это может быть? И вверху вон написано что-то, «гл. штр.», что это может быть, как ты думаешь? — Сержант вопросительно посмотрел на Макарыча.
— Может, главный штрек, может, это карта наших копей. — Осенило Макарыча.
— А крестик тогда что? — Сержант ткнул пальцем в бумажку.
— Крестиком на карте отмечают место, где что-то спрятано, — пояснил сержанту Макарыч.
А что там спрятано? Сержант хотел добиться окончательного ответа от Макарыча.
— Ну, что может быть там спрятано, если золото там добывали. — Макарыч считал это очевидным. — У воды ходить да не замочиться, просто, невозможно, — добавил он.
— Мало ли что, может, оружие, чего им золото в золоте-то прятать.— Выдвинул свою версию он.
— Нет, здесь золото добывали, а не воевали. Заключённые здесь работали, часть золота сдавали в общак, как и положено, а вынести его с копей было просто невозможно. На выходе охрана каждую складку на теле осматривала, я уже не говорю про одежду. Вот золото и осталось там. — Макарыч объяснял причину появления клада в копях, а сам лихорадочно соображал, где это может быть. Он сравнивал увиденную карту с теми местами, которые знал, но ничего похожего не находил.
— Ладно, отдам командиру, пусть у него голова болит. — Сержант сунул бумажку в карман.
— Надо нашего Тараса спросить, он, наверное, знает. — Макарыч так и не смог найти в голове что-то похожее на нарисованную схему.
— А Тарас это кто? — Сержант заинтересованным взглядом посмотрел на Макарыча.
— Так вместе работаем здесь.
— А он откуда может знать?
— Так интересуется всем больше других.
— Ага, следопыт, значит?
— Может и следопыт, только у него нюх на золото, даже если не знает, может найти. — Макарычу Тарас надоел, и он хотел, поскорее вытурить его из артели, но не знал, как это сделать.
— Ну, ладно, пошли к командиру, — сказал сержант, и они двинулись к вертолёту.



Друзья по несчастью

— С чего ты взял, что я мент? — Гравин очень сильно удивился.
— А вот смотри, — Волков что-то крикнул в сторону леса, и из леса неслышно и незаметно появился охранник, как будто из ничего возник. Гравин только захлопал ресницами. Волков снова что-то сказал охраннику и тот, выщелкнув обойму, подал ему пистолет.
— А он что, не боится, что ты можешь выстрелить? — Не переставал удивляться Гравин.
— Нет, он же у него разряжен, — Волков был удивительно спокоен.
— А вдруг у тебя свой патрон есть?
— Да ты что, я у них сейчас под таким прицелом, что пикнуть не успею, не то, что пистолет зарядить, да ещё своим патроном.
— А-а, вот оно что, — Гравин с опаской поглядел по сторонам.
— Да, ты не боись, речь сейчас не об этом. На вот, возьми пистолет, разбери и собери его.
— Да ты что, я и пистолет-то в руках никогда не держал, — ответил Гравин, но в последних словах уже чувствовалась неуверенность.
— Да, ты не отказывайся раньше времени. Ты возьми его сначала в руки. — И Волков сунул Гравину пистолет. Пистолет с пустой обоймой перекочевал из рук Волкова в руки Гравина.
Со стороны было видно, что пистолет в руке Гравина сразу нашёл своё место. Он-то не помнил, а руки не забыли. Руки быстро разобрали и собрали пистолет, защёлкнули обойму, правая рука взвела курок, не забывая при этом проверить предохранитель.
— Ну, вот видишь, сам убедился, а ведь это ваш родной пистолет, пистолет Макарова. — Волков был доволен, тем, что оказался прав.
— А с чего ты всё-таки взял, что я мент? — Гравину до сих пор это было непонятно.
— А с того, что я не ошибаюсь, раз говорю мент, значит мент. Нюх у меня на это выработался, сам знаешь, какой, волчий, и ни разу я не ошибался. — Волков замолчал.
— Ну, а если я мент, то как же я на лесоповал попал, — не сдавался Гравин, — всё же должно быть наоборот?
— Ну, об этом история пока умалчивает, но, наверное, такой мент, — ехидно улыбнулся при этом Волков хищным оскалом.
— Да я вроде, ничего плохого пока не сделал, — начал оправдываться Гравин.
— Так ты же ничего не помнишь, — тут же напомнил ему Волков.
— Да, не помню, но я же в этом не виноват.
— Да, кто его знает, в чём ты виноват. Ты виноват уже в том, хотя бы, что ты мент.
— Ничего себе, ещё ничего не известно, а ты уже записал. И потом, должен же и там кто-то работать. Я то тебе чего плохого сделал?
— Ты мне ничего плохого не сделал, только я пол жизни по тюрьмам. Я вас на нюх не перевариваю, и поэтому по запаху чую.
— Странно как-то получается, у тебя озлобленность на всех людей этой профессии из-за одного двух трёх каких-то отдельных людей. Остальные-то тут при чём? Мы то с тобой вообще не были даже знакомы.
— Вот тут ты дорогой, мне кажется, очень сильно ошибаешься. Знаком я с тобой и очень хорошо, а знаком я с тобой через ваш мундир. Раньше было такое понятие «честь мундира», сейчас о нём стали забывать, а зря, не мешало бы некоторым напомнить, не зря ведь форма-то одинаковая у всех? Сам-то как думаешь? — Волков внимательно посмотрел на Гравина. Видно было, что он не договорил, но продолжать дальше эту тему почему-то не захотел.
— Очень хорошо сказал, — согласился Гравин, — только честь мундира-то не только ведь в милиции нужно сохранять.
— Ясное дело, не только. Только, кто на виду, на тех и смотрят.
— Ладно, я всё понял, ну, допустим, что я мент, что тогда? — Гравин напрягся.
— А то, что если случай подвернётся, и надо будет тебя хлопнуть, то я хлопну, чтобы не было потом лишних хлопот. — Оскалился Волков.
— А мне, если случай подвернётся, тоже хлопать? — Поинтересовался Гравин.
— Так, смотря чем, будешь хлопать. Можно хлопать глазами, можно ушами, можно мух хлопать, но раз ты здесь оказался, то, наверное, больше ушами любишь хлопать.
— Ушами, ага, мух я люблю хлопать, одним ударом семерых, — вырвалось у Гравина.
— Ну, посмотрим, — Снова оскалился Волков.
— Что, под присмотром будете держать?
— Ещё под каким, ты даже не представляешь. Золото без присмотра оставлять нельзя.
— Так всё-таки золото полетим искать?
— Его дорогого.
— Где ж его искать, лес кругом, золотом и не пахнет. — Гравин втянул в себя сосновый воздух.
— Ничего, зато у нашего хозяина редкий нюх на золото. — Волков тоже втянул в себя небольшую порцию воздуха.
— И кто же твой хозяин?
— Да кто его знает. Я и сам до сих пор не разобрался. Похож на всех здешних, на всех языках разговаривает, даже на русском могёт, и чем только не занимается. Только зачем тебе это. Твоё дело теперь золото искать. Чем быстрее найдёшь, тем быстрее всё закончится.
— Что закончится?
— Для тебя всё закончится.
— А для тебя? — Гравин ждал ответа. Он понял, о чём идёт речь. Для него было важно знать, что думает по этому поводу Волков.
— И для меня тоже, — Потянув время, ответил он. Тут он почему-то сказал правду.
— А если мне туда не надо, а если мне нужно совсем в другую сторону?
— В какую ещё другую? — Не понял Волков.
— Ну, смыться при случае нельзя?
— Смыться при случае, конечно можно, если случай подвернётся, тем более что и у меня тот же самый случай, но не знаю, сложно очень…
— Чего сложно-то, ведь и тебе в ту же сторону, что и мне. — Гравин внимательно смотрел на Волкова. Для него было понятно его замешательство, ведь скажи, что мент и зек – друзья – ни за что не поверят.
— Ты мне что, корешами стать предлагаешь?
— Ну, да, корешами. — Глаза Гравина стали просящими, он понимал, что лучше друга ему в этом деле не найти.
— Волк и охотник и вдруг друзья, интересно даже становится, только фуфло это, не клеится никак. — Сплюнул Волков.
— Очень даже клеится. Дружат по-разному: против кого-то, из-за выгоды, а мы с тобой друзья по несчастью будем, вот и всё.
— Ладно, уговорил. Ну, разве только, если друзья по несчастью. Тогда расклад такой: чем дольше мы будем искать золото, тем лучше.
— Да где там золото-то, всё уже давно нашли.
— Не боись, золота на наш век хватит, только не всем в руки оно даётся. Тебе, может, повезёт, и ты золото лопатой будешь грести, вон руки у тебя какие, почти, как у меня. А в Сибири золота всем хватит!— Волков хрипло рассмеялся, а Гравина будто током ударило…


В Сибирь

И времени-то прошло немного. Всего три дня, как ушёл Антон со своим золотом обратно. Тут Ферапонт заявился. Ферапонт – это местный участковый, но не врач, а милиционер. Молодой, наглый и с естественным желанием отличиться. Он пришёл и стал всех расспрашивать, кто, да что, да почему и откуда? Припёрся и к Егору, деду Гравина, а к кому ещё.
— Ты, Егор, ничего такого не видел?
— Какого, такого?
— Ну, странного ничего не заметил?
— Да, нет, всё, как всегда, да и некогда странностями-то заниматься.
— Ты, Егор, не дерзи, при исполнении я, лучше скажи, не появлялся ли в деревне Антон.
— Может, и появлялся, только я не видел.
— Ну, как же так, вы же с ним родственники, не мог он не зайти?
— Так ведь не родственник теперь он мне. Жены не стало и всё. Не родственник он мне теперь. — Егор демонстративно развёл руками.
— Что и не заходил, и не виделись?
— Не заходил, и не виделись.
— Ну, ладно, не виделись и не виделись. — Ферапонт, надев фуражку, ушёл.
На следующий день он снова появился в деревне, выспрашивал, вынюхивал, высматривал. Потом зашёл к Егору. Поздоровались, как требует этого приличие, обменялись несколькими ничего не значащими фразами, про погоду, про здоровье, про урожай. Потом Ферапонт вдруг предложил:
— Давай выпьем, чего насухо-то, чай у тебя есть? — Он был уверен, что отказа не будет. Угостить участкового, считалось большой удачей, поэтому никто бы не отказал.
— Чего ж не выпить, давай выпьем. — Достал Егор самогонки, солёных огурцов, разлил по алюминиевым кружкам.
— Чтоб не последнюю! — Звякнули кружки, содержимое пролилось внутрь.
— Ох, и крепкая, зараза! — Ферапонт хрустнул огурцом. Егор сделал то же самое.
— Может, ещё по одной, — снова предложил Егор. Если бы он знал, чем это всё закончится, то никогда бы и ни за что, но не знаем мы даже того, что будет в следующую секунду.
— А, давай, — не стал отказываться Ферапонт.
Не откладывая в долгий ящик, процесс повторили. Ферапонт захмелел, да и у Егора туман появился в голове.
— Ну, вот теперь нормально, теперь в самый раз поговорить. — Ферапонт устроился поудобнее на табуретке. — Ты мне вот что скажи, ты почто не хочешь про Антона говорить? — Пьяными глазами Ферапонт уставился на Егора.
— Чего говорить-то, если я его не видел.
— Ну, как, в деревне говорят, что видели его здесь, али врут в деревне?
— Мало ли чего в деревне говорят. Где-то говорят, и кур доят.
— Ты вот что, умника-то из себя не строй. Говори, где Антон? — Ферапонт достал пистолет, — колись, давай, а то некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать, — и стал совать пистолет Егору под нос. То ли это метод допроса такой был, то ли свойство характера?
— Слышь-ка ты, Ферапонт, не бери меня на понт. — Это Егор сказал про себя, а вслух выдавил, — не видел я Антона, и знать про него ничего не знаю. — Ситуация Егору была знакомая: пистолетом перед его носом уже махали.
— А люди говорят, заходил он к тебе. — Ферапонт опустил пистолет.
Так как Ферапонт стоял, а Егор сидел, то Ферапонт взял и облокотился его голову, как о стол. Егору, конечно, это не понравилось, и он начал подниматься из-за стола.
— Колись, а не то пристрелю. — То ли по привычке бить кулаком об стол, то ли пытаясь посадить Егора на место, Ферапонт ударил его кулаком по голове.
Искры брызнули из глаз Егора, и что потом он делал, он уже не сознавал. Наверное, в этом и был смысл предложения вместе выпить, то есть вызвать Егора на откровенность, или спровоцировать драку. Во втором случае у Ферапонта было бы на руках шесть козырей. И Фокус удался. Рука Егора сама нанесла ответный удар. Большущий кулак, словно чугунное ядро, полетел в голову Ферапонта. Его словно ветром сдуло. Он ударился о переборку, и вместе с переборкой упал на пол. Пистолет от удара полетел вверх, а когда начал опускаться, то тут уже культя Егора, одетая в валенок, не выдержала испытания. Кто играл в футбол, тот знает. Пистолет от меткого удара вылетел в окно. Звон разбитого стекла, и пистолет оказался на деревенской улице.
Когда Ферапонт выбрался из-под переборки, оба были уже совершенно трезвые, хмель от такого потрясения моментально выветрилась из головы, улетучилась, и следа не осталось.
— Где пистолет? — Ферапонт старался не смотреть в глаза Егору.
— На улице. — Егор показал рукой в сторону разбитого окошка.
— Ты ещё пожалеешь. — Ферапонт поднял валявшуюся на полу фуражку, отряхнул, одел на голову и вышел.
— Да, уж, — Егор и сам понимал, что этим всё не закончится. Тревога, поселившаяся в душе, была только лишним подтверждением этого. Но разве мог он подумать тогда, что не только себя, но и всех родственников он подставляет под удар.
Весь следующий день и всю ночь ждал он стука в дверь – не постучали. Потом ещё целый месяц ждал, от каждого стука вздрагивал – не пришли. Вот когда успокоился, было, совсем, тогда и пришли. Решилось всё очень просто. Не стал писать Ферапонт ни доносов, ни заявлений на противоправные при исполнении, а просто дождался, когда придёт разнарядка на раскулачивание. Дождался, и вот тут-то и включил в неё Егора и всех его родственников.
И заработала машина, завертелась мельница, только перемалывала она не муку, а людские судьбы и человеческие жизни. Одного Егора оставили в деревне за то, что пострадал за советскую власть. Все остальные по списку были усажены на подводы и отправлены в Сибирь.
А какая зима была в том году? А зима в том году была просто лютая, просто лютая в том году была зима. Морозы были такие, что птицы на лету замерзали и падали. Многие из ссыльных родственников до места даже не доехали. А те, кто доехали, завидовали тем, кто не доехал.
Когда привезли их на место, то оказалось, что привезли их в лесную глухомань. Кругом тайга, никакого жилья даже близко. Привезли и сказали: «Теперь это ваша земля, стройтесь, обживайтесь», — сказали и уехали.
О, если б это было летом…, но была лютая зима, никто из переселенцев и предположить такого не мог. И выжить смогли немногие, у остальных не получилось. Пытались согреться у костра, но костёр в лютый мороз не грел, укрыться от такого мороза было негде. Шалаш, даже засыпанный снегом, от мороза не спасал, а более серьёзное жилище они построить, просто, не успели…. Выкопали землянки, но нужно было ещё добывать пищу и заготавливать дрова. Случайно наткнулся на них охотник, это и спасло тех, кто был ещё живой.




У командира

— Посмотрите, что мы нашли, — сержант протянул командиру полуобгоревшую бумажку.
— Что это? — командир пытался понять, что означает поданная ему бумажка.
— Да, вот, сами не можем понять, — сержант выразил недоумение на своём лице.
— Ты не знаешь, что это такое? — Командир подал Макарычу найденную бумажку.
— Нет. План какой-то, но какой? — Макарыч смотрел на нарисованную на бумажке схему, но ничего такого в ней не усмотрел.
— Где нашли? — продолжал выспрашивать командир у сержанта.
— Да, там, в пещере, в золе… — сержант пытался объяснить, но неопределённость ситуации порождала и невнятность речи.
— Какая пещера, там что, ещё и пещера есть? — У командира появился интерес.
— Да, и топчан, и костер, и бумажку там же нашли… — В тоне сержанта появилась присущая ему уверенность.
— Так что же ты молчишь, веди, давай. — Командир тоже загорелся желанием посмотреть обнаруженную сержантом пещеру.
После тщательного осмотра пещеры стало ясно, что здесь кто-то ещё и жил. Ушли из пещеры совсем недавно: следы были совсем свежие, даже зола в костре была ещё тёплая. Ещё раз тщательно всё просмотрели и внутри, и снаружи, но больше ничего не нашли.
— Всё, больше ничего нет, — молоденький сержант даже вспотел от усердия.
— Ну, нет, так нет, давай, собирай людей, и полетели, — скомандовал он сержанту.
— К вертолёту, передал тот десанту, — и десантники потянулись к вертолёту. Когда подошли Макарыч с командиром, все были уже на месте. Летели молча: шум вертолёта не способствовал разговору. Когда же прилетели на место, и вылезли из вертушки, командир спросил у Макарыча:
— Слушай, может у вас есть тот, кто знает, что это такое, — командир показал на бумажку.
— Может, кто и знает, давайте, я сейчас покажу нашим, — Макарыч протянул руку за обгоревшей бумажкой.
— Э, нет, погоди, мы сначала скопируем. — Он подозвал сержанта.— Где у нас художник?
— Где-то здесь, — сержант покрутил головой.
— Давай его сюда. — И через минуту художник стоял рядом и рисовал на планшетке командира схему с найденной бумажки.
— На, вот, поспрашивай. — Командир протянул копию Макарычу.
— Сейчас спрошу, только никого не видно, может, в домике уже сидят, — Макарыч пошёл по направлению к домику. В домике никого не было, Макарыч вышел.
— Ну, что? — Командир ждал ответа.
— А нет никого, не пришли ещё.
— Хорошо, подождём. Только кого конкретно ждать-то будем? — Решил уточнить командир.
— Да есть тут у нас один спец. по золоту.
— Кто такой, какая фамилия?
— Тарас, кажется, его фамилия.
— Так это же имя.
— Ну, и имя у него такое и фамилия.
— Два в одном флаконе что ли?
— Получается так.
— И что, в золоте разбирается?
— Да, не то чтобы в золоте, но места здешние хорошо знает, и где, что и как лежит тоже, мне кажется, знает неплохо.
— Ну, такого ценного товарища, можно и подождать, — пошутил командир.
— Не только можно, но и нужно, поддержал его Макарыч, — только не видать что-то никого.
— Да, вон они. — Первым увидел командир вышедшую из леса группу людей.
Группа людей из нескольких десантников и членов бригады золотоискателей вышла из леса и направилась к ним. Когда они подошли, стало видно, кто есть кто, но Тараса среди них не было. Он, как в воду, канул. Оказалось потом, что так оно и было, ни больше, ни меньше.
— Все пришли? — Спросил командир.
— Все, — чётко по военному ответил старший из группы десанта.
— А где Тарас? — Повторил вопрос Макарыч своей бригаде.
— Так ушёл, сказал, что за грибами, и не появлялся больше. — Ответил один из них.
— А вы что, не искали его?
— Так и искали и кричали, не откликается.
— Не откликается, говорите, куда же он делся? Смылся что ли? — Макарыч был озадачен. Человек только что был и пропал, тем более тогда, когда он был, очень нужен.
— А у других нельзя спросить? — Прервал его размышления командир.
— Можно. — Макарыч показал золотоискателям бумажку со схемой.
Все её посмотрели, каждый подержал в руках, пощупал, но потом все сошлись в одном, что спрашивать надо Тараса.
— Ну, и где же этот ваш Тарас? — Командир начал терять терпение.
— Да, наверное, бежит уже сюда, давайте, немного подождём, может, подойдёт. — Макарыч попытался успокоить командира.
— Ну, давайте, подождём, — согласился с ним командир десанта.
Ждать всегда не очень приятно, а тут ко всему прочему ещё и человек потерялся. На берегу начало нарастать напряжение
— Может, поиски начать? — Предложил командир десантников.
— Нет, давайте ещё немного подождём. Просто отбился человек от стада, с кем не бывает. Он всегда один уходил, один приходил, но всегда возвращался. Все тропинки у него здесь хожены, и в прииске он всё облазил, здешние места никто лучше его не знает, не мог он потеряться. Да, если и мог, кто потеряться, то только не он. — Успокаивал сам себя и командира Макарыч.
— А если с ним что-нибудь случилось? — Высказал предположение командир.
— Да, что может с ним случиться, он всегда сухим из воды вылазил, — отверг это предположение Макарыч. Он даже и предположить себе тогда не мог, насколько он был близок к тому, что было всё совсем наоборот.
В воде

— Ну, и что ты там делаешь? — Пацаны, Олег и Гриша, с нескрываемым удивлением и любопытством наблюдали за барахтаньем Тараса в холодной воде. Они возвращались с заимки и решили на всякий случай заглянуть на прииск узнать, как там идут дела у приисковиков.
— Так тону же, спа-си-те, — Тарас, похоже, уже нахлебался, было, и готов был пойти ко дну.
— Не надо, давай, держись, — Олег с лодки протянул ему весло.
Тарас слабеющей рукой ухватился за весло, и пацаны втащили его в лодку.
— А мы думали, что ты поплавать решил, — поддел Тараса Олег.
— Аха, поплавать, чуть не утонул от такого плавания, — Тарас закашлялся.
— Вот и мы подумали, чего ты, как дохлый карась там барахтаешься, — продолжали подкалывать ему ребята.
— Как дохлый карась, аха, а вы бы как? — Тарас выплюнул то, чего успел нахлебаться.
— А что случилось-то? — Пацаны с любопытством уставились на Тараса.
— Вы не поверите. Хотел порыбачить, — решил отшутиться Тарас.
— Аха, так мы тебе и поверили. Сам чуть на корм рыбам не пошёл. Рыбак. Может, оставить тебя тут рыбачить дальше?
— Нет, не надо, нарыбачился, а что случилось, я и сам не знаю. Кто-то выбросил меня в речку, а кто, я так и не понял, таких я здесь ещё не видел. — Всё ещё переваривая происшедшее, Тарас замолчал. Его промокшего начал бить озноб.
— Каких ещё таких, рассказывай толком. — Любопытство в глазах пацанов било через край.
— Вот и я говорю, отошёл я тут в лесок грибы пособирать. Ну, и грибочек мне такой попался, загляденье. Только нагнулся, сейчас думаю, я тебя срежу. Счас, аха, срезал. Такой сапог накрыл его, хрясть и раздавил. А сапог такой, что целую лужайку накрыл бы, нет целую поляну, вот. — Тарас даже улыбнулся оттого, что нашёл нужное слово.
— Ну, а дальше-то что? — Пацаны, не мигая, в четыре глаза неотрывно смотрели на Тараса, ожидая продолжения рассказа.
— А дальше вот что: такая волна во мне поднялась, девятый вал, не меньше, ведь запросто такого красавца раздавил, и хоть бы что. Ну, думаю, сейчас ты у меня получишь, но не успел. Какая-то сила подняла меня над землёй, и я повис в воздухе. Истошно кричу, ножками сучу, отпусти, мол, а то в морду получишь, скорее от страха, чем от истинного желания это сделать. А он повернул меня к себе лицом, я и голос потерял, чуть заикой он меня не сделал, морда страшная такая. А он как зыркнет на меня своими глазищами, я тут чуть из штанов и не выпал. — Тарас замолчал, переводя дух и одевая сухое бельё, которое дали ему ребята.
— Ну, а дальше-то что, дальше-то, — снова затормошили его ребята.
— Дальше всё очень просто было. Сделал он по земле пару шагов и выбросил меня в речку, и не около берега, а на середину. Всё бы ничего, но я же при полном параде был, штормовка, сапоги, чуть не утонул, блин. Думал течением на берег вынесет, не вынесло, зато принесло к вам. Не зря говорят, что всё, что ни делается, всё к лучшему. — Тарас замолчал.
— Да, получается, что ты в рубашке родился, раз в штормовке не утонул, — пошутил Олег. — Как же он на середину омута-то тебя закинул? Может, ветром унесло?
— Каким ветром? Сам удивляюсь, как он меня легко в речку швырнул, как… — Тарас затормозил, не находя слов для сравнения.
— Как щенка, — подсказал ему Олег.
— Как пушинку, — закончил, наконец, Тарас начатую фразу.
— Ну, тебе виднее, — согласился с ним Олег.
— И откуда он такой здесь взялся? Среди десантников, вроде, такого не было, да и раньше он вроде, здесь не пробегал. — Тарас всё ещё переживал происшедшее с ним и никак не мог успокоиться. — А в жизни просто так ничего не бывает, у всего есть свои причины, так нет? — Тарас посмотрел на ребят.
— Само собой не просто так, вокруг горы все крутятся, как будто мёдом намазано. — Вставил Олег свою догадку.
— Да, гора всех притягивает, как магнитом. — Согласился Тарас сам с собой и с Олегом.
— Ну, не мёдом же там намазано, пчёлы вроде туда не летают, — заметил Гриша.
— Конечно не мёдом, — поддержал Олег.
— А чем же? — решил выяснить, что думают пацаны, Тарас.
— Известное дело чем, золотом, около чего ещё так будут крутиться. — Выдал Гриша.
— Так нет же его там. Все же ходили, все искали, нет там золота, а тот песок, что мы намываем, одно название, его на жизнь даже не хватает. — Сплюнул Тарас при этих словах.
— Ну, и что, сам же говорил, что общак там, — пробубнил в ответ Гриша.
— Всё проискал, нет его там, — Широко развёл руками Тарас.
— Не там искал, значит, иначе чего они тут все вокруг горы бы крутились, мы там тоже полазили, но очень опасно. — Вставил Олег.
— Вот видите, все искали, никто не нашёл, значит, нет его там. Если бы карта была, тогда да, а так бесполезное дело, засыплет ещё, — предупредил пацанов Тарас.
— Сам-то что, нашёл уж, поди, — поддел всё-таки Тараса Олег.
— Ну, да, на дне омута я вон чуть не нашёл своё золото. — Тарас кивнул в сторону омута, и его, как будто передёрнуло даже при этом.
— А может, ты там просто прятал его, а нам байки рассказываешь. — Не поверил ему Гриша.
— Ну, конечно, в такую погоду золото спрятать больше негде только на дне ржавой речки, — сиронизировал Тарас.


Снова у Иваномото

— Ну, чито, как тама дела? — Иваномото изучающе смотрел на Волкова через амбразуры своих тёмных глаз.
— Да, как, всё, вроде, нормально. — Волков знал, что его сразу же пригласят на беседу, и был готов к ней заранее.
— Да, как нармальна, не нармальна, аднака. Кто цирика позвала? — Иваномото буравил Волкова взглядом.
— Никто не звал, сами пришли. Только начали обустраиваться – вдруг цирики. Откуда принесло? Кто-то, говорят, у них там потерялся. Вот стали искать и к нам припёрлись. — Волков и сам имел волчий взгляд, но под пристальным взглядом Иваномото чувствовал себя неуютно.
— Непанятна, — покачал головой Иваномото, — вы тама и они тама, что-то странная эта совпадения. Моя что-то не верить.
— Так я даже рядом там нигде не успел походить. Только приехали, и уже обратно. Очухаться не успел, а вы меня уже про совпадения спрашиваете. — Волков изобразил непонимающую мину на своём выдубленном лице.
— Ладна, ладна, так уж ничава не знать, ничава не видать. — Иваномото задумался. Ему нужно было принимать решение: или завязывать с этим делом, или продолжать, но информации для принятия решения не хватало.
— Так и этого бы не знали, если бы жучка не поставили, — ответил Волков так, словно прочитал мысли Иваномото.
— Жучка оставила – эта харасё, эта я знала, а чта ещё. — Иваномото ждал.
—Карту ещё оставили, — добавил Волков.
— Какая карта? — Иваномото сделал вид, что заинтересовался, хотя знал и об этом.
— Так карта с планом того места, где должно быть золото.
— Какая плана места, вы что хотела, чтоба они золота нашла?
— Да, нет, что вы, этот план поддельный, никакого золота там нет, он уведёт их совсем, совсем  в другое место.
— Какая ещё другая места, тама что тоже золота спрятана?
— Ну, что вы, золота там нет, но если туда пойти, то живым оттуда можно не выйти.
— А-а, понятна, обмана, значит?
— Да, значит, обман. Пусть поищут там, где ничего нет.
— Харасё, а сюзие куда дела?
— Так, там их и оставили. Они свои: пусть они на своих думают, — ответил Волков.
— А если что лишне сказывают?
— Не скажут они лишнего, потому что они лишнего не знают.
— Не знают, гаваришь, лишне. — Вопрос продолжал стоять в глазах Иваномото.
— Нет, они даже не знают, кто вы есть на самом деле, — равнодушно проронил Волков, хотя этот вопрос интересовал и его самого.
— Ну, кито я есть на самом дела, я и сама не знать. — Иваномото хрипло рассмеялся своей неожиданной шутке.
— Ну, а они тем более, они и про себя-то ничего не знают, — подытожил Волков.
— Ты уверена в этом? — Спросил Иваномото, как будто это было очень важно.
— Ну, конечно, больше, чем уверен. Столько у них уже боёв было, и ударов уже прилично наполучали, всё равно что-нибудь бы вылезло. — У Волкова был такой уверенный вид, что Иваномото сделал вид, что сдался.
— Ладна, эта харасё. — Иваномото с видимым удовольствием потёр руки. — Только всё равно не понятна, прадалжать эта дела, или нет.
— Ну, если не продолжать, то и начинать не стоило. — Волков иронично усмехнулся.
— Оченна правильна сказала, Оченна правильна. — Иваномото ответил Волкову улыбкой и спросил, — а они не убегают?
— Нет, не сбегут. Там просто некуда бежать, кругом одни болота.
— Балота, гаваришь, ну, что жа эта тожа харасё. Значит, из балота имя не выбрат, харасё, — Иваномото потёр руки.
—Захотят выбраться, не выберутся — пояснил Волков ещё раз.
— Как выбиратся, не выбратся?
— Да, даже те, кто там живут, не могут выбраться, хотя верёвку они здорово кидают.
— Кака така варёвка? Зачим кидат?
— А так. Они кидают верёвку, а на конце верёвки есть груз, верёвка обвивается вокруг дерева, и можно выбираться.
— А сюзака уметь кидать варёвка? — Поинтеревовался Иваномото.
— Нет, они этого не знают и не умеют.
— Ну, так вот эта-та и харасё, эта-та, что нада — широко заулыбался Иваномото и потёр опять руки. Это не противоречило его планам.


В штольне

Кто это к нам? — Командир передал бинокль Макарычу, показывая рукой в сторону реки.
— Ну, похоже, это и есть наша потеря. — Макарыч взял бинокль. Уже можно было различить приближающихся к ним в лодке людей.
— Тарас что ли? — Смекнул командир.
— Он самый, собственной персоной.
— А с ним кто? — Был следующий вопрос.
— А с ним наши ребята, вернее, он с ними.
— А чего они сюда?
— Дак, узнать, наверное, как и что.
— А-а, понятно, разведка, значит.
— Что-то типа того.
— Ну, что ж, встречай своих, причаливают.
Макарыч пошёл навстречу ребятам. Пока пацаны привязывали лодку к мосткам, Тарас им активно помогал, путался у них под ногами.
— Кого я вижу. Тарас, ты опять всех поставил на уши. — Словно изумляясь, произнёс Макарыч.
— Да, кого я опять на уши-то поставил? Это, скорее всего, меня сегодня на уши поставили. — Сообщил всем Тарас.
— А тебя-то как? — Не поверил Макарыч.
— Очень просто, одной левой.
— Да, ты что? — Всплеснул руками Макарыч.
— А то. Как пушинку, — подтвердил Тарас.
— Вот тебе на, мы тебя все тут ждём, а ты, оказывается, у нас белый и пушистый.
— Да, не пушистый, а как пушинку, — поправил Макарыча Тарас.
— Вот и я говорю, поставишь тебя на уши, как пушинку. — В голосе Макарыча была ирония.
— И чего это вы на меня так смотрите? Что это я такого натворил? Я что-то не догоняю? — Тарас удивлённо переводил взгляд с одного на другого. — Может, должен кому?
—Так всем должен, вон, все тебя и ждём.
— И чего ждёте? Нет у меня ничего. — Тарас даже карманы вывернул у штанов.
— Тут вопрос у нас к тебе появился, — Вклинился в разговор командир десантников.
— Какой? — Тарас терялся в догадках.
— Вот это тебе не знакомо? — Командир передал клочок бумаги Тарасу.
— Сейчас посмотрим, — Тарас долго рассматривал бумажку. Думал, говорить, или не говорить правду, и, наконец, выдал своё заключение одним словом: — Знакомо.
— Ну, и что это такое? Все с любопытством уставились на Тараса. Всем интересно было узнать, что нарисовано на бумажке.
—Это одна из штолен вот в этой горе. — Тарас кивнул головой в сторону золотого прииска.
— Ну, и что там с этой штольней? — Все с любопытством снова смотрели на Тараса.
— А ничего особенного, просто, это очень опасная штольня.
— Почему опасная?
— Там засыпать может, туда лучше не ходить.
— Ты нам зубы-то не заговаривай, ходить туда нельзя, видите ли. Давай быстро переодевайся, возьми, что нужно, и пошли в штольню, нам ждать тут и рассусоливать некогда. — Командир был настроен решительно.
— Да вы что, я же говорю, туда нельзя, засыпать может. — Тарас стоял на своём.
— Ну, говорить можно, что угодно, а что там на самом деле мы сами посмотрим, ты нас только проводи. — Желания всё посмотреть самому у командира не убавилось.
— Ладно, ладно. Коль вы так хотите, сейчас сходим, посмотрим, — Тарас сдался.
Он сходил, переоделся в сухое, взял кое-какой инструмент, шахтерскую лампочку, респираторы и вернулся. Командир в это время подозвал к себе двух десантников и сержанта, оставил в отряде старшего и был готов следовать под землю.
—Это ещё зачем? — спросил он, увидев инструменты и респираторы.
— А так, на всякий случай.
— На тот самый?
— Да, на тот самый случай, а вдруг завалит.
— Ну, если завалит, то даже сухие штаны уже будут не нужны.
— Ну, сухие штаны никому ещё не помешали, а если завалит, но не совсем, то и инструмент, и респираторы пригодятся.
— Не совсем завалит – это как? Как умер, но не совсем что ли? — Пошутил командир.
— Что-то типа того, — согласился Тарас.
— Ну, что ж, тогда пошли под землю.
— Пошли, — без особого желания согласился Тарас на это предложение.
Сверяясь с рисунком на карте, они дошли до отмеченного крестиком места. Шли молча, изредка перебрасываясь короткими фразами. Было темновато и жутковато, хотелось обратно на свежий воздух. Кругом только мрачные холодные стены, едва освещаемые шахтёрской лампочкой.
— дальше нельзя, — Тарас остановился.
— Так вот же крестик на карте, ещё немного и мы у цели, — попытался уговорить Тараса пойти вперёд командир.
Лампочка тускло освещала карту, крестик на карте притягивал. Сквозь это притяженье очень слабо пробивался голос разума, но его никто не слышал. Все уже готовы были идти дальше, но остановил голос Тараса. То, что не смог сделать голос разума, сделали всё-таки слова Тараса.
— Стойте, давайте, я сначала брошу туда камень для проверки.
— Ну, хорошо, — согласился командир, — бросай, посмотрим.
— Тарас натянул на голову респиратор, попросил спутников сделать то же самое, нашарил камень около того места, где они стояли, и бросил его в свод горной выработки.
Пещера, отмеченная на карте крестиком, не замедлила отреагировать на это. Сначала затрещали крепи, потом что-то ухнуло – это уже обвалился свод выработки, и всё заволокло клубами пыли. Тарас бросился на землю, закрыл голову руками и не шевелился. Недоверчивым спутникам досталось по полной программе. Команда «ложись» немного запоздала, и они ощутили на себе все прелести обвала. Все незакрытые отверстия были забиты пылью, да и попадания камней были довольно-таки ощутимыми. Когда пыль осела, не все сразу смогли прийти в себя. Некоторых сбило и завалило землёй.
— Ну, вот почти всё и пригодилось, — повторял всё время Тарас, помогая спутникам выбраться из-под завала.
— Да, хорошо ухнуло, — согласился с ним командир, отплёвываясь от пыли.
— И хорошо, что мы туда не пошли, — поддержал их сержант.
— Хорошо-то хорошо, только до нужного места мы так и не добрались, — выразил сожаление по этому поводу командир десантников.
— Может, нас специально хотели сюда заманить, — предположил сержант.
— Может, но проверить-то мы всё равно были обязаны. — Ответил ему его начальник.
— Да, вряд ли теперь здесь что-нибудь можно будет откопать, самим бы не закопаться, —высказал опасение сержант.
— Это точно, давай-ка, потихоньку выбираться отсюда, — предложил его шеф.
— Ну что ж, пошли, — Тарас пошёл к выходу из штольни, освещая путь шахтёрской лампочкой.
Когда вышли из штольни, радости не было предела, и все были целы и невредимы.
Десант после этого быстро собрался и убрался восвояси, а Тарас долго рассказывал потом об этом случае по вечерам старателям, с каждым разом всё сильнее сгущая краски.
Одни

— Похоже, что мы с тобой одни остались, никого нет, — произнёс Гравин.
— Похоже на то, — согласился с ним Федот, оглядывая пещеру.
— К речке нас «Волчара» отослал для того, чтобы смыться что ли? — Сделал предположение Гравин, пытаясь разжечь костёр. Заготовленные дрова лежали в расщелине вместе со спичками.
— Само собой, думаешь, для чего он нам рацию дал и бузу сказал поднять, когда выйдет. Да, для того, чтобы им легче было смыться.
— Теперь-то понятно, — согласился Гравин. Он вскипятил воду и заварил чай.
— Слушай, а зачем нас вообще сюда привезли? — Федот уже отдышался после подъёма и говорил ровно.
— Так я думаю, что золото искать, зачем ещё. — Гравин разлил чай по кружкам.
— Золото искать, а я то здесь при чём? Я никогда этим не занимался и не знаю, с какой стороны к этому золоту подходить. — Лицо Федота выразило недоумение.
— Так я ж тоже понятия не имею, как это делается, однака же вот, вместе с тобой буду золота искать, — передразнил он их босса.
— Так может, не золото? — Поставил под сомнение Федот предположение Гравина.
— Нет, золото, я сам краем уха слышал, — твёрдо стоял на своём Гравин.
— А мы для чего, чтобы охранять? — Недоумение не сходило с лица Федота.
— Да, нет, чего их охранять, они сами нас охраняют. Мы тут, я думаю, для того, чтобы на нас свалить всё было можно, — высказал своё предположение Гравин.
— Но если это так, то тогда мы должны быть у них всё время на поводке, а они нас отпустили, — поставил под сомнение это Федот.
— Отпустили, да не совсем, я думаю, то есть ненадолго, — поправился тут же Гравин. Он приложил палец к губам, кивнул на рацию и прошептал, — скорее всего, нас подслушивают.
— Да, ну, неужели, а как? — тоже перешёл на шёпот Федот.
— Так по рации, как же ещё…
— Так, давай, её отключим, — предложил Федот. Он с опаской посмотрел на рацию, но она вела себя довольно-таки тихо.
— Нельзя её отключать.
— Это ещё почему? Я не люблю, когда меня подслушивают, — Федот дёрнул плечами.
— Если мы её отключим, они сразу поймут, что мы их раскусили. — Гравин продолжал держать палец на губах.
— Ну, и что, что раскусили?
— А то, что поводок нам тогда совсем укоротят, или увезут нас обратно. Там, откуда нас привезли, сбежать невозможно, а здесь шанс есть, хоть и под приглядом.
— Да ты прав, только интересная штука получается. Все тут друг за другом приглядывают, думаю я, что и нас приглядывать оставили.
— Мы-то за кем должны приглядывать, — Гравин был в недоумении.
— Да, хотя бы за горой.
— За ней-то зачем? Чтобы, не сбежала что ли? — Пошутил Гравин.
— Да, нет, не для этого, а вот для того, чтобы, что-нибудь из неё не спёрли. — Не оценил шутки Федот. Лицо у него было очень серьёзным.
— Да, что из неё спереть-то можно? — Поставил под сомнение Гравин это предположение.
— Ну, как что, то, что в ней лежит, конечно.
— И что же такое в ней может лежать?
— Ну, ты же сам только что сказал, что золото.
— Ну, что золото, это ещё не факт, хотя не лишено смысла.
— А вот, что мы сейчас делаем?
— Ну, и что мы сейчас делаем?
— За горой приглядываем, получается.
— Сейчас мы с тобой ужинать будем, а гора подождёт. Пусть за ней кто-нибудь другой приглядывает пока. Давай ужинать, всё уже на столе, ждет нас, не дождётся.
Они принялись за ужин, но то, что Гравину было на три дня, Федот умял за один присест.
— Да, нелегко будет прокормить тебя той, которую ты осчастливишь, — не удержался Гравин от пришедшей на ум шутки.
— Ты же знаешь, что голодный, я ни на что не годный, а сейчас я хоть кого могу идти защищать, — сыто потянулся Федот.
— Аха, хоть кого он сможет идти защищать, никто только не зовёт. Кто такого защитника и прокормить-то сможет? Распугаешь всех своим аппетитом, так что нет у тебя шансов на вторую половину, да и здесь, похоже, мы с тобой долго не задержимся, — заключил Гравин.
— Да, не волнуйся ты так, я у них схрон с продуктами, кажется, видел, — успокоил Гравина Федот, — дня на три хватит.
— Надо сначала посмотреть, а то много ты хочешь, на три дня. С тобой может и на один не хватить, не то, что на три.
— Да, какие три дня, они завтра же прилетят.
— С чего ты взял?
— Так в школе же всё время твердили: «Закон природы, закон природы, природа не терпит пустоты». Вояки улетели, значит, эти вместо них прилетят. Чего тут непонятного-то? — Пояснил Федот, сам удивляясь своей догадке.
— Ну, тогда, конечно, тогда всё понятно, против закона не попрёшь, — съехидничал Гравин.
— Вот именно, а ты что подумал, что они нас на неделю здесь оставят?
— Нет, конечно, но на три дня могли бы.
— Много хочешь, всем же нужно быстрее. Золото, оно, всех притягивает.
— Меня не притягивает, — возразил Гравин.
— А ты что, особенный что ли? — Сощурился Федот, оглядывая Гравина.
— Да, я особенный, я даже сам себя не помню, — изобразил из себя простоту Гравин.
— Ну, мало ли кто что про себя не помнит, сразу уж и особенный что ли?
— Да, если ничего не помнишь, считай, заново родился и можно начинать всё с нового листа.
— А старые-то куда девать? — Засомневался Федот в истинности сказанных слов.
— Если их нет, то нечего на них и заморачиваться. Чего оглядываться на то, чего нет.
— А как же, если, говорят, что без прошлого нет настоящего. Где корни, где родители? Ведь я и себя помню и родителей, но их у меня сейчас нет. И если их у меня нет, то я что, сирота?
— Получается так, а у меня, может и есть, но я их не помню, выходит, что я тоже сирота.
— Вот здорово, ты сирота и я сирота, осталось друг друга пожалеть и спать ложиться, — сделал из этого вывод Федот.
— Да, давай, спать, — согласился Гравин.
Они притушили костёр, заняли каждый свой топчан, залезли в спальные мешки и захрапели. Федот спал спокойно, Гравину же снился сон, как будто он в деревне, рядом школа и школьный двор. Они стоят вместе с дедом, дед показывает, где нужно копать яму. Трещат кузнечики, щебечут птицы, летают пчёлы, и такой медовый запах кругом, как будто всё наяву. Потом вдруг на месте школы появился подземный штрек, запах мёда мгновенно улетучился, как будто его и не было вовсе. Дед снова показывает, где нужно копать яму, Гравин согласно кивает головой.



За место под солнцем

Утром Гравина будто кто в плечо толкнул. Он открыл глаза, на него смотрели глаза волка. Он хотел было испугаться, но узнал «Волчару». Золотоискатели уже прилетели, было, сделали посадку и занимали свои места в пещере. Оказалось, что они с Федотом всё проспали.
— Волчара? — удивился Гравин.
— Волчара. Волчара, — утвердительно кивнул головой Волков.
— Что-то мы, кажется, немного проспали, устали вчера, — словно бы оправдываясь, произнёс Гравин, сонно растягивая слова.
— Сегодня будет не легче.
— Опять по горе таскаться?
— Да, сегодня нужно будет пробить путь до самой штольни, чтобы не было проблем ночью.
— Опять нам с Федотом?
— Ну, а кому ж ещё.
— Понятно, когда начинать?
— А вот как позавтракаете, сразу и начинайте.
— Ладно, только Федота как следует накормить надо, а то он голодный работать не может.
— Накормим, недолго уже.
Последняя фраза насторожила Гравина, но думать было некогда, нужно было собираться. После завтрака их на мотоциклах спустили к подножию горы и оставили там. Снова пришлось шастать по кустам и искать тропинки. Чтобы не забыть, пришлось рисовать карту. Они наносили местность на карту, а бригада золотоискателей в это время мыла золото. Тараса, как самого опытного в таких делах, послали следить за местностью. Тарас пошёл на своё любимое место, и опять произошла неожиданная встреча. Хотя для него эта встреча не была неожиданной, он ждал её. Вот и поведение его было соответствующим, он постоянно оглядывался, словно чего-то, или кого-то ждал. Поэтому чужих он заметил первым и быстро спрятался от них. Чужаки ходили и что-то обсуждали. В одном из них Тарас узнал своего вчерашнего обидчика. Он прислушался, пытаясь услышать то, о чём говорили нежданные визитёры, но кроме бу-бу-бу ничего больше не было слышно. Тарас не стал ждать продолжения и быстрым ходом добрался до своей бригады. Бригада работала, как обычно, но, увидев, Тараса насторожилась.
— Там снова они, — волнуясь, выдавил Тарас.
— Кто они? — Бригада ждала разъяснений.
— Ну, тот, который накостылял мне вчера.
— Кто накостылял?
—Ну, в речке меня вчера выкупал.
— Так бы и сказал, ну, и где они?
— У штольни рыщут, там чего-то ищут. — От волнения Тарас попал в рифму.
— Ну, и пусть рыщут, пусть ищут, нас же не трогают. — Бригада не хотела осложнений.
— Как не трогают, вчера один из них в речку меня выбросил, а сегодня может, они нападение на нас готовят. — Тарас нервничал.
— Нападение, говоришь, а ну-ка пошли, — Макарыч стал серьёзным.
Бригада вооружилась заранее заготовленными дубинками и, воодушевляемая призывами защищать своё место под солнцем, пошла к прииску. Когда Гравин с Федотом их заметили, убегать было уже поздно.
— Слушай, похоже, драться придётся, — поделился он своими мыслями с Гравиным.
— Похоже, придётся, вон, как размахивают палками, очень решительно настроены ребята, — согласился с ним Гравин.
— Да, похоже, не разговаривать они к нам идут, — сделал вывод Федот, глядя на воинственное выражение лиц приближающихся мужчин.
— Но вообще-то, что-то, вроде, говорят.
— Ну, и пусть говорят, и мы поговорим, — начал заводиться Федот.
— И как ты это себе представляешь?
— А вот так, ты встань у меня за спиной, а я с ними поговорю, — Федот стал серьёзным.
— Без вопросов. — Гравин разместился за спиной у Федота, прикрывая тыл.
Наступающие к разговору готовы не были и сразу перешли к решительным действиям. Удары дубинками посыпались со всех сторон. Федот сразу же нахватал бы столько ударов по башке, что о дальнейшем продолжении разговора и думать было бы уже нечего, но не зря его учили защищаться. Отбив первый град ударов, он сам перешёл в наступление. И полетели все и всё в разные стороны. Дубинки полетели в одну сторону, а люди их державшие – в другую. В это время к прииску подплыла и стала причаливаться лодка. Пацаны утром смотались на заимку, забрали Максима с Семёнычем и привезли их на прииск. Только они привязали лодку к местному причалу, как всё это и началось. Лилипуты против Гулливера. С одной стороны коллективный разум бросал людей в решительную атаку, с другой был виден профессиональный подход. Когда Максим подбежал к месту побоища, все члены бригады уже были отправлены на вынужденный отдых. Максим, не останавливаясь, схватил чью-то дубинку и бросился на гиганта. Он сразу же и получил бы хороший удар по голове, если бы это сделал, но он и не собирался сближаться со «скалой». Не добежав совсем немного до точки невозврата, он сразу же отскочил назад. Чутьё бойца его не подвело, кулак гиганта просвистел около носа. Максим яростно кидался на гиганта и тут же отскакивал назад. Очень похоже было на бой собаки-лайки с медведем. Плохо пришлось бы Максиму, если бы гигант хоть раз достал его, но повезло, и гигант в результате действий Максима сдулся. Видя, что тот обессилел, Максим подскочил к нему и ударил дубинкой по бедру, потом ещё раз и ещё. Гиганта словно подкосило, у него подломились колени, и он рухнул на землю. Гигант упал, а за гигантом собственной персоной стоял Гравин,. Максим не поверил глазам своим. Этого быть не могло, потому что этого не могло быть. Он ущипнул себя за ухо, но видение не исчезло.
— Гравин ты? — Вырвалось у Максима. Ответить Максиму Гравин не успел, вернее он ничего не успел сделать, так как получил берёзовой битой по голове. Это Тарас выбрал момент и сделал своё чёрное дело. Пока бригада, вытаращив глаза, смотрела, как Гравин медленно оседает на землю, внезапно, как из ниоткуда, выкатились два мотоцикла. Гравин был брошен через седло одного мотоцикла, Гигант сел на заднее седло второго, и они исчезли, как будто их и не было.
После драки

Ну, как? — Спросил Волков, увидев, что Гравин зашевелился.
— Да, вроде ничего, — ответил Гравин, ощупывая голову, и действительно, чувствовал он себя неплохо, только болела голова.
— Не тошнит?
— Да, вроде, нет, Глова только болит.
— Это, ничего, сильного сотряса, значит, нет.
— Чего, чего нет?
— Сотрясения нет.
— Да? А что со мной было?
— Да, вот палкой по голове тебя слегка погладили, что не помнишь?
— Нет, а как это погладили?
— А так и погладили. Дали по башке так, что чуть череп не треснул.
— А-а, вспомнил, точно погладили. Мужик какой-то погладил, ага. — Гравин старался вспомнить мужика, который дал ему палкой по башке, но не смог.
— Ну, лежи, лежи, отдыхай, — остановил Гравина Волков, видя, что тот начинает напрягаться, и вышел из пещеры.
— Что же он сказал мне? — Гравин наморщил лоб, но это не помогало. Воспоминание крутилось где-то, но не выплывать наружу не хотело. И вдруг в голове его ясно прозвучало: «Гравин ты»? И тут он вспомнил, кто он есть на самом деле. Он хотел встать, но закружилась голова, и он упал обратно на топчан, застонав при этом. Сразу же появился Волков.
— Ну, что тут у тебя? — Волков готов был помочь в любую минуту, так как уже к вечеру Гравин должен был быть здоровым.
— Пить хочу, — попросил Гравин, он, действительно очень хотел пить.
— Сейчас будет сделано. — Волков исчез, а через минуту Гравин уже пил чай с какой-то душистой травой и думал. Когда Волков наклонился за пустой кружкой, Гравин его спросил:
— Не поможешь?
— Чем? — Волков внимательно посмотрел на Гравина, пытаясь, хоть что-то прочесть в его глазах. Гравин точно так же смотрел на него.
— Так пора, наверное, что у нас на сегодня?
— Что у нас на сегодня? Так сегодня будет труднее, чем вчера. — Оба старались говорить намёками. Каждый понимал, что их могут подслушивать, прослушивать и следить за ними.
— Что, сегодня опять будут бить?
— Не знаю, но может случиться так, что мало не покажется. — Волков улыбнулся при этих словах, вернее оскалился.
— Ну, что ж, ты мне так всё хорошо объяснил, что и спрашивать-то у тебя больше не о чём, и так всё понятно, — пошутил Гравин.
— Как хорошо на свете жить, когда кругом все такие понятливые, снова оскалился Волков.
— И не говори, всем хорошо, только нам плохо, — снова намекнул на помощь Гравин.
— Не волнуйтесь, поможем, и вам будет хорошо, — дал ответ ему Волков и вышел.
Гравин откинулся на подушку, и сразу же воспоминания начали заполнять его сознание. — И сразу захотелось домой, но как туда попасть?
— Как сюда попал, так и отсюда выбирайся, —  влез в воспоминания его внутренний голос.
— Аха, как попал, а как попал? — Задал он тут же сам себе вопрос. Ответить на этот вопрос он не смог. Он этого не знал, это было окутано, как бы сплошной завесой тайны, но вчерашнего незнакомца он вспомнил.
— Как он «отсушил» ему ногу! — Невольно вырвалось у него вслух при воспоминании о вчерашней драке, — поди, и встать сегодня не может, сходить к нему что ли?
Гравин попытался встать, чтобы сходить к Федоту, но у него опять ничего не получилось. Голова закружилась, и он снова чуть не упал на пол. Пришлось лечь, и снова откинуться на подушку. Но не зря Волков весь день отпаивал его чаем, к вечеру Гравин чувствовал себя значительно лучше. Хромая, завалился в пещеру Федот. На пару с ним Гравин очень даже неплохо подкрепился. Это был восстановительный курс Волкова для него.
— Ну, и как ты? — Поинтересовался он у Федота, когда они немного подкрепились.
— «Отсушил» мне ногу, гад, встречу, прибью, такой синяк! — Федот, морщась от боли, потрогал подбитую ногу.
— Что ж ты его там сразу-то не прибил? — Улыбнулся Гравин.
— Так попасть никак не мог, маленький такой, разве попадёшь, прибил бы, как муху. — Федот показал руками, как бы он это сделал.
— Вот ведь, а прибил-то он тебя, — заметил Гравин, подтрунивая над Федотом.
— Попадись он мне! — Сжал кулаки Федот.
— Да, верю, верю. Десятерых раскидал, чего там говорить, — успокоил его Гравин.
— Да, здорово я их! — Улыбнулся Федот.
— Слушай, а ты не знаешь, чего нам сегодня ночь готовит, уж, больно «Волчара» за мной ухаживает? — Поинтересовался Гравин.
— Так знаю, конечно.
— Ну, и…? — Гравин ждал.
— Ну, и не придётся нам ночью спать, похоже.
—Это ещё почему, — Гравин напрягся.
— Потому, что на дело сегодня пойдём.
— На какое, на мокрое?
— На обыкновенное, клад искать будем.
— А-а, вон оно что, а я-то думаю, чего это «Волчара» такой ласковый, да заботливый. Только как же ты с больной-то ногой, а…?
— Так же, как и ты с больной головой, на колёсах, чего там ещё-то придумывать.
— А-а, на мокиках, значит, как, ещё оставшиеся в живых мокикане, да?
— Ну, да, как, ещё только появившиеся. А что, очень удобно, не нужно пешком ходить, — Федот потер ушибленную ногу. Всё остальное для него сейчас было неважно.
— Так ночью на колёсах, фары нужно будет включать, слишком заметно.
— Да, ерунда всё это, а ты что так осторожничаешь-то, ездить-то умеешь?
— Ещё как! По деревне, бывало, так гоняли, что курицы на улицу нос боялись высунуть.
— Ты ж говорил, что ничего не помнишь?
— Так что-то помню, оказывается. — Гравин не стал говорить, что вспомнил это только сегодня, буквально только сейчас, чтобы не возбуждать новых вопросов.
— Ну, так это же здорово, а то вдруг за рулём придётся, а мы уже умеем.
— Что за базар? — Это бесшумно вошёл Волков в пещеру.
— Да, вот интересно нам, как мы спать сегодня после драки будем, ворочаться, или спокойно, или же совсем не будем спать?
— Не будете вы сегодня спать.
— Даже так, а что же мы тогда будем делать?
— Работать, а сейчас идите, на мотоциклах немного поездите, потом некогда будет. — Федот с Гравиным переглянулись. Федот, оказывается, как в воду глядел, спрашивая у Гравина, умеет ли он ездить на мотоцикле.



Сундучок

Наступила долгожданная тёмная ночь. Трое из охраны, как трое из ларчика, выкатили в ночь из под навеса три мотоцикла. Гравин, Волков, Федот сели за руль, охранники с инструментом сели сзади. Под гору спустились на первой скорости без включённого двигателя. Ближний свет фар был включён от отдельного аккумулятора. До штольни мотоциклы дотолкали на нейтралке. Оставили мотоциклы в штольне, а сами пошли к штреку. Теперь инструмент пришлось нести Федоту и Гравину. Дошли до места, распаковали инструмент, Волков неуверенно показал, где надо копать, и земляные работы начались. Гравин с Федотом махали лопатами, Волков с фонарём стоял поодаль, а у стен штрека стояли охранники. Волков следил за Федотом и Гравиным, они следили за ним. Все находились под присмотром. Время шло, работа спорилась, в процессе работы лом переходил из рук в руки не один раз. Федот, отставив, наконец,  лом к стенке, устало опёрся на лопату.
— Теперь я понимаю, зачем нас здесь оставили, — тяжело выдохнул он, обращаясь к Гравину.
— Зачем? — безо всякого уже на это интереса на автомате спросил тот.
— А на ломовые работы, — выдохнул Федот.
— Логично, если ломом приходится столько махать, согласился с ним Гравин и добавил, — только ты кирпичи и камни ломом-то не ломай, а откладывай в сторонку, пригодятся, может, ещё.
— Так Волчара же увидит.
—Не волнуйся, если что, то его вместе с нами положат, и он это знает, так что, знай, копай, да откладывай в сторону.
— И долго копать?
— Пока не скроемся в яме.
— Чтобы, как в окопе, значит.
— Ну, да, воевать, так воевать.
— Тогда копаем, — и Федот налёг на лопату.
И вот когда голова Федота стала исчезать в яме, один из охранников стал что-то говорить Волкову. Волков перевёл это в яму.
— Всё, хватит копать, вылезайте. Охрана боится, что вы закопаетесь там совсем.
— Сейчас, кабы вы не закопались, — сказал Федот и нагнулся за одним из заранее приготовленных булыжников. Из рук Федота он полетел так, как будто был выпущен из пращи. Булыжник угодил прямо в грудь одному из охранников. Гравин запустил свой булыжник в того, что стоял поближе. Не зря их на тренировках учили кидать разные острые предметы, пригодилось. Оба попали в цель. Волков направил свой фонарь на третьего охранника, чтобы ослепить его, но тот успел выстрелить. Установка была такая, первым убирать Волкова, поэтому охраник не промахнулся. Волков выронил фонарь и упал на землю. Этой паузы хватило, чтобы Федот с Гравиным выпустили ещё по одному булыжнику. Вскрик у стены засвидетельствовал точное попадание в цель. Гравин встал на колени, упёршись руками в стенку ямы, Федот встал ему ногой на спину и вылез из ямы. Гравин подал ему руку, и Федя выдернул Гравина за руку из ямы, как морковку. Потом они быстро связали охранников и Волкова заодно, на всякий случай, и сели отдохнуть.
— А теперь куда? — Вытер пот со лба Федот.
— К нашим друзьям, куда ж ещё.
— К каким друзьям, у нас, вроде, их здесь нет.
— Ну, как же, вчера только что подрались, ты что забыл, а это, запомни, самый серьёзный повод для того, чтобы подружиться.
— А-а, ну, если так, то тогда пошли к нашим новым друзьям, познакомимся.
— Подожди немного, мы тут ещё не всё закончили. Я, кажется, знаю, где тут надо копать.
— Что? Ещё копать?
—Ну, да, мы же сундучок-то не нашли.
— Нет, не нашли, так, может, его и нет здесь.
— Да, здесь он, только немного в стороне.
— И в какой стороне?
— В родной. Пошли за мной, увидишь. — Гравин поднял брошенную лопату.
Он давно уже сравнил настоящее с тем, что видел во сне, и знал, что копать-то теперь почти совсем и не нужно. Он спрыгнул в яму, вонзил лопату в одну из стенок ямы, Федот тоже спрыгнул в яму и стал старательно ему помогать. И совсем немного времени после этого прошло, как раздался характерный железный звук. Лопаты заработали быстрее и вот они уже держали заветный сундучок в своих руках.
— Что, откроем, может, и нет там ничего? — Выразил своё сомнение Федот.
— Зачем? Одному клад счастья не приносит.
— Так нас же двое, — нашёлся Федот.
— Маловато, для полного счастья не хватит, да и эти друзья от нас не отстанут. — Гравин кивнул в сторону охранников.
— Так, давай, прикнокаем их, и все дела?
— Вот тогда, точно не отстанут, и потянется.
— Что потянется?
— След потянется.
— Какой след?
— Кровавый, — Пояснил Гравин.
— Ну, и что делать?
— Хороший вопрос, давай-ка, вылезем для начала, а там видно будет.
Они вылезли, вытащили сундук, засыпали яму от любопытных глаз и присели отдохнуть.
— А теперь что? — Спросил Гравина отдохнувший Федот.
— А теперь за работу.
— Что, опять копать?
— Нет, теперь нужно унести.
— Ноги что ли?
— Нет, теперь то, что выкопали, надо унести.
— Это что ли? — Федот схватился за сундук.
— Да, только ты бери Волчару, слышишь, стонет, мне его не унести, а сундук возьму я, он полегче будет. Вот теперь пошли.
Каждый взвалил на плечо свою ношу, и они вместе, медленно переставляя ноги, побрели к своим новым друзьям, то есть к бригадному домику золотоискателей.








Содержание

Звонок 1
Встреча 6
На дороге 10
Ожидание 18
Всё повторяется 26
У вокзала 31
Пацаны 38
Кто я? 46
Рысь 52
Через всю страну 58
У лесника 63
На шхуне 73
Куда теперь? 80
На закрытой территории 86
Через болото 91
Снова Федот 97
Скит 102
Первый бой 107
Прохор 112
Второй бой 118
На прииске 123
На заимке 129
Случай на болоте 133
Последний бой 137
Десант 143
Карта 149
Нужен проводник 155
В тайге 160
На вершине горы 166
Друзья по несчастью 171
В Сибирь 177
У командира 183
В воде 188
Снова у Иваномото 193
В штольне 197
Одни 203
За место под солнцем 209
После драки 214
Сундучок 220