Мама...

Вчера я шла с работы. Было не очень холодно. Асфальт серыми своими проталинами,  может быть и радовал нескользкостью, но новогоднего настроения, такого желанного, не поддерживал. Шли люди мимо меня и навстречу. Одиночки семенили ногами по наледи, не отрывали глаз от земли.  Серыми тенями проскальзывали они мимо. Молодежь, чаще парами-тройками, шла в темпе, прокатывалась по той же самой наледи, держась друг за дружку, переговариваясь или смеясь.
Между теми и этими шла девушка... Она не семенила и не торопилась. Она шла... Как каравелла...
Красивая... Очень... Среднего роста и обычной наружности... Она шла...и любовалась своим отражением в витринах магазинов... Семенящие обходили ее стороной... Молодежь расступалась, пропуская ее по той стороне дороги, где было менее скользко... Она несла бесценный  дар... Нет, руки ее были не заняты. Она придерживала ими полы пальто, которые норовили распахнуться при каждом ее шаге...
Она улыбалась всем, кто давал ей дорогу. Она улыбалась своему отражению в витрине.  Она улыбалась бесценному дару, который несла под сердцем, неумело пытаясь  скрыть его от глаз случайных прохожих полами пальто...
Да что там полы пальто, они, конечно, могут скрыть многое, но свет, исходящий из глаз счастливой мамы вряд ли можно чем-нибудь скрыть...
Красивая... Очень...Среднего роста и обычной наружности... Мама...