Охотник

- Василий! Не хочешь сегодня на крокодилов поохотиться?
Это ведь ко мне обращаются. Думаете - у меня бред? Или опять врать настроился? Ха-ха! Просто я в Австралии, и мой двоюродный брат Питер предлагает поохотиться. А что, у себя дома в Сибири я его тоже на рыбалку бы позвал. Правда карась, наверно, поменьше крокодила будет, ну так на то и пятый континент.

Тут мне - гостю дорогому - чего уж только не показали. И Сидней, и Мельбурн, и в Новую Зеландию свозили. В парках природных разных сумчатых насмотрелся. А теперь вот на крокодилов охотиться предлагают. Это чтоб не скучал, наверно. Ясное дело, что я с восторгом согласился.

Собралось нас шесть человек. Прыгнули в маленький грузовичок и через короткое время оказались на берегу то ли озера, то ли болота. Из грузовичка достали целый ворох верёвок, ремней, сетей и потащили вдоль берега. Я тоже тащил, ведь охотник же.
Потом Питер меня инструктировал. Остальные меж собой о чём-то галдели, они ведь по-русски не бельмеса.
Оказывается, крокодилы очень плохо видят, и глаза у них вместо украшения. Зато слух бесподобный! Поэтому их выманивают из воды время от времени бросая камни. Маленькие в воду, а большие плюхают в прибрежный песок. Вот зубастый на звук и идёт.

Где-то через час стало понятно, что в теории-то всё гладко и интересно, а жизнь вносит свои скучные поправки. Камни то и дело булькались в воду, плюхались на песок, не вызывая ни малейшего интереса у окружающей фауны. И если первое время я нет-нет да и поглядывал на поодаль плавающее притопленное бревёшко, то, окончательно убедившись в его растительном происхождении, потерял к нему интерес. Время шло, охота сегодня явно не задалась.
Не клюёт, так не клюёт. Эта печальная мысль приходила в голову каждому рыбаку.

Я стоял по щиколотку в воде, лениво озирая окрестности, как вдруг осознал, что то самое бревёшко стало значительно ближе ко мне. И ведь оно не подплыло, не поднырнуло сокращая расстояние. В какой-то неуловимый миг этот предмет как бы телепортировался из одной точки водоёма в другую.
После следующего сеанса телепортации бревёшко оказалось метрах в пяти от меня. Более того, оно обзавелось двумя немигающими глазами.

Мой бортовой компьютер, защёлкав шариками в голове, мгновенно вычислил, что при продолжении движения, в следующую телепортацию траектория перемещения крокодила неминуемо пересечётся с точкой пространства, в которой по щиколотку в воде стою я. В глазах же бревёшка, несмотря на заявленную их подслеповатость, читался нескрываемый гастрономический интерес к моей скромной персоне.
Перед мысленным взором вихрем пронеслись  рассказы о мощи, ярости, неуязвимости и кровожадности австралийских рептилий, охотиться на которых меня толкнул не иначе как нечистый.
И ведь совсем недавно на днях мне показывали ролик, как крокодил заволакивал в воду могучего буйвола, равняться с которым силой мне и думать не стоит.
Быть может первый раз в жизни пришлось ощутить холодный пот, медленно стекающий по спине.

- Беги, - скомандовал компьютер.

И я понёсся вскачь.
Первый гигантский скачок вынес меня из воды, прыгаю дальше и...подо мной провалилась земля.
Вы только представьте - вы бежите изо всех сил, пытаясь избежать жуткой смерти на зубах чудовища, а под вами рушится земля!
Полетел вниз, к счастью, не глубоко. В дальнейшем в течение совершения кросса земля рушилась подо мной неоднократно. До сих пор не пойму, как удалось не переломать ноги.
Потом-то я узнал, что проваливался в норы национальной гордости австралийцев - сумчатого эндемика вомбата.
Не стоит и думать, что это разъяснение хоть чуточку смягчило впечатление от провалов почвы под ногами во время бега от жуткой смерти.
Выбившись из сил, остановился и услышал голос Питера, зовущего меня.

Когда я вернулся на берег, спеленатого верёвками и ремнями крокодила окружили смеющиеся австралийцы. Питер заверил меня, что смеются вовсе не на до мной, подал мне прочную верёвку и попросил связать челюсти моего знакомого брёвнышка. Дело немудрёное, знакомыми морскими узлами я намертво сшил челюсти крокодила, и тот грустно закрыл глаза.
Вшестером мы дотащили рептилию до грузовичка и взвалили в кузов. Дальнейшую свою жизнь наша добыча проведёт в Национальном парке под охраной от браконьеров.

И уже по приезде домой Питер решил совершенствовать свой русский:
- Увидев крокодила, ты дал стрекача? Или опрометью бросился наутёк?
- Да нет же, дал дёру! - тяжело вздохнув, ответствовал я.
- А зачем ты на бегу кричал - Это не я!  Это не я!
Он же по-русски не понимает?

Пришлось от любознательного филолога молчком проследовать в душ.

В течение недели мы передали в Национальный парк ещё две рептилии. Я освоил алгоритм поимки крокодилов и, если не участвовал на равных, то и не был бесполезен.
В воскресенье вся бригада потягивала в пабе пиво и, очевидно, обсуждала перипетии охоты. Охотники были настроены весьма благодушно, весело похохатывали. Жаль что я практически ничего не понимал в их быстром неразборчивом английском сленге. Однако неоднократно произнесённое: "Русский", - насторожило меня. За разъяснениями пришлось обратиться к Питеру.
Он не успел объяснить смысл совещания, так как начал переводить речь бригадира, обращённую ко мне.
Оказалось, что бригада единодушно высказалась о награждении русского специальным призом.
 Так у меня  появилась стильная австралийская шляпа "Данди" из буйволовой кожи, украшенная металлической кокардой со скромной надписью:
"CROCODILE HUNTER".
- Охотник на крокодилов, - а ведь неплохо звучит, верно?