Марс

На приборной панели градусник — минус шесть. Слева “Рабочий и колхозница” Мухиной. Экипаж, как обычно — вся семья: жена, дочка, сын, рыжий кот — туточки. Тамочки — старшая, она далеко, взрослая уже. Именно она старшая, двадцатью годами ранее принесла в дом рыжего котёнка. Или, точнее, это он, котёнок, увязался за ней. Шёл издалека не отставал, и на крыльцо дачного дома вспрыгнул сам. Здесь обосновался, никого не спрашивал.

Ярославское шоссе, поток машин плотный. Нынче последний трудовой день уходящего года. Заявки на январь делал, коллеги провожали старый год. Виктор, наш руководитель, по бутылочке вина каждому презентовал. А котёнок бойкий был. Запрыгнет куда, резво лазил по верхам. Как марсовый матрос на вантах. Так и назвали Марсом…
— Ну кто, бляха-муха, так перестраивается!

До десятого каникулы. На даче будем. Мытищи — минус восемь. Что говорить, умный кот попался. И мышей приносил, чтоб хоть попробовал я деликатес. Заботился. Старшая дочь уроки делала, он на тетрадке лежал. Контролировал. Среднюю из роддома принесли. Родничёк мягкий, Марс лизнул. Уврачевал…
— Ну, кто резко тормозит на скользкой дороге, ёпрст?

Пушкино, минус десять на градуснике. Километров пятнадцать осталось. Младшая дочь шкодная росла. Только тишина в детской — беги, что-то произошло. Все вещи из шкафа наружу в кучу, Марсик на вершине горы. Исследовали. А в кроватке новый малыш — сын. Марсик изучил свёрточек в пелёнках, лёг рядом. Принял. Пригрел…
Вот авария, машины встали. Поток медленно объезжал столкнувшиеся автомобили.
— Что за ня! “Кто за дорогой не следит, тот за рулём не матерится!”

Кощейково. Минус четырнадцать. Одометр отщёлкивал километр за километром, термометр симультанно увеличивал градусы. По ходу, мы с Дедом Морозом на одной дорожке оказались. Бывало подстригусь коротко, а Марс уже на подушке макушку греет мне. “Что это ты, друг, полинял не ко времени?” — как бы спрашивает. Наблюдательный…
Так бы вспоминал и вспоминал, да приехали.

Ребята скорее Марсика в дом унесли, в тепло. Совсем он не ходил уже, лежал грустный, болел старостью. Лопата в руки, снега намело. Въехал в ангар, минус восемнадцать показывал градусник, а пробег — сорока километров не будет. Градиент температуры 12 градусов! Открыл водительскую дверь, боковым зрением нечто яркое увидал. Присмотрелся, на холодном бетонном полу синичка  лежала лапками вверх. Поднял, ледышка, а как живая, пёрышко к пёрышку. Положил на скамейку на улице.

Дома все возле Марсика. Тот не двигался. Совсем плохо. Что тут можно сделать? Просто тихо сидели вокруг. Время от времени он тихо постанывал. Потом затих. Так он умер. К утру мохнатое тельце окоченело.

“Давай сын, возьми лом и лопату, сделаем это в старом году”, — сказал я младшему выпив кофе. Вынес Марсика из дома, положил в свежую ямку. Туда же рядом — мёртвую синичку. Сын закопал. В конце суток, невесело пришёл Новый две тысячи девятнадцатый. Неужели уже три года минуло?


24/12/2021.