Берсерк Ч. XXI Морок

Корчмарь заговорил приглушенным и каким-то не своим голосом. Тихо. Хэсбиру даже пришлось прислушиваться.
– Та, кого ты называешь Линн, – уже умерла. Давно.
При этих словах словно ледяная стужа окутала берсерка изнутри и виски сдавило невидимым обручем. Недоумение по поводу того, откуда здесь взялся корчмарь, растворилось в двух страшных словах: «Линн мертва».
– Ты хотел – продолжал корчмарь – увидеть даннакра. Он скрыт в обличье Линн.
– Но Харон ведь, – начал было, заставив язык шевелиться, Хэсбир.
– Ты видел морок, а не паромщика. Как и озеро. Ничего это не было. В ту ночь, в землянке, даннакр в обличье ведьмы вселился в Линн. Все остальное: твоя битва с ней, очнувшаяся Линн – только морок, порожденные блужданием твоей души между мирами мертвых и живых. Все это тебе привиделось.
– Зачем же тогда нужен был обряд очищения и для чего мы идем к озеру? – спросил Хэсбир.
– Через обряд очищения ты стал более открытым для даннакра.
– Но Ратмир же…
– Ратмир тоже давно уже мертв, – перебил берсерка корчмарь.
– Давно мертв…
– И не он проводил обряд.
Некоторое время корчмарь молчал, давая Хэсбиру возможность переварить сказанное. Наконец, продолжил. Столь же тихо и не отрывая взгляд от земли.
 – Харон, настоящий, а не тот, который привиделся тебе на озере, позволил мне вернуться, хотя и не должен был этого делать. Но если даннакр убьет тебя, точнее – завладеет твоей душой, то на этом не остановится. Его власть уже велика. Настолько, что он смог принять обличье и Харона и Ратмира, а со временем окажется в силах подчинить себе этот мир.
– Так это был не морок? – способность рассуждать, кажется, возвращалась к берсерку.
– И да и нет. Даннакр ведь не человек. Он не только может навести морок, но и стать его частью. Морок – это и он сам, часть сплетенного им мира, по которому ты блуждал с того самого момента, как пересек порог землянки и до сего вечера. Тем он и опасен. И ты сейчас – даже не в шаге от гибели. Нет, гораздо ближе.
– Но…
– И ты даже не сможешь войти в мир Смерти, дойти до переправы. Ты станешь частью данннакра, частью его морока, послушным мертвяком в его власти.
– Частью даннакра… – пробормотал Хэсбир, чувствуя, при этом, как растворяется… Нет, как некто растворяет внутри него страх. Да и оцепенение отпускало. И волк вел себя как-то странно при виде корчмаря: не подошел к нему, привычно виляя хвостом. Только лежал рядом с Линн, словно – словно? – защищая ее, и едва слышно даже не рычал – поскуливал.
Будто разгадав мысли берсерка и предваряя его вопрос, корчмарь произнес:
–  Он не узнает меня, потому что я вернулся с другого берега Стикса, из мира мертвых.
Хэсбир провел ладонью по лицу, уже толком не понимая, где тут морок, а где явь.
– Ты должен…
Корчмарь на миг оборвал начатую им фразу, занятый поиском нужных слов. На удивление: он по-прежнему прятал от Хэсбира взгляд, пялясь куда-то себе под ноги. Наконец произнес.
– Ты должен остановить даннакра.
– Как? –  пожал плечами берсерк.
И вдруг увидел в руках у корчмаря каменный нож, взявшийся, казалось, из ниоткуда. Не тот, который был в изъеденной морщинами желтой ладони ведьмы. Более кривой и на вид – более острый. В серых сумерках беззвездной ночи нож виделся Хэсбиру мертвяком. Так и не отрывая взгляда от земли, корчмарь протянул нож берсреку. В этот миг белый волк, перестав скулить, негромко завыл и  оскалил пасть.
Хэсбир перевел взгляд на Линн. Она выглядела точь-в-точь как во время первой их встречи в землянке. Даже, казалось, ее волосы, цвета осенней листвы, спадали на лоб также.
– Не медли, – не прошептал даже, прошипел корчмарь. С нетерпением. И каким-то совсем уж не своим голосом.
Хэсбир протер глаза. Да опущенный в землю взгляд. Но облик – тот же. Та же безрукавка. Корчмарь. Вдруг другой рукой он протянул ему небольшую глиняную чашку. С дымящимся…  Отваром?
Но вместо костра перед ними – давно остывшие серые в ночном сумраке угли. Где корчмарь приготовил отвар?  Откуда у него в руках эта глиняная чашка? Ведь не было ж секунду назад. Словно отвечая на немые вопросы берсерка, корчмарь произнес.
– Я все-таки пришел ради тебя с другого берега Стикса. Из иного мира. Для приготовления отвара мне не нужен огонь.
Хэсбир послушно принял чашку, почему-то совершенно ледяную, но с дымящимся в ней отваром, похожим на какое-то зелье, ранее им никогда не виданное, да еще с каким-то едким запахом. Парень почти явственно услышал шептание окружавших их деревьев, призывавших его не пить отвар.
Но, будто заговоренный, берсерк, таки, сделал глоток. И обжог губы. Ощутив  на них вязкую горечь. Никогда ничего подобного корчмарь не предлагал ему раньше.
Парень заметил как сразу после глотка все, включая деревья, начинает плыть перед глазами. А еще он увидел в протянутой руке нож и медленно поднимающийся взгляд корчмаря.
Берсерк выронил чашку из ладони, послушно протянул руку в ответ и почти уже ощутил холодный камень резной рукояти ножа на своей ладони. Перед глазами все плыло, а самого его мутило. Последними остатками сознания, уже явственно слыша вой белого волка, он посмотрел на корчмаря. И увидел устремленные на него немигающие  желто-красные зрачки мертвых глаз. Нечеловеческих.
 Продолжение следует.
Источник иллюстрации:
1 – 5 января 2022 года Чкаловский