Иркутск - поле битвы диктатур. Часть 4-я

На заставке фото Даниила Евдокимовича Зверева, командующего войсками Восточно-Сибирской советской армии, образованной как вооружённые силы Иркутского Военно-революционного комитета 23 января 1920 года. Фото скопировано мной с сайта «Улица Даниила Зверева – lavrov» /Блог исследователя-краеведа/.

4. Установление автономной диктатуры пролетариата в Иркутске, и битва с каппелевцами в Зиме, проигранная по причине вмешательства чехов.

В предыдущей публикации о командующем армией Политцентра штабс-капитане Калашникове нельзя было миновать вопрос о захвате власти в Иркутске 2-й диктатурой эсэров. И, если, военная диктатура рассматривает как лидера именно человека военного, то Калашников и был диктатором. Значит, Федорович Ф.Ф. был ведущим политиком при этой диктатуре. Диктатура эта вскоре рассеялась «как мимолётное виденье» под напором диктатуры пролетариата Иркутской губернии. А напирали большевики по причине того, что 21 декабря 1920 г., генерал Вержбицкий вошёл с каппелевцами в Нижнеудинск, не встретив никакого сопротивления. То есть – бывший колчаковский гарнизон Нижнеудинска, вошедший в состав вооружённых сил Политцентра, продемонстрировал, что он Калашникову не подчиняется. А значит, Политцентр даже сам себя защитить от каппелевцев не сможет, а не то чтобы Иркутскую губернию, или хотя бы Иркутск. Хотя, самому Калашникову храбрости было не занимать и во время восстания, он лично водил в атаку своих бойцов, сев на боевого коня и выхватив саблю. Но личной храбрости было мало, а опирающиеся на многотысячную партизанскую армию большевики имели с эсэрами равные права на власть, ведь без них эсэры даже не планировали переворот в связи со своей непопулярностью среди населения. За подтверждением по этому вопросу обращусь на Иркипедию: «В конце декабря 1919 Политцентр совместно с иркутской большевистской организацией и Всесибирским военно-социалистическим союзом подготовил антиколчаковские выступления сначала в Черемхово, а затем в Иркутске. В губернском центре восстание началось 24 декабря в предместьях Знаменское, Глазковское, Рабочее, к 27 декабря охватило весь город. В гостинице «Централь» были арестованы министры колчаковского правительства, перебравшегося из Омска в Иркутск. Созданная Политцентром Народная революционная армия на подступах к городу остановила белогвардейские отряды генерала Скипетрова и японских интервентов». Тут возникает вопрос – «А с какими представителями Колчака  4-го января вели переговоры восставшие, если правительство уже сидело в тюрьме? Кого защищал генерал Сычёв и верные Колчаку войска Иркутского гарнизона?». Что нам на это скажет Википедия? «Руководство над Правительством взял на себя Управляющий Министерством Внутренних Дел А. А. Червен-Водали. 28-го он вместе с военным министром М. В. Ханжиным и временно управляющим министерством путей сообщения А. М. Ларионовым образовал оперативный орган государственного управления — так называемую «троекторию». Из-за пассивности чехословаков, объявивших о своём нейтралитете, «троектория», не имевшая должного количества войск под рукой, была вынуждена пойти на переговоры с лидерами антиколчаковского восстания. Осознавая близость своего краха, Колчак 4 января 1920 года подписал указ о предрешении своего отречения в пользу генерала Деникина, которому власть планировалось передать по прибытии в Верхнеудинск; власть на Востоке России переходила к атаману Семенову». Что же это значит? Это значит, что общепринятые убеждения о передаче власти Деникину в Нижнеудинске, не соответствуют действительности. Местом передачи остатков армии планировался современный Улан-Удэ. Чехи на это пойти не могли – им хватило девятидневной «пробки» на КБЖД, устроенной по поручению Семёнова генералом Скипетровым 1-го января 1920 г., которую пришлось выбивать силой. А какой была дальнейшая судьба так называемой «троектории»? Сайт ««Глагол» - Иркутское обозрение»» комментирует это так: «В тот же день (4-го января), воспользовавшись объявленным в Иркутске перемирием, повстанцы потребовали от колчаковского правительства отречения Верховного правителя от власти, передачи власти на всей территории Сибири Политцентру и отрешения от должности атамана Семенова. Большинством голосов министры одобрили все пункты, а затем бежали из города, или укрылись в иностранных миссиях». Укрыться то укрылись, но дело сделали - лишили Семёнова официальной военной и гражданской власти в Иркутской губернии, дарованной ему Колчаком. Да и за Байкалом и на Дальнем Востоке он, вновь, оказался самозванцем. Эта победа над Семёновым, в союзе с чехословацкими легионерами, была важным для эсэров историческим событием. Но, расстановка сил в Сибири кардинально изменилась – теперь фаворитом в борьбе за власть стала пролетарская Красная Армия товарища Троцкого, обозначив лидера в теории обострения классовой борьбы. Политцентр, являвшийся центральным руководящим органом партии российского крестьянства, интервентам был нужен только на период эвакуации во Владивосток. Какая у эсэров была перспектива после бегства иноземцев из Иркутска? Семёнов свой позор поражения иркутским социалистам вряд ли простил бы и добивался бы превосходства над остальными россиянами класса казачества. Да и неизбежность встречи с Колчаком и Каппелем войскам Калашникова ничего хорошего не сулила. Выход был один – из трёх зол, выбрать то, которое тебя пожалеет, то есть – Советскую власть. А она, по доброте душевной, может быть и простит объявление их самарскими предшественниками Гражданской войны большевикам в далёком 18 году, если сказать, что во всём виноват чехословацкий мятеж в Челябинске. В общем, лидер Политцентра Федорович Ф.Ф. решил - «или пан, или пропал», и перебросил телеграфный мост к своим единомышленникам в Канск, а через них к «крутым» красным в Красноярск, чтобы выяснить «чем дело пахнет». Эти телеграфные переговоры я считаю очень важной находкой, раскрывающей причины и подробности, произошедших в последствии важных исторических событий. Итак, сайт «Чешско-Словацкий корпус. 1914-1920». № 464. РГВА. Ф. 207. Oп. 1. Д. 5. Л. 39-42 об. Копия. Машинопись. «Запись переговоров но прямому проводу представителей Политцентра Ф. Ф. Федоровича и Л. И. Гольдмана с уполномоченными армейского совета г. Канска Валдаевым и Матасовым и представителем Красной армии в г. Красноярске о преследовании и уничтожении остатков колчаковской армии и отрядов семеновцев и помощи чехословацких войск». «11 января 1920 г., гор.  Иркутск — гор. Канск — гор. Красноярск. У аппарата Федорович и Гольдман. Что скажете? Канск: Здесь уполномоченный армейского совета Валдаев. Иркутск: Зачем вызывали? Канск: Просьба информировать о последних событиях. Иркутск: Политический центр в военном отношении действует совместно и согласованно с коммунистами. Отряды коммунистов вместе с нашими войсками направляются в Забайкалье против Семенова. Чешские войска разбили Семенова по всей Кругобайкальской дороге. 1-я чешская дивизия разгрузилась и вся участвовала в боях с семеновскими отрядами. Чехами захвачены на ст. Байкал три семеновских бронепоезда, взято в плен свыше 1500 чел., взят штаб Дикой дивизии и генералы Скипетров и Сычев. В Слюдянке чехами вооружены рабочие». Тут важной подробностью является пленение начальника Иркутского гарнизона генерала Сычёва, бежавшего из Иркутска с остатками верных ему частей и зверски казнившего заложников социалистов. А далее интерес представляют сведения о потерях каппелевцев пленными, в результате победы 5-ой Армии и Партизанской армии Щетинкина в битве под Красноярском. «Красноярск: Ответственный представитель военного командования г. Красноярска у аппарата. Что угодно, т. Федорович? Иркутск: Политический центр, видя свою основную задачу в заключении мира с Советской Россией и обеспечении успешной борьбы с восточной реакцией Семенова, Каппеля и др., справил сего дня в Красноярск полномочную делегацию в составе Ивана Ахматова и Василия Коногова с соответствующим штатом. В состав делегации ПЦ включен Евгений Колосов, находящийся в Красноярске. Делегаты обладают всеми полномочиями ПЦ на заключение мира с Советской Россией и установление взаимоотношений с нею. Красноярск: Единственное условие, приемлемое для ведения переговоров с вашей делегацией, — задержка эшелонов, следующих на восток, разоружение всех войск, находящихся в них, и добровольная сдача ваших войск Красной Армии, гарантируется всем солдатам и офицерам личная безопасность. Требуем выдачи всех активных участников карательных отрядов и лиц, принимавших участие в расстрелах, порках, истязаниях коммунистов, рабочих и крестьян Сибири. Иркутск: О разоружении каких эшелонов вы спрашиваете?  Красноярск: В последних боях под Красноярском приняли участие 1-я, 2-я и 3-я армии Колчака. Взято в плен свыше 70 тыс. солдат, и свыше 5 тыс. офицеров. Восточнее Красноярска сдались до 4 тыс. польских войск. Небольшая часть польских легионеров и русских белогвардейцев-карателей идут на восток, на вас возлагаем задачу полностью их ликвидировать. Иркутск: Каратели нами арестовываются, так же как и все видные и активные агенты колчаковской власти, но мы, безусловно, гарантировали войскам беспрепятственную эвакуацию на восток». В документе не указаны безвозвратные потери каппелевцев, но это не главное. Вы посмотрите, какие требования выдвигаются к эсэрам – они обязаны разоружить и отнять всё лишнее у чехов, которые спасли их от Семёнова и отправить легионеров, по подконтрольным атаману территориям, безоружными. Даже при желании, войска Политцентра сделать этого не могут - чехи, обезоружившие семёновцев, в разы сильней вооружённых сил Калашникова. Кроме того, сведения о делегации, уже отъехавшей в Красноярск, для подписания договора о мире с РСФСР и образовании буферного государства, «пропускаются мимо ушей». Зато даются гарантии того, что если вооружённые силы Политцентра добровольно сдадутся, то их не поставят к стенке.   Ошарашенным эсэрам приходится мямлить, что они дали гарантии интервентам на беспрепятственную эвакуацию, и срочно переходить на связь с Канском, для понимания размеров катастрофы, в случае их встречи с отчаянными бойцами уцелевших вооружённых сил Каппеля. «Иркутск: Что вы можете сообщить нам в виде информации о каппелевцах? Канск: В Канске перемен никаких нет. Заняты ликвидированием, разоружением бегущих остатков колчаковской армии, которые иногда очень значительны. Проходя селения, они забирают все съестные припасы и, подчас, громят таковые, если встречают какое-либо сопротивление. Направление держат на Иркутск, идут по южной части уезда, верст 20 от железной дороги. Но сегодня, некоторые отряды вступили в самую полосу железной дороги, чем затронули интересы эвакуировавшегося чешского войска. Поэтому принимаются совместные с чехами меры. Задерживать их всех не представляется возможным, т. к. вести правильную разведку о расположении и следовании отрядов мешает то обстоятельство, что линия железной дороги не находится в нашем распоряжении. Есть сведения о движении Ижевской и Воткинской дивизий с целью по Ангаре пройти к Иркутску. Сейчас, видимо, они находятся на пути между Красноярском и Каргиной, задержка их военной силой с нашей стороны едва ли представляется возможной ввиду отсутствия по Ангаре больших отрядов с нашей стороны. Численность этих отрядов нам не известна. Предположительно, ввиду малонаселенности Ангары и отсутствия там нужных припасов, они распылятся в пути». Тут Федорович понимает, что его вооружённые силы не способны удержать диктатуру крестьянства в качестве правящего класса над необъятной территорией, в состав которой вошли бы  - Иркутская губерния, Забайкалье, угнетаемое обнаглевшими до крайности казаками Семёнова, и далёкий Дальний Восток. Но, он сомневается,  ведь может такое случиться, что Колчак уедет за Байкал и откажется от власти класса эксплуататоров на эти территории. Конечно, это очень важно для эсэров, да и для большевиков, но для интервентов это пустые формальности, а Колчак за Байкалом – это реальная угроза для чехов «попасть между молотом и наковальней». То есть – адмирал, ощетинившись казачками Семёнова, не даст им убежать во Владивосток от 5-й Красной Армии, а дождавшись каппелевцев за Байкалом, он станет не преодолимым препятствием для эшелонов интервентов. Жанен, ведь, отчитываясь перед «прогрессивной общественностью», заявлял, что Колчак считал чехов своими военнопленными, обязанными охранять его железную дорогу. Поэтому эти демократы сделали военнопленным самого адмирала и передали его под арест иркутским эсэрам, сделав заложником. Пока Колчак сидел формально под арестом у эсэров, а на самом деле, он был у интервентов гарантом того, что никто из его сторонников не будет препятствовать их движению по железной дороге на восток. Они были уверены, что близкие Колчаку люди не станут рисковать жизнью лидера белого движения из-за каких то там мехов, похищенных на Волге яхт русских дворян, дорогой мебели, цистерн с бензином, ювелирных украшений и прочей ерунды. Но, как уже известно, по ходу восстания у Калашникова сменился заместитель, им стал большевик капитан Нестеров. А Нижнеудинск эсэрам даром не прошёл и 22 января  Политцентр бескровно был отстранён от власти, а в Иркутск вошли партизанские отряды. Место диктатора эсэров Калашникова занял новый диктатор - командующий объединённой партизанской армией Иркутской губернии, полный георгиевский кавалер Даниил Зверев, а заместителя командующего вооружённых сил мятежников оставили прежнего, партизанская армия, ведь, была большевистского толка. Иркутские коммунисты, установление своей собственной, автономной от Советской России, диктатуры пролетариата, именовали её, как и положено у большевиков – революцией. И верховный орган своей власти назвали Военно-революционным комитетом (ВРК), избрав председателем А.А. Ширямова. А объединённую армию партизан и иркутского гарнизона назвали Восточно-Сибирской советской армией. Итого - власть эсэров в Иркутске продержалась 17 дней. Неужели они ничего не успели сделать, чтобы остаться в истории? Нет, не совсем…  Вот что об этом знают на Иркипедии – «5 января 1920 Политцентр объявил о падении власти Колчака и образовании Временного совета сибирского народного управления, в который вошли: 8 человек от Политцентра, 6 представителей от земства, по 3 – от городских самоуправлений, кооперации, профсоюзов.  Совет провел реформу колчаковского управления, объявил о передаче в руки государства каменноугольной промышленности, транспорта, установил контроль над промышленностью и торговлей». А у главы иркутских большевиков голова болела о другом – генерал Войцеховский, сменивший под Тулуном Каппеля, рвался на выручку Колчаку, а ВРК всего-то и нужно было продержаться до прихода Красной Армии, чтобы присоединить Иркутскую Губернию к Советской России. А там пусть Ленин сам голову ломает, какую политику вести в Сибири. Но как остановить каток белогвардейцев и числом великих и уменьем воевать. Большинство армии иркутян было партизанами – то есть местными жителями, взявшими в руки оружие, а остальные – это регулярные войска Иркутского гарнизона, ну то есть колчаковцы. Воистину голову сломаешь. Чехи, тоже стали «страдать мигренью», а точнее - они пришли просто в ужас – их польско-румынский арьергард на железной дороге разносили в клочья большевистские войска 5-й Армии, а тут, прямо под носом, как из-под земли выросли такие же большевики, только местные. И договор с эсэрами, о беспрепятственном провозе на родину «нажитого непосильным трудом» добра, оказался «филькиной грамотой». Чешское командование попыталось разоружить тёмной ночью местную советскую армию, но среди чехов тоже были коммунисты и они вовремя оповестили Нестерова. А тот был «тёртым калачом» и поднял своих военных по боевой тревоге. Разоружить большевиков, как Семёновцев на Байкале, не удалось. А ввязываться в ночной бой Сыровы не решился. Но, ехать домой без богатой поклажи, было не солидно. Кому дома объяснишь, что у тебя в Сибири отобрали добычу голодранцы!? Думали интервенты, думали и, видимо, прочитали на досуге русскую народную сказку «Колобок». Где конкретно сказано – «Я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл, я от зайца ушёл и от волка ушёл, от медведя ушел. А от тебя лиса и, подано, уйду!». На удачу чехо-словаков,  среди сибирских диктаторов, никого  похожего на лису не нашлось. Правда, капитан Нестеров парень был смышлёный, но полных лет ему было 23, поэтому ни Ширямов, ни Зверев его мнение весомым не считали. А зря! Ведь, он предлагал встретить каппелевцев не в районе станции Зима, как планировали «великие стратеги» ВРК, а на реке Китой, где в 60-е комсомольцы и тюремные сидельцы построили город Ангарск.  По железной дороге – это 46 километров, то есть один дневной переход. А до Зимы 230-ть – в пять раз дальше. Но иркутские лидеры  красных думали, что это как раз и хорошо – если высланное на встречу противнику войско не сможет победить в первом бою, то с боями будет отступать минимум неделю, а там глядишь каппелевцев настигнут преследующие их красноармейцы, и «дело в шляпе». А Нестеров, хотел предоставить возможность добивать регулярные и опытные войска каппелевцев и интервентов, регулярной же и опытной 5-й Армии, а пристанционным администрациям, уже не являющегося властью Политцентра, местным эсэрам, партизанам и коммунистам, бежать подальше от железной дороги в сельскую местность и ждать «пока пронесёт». На совещании ВРК решили, что «яйца курицу не учат»! Как это - бросить восставшее против Колчака население и прятать активистов? Встретим врага на дальних подступах лицом к лицу! Тут-то чехи и смекнули, что пора выкатывать своего «колобка». Боевой заслон ВРК мог не успеть к Зиме раньше участников «Великого ледяного похода», а ещё надо было возвести укреп-район на пути врага. Неожиданно, чехи услужливо предложили местным большевикам дать возможность их упреждающему войску уехать к Зиме по железной дороге. Ну, просто замечательно! И никто не задумался над тем, что чехи не успевают бежать впереди регулярной Красной Армии, все железнодорожные пути забиты до предела, но иркутянам они дают возможность поехать навстречу, задерживая движение своих соплеменников к спасению. То есть Жанен и Сыровы иркутских большевиков любят больше, чем терпящих бедствие солдат своего легиона, и готовы нести людские и имущественные потери от одних красных, чтобы помочь другим. Это ли не диво!? А «колобок» их был довольно прост – в Иркутске Сыровы попытался разоружить вооружённые силы большевиков, но напоролся на Нестерова. А тут Нестерова никто не слушает и «знатоки в области великих сражений»  гонят лучшие части Иркутского гарнизона в Зиму, что даёт чехам возможность разоружить эти войска вдали от тех мест, где им могут помочь боеприпасами и людьми основные силы ВРК. То есть, у « братца лиса» не хватило авторитета перед «волком» и «медведем», поэтому у «колобка» появился шанс беспрепятственно покатиться за Байкал. Да и как было объяснить это эсэрам, сурово наказанным за Нижнеудинск, если после этого большевики предпочитают жаться к центру губернии, сдавая Зиму, Тыреть. Залари, Черемхово и Усолье Сибирское? Чтобы Нестеров не умничал под ногами, его и посылают в Зиму – дескать, Зверев, не смотря на то, что целый командующий армией, а всего лишь фельдфебель (что-то вроде современного прапорщика). А тут - какой-то молокосос, а уже капитан. Вот пусть и покажет каппелевцам, достоин-ли капитанского звания. В Зиме Нестеров сразу понял, что чехи, бегущие с запада, получили там от красных «по соплям» со всей силы. И, увидев в Зиме красных из Иркутска, бросились к ним, но только не обниматься. Молодой капитан сразу поделился с иркутским начальством своими впечатлениями от встречи с «благодарными» зрителями, первыми увидевшими его войско. Но из Иркутска ответили, что Зиму надо защищать, потому что командование чехословацких войск, запрудивших эту железнодорожную станцию, заверило, что чехи в русские разборки не вмешаются. А они, может быть, и не вмешались бы, но каппелевцы 30-го января 1920 года, с утра до начала сумерек победить иркутян и местных партизан не смогли. Этот лис-недоросль, разместил свой штаб в центре города, а его войска заняли окраины и пригородное село Ухтуй, укрывшись за оборонительными сооружениями из брёвен, снега и льда. Хитрость Нестерова была в том, что его штаб находился на той стороне железной дороги, которая отделена от направления основного удара  эшелонами интервентов. То есть – штаб для каппелевцев был не уязвим. А за чехов, находящихся на расстоянии «вытянутой руки» поручились вожди Иркутской пролетарской революции. Поэтому, рядом со штабом установили две пушки, посылающие свои снаряды над станцией, и корректировали их огонь с колокольни Покровской церкви, расположенной поблизости. Всё поле боя за железной дорогой с колокольни было видно как на ладони. А Нестеров пришёл капитаном с 1-й Мировой и имел солидный опыт ведения широкомасштабных боёв. Да к тому же, он послужил и в армии Колчака, до вступления в партию коммунистов, поэтому хорошо знал тактику и стратегию ведения боя каппелевцами. В общем, сражение велось по всем правилам военного искусства, а на поле битвы сошлись две с половиной тысячи нестеровцев и раза в два поболе лучших из лучших каппелецев. Точнее сказать - почти всё в этом сражении было по правилам, но каппелевцами командовал не Каппель, а Войцеховский, с именем которого связаны самые трагические события братоубийственной войны. Он стоял у истоков этой войны, возглавив мятеж чехов в Чеклябинске, он с этими чехами и Каппелем захватил золотой запас Российской империи в Казани, он сгубил царскую семью штурмом Екатеринбурга, из-за него 7-го февраля убьют Колчака, да и тут он, очень вовремя сменил Каппеля, вызвавшего на дуэль главкома чехов Сырового. Как то странно звучит, что Каппель - главком белогвардейцев, прорвавшихся сквозь смертельный огонь Красноярской битвы, на глазах у десятков его бойцов, промочил ноги и никто не дал ему из обоза валенки, не растёр ноги спиртом, не поднёс стаканчик водки. Для чего генерала неотлучно сопровождал полковник Вырыпаев? Который, находясь рядом, ноги не промочил. Практически все источники в один голос заявляют: "Промочил, и всё тут!" Однако, легенду о промоченных ногах опровергает цитата из книги «Бойцы революции». Воспоминания, материалы, документы. (стр. 321). Член ВРК Сурнов И.В., во время сражения под Зимой, проследовал через нашу станцию для переговоров с командованием 5-й Армии в составе группы чехо-советских парламентариев, и в своей публикации «Первая встреча с Красной Армией» изложил следующие воспоминания: «В вокзальном помещении нас встретил начальник чехословацкой дивизии полковник Прхала. Из его сообщений мы узнали, что каппелевцев в данный момент больше, чем чехов и что командует ими сам генерал Войцеховский. Каппель же, несколько дней тому назад, невдалеке от станции Зима, будучи раненным в бедро, замёрз на своих подводах». То есть не исключено, что Каппеля убрали, заменив на Войцеховского, который для чехов был национальным героем, и это давало уверенность в его способности договориться с легионерами о взаимодействии против войска Нестерова. Зная это, уже не кажется случайностью, удар чехов в тыл воинским частям красноармейцев в решающий момент сражения, закончившегося полным разгромом и жертвами.  А все интернет источники заверяют, что после Нижнеудинска, каппелевцы не встретили серьёзного сопротивления до самого Иркутска. Я могу доказать, что это не правда! Вот документальное подтверждение моих слов: «Сайт: «Чешско-Словацкий корпус. 1914-1920». № 499. «Оперативная сводка штаба Восточно-Сибирской советской армии о местах дислокации остатков армии Каппеля и частей атамана Семенова, а также сведения о деятельности японцев в Сибири. Западный фронт. Наступающие каппелевцы, по данным разведки за 2 февраля, находились на ст. и в г. Зима, разведка их достигла до Тырети. Движутся они параллельно полотну железной дороги отрядами. Первый, численностью до 3000 чел., состоит из ударных частей, второй — до 12000, из больных, раненых, обмороженных и т. д„ и большой силы не имеют. Причиной неудачи в Зиме было неожиданное нападение на наши резервы и обезоруживание их чехами во время боя, в то время как наши боевые цепи теснили каппелевцев к линии железной дороги. Чешское командование обещало освободить т. Нестерова с его штабом и весь его отряд, состоящий из 1100 чел., и возвратить им оружие. Проверить это не удается, т. к. провода с Зимой прерваны. Восточный фронт. 3 февраля 1920 года». Значит, после разгрома сводного отряда нестеровцев из Зимы выдвинулся авангард каппелевцев и не боеспособные бойцы. Основные силы на третий день хоронили своих погибших, после отпевания в Феодоро-Тироновской железнодорожной церкви. За свой позор, находившиеся на грани поражения белогвардейцы, жестоко отомстили - они изрубили саблями выданных чехами пленных на городской площади, буквально залив её кровью. Когда от луж крови стало невозможно пройти, пленных повели в железнодорожную баню и стали рубить их там, смывая кровь   водой. Всего казнили более четырёх сотен бойцов и местных коммунистов, о чем написал в своих воспоминаниях офицер штаба Нестерова Варгин, потрясённый горами голых замёрзших трупов на Зиминском городском кладбище – всего убито было около шестисот человек, из них - в бою погибло только двести. Эта казнь была актом устрашения иркутского руководства ВРК и командования 5-й Армии и шантажом, для вынуждения большевиков к заключению перемирия, а иначе намечалась казнь ещё 1100 бойцов и штаба Нестерова. Дальнейшая ситуация проясняется благодаря ещё одному архивному документу: № 501 «Резолюция Иркутского губернского комитета РКП(б) о возобновлении боевых действий против чехословацких войск. 3 февраля 1920 г. Принимая во внимание, что стычка с чехами совершенно неизбежна в самом близком будущем, что чехи вступили уже на путь активной борьбы с нами, мешая ликвидировать контрреволюционные банды Каппеля обезоруживанием наших частей, посланных против него; что дальнейшее промедление с нашей стороны, не увеличивая наших сил и не улучшая их качественности, ведет к удушению революционного подъема, что при нападении на нас со стороны чехов, безусловно, отнимается невозможность нашего выхода из Иркутска в качестве партизанского отряда, ибо нападающая сторона не выпустит нас из города; что имеется соответствующий, обязательный для нас, приказ советского командования о разоружении чехов. Принимая все это во внимание, Иркутский губернский комитет Коммунистической партии, считая необходимым немедленное открытие против чехов военных действий, отнюдь не дожидаясь почина с их стороны, побуждает к действию в этом направлении органы местной советской власти, оставляя за ними окончательное установление времени и нормы этой войны. Секретарь: (Подпись неразборчива). РГВА. Ф. 207. On. 1. Д. 3. Л. 12. Подлинник. Машинопись». Этот документ не столько призыв к вооружённой борьбе, сколько сообщение о том, что основные силы партизан заперты в Иркутске и являются такими же заложниками, как нестеровцы, да и как Колчак. Есть ещё один документ – это крик отчаяния: № 503. «Обращение командования 30-й стрелковой дивизии (это авангард 5-й Армии) к крестьянам и рабочим Сибири начать партизанскую войну в тылу отступающих чехословацких частей, нарушивших перемирие. Не позднее б февраля 1920 года. Наемники иноземных и российских буржуев — чехословаки, дравшие вас во славу Верховного правителя Колчака, отбиравшие ваш последний скарб для российских беженцев-буржуев, сжигавшие ваши села, дома и поля за неплатеж налогов и сочувствие советской власти, ныне на наше последнее миролюбивое и братское предложение — кончить войну, выдать народу для суда кровопийцу Колчака, вернуть украденное им золото и отправиться на родину — ответили вероломным нарушением начавшихся переговоров и вновь открыли военные действия против Рабоче-Крестьянской Советской Красной армии. Советская власть еще раз заявила, что желает мира — чехословаки ответили взрывом мостов и объявлением нам войны. Дружными усилиями, дружным товарищеским напором рабочих и крестьян уничтожим негодяев — чехословаков и тем воздадим им должное. Наша могучая Красная армия, освободившая большую половину Сибири, уже недалеко от вас. Мощною волною она катится на восток, не зная преград. А потому загораживайте путь отступления чехословакам, разрушайте им в тылу железнодорожный путь, рвите провода и беспощадно уничтожайте их кровожадные банды. Передавайте из деревни в деревню, из села в село своим товарищам, что защитники  капиталистов и помещиков — чехословаки продолжают убивать и грабить восставших крестьян и рабочих Сибири. Крестьяне. Рабочие. Уничтожайте последние контрреволюционные шайки душителей трудового народа — чехословаков. Превращайте поля Сибири в могилы для буржуев, зовите всех на борьбу с чехами, всех на защиту революции. Да здравствуют красные партизаны Сибири. Да здравствует Советская Сибирь. Смерть наемникам капитала — чехословакам. Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Начальник 30-й стрелковой дивизии Лапин. Военный комиссар Невельсон. За начальника штаба Голубых. Верно: командир 1-й бригады Военный комиссар И.Грязнов. С. Кожевников. РГВА. Ф. 207. On. 1. Д. 4. Л. 2. Копия. Машинопись. Датировано по делопроизводственной помете на документе». Какой смысл в этом воззвании? Никого сильнее каппелевцев на их пути к Иркутску нет, теперь у них общий враг с чехами, а чехи держат в «ежовых рукавицах» все станции от Зимы, до Иркутска, и лучшие войска партизан, и их верховное командование «под колпаком» у интервентов, да и КБЖД, после победы над семёновцами, тоже под ними. Что могут сделать партизаны, оставшиеся за пределами Иркутска, и мирное население, с кадровыми военными? Это же призыв к самоубийству! Кажется, в этой ситуации выхода нет… Но, пока в районе Зимы шёл бой, навстречу 5-й Армии проехала чешско-большевистская группа парламентариев и они смогли провести удачные для всех сторон переговоры, в результате которых 5-я Армия вынуждена была согласиться на условия чехов, которые, как и планировали, поехали во Владивосток с награбленным, никуда не спеша. Но всё же им пришлось ещё немного поволноваться. Вот телеграфное сообщение все того же румынского полковника Кадлеца, умолявшего чешское командование оставлять ему боеприпасы на каждой станции, а то от красных не будет спасения. Тот же сайт о чехах, № документа 504. «Отношение командира Румынского легиона полковника Э. Кадлеца начальнику 30-й стрелковой дивизии А. Я. Лапину об условиях заключения предварительного перемирия. Ст. Зима. 6-го февраля 1920 г. Весьма спешно. Секретно. № 104/оп. Во изменение моего сношения от 5-го сего февраля за № 94/оп извещаю Вас об условиях предварительного перемирия между чехословацким арьергардом и авангардом советских войск: 1) Прекращение военных действий в демаркационной полосе по меридианам: со стороны советских войск — разъезда Харик, со стороны чеховойск — разъезда Перевоз. 2)   Чеховойска, как и советские войска, в экстренном порядке восстанавливают техническую связь для прямых сношений представителей чеховойск и советских войск. 3) Для необходимого взаимного сношения обеих сторон устанавливается пароль: для чехословацких войск — «Москва», для советских войск — «Прага». 4) Перемирие кончается принятием или разрывом предполагаемого соглашения, о чем должны быть предупреждены чехословацкий арьергард и советский авангард. Чехословацкой службы полковник Кадлец. Начальник штаба, локотенент-колонель (подполковник).  РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 875. Л. 83. Подлинник. Машинопись». Вот вам и «колобок», что и от Колчака ушёл, и эсэров заставил объявить его добро неприкосновенным, и красных вынудил отпустить его с миром и с добычей. Правда, и красные в накладе не остались – чехи, отпустили на свободу заложников в Зиме, не препятствовали расстрелу адмирала в Иркутске при начале штурма города каппелевцами, и потребовали от белогвардейцев убираться за Байкал, угрожая выступить уже на стороне красных. Да ещё вернули большевикам «Золотой эшелон Колчака». Вот документ (сайт тот же) № 505 «Условия мирного соглашения правительства Российской Социалистической Федеративной Советской Республики с чехословацкими войсками в Сибири. ПЯТОЕ. Чеховойска оставляют адмирала Колчака и его сторонников арестованных Иркутскому Ревкому в распоряжение Советской власти под охраной советских войск и не вмешиваются в распоряжение Советской власти в отношении к арестованным. ШЕСТОЕ. Золотой запас, принадлежащий Р.С.Ф.С.Р. ни в коем случае не вывозится на Восток, остается в Иркутске, охраняется смешанным караулом чехословацких и русских войск и передается Иркутскому Исполкому при уходе последнего чешского эшелона из Иркутска. ОДИННАДЦАТОЕ. Чеховойска обязуются не эвакуировать железнодорожного имущества за исключением подвижного состава, топлива, смазочных средств, необходимых для их передвижений. Чеховойска обеспечивают Советской власти возвращение подвижного состава по достижении ими конечного пункта. ДВЕНАДЦАТОЕ. Чеховойска возвращают советской власти для восстановления разрушенных железнодорожных сооружений все восстановительное имущество и средства, принадлежащие железной дороге. СЕМНАДЦАТОЕ. Чеховойска обязуются сдать станцию Зима, депо и железнодорожный мост через реку Ока авангарду Красной армии 7-го февраля в 12 часов дня московского времени. (Всего пунктов девятнадцать мной выбраны наиболее важные). Подлинный подписали: Уполномоченный Совета Народных Комиссаров РСФСР по подписанию условий мирного соглашения, Председатель Сибирского Революционного Комитета и член Революционного Военного Совета 5-й армии Смирнов. Уполномоченный чехословацких войск по подписанию мирного соглашения с советской Красной Армией поручик Губ. 1920 года 7-го февраля. 9 часов /Московского времени/. Село Куйтун. РГВА. Ф. 1346. Оп. 2. Д. 875. Л. 85-86 об. Копия. Машинопись с рукописными пометами». Договор был подписан вовремя – 7-го февраля 1920 года, каппелевцы начали штурм Глазковского предместья, на территории которого находится железнодорожный вокзал станции Иркутск. Колчак, в связи с предстоящим штурмом и предсказуемым восстанем белого подполья, уже был расстрелян ранним утром. А партизанская армия вышла из города на Якутский тракт, отсекая войска Войцеховского от обхода Иркутска по флангу, с перспективой выхода в тыл обороняющихся. Другая колона, покинула Иркутск по тракту, ведущему к Верхнеудинску (Улан-Удэ), увозя из города казну и другое особо ценное имущество, а так же документы. Остался на местах только верный городу гарнизон. Битва до последнего солдата была не выгодна никому. Каппелевцам Иркутск без адмирала был не нужен, он ведь собирался их передать под командование Деникина в Верхнеудинске, поэтому, скорбя по поводу смерти своего лидера, они ушли за Байкал. Для иркутских автономных революционеров, главное было соединиться с 5-й Армией и наконец-то лишиться своей автономии. А чехи обрадовались, что их путь к Владивостоку наконец-то стал свободен и покатили своего «колобка» домой, по пути продавая бронепоезда в Китай, выпуская колчаковские деньги на украденном из «Золотого эшелона» печатном станке и скупая на них всё, что продавалось по пути их следования. На последок, усвоив, что  представители всех классов российского общества - это простофили, которых они легко "водили вокруг пальца", не смотря на "крутизну" и суровость их диктаторов, чехи решили провернуть масштабную брачную аферу. Когда их последний эшелон покидал Иркутск, дамы и девицы собрались на вокзале для отбытия с чехами. Им предложили два вагона в конце поезда, которые они и заняли. После 3-го свистка поезд с чехами ушел, а вагоны с наивными женщинами остались на пути. Предварительно чехи упросили женщин отдать им на сохранение золотые вещи и деньги. Вот так жонглировали русскими диктатурами в Сибири земляки бравого солдата Швейка, превратив войну в приключения, и не забывая набивать свой карман «тем, что плохо лежит». И ничего им за это не было. При Советской власти подлости чешских легионеров в Сибири не афишировались, так как социалистическая Чехословакия была Советскому Союзу дружественной страной и членом Варшавского договора. А после девяностых, герои гражданской войны поменялись и, теперь Иркутск украшает монумент Колчаку.
Постскриптум.
На основании изложенной информации нельзя понять как, всё-таки, большевики не допустили создания буферного государства с границей по реке Оке Сибирской? Это мне тем более было интересно, так как наш город Зима расположен на берегах этой реки. Как интервенты допустили автономную пролетарскую революцию в Иркутске? Может быть, идею буфера похоронили именно представители Сибирской пролетарской революции? Так оно и есть! Чтобы понять подробности, нужно почитать научную публикацию иркутского историка Павла Новикова «Вооруженная борьба в Иркутской губернии и Забайкальской области (декабрь 1917 г. - август 1921 г.». Вот суть произошедшего самоуправства – «Следует отметить, что у иркутских большевиков не было единства с центром (Москвой) по вопросу о необходимости предлагавшегося Политцентром буфера. А.М. Краснощеков (с января 1920 года председатель Иркутского губкома РКПб) передал мнение A.A. Ширямова (вождя пролетарской революции в Иркутской губернии), категорически отвергавшего саму идею буфера. Тем не менее, в Томске 19 и 24 января представители РСФСР договорились с делегацией Политцентра об образовании буферного государства с границей по р. Оке. (Ленин В.И. Полное собрание сочинений, т. 51. - С. 92.) Буфер должен был дипломатическим путем очистить Кругобайкальскую и Амурскую ж. д. от интервентов, а РСФСР предоставить НРА военно-техническую помощь. Из Нижнеудинска в Иркутск 17 января сообщили о появлении в пределах Иркутской губернии отступающих частей колчаковской армии. Под предлогом того, что Политцентр не предпринимает мер по противодействию каппелевцам, иркутские большевики потребовали (как уже было сказано выше) 21 января от Политцентра передать им власть. Они пошли на это, зная о уже достигнутом в Томске соглашении. В Иркутске 22 января власть перешла к Ревкому (ВРК) из большевиков: A.A. Ширямова, Д.К. Чудинова, И.В. Сурнова, A.Л. Сноскарева и левого эсера В.И. Литвинова. Сдачу власти Политцентр объяснил: 1) желанием прекратить Гражданскую войну, 2) опасением реакции со стороны востока и Г.М. Семенова, 3) недостатком на востоке Сибири собственных революционных сил и необходимостью для этого объединения с Советской Россией». То есть - для иркутских лидеров собственной пролетарской революции, даже Москва была не указ, и они покатили свой «колобок» не хуже чешского. Зря, выходит, тужились Высокие комиссары, насаждая в Иркутской губернии свою "демократию" при помощи диктатур - Колчака, Семёнова и Калашникова.
На этом, я серию статей на тему "Иркутск - поле битвы диктатур", заканчиваю. Моей задачей было показать читателям стратегическую важность Иркутска в установлении контроля за всей Сибирью и Дальним Востоком в период Гражданской войны. В нашем современном областном центре, ничем не выделяющимся на фоне Новосибирска, Красноярска, Читы, Улан-Удэ, а тем более Владивостока, в декабре 1919 -январе 1920годов, в борьбе за власть сошлись практически все классы Российского государства, желая установить свою диктатуру над остальными населением. Эти боевые действия были направлены на создание непреодолимого препятствия на пути продвижения на восток ленинской диктатуры пролетариата. При том - за право остановить большевиков одновременно бились все три диктатуры, приведённые к власти главной диктатурой - диктатурой заморских капиталистов. А точнее - самая молодая из созданных иноземцами диктатур - 2-я диктатура крестьян (эсэров), пыталась свергнуть агонизирующую диктатуру класса эксплуататоров во главе с Колчаком, а забайкальская диктатура казачества, под предводительством атамана Семёнова, пришла на помощь вооружённым сторонникам адмирала, ставя конечной целью установление диктатуры казачества в Иркутской губернии, Забайкалье и Дальнем Востоке. В результате двухнедельных боёв в Иркутске и пригородах, стало ясно "кто в доме хозяин" после того, как французский диктатор Жанен, под властью которого находился чехословацкий легион, выдворил семёновцев из Иркутска и, совместно с Высокими комиссарами признал победителем "дышащий на ладан" эсэровский Политцентр. Неожиданно, точку в этой жестокой борьбе поставили иркутские большевики, "подмявшие под себя" слабых духом эсэров и установившие собственную пролетарскую диктатуру, даже более решительную, чем ленинская. И, тем не менее, диктатура иноземцев оказалась самой хитрой и ушла не побеждённой, прихватив с собой богатую добычу. Однако, благодаря не уважающим московский центр принятия решений иркутским большевикам, заморские интервенты так и не смогли предотвратить присоединение Иркутской губернии к Советской России. Сами того не понимая, они помогли установлению диктатуры ВРК - арестовали руками Политцентра Колчака, не пресекли участие в декабрьско-январских событиях революционного пролетариата, разбили и пленили семёновцев под командованием Скипетрова, вынудили покинуть Иркутск гарнизон Сычёва. После чего, вошедшей в губернский центр партизанской Красной Армии под руководством Зверева, просто некому было противостоять - даже лидер вооружённых сил Политцентра и его зам присоединились к партизанам вместе со своими бойцами и командирами.
И в заключении, хочу выдвинуть свою версию о том, почему практически все классы российского государства стали биться насмерть за доминирование над населением страны. По моему мнению - виноваты во всех бедах россиян иноземные буржуи, рекламирующие преимущества западных демократий над консервативным российским обществом, возглавляемым монархом. Это было поводом представителям зарождающейся русской буржуазии - капиталистам, совершить февральскую буржуазную революцию 1917 года, смутив народ обещаниями свободы, в том числе свободы вероисповедания, свободы совести и др. Этим самым была разрушена "скрепа" российского общества в виде решающей роли русской церкви в объединении всех классов православной верой. Идея русского православия была в том, что "на всё воля Божья", а император российский - это помазанник Божий, поэтому "кесарю - кесарево", а "каждый сверчок, знай свой шесток". Ну, то есть - если общество России разделено на богатых и бедных, а армия на офицеров и солдат, то так решено на небесах, и ничего с этим не поделаешь. А тут "свобода" свалилась с неба и "ударила в голову". От этого в русских головах "помутилось" и бедные заявили о свободе от богатых, о свободе отобрать у богатых богатство и самим стать богатыми, о свободе стать во главе государства и управлять им вместо царя. Но богатые восприняли свободу по своему - это свобода отобрать власть у царской династии, и самим объявлять войну, или заключать мир, свобода эксплуатировать трудящихся, не оглядываясь на государство, свобода вывоза за рубеж государственных ценностей и денег. Все классы желали свободы казнить и миловать россиян, затыкая уши, чтобы не услышать призывов православных патриархов остановить насилие. Предотвратить развал российского общества от невероятно разрушительной свободы было уже не возможно. Поэтому, лидеры диктатуры пролетариата видели выход только в одном - остановить обострение классовой борьбы можно лишь одним способом - уничтожить остальные классы и православные элиты, являющиеся не только вершиной "скрепы", но и представителями класса эксплуататоров и крупными землевладельцами. Всё было сделано, как задумано - представители класса эксплуататоров были уничтожены, или изгнаны за рубеж, за редким исключением среди тех, кто обладал яркими талантами, и был согласен служить диктатуре пролетариата. В 60-тые - 80-тые годы в СССР, всё таки удалось решить проблему классовой борьбы следующим образом - крестьяне стали сельскохозяйственными рабочими в совхозах и колхозах, имея конкретную профессию и получая за это зарплату. То есть - это был сельскохозяйственный рабочий класс, мало чем отличающийся от заводского, или фабричного. А советская интеллигенция не считалась отдельным классом, так как в основном была образована из потомков рабочих и крестьян. получивших бесплатное образование в вузах СССР. Мещане, по большей части, "прибились" к интеллигенции, чиновники почти полностью стали партийными чиновниками, особенно те что служили в армии, не говоря уже о чиновниках советской промышленности и сельского хозяйства. Купечество и прочий торговый люд были замены работниками в сфере государственной торговли. Ремесленники стали работать в государственной сфере услуг. Самым болезненным процессом было расказачивание - казаки как класс понесли большие потери в годы Гражданской и Отечественной войны, а затем растворились среди колхозного крестьянства, рабочих, военнослужащих Советской Армии, а самые умные влились в ряды советской интеллигенции. Как создался новый для советского общества класс "мажоров" - детей высоких партийных боссов КПСС, никто не заметил, и это привело к развалу СССР. Почему? А потому, что для детей партийных боссов не было слова "нет". А им мало было продуктового и вещевого изобилия, не доступного населению Страны Советов. Они считали себя равными детям западных миллионеров, но не могли купить себе виллу на берегу Средиземного моря, круизный пароход, или, хотя-бы, самолёт. Они были на грани отчаяния от того, что не могут потусить с детишками Фордов и Рокфеллеров где ни будь на Багамах, или пляжах Флориды, и потыкать им в нос свои якутские бриллианты. Папы и мамы "мажоров" устали смотреть как их чада падают на пол и стучат ногами о паркет, требуя создать им одинаковые условия с "равными по статусу" детишками "пупов Земли". Поэтому, "Шестая часть суши", под названием Союз Советских социалистических республик, была порушена в угоду ничтожествам, возомнившим себя полубогами.
У кого есть возражения по поводу моих умозаключений  можете изложить их под этим текстом в виде отклика, именуемого здесь "рецезией".