В поиске любви

Она села за стол, который не успели убрать за компанией из трех человек. Налила себе остатки чая, доела десерт из чужой тарелки и стала смотреть в окно. Она ожидала рассмотреть танки, которые могли бы этот момент ехать по улице в сторону центра, она хотела увидеть, как строят баррикады, разбирая бордюры тротуаров, но увидела только пустую унылую улицу. Вчерашний городской праздник отшумел и забылся. Только две старушки стояли возле автобусной остановки, выслеживая покупателей для своих замерших цветочных букетов. Тогда ей захотелось получить любви, срочно, в этот же вечер, но в кафешке, кроме неё, находился только старик с седой бородой, который доедал пельмени, и молодая парочка, которая обсуждала свои финансовые проблемы и выполнение кредитных обязательств перед банком. Любить определённо было некого. Но в этот момент в кафешку зашли мы с женой. Я взял себе медовик, а жена тирамису. Разлили чай по чашкам. Она стремительной походкой подошла к нам, положив свою куртку на стул, чтобы не убирали с её стола. Речь её была сбивчива, говорила она о посуде на своём столе, о том, что мы могли бы о ней подумать, и что бы мы о ней плохо не думали, наконец, она попросила денег. Я дал ей сто рублей, она долго меня благодарила, потом и возратилась к своему столу. Медовик оказался очень вкусный, а тирамису не очень, чай обычный, каким бывает чай в пакетиках. Через некоторое время она снова подошла к нам, не столь стремительно, как в первый раз, но более уверенно, потому что знала, что голос её будет услышан. Она сказала моей жене, какая она хорошая, сколько в ней света, и как мы замечательно смотримся вместе. При этом меня она назвала сударем. Мы допили чай, встали из-за стола, тепло попращались и вышли на улицу. Танков не было, баррикады не строили, и только в далёком Актау подняли цены на газ. Она села за свой столик у окна и стала смотреть, как мы с женой идём по улице, потом переходим дорогу, потом заворачиваем в переулок и садимся в машину.