Новогодний праздник длинный. ч. 6

Но, скорей всего там шок,
слышен, кажется, смешок.
Эй, кто есть там, открывайте -
мы стучим, а вы решайте:
кто из нас второй, кто первый,
не у всех стальные нервы -
сколько нам за дверью ждать? –
нервы можно так порвать.
Раз, два, три — до трёх считаем,
двери сами открываем.
Тут уж некуда деваться —
двери стали открываться,
свечи дЕвицы задули,
может быть они уснули?

В тот же миг они вскочили
и гирлянды все включили,
стала ёлочка мигать,
кто-то стал бы убегать, -
Ванька, как скала, стоит —
величаво говорит:-
В общем так, вопрос решённый —
взять хочу тебя я в жёны.
Если ты согласье дашь -
праздник этот будет наш.
Я дурачиться не буду —
будем вместе ждать мы чудо,
ну и сами не плошать —
и детей с тобой рожать. -

Если замуж невтерпёж,
то согласие даёшь.
И чего уж тут трепаться? -
в этом ей пришлось признаться,
а, тем более, что Ваня
был всегда прекрасным в бане.
Всё «горит» в его руках;
и она сказала:- Ах!
Две красавицы-близняшки
мне налили чарку бражки,
церемониться не стали -
обе и поцеловали.
Тут бы занавес закрыть,
но, что было, уж не скрыть:
был я с ними, бражку пил
и ещё потом чудил.
Праздник длился до утра;
ну, заканчивать пора!

Утром нужно домой возвращаться —
утро вечера всё ж мудреней;
праздник должен ещё продолжаться —
нет ведь праздника в мире длинней.
С кем-то что-то уже приключилось,
где-то кто-то, напившись, храпит;
смотрит время на то, что случилось, —
видит всё, только не говорит.
Кружит быстро секундная стрелка,
а минутная лишь по чуть-чуть;
циферблат на часах, как тарелка,
и шесть раз по ней ложкою бьют.
Рассвело, уже скрипнули сани,
ржут и кони тихонечко мне,
не прощаясь, я вышел из бани,
улыбались сестрицы во сне...