Миндальное вино. 1 ч. Сплетенье небыли и были

Часть 1.


     Вечер наступил незаметно, словно подкравшись на мягких кошачьих лапках. За окном постепенно сгущались сумерки, зажигались огни фонарей, окна домов. Скоро взойдёт луна и с усталым видом протянет свой луч в наше окно, освещая призрачным светом скудную обстановку комнаты. Круглый стол в середине гостиной, покрытый бахромчатой скатертью, шкаф с посудой, потёртый кожаный диван и старинное зеркало, стекло которого покрылось от времени тонким кракелюром трещин. Иногда краем глаза я улавливаю в нём своё отражение и вижу в нём молодую женщину с раскосыми по-кошачьи глазами, длинными каштановыми волосами и тоненькой мальчишеской фигуркой.
     Из соседней комнаты доносился шум. Я прислушалась. Так и есть. Эти двое опять ссорятся. Я даже различаю слова в их перебранке.
     - Ш-ш-ш! – шипит Кошка, - вот я тебе хвост повыдергаю!
     - Кр-р-ра! – насмешливо отвечает Ворон, - лапы коротки!
     Нет, они определённо сведут меня с ума. Редкий вечер обходится без скандалов. И в тоже время я понимаю их обоих. Кошка потеряла целое царство, Ворон мучается без любимых опытов и волшбы. Что уж говорить про меня…
     Сумерки за окном плавно перетекли в ночь, и на небе начали загораться драгоценной россыпью первые звёзды. На этом холодном северном небе их крайне мало, не то, что над благословенной Землёй Кеме.
     Шум усилился. Хлопая крыльями, в комнату через приоткрытую дверь влетел Ворон. За ним вбежала Кошка с явными намерениями осуществить угрозу. Я открыла окно. Надо выпустить Ворона полетать. Ему нужно тренировать крылья, да и просто отвлечься от тягостных мыслей.
     Ворон вылетел в открытое окно, благодарно крикнув напоследок «Крра!», и, взмахнув крыльями, чёрной точкой растворился в чёрном небе. Он будет летать до утра где-то там, в неведомых человеческому разуму далях. И, быть может, вспомнит что-то из прошлой жизни. И принесёт это в свои закрома.
     Мы остаёмся с Кошкой вдвоём. Я зажигаю свечу. Скоро полночь, и я потеряю дар разговаривать по-человечьи. Зато у Кошки снова появится возможность пожаловаться на свою горькую судьбу и с ностальгией вспомнить, как она владычествовала в Священной Земле Кеме.
     Немота запечатывает мне рот. Я достаю амаретто, наливаю себе бокал. Беру Кошку на руки, глажу её по голове, успокаиваю. Она зажмуривает глаза и заводит свой напевный рассказ, который я слышала бессчётное количество раз.
     «Когда-то очень давно, так давно, что Луна поменялась с тех пор сто раз по сто тысяч раз, в Священной Земле Кеме жила молодая красавица-царица. Она была любима своим царственным супругом, родила ему таких же прекрасных, как она, дочерей. Но ничто не вечно под Луною, и царь умер, и осталась царица одна. Пришлось ей надеть на себя царскую корону, а в руки взять крюк и плеть*, ведь не было у них с царём наследника. Пока же подрастали её дочери, царица, чтобы сохранить власть, должна была оставаться молодой и полной жизни. Тогда царица обратилась к величайшему магу и чародею Джехути, который ведал многими тайнами. Он, и только он, знал секрет зелья вечной молодости, потому что посвятил свою жизнь магии и волшбе…»
     Кошка замолкает. Но ненадолго. Я продолжаю её гладить. Эта история мне известна. Ведь она и про меня.
     Кошка, отдохнув, снова заводит чарующим голосом свою историю:
 «Джехути был рад угодить царице. Без промедления направился он в свои потайные покои, где среди лабиринтов причудливых переплетений сосудов, папирусов и манускриптов проводил магические изыскания. Управился волшебник быстро. Уже к восходу отвар был готов. На рассвете, когда заря окрасила алым вершины гор, Джехути внёс драгоценный напиток в царские палаты, где шёл весёлый пир. Чародей бросил в чашу с горячим напитком три миндальных зёрнышка, и по комнате поплыл божественный аромат. Он начал шептать заклинание. Но что-то произошло! Видимо, какая-то составляющая зелья оказалась просроченной, - язвительно уточнила она. - Вдруг раздался грохот, палата озарилась ослепительным светом. И всё исчезло, - с грустью промолвила Кошка. – С тех пор мы томимся в этой лачуге, в чужом холодном краю».
     Кошка презрительно обводит взглядом наше скромное жилище. Я киваю. Да, всё было так. Я тому свидетель.
     «Когда я очнулась, то обнаружила, что ты – это я, а я – это ты. Помни об этом, Изида!» - Кошка спрыгивает с коленей и грациозно уходит в темноту коридора. Царица, что и сказать.
     Свеча потрескивает, покрываясь нагаром. Я допиваю амаретто, которое пахнет так же, как и тот магический эликсир молодости. И ложусь спать.
     Мне снится город с белыми храмами и виднеющимися далеко на горизонте пирамидами. Моя госпожа гладит меня по спинке. Где-то совсем рядом слышен львиный рык, грозный и отчаянный одновременно.

Мы у окошка -
Я и кошка -
Декабрьским днём
Молчим вдвоём.
Вино пригублено немножко.
...А воздух пахнет миндалём.

Я пью под танец снегопада,
И дремлет ворон на плече.
Уходит тихо день к закату
При догорающей свече.

Мурлычет кошка, щурит глазки,
Лукаво прячет томный взгляд.
И мне рассказывает сказки,
Как много тысяч лун  назад

Она  усердно берегла
Секреты древних манускриптов.
Она расскажет, что была
Царицей Двух земель Египта.

В её глазах миндалевидных -
Хранилище вселенских тайн.
Ей страсти будущего вИдны...
...Ах, как горчит в вине миндаль...

От сладких кошкиных рассказов
Мелькают кадры, как в кино.
Мигает ворон чёрным глазом...
…В бокале кончилось вино.

Мы смотрим сквозь стекло оконца,
Как дарит вечеру печаль
Декабрьское скупое солнце.
И выпит день с вином до донца….
…Как сладок на губах миндаль…



*крюк и плеть - символы царской власти в Древнем Египте.



Иллюстрация - рисунок авторства Coffee Cigarettes