Бойтесь желаний своих

  Я люблю собак... Как говорится, все люди делятся на две категории: на собачников и кошатников... Я из первой... Собак держали мои дедушки... У них были собственные дома... И собаки жили в будках... У одного была дворняга... Умнейший пес, который рта без надобности не раскрывал... Второй был вынужден мириться с любовью своего сына к немецким овчаркам... Тем породой было предписано хранить горделивое молчание...Наверное, именно эти мои детские впечталения легли в основу моей любви к собакам за исключением нервных особей мизерного размера без всякого разбору лающих на всё, что движется, да  и на то, что не движется, тоже...
     Оборотной стороной моей любви к собакам было абсолютное отсутствие страха перед ними... В разумных, конечно же, пределах... Махать руками перед бультерьерами и питбулями я бы не стала...Абстрактная любовь  несомненно хороша, но не доказуема... А нас в детстве учили доказывать свои чувства...
     Лето 1998 года было неимоверно жарким... Сдав все экзамены и пройдя летнюю практику, мы были предоставлены самим себе и нашему досугу... Выспавшись и восстановившись за первую неделю каникул, перед нами встал вопрос, чем же себя занять теперь... Ответ на этот вопрос мы получили позже... А вместе с ним и знание того, что нужно быть максимально корректным в своих вопросах...
     Море... Вот, чего нам хотелось... 3аранее продумав всю  аргументацию нашей просьбы, мы с сестрой обратились к родителям... Ценя наш труд (мы были безупречными студентками) и понимая, что отдохнуть нам нужно, после переговоров "за закрытыми дверями", нам огласили решение обеих сторон... Да, да, их оказалось две... Выяснилось, что параллельно с нами, вопрос о море всплыл еще в одной семье - в семье папиного друга, две дочери которого также чаяли увидеть синюю гладь и отдаться ей...
     Папа, посовещавшись с их отцом, принял волевое решение (это действительно  было для него непросто) отпустить нас на море... Но ...  в составе молодежной группы, поездку которой организовывала (глагол в форме Past Continuos указан не случайно)  общественная организация...
     Попытка переубедить родителей, в частности отцов, с обеих сторон не увенчалась успехом... Они были непоколебимы... Либо так, либо никак... Мы снизошли до первой части ультиматума, позже пожалев об этом...и примкнув к тем, чьи убеждения не позволяют соглашаться ни на какие ультиматумы...
    Будь этот опус научной статьей, я описала бы по списку причины этих наших выводов... Однако, текст списка не предполагает... И тем не менее...порядок стоит соблюсти...
     Первое недоумение вызвал состав молодежной группы, в которой из 30 с лишним человек к молодежи можно было отнести только нас четверых... Костяк группы составляли девушки и парни элегантного возраста, отягощенные внуками...  Внуков было  много... Всё же на Кавказе еще в традиции рожать хотя бы по двое детей... На одну пару приходилось от трех до шести шустрых малых в возрасте от 2 до 10-11 лет... Видимо, внуки старшего возраста, по идейным соображениями, предпочитали дворовую тусовку морям "под неусыпным контролем"...
Переглянувшись с девочками, мы обратили взоры на отцов... Огорчение в их лицах не читалось... Я думаю, им стоило труда скрыть радость... Ведь будь они на месте тех, кто с нами ехал, их (отцовский) неусыпный контроль автоматически бы распростанился и на нас, "чужих" детей...Для них лишь условно чужих... Потому что в условиях тотальной опасности ( а молодость, море и молодежь вокруг были именно такими условиями) все дети становились своими ...
     Поскольку, одним из бонусов этой нашей поездки они нам описывали именно молодежный контингент отдыхающих, наши  взгляды сподвигли  их обратиться за разъяснениями к нашей "пионервожатой"... Да, я не оговорилась... Пионервожатая, вырвавшись из цепких рук костяка  бросилась к нам и стала заверять, что молодежь "подъедет...обязательно подъедет, но чуть позже"... Забегая вперед, уж лучше бы она не подъезжала...
В качестве утешения она извлекла из той же толпы костяка парнишку лет 10 и девчонку  14 лет, которые по ее мнению должны были скрасить для нас три дня ожидании той самой молодежи... Детей отправили на море родители... Семейные обстоятельства требовали этого... А поскольку все теже обстоятельства не позволяли поехать с ними взрослого, то их поручили пионервожатой... Она же, в свою очередь, перепоручила их нам...(дети были замечательными. И они действительно скрасили тот отдых)...
     Поезд тронулся... И вместе с ним чуть не тронулся костяк... На тридцать  с лишним человек...нижних полок было две или три... Все остальное были верхние полки, включая боковые...     Путешествовать плацкартом с детьми и так сложно, а на верхних полках так совсем не сахар... Пионервожатая отбивалась цензурной лексикой и нецензурным молчанием...
     Ночь прошла на ногах...в буквальном смысле... Дети спали на верхних полках... Тревожные сопровождающие несли вахту...стоя...
    Прибытия поезда мы ждали так же, как крестьяне и рабочие известный бронепоезд...
Из обещанного нам было известно, что у перрона нас будут ждать комфортабельные маршрутные такси... Они не ждали... Никакие не ждали.... Два часа под палящим солнцем и мы дрогнули... Изменили своему уговору не вскрываться... Быть отдыхающими, а не помогающими... Медицинские знания лезли наружу у троих из нас (одна из дочерей папиного друга была моей однокурсницей), четвертой не давала покоя совесть... К концу второго часа все сидели кто на чем... Станция было промежуточной и никак не приспособленной к длительным ожиданиям... Старшее племя, приняв  гипотензивные препараты и валокордину с валерьяной наконец-то успокоилось...не столько от медикаментов, сколько от понимания того, что в молодежи (то бишь в нас с девчатами) в условиях опасности  кнопка "чужих детей не бывает" включилась самопроизвольно, автоматически, без просьб и уговоров... Генетика страшная вещь...
     Восемь зорких глаз следили за детьми... К тому времени и они уже набегавшись, устав и оголодовав, подтянулись к кормящим бабушкам... С провиантом проблем не было...бабушки оказались все сплошь запасливые... Поскольку бремя ответственности за детей мы уже с бабулями как-то разделили, то вопрос кормежки решили бабушки, а вопрос чистых рук мы... Обмыв остатками воды детские руки, мы прошлись по ним ватками со спиртом... Спирт forever... Девиз нашего брата и отца, они же нас им и снабдили... Благодарность сочилась из глаз бабушек... Из глаз дедушек ничего не сочилось... Как оказалось, им "даже водочки не дали взять с собой, а вот ведь пригодилась бы сейчас"...
     Пионервожатая, кремень, а не человек, ловко отскакивала от нападок, направляя праведный гнев "отдыхающих" на руководство организации, оставшееся дома...
     Глаза детей уже по большей части были сомкнуты, в то время как наши (мОлодежи и взрослой части группы) цеплялись  за проносящиеся мимо отели и турбазы... Крюки скалолазов уступили бы нашим глазам, так нам хотелось остановиться вот у этой гостиницы с подсвеченным бассейном, ну или вот хотя бы у той, без бассейна, но с силуэтами детской площадки... Мы летели мимо...
     В первом часу ночи две наши маршрутки остановились у забора... Пионервожатая шепотом  дала команду выгружаться... Забор был ветхим, и от того не скрывал от наших уставших от роскоши глаз таких же ветхих деревянных домишек... Сил возмутиться не осталось более ни у кого... Кроме меня... Перспектива расселения в ближайшем соседстве (через стеночку) с тремя многодетными бригадами меня не то, чтобы огорчала, но совсем не радовала... Упреждая мой гнев вожатая наша, махнув крылом вправо, сказала: "Не волнутесь, для Вас у нас тут есть отдельный домик. Он раньше был..." Отдельный домик меня устраивал... Окончание фразы меня уже не волновало, а напрасно...
Дотащив сумки и детей до домиков, в ночи уже мало кто тревожился о том,  чьи сумки и чьих детей куда мы тащим, мы наконец-то получили ключ... От домика... От отдельного домика...
     Наскоро перекусив остатками своих дорожных пайков, мы рухнули в свои постели... Чтобы ровно в 7.00 быть поднятыми бравым горнистом, трубившим лагерю "Подъем!"
Ситуация была сюрреалистичной... Лето 1998 года...7 утра... Горнист... И мы... Сюрреалистичности добавляло и то, что горн звучал практически под ухом...
Вскочив с постелей мы высунулись из окна дабы убедиться сопровождаются ли наши звуковые галлюцинации зрительными, или надежда всё же есть... Надежды не было... Вдали на помосте стоял горнист... Профиль его можно было отливать на монету, или даже на статую... Под окнами стояли колонки...
     Среди многих моих грехов есть за мной страшная гневливость... И если нынче я сторонюсь людей и ситуаций, которые ее могут во мне всколыхнуть, то тогда такой мудрости во мне не было... Оставшаяся часть лагеря, лагеря теперь уже в прямейшем смысле этого слова, не поднятого горнистом, была поднята металлом моего голоса...Имя Пионервожатой, теперь уже в прямейшем смысле этого слова, звучало как набат... Идти ей пришлось неиздалека...она опрометчиво поселилась рядом.. В соседнем домике... Она недоумевала даже больше нас... Оказывается, и для нее горнист "сыграл" сюприз... Так она нам сказала...
     Оправившись  от потрясения, узнав "места общего пользования", а именно такими они и оказались, мы отправились на завтрак...
Горнист был не единственным сюрпризом... Столовая соответствовала воспоминаниям моего лагерного детства... А вот работники её нет... Два дня ушло на то, чтоб обуздать их - заставить поваров, раздатчиц и кассиршу принять-таки меры безопасности, то бишь надеть косынки и колпаки, тем самым обезопасив нашу еду от их волосянного покрова... Надеть на молодого раздатчика нарукавники не удалось...их не было в наличии... Приняв во внимание тот факт, что всё-таки руки лысеют реже, мы сдались... Из глаз теперь уже не только бабушек, но и дедушек сочилась благодарность...
     Море действительно оказалось в шаговой доступности... Десятимунутная  пробежка сквозь сувернирные ряды, продавцы которых присасывались похлеще комаров,  заставляла ежедневно наращивать  темп перемещения... К концу седьмого дня, мы проскакивали мимо охотников аки  быстроногие лани...
Однако, что называется видит око, да зуб неймет... Погрузиться в море, вот что было сложно...  Чтоб скрыть мой, прямо скажем невеликий рост, следовало в море отмахать еще как минимум километр в направлении турецкого берега...
Глаза костяка сочились благодарностью теперь уже к организаторам, оставшимся дома...
     И тем не менее энтузиазм брал своё, жизнь, как нам казалось, налаживалась... Море...солнце...подъезжающая уже молодежь... Что еще надо... Ели мы мало, так что ограниченность рациона нас не тревожила, санитарные нормы в столовой  (в зоне нашей видимости, конечно же) тоже соблюдались...
Спали мы тоже мало... Виной тому не были дискотеки... Виной тому был наш запрос... Помните, про тот, чем бы нам с сестрой себя занять... Вселенная услышала и не приминула ответить... Белым домиком... Снаружи и изнутри наш домик был обшит белым пластиком... Комфорта это не добавляло, но ощущение чистоты присутствовало... Тяжесть собственного положения мы осознали в первую же ночь после побудки... Когда ошалевший отец чуть было не вынес нашу дверь... Отворив ему на правах лежавшей ближе всех к дверям, готовая разразиться гневом, мне пришлось сдержаться... Даже на фоне белых стен нашего жилища он выглядел бледным... Выговаривая слова с трудом, хрипя нечленораздельно, он протянул руки за помощью... И в эти руки получил...ампулу анальгина,  папаверина и одноразовый шприц... (из осколков его фраз удалось понять, что трехлетняя дочь затемпературила, а цифры выше 38 она не выносит. Страх  увидеть собственное чадо в конвульсиях (та страдала судорожным синдромом) гнала отца без малого два километра... Сбиваясь в показаниях, пока сестра искала в нашей косметичке (по совместительству аптечке нужные медикаменты), он назвал свою турбазу... Клятвенно пообещав вернуть завтра же днем нам новые ампулы, отец умчался в ночь... Сие недоразумение нас удивило, но не насторожило... Мы отнесли его на счет развитой отцовской интуиции, в условиях критических, приведших его именно к тому домику, в котором ему действительно могли помочь...
     О дневных посещениях нашего домика в наше отстутствие нам доклалывали то одни, то другие поселенцы нашего лагеря, передавая нам слова возмущения, относительно того, что мы покидаем его, не оставляя информацию о том, как скоро мы вернемся... На вопрос о том, кто же нас искал, соседи, пожав плечами, отвечали: "Люди".
Третья ночь прояснила ситуацию... Страждущие из соседнего лагеря в благодарность за бинт и перекись водорода  рассказали, что в окрестностях бытует мнение, что домик наш не что иное, как "пункт оказания первой медицинской помощи"... И не из милосердия, как это было с нашей стороны, а исключительно "по долгу службы"...
Мы с этим были не согласны... Но кто нас спрашивал... Аллергия, диарея, рвота, тяжесть в желудке и метеоризм были самыми распространенными нозологиями... Слава Богу, что за средствами контрацепции не обращались... Мы не смогли бы в этом им помочь... Все остальное сестра взяла "на всякий случай в достаточном объеме из расчета на четверых человек"... Слава Богу, медикаменты нам не пригодились...в том смысле, что подразумевала сестра...
Подъехавшая молодежь внесла разнообразие в наш отдых... К вышеуказанным нозологиям добавились разбитые носы, губы, руки и челюсти плюс растревоженные девичьи нервы... Валокордин, не допитый костяком на станции в первый день, вышел весь к концу третьего дня после прибытия молодежи...
     Так или иначе...море было теплым, погода хорошей и мы хоть и ждали с нетерпением окончания нашего отпуска, всё же пытались наслаждаться настоящим...
    В последние дни ходоков стало гораздо меньше. Оно и понятно. Сезон заканчивался. Народ разъезжался по домам. Да и в окресностях стало известно, что домик наш никакой не медпункт, и люди стали справляться сами, все реже теребя нас...
     И тут настал черед собак... Шучу, конечно... При лагере жили  собаки: она, несмотря на потасканность сохранившая следы  принадлежности к боксерскомоу роды,  пес размерами со взрослую немецкую овчарку и пара совершенно очаровательных дворняг... Вокруг костяка стаи, перекатываясь с бочка на бок, кавыляли три щенка, совместившие в себе фенотипические  признаки псевдобоксерши и псевдоовчарки... Они были неимоверно милы... Впервые мы обратили на них внимание, когда они катались на детской горке... Мамаша стояла на верхней платформе и спускала щенков по горке, папаша стоял внизу и "ловил" их на выходе... Картина эта умиляла не только нас, взрослых, но и детей, которые тотчас решили приголубить щенков... Попытки подойти к щенкам и погладить их, не говоря уже о том, чтобы взять на руки была пресечена рыком и оскалом собачьей мамаши и оттаскиванием чад со стороны бабушек... Мы любовались ими издалека... Распорядок нашего дня с собачьим совпадал в минуты завтраков, обедов и ужинов. Мамаша приводила щенков на веранду столовой, где располагалась часть столиков, и дети скармливали им свои обеды.       В тот день почему-то один из щенков прибился к нашему столу. Пушистый клубочек сидел у ног нашей подруги и заглядывал ей в глаза... Сьесть под его взглядом кусок мяса она не смогла и аккуратно положила его у своих ног... Обрадовавшийся щенок набросился на него, и с минуту мы слышали его причавкивания... Не помню, кто первым обратил на это внимание...на то, что мы его не слышим..  Свесившись вниз головами, мы заглянули под стол... Щенок сидел на задних лапах... Открывал и закрывал рот...совершая какие-то странные движения головой, как будто хотел выкашлять что-то... Мы не понимали, что с ним... Тем временем, боксерша увидев наше пристальное внимание, видимо, опасаясь, что мы начнем сейчас тискать ее отпрыска, приковыляла к нашему столу... Она первая поняла, что с ним... Но что она могла поделать... Она заскулила...  Бросившую мясо озарило: "Кажется он подавился... Или у него  кость в горле застряла?" Мясо было на кости...
"Надо попробовать достать" - сказала я и встала из-за стола... Сестра встревожилась теперь еще и за меня... Кивнув на мать, сказала: "Не даст"... "Попробуем"... Быть укушенной мне не хотелось... Геройства столько во мне нет... Но и смотреть на бедного щенка было невозможно... Сделав шаг в щенку и присев на корточки, лицо мое поравнялось в мамашиной мордой... Зачем я с ней говорила? Абсурд полнейший, но я говорила... Сейчас посмотрим, сейчас попробуем достать..  Я протягивала руку к щенку и следила за ее реакций, рассчитывая, что если она бросится на руку мою, я успею ее отдернуть...
    Она не бросилась... Не бросилась, когда рука моя легла на щенячий загривок... И не бросилась, когда я притянула его к себе поближе... И даже, когда пальцы моей второй руки скрылись в его маленькой глотке, она тоже не бросилась... Косточка стояла в горле... Не давая песику не проглотить себя, не выплюнуть... Он даже челюсти сомкнуть не мог... Но в руках моих немного как будто успокоился... Ждал, что я буду делать дальше... Делать было нечего... Только поудобней взявшись за косточку попытаться вытащить ее... Со второго раза получилось...глотку я ему конечно расцарапала, но что называется это были ожидаемые последствия операции... Как только кость оказалась в мои руках, я тут же вернула чадо матери, положила его к ее ногам... Он откашливался и откашливался, но тем не менее хвостом уже вилял... Мамаша лизнула его в морду, и они ушли... Я чувствовала себя героем, этаким ветеринарным спасателем... (а что? Не всем же быть спасателями  Малибу)... Я иронизировала, но лишь для того, чтобы скрыть смущение... Я радовалась, что получилось помочь щенку... Свидетели инцидента тоже радовались... Как-то мы все прониклись к этому семейству нежными чувствами...
На следующий день щенок вновь обедал с нами... Отругав подругу за мясо на кости, теперь я подавала ему сама... Выбирая самые мягкие кусочки, помятуя о расцарапанной глотке... В очередной раз положив ему кусок, я почувствовала что-то теплое... Щенок уперся мордочкой в мою ладонь...и...я его погладила... А погладив испугалась, что сейчас примчится мать... Мать не примчалась... Она сидела в паре прыжков и наблюдала за нами... Она видела, что я глажу щенка, и разрешала мне это делать... Девчонки были удивлены... Ведь дети уже дней десять и кормили их (её и щенков) и поили, а всё же она их не подпускала... А тут такая метаморфоза... Сестра, едва не прослезившись, предположила:"Это такая ее материнская благодарность за вчерашнее, наверное. А еще она решила, что если ты вчера ему помогла, то точно уж сегодня не навредишь".
И я с ней согласилась... Доверие ее распространилось и на детей, которых она теперь подпускала к своим щенкам, но лишь в моем присутствии... Я ей всегда говорила: "Не бойся, мы просто погладим их и всё!" Почему я с ней разговаривала?...
     Обратный путь был таким же, как дорога туда...плацкарт и верхние полки... Но уже с молодежью...
     Рассказы о том море долго еще забавили наших друзей...
Были в той поездке очень хорошие люди... Были и другие...но они не стоят упоминания... А вот с хорошими я бы даже повидалась!
____________
*Горнист будил нас  еще три утра кряду... Затем смена закончилась... И мы остались одни...
*Смена традиционно   завершалась прощальным костром, на который позвали и нас... Мы стояли поодаль и подпевали: "Взвейтесь кострами синие зори..." Память все-таки удивительная вещь... Слез мы не утирали, но сердце малость щемило...
*Спустя три дня после выезда пионеров въехала молодежь... Лагерь мог быть официально переименован в исправительный... Мы постарались, чтобы он приобрел статус воспитательного... Спорные вопросы с подростками решались нами исключительно "по понятиям"... Благо,  понятия были практически у всех... Люблю подростков...
* "Пионервожатая" действительно всю юность отрубила пионервожатой... Наше первое впечатление оказалось правдивым...
* Таких звездочек можно вписать великое множество... Дни были наполнены случаями невероятно смешными, курьезными и...всякими такими, которые без разрешения участников писать я не осмелюсь...
*Тот белый домик в течение двух смен действительно был занят Медпунктом...медпункт по неизвестным причинам прекратил свою деятельность за день или два до нашего там поселения... Наверное, для того, чтобы нам было чем себя занять...