Хлебушек

                Хлебушек.

  Казус, произошедший с блатными из нижневартовской семёрки, долгое время будоражил умы на кичах, пересылках и зонах по всему Союзу. Но, всё по порядку. Август 1980-ого года, ИТК - 7227.
За заслуги перед криминальным сообществом и полным погружением в воровскую среду, авторитета Гочу Ломидце, с ласковым погонялом - Лом, при безоговорочной поддержке кодлы, решили отправить в соседний Мегион (город на правом берегу Оби), в ИТК - 3223 на коронацию, где на конец лета намечался большой сходняк всего северо - западного региона.
Смотрящий по зоне, Николай Иванович Напильников, известный среди воров, как Коля Рашпиль, за приличный отмаз хозяину и щедрый подарок куму, сумел договориться, что  на пару - тройку дней, исчезнут трое из колоды, а именно Лом, Утюг (Вася Устюжанин) и вечный лошкомойник Шнырь (Вова Лебёдкин).
Тему давно исчерпали бы и забыли, но что - то пошло не так, а точнее, полный фуфель на голой сковороде. Очумевшая от свободы, святая троица, позабыв все напутствия, вышла к реке не в то время и не в том месте. Делов то, переправиться вниз по течению и через десять километров высадиться на другом берегу.
По договорённости, в определённом месте, их должна была ждать моторка, чтобы увезти - привезти делегатов на знаковое мероприятие. Блатные, элементарно, свернули не на ту тропинку, выходящую на берег Оби.
Тем не менее, они наткнулись на моторную лодку в небольшой заводи, с большим запасом топлива и свежевыловленной рыбы.
Кто бы мог, подумать тогда, что сия оказия, а точнее побег приведёт к небывалому оздоровлению целого региона и исчезновению ряда болезней.
Кое - как, заведя мотор, зеки рванули вверх по течению, плыли часа три, а между тем, смеркалось. Утюг, как немного разбирающий в технике и навигации, вслепую причалил к небольшому острову, где организовали ночлег, благо воровская сходка намечалась на завтра и стало быть, спешить некуда.
Обшмонав лодку, бродяги нашли фляжку со спиртом и нехитрый хавчик, ну, а стерляди оказалось немеряно. Вскоре на берегу горел костёр, а блатные, не веря такой сказке, бухали и закусывали обжаренной на углях рыбой. Через пару часов все тупо вырубились прямо на песчаном пляже, вперемежку с рыбой, объедками и чёрной икрой.
Пять часов до этого.
Вернувшись из рыбацкой хижины, находящейся в глубине леса, двое обдолбанных браконьеров оказались в некотором замешательстве, не найдя своё плавсредство на обычном месте. Коль вечер катился в объятия ночи, вернулись в тёплый схрон переночевать, а утром уже думать, что делать дальше.
Утро следующего дня. Остров на Оби.
Наконец, оторвав тяжёлые черепа от песка, очумелые делегаты допили остатки бодяги, закусили свежей благородной рыбой и отправились дальше вверх по реке. Вот, что значит не учить в школе географию и не иметь на судне, хоть и небольшом, знающего и опытного лоцмана.
Когда лагерные придурки (а больше, их, ни как назвать нельзя), обгоняя безумие ветров хмельных, добрались до Стрежевого, тут же наступило просветление и отрезвляющий шок. Хором заголосили все.   
- Лом, падла буду, не туда гребли.
- Утюг, куда зенки пучил? Щас, нос те откушу.
- Волки позорные, сушите корки.
- Братва, дык, свобода лучше неволи.
- Хайло закрой, Шнырь дырявый, кто больше всех гундосил, что из местных?
- Утюг, а давай енду гниду, прям здесь, рыбиной отпетушим?
- Кореша, я ж не с понтом под зонтом. 
Вот такой эмоциональный диалог состоялся на подходе к северной столице Томской области.
Лом, как самый авторитетный и башковитый, предложил сойти на берег в укромном месте, а лодку с включенным двигателем пустить вниз по течению, дабы замести следы. Теперь уже беглые, кожей чувствовали, что их будут искать. Моторка же уведёт погоню по ложному следу, тем самым увеличит шансы уйти, как можно дальше. Главное до холодов схорониться в Парабели, где у Шныря жил дядька, дряхлеющий рецидивист с довоенным стажем. А до заветного места ещё надо добраться.
Звериными тропами и забытыми просёлочными дорогами беглецы через неделю добрались до Александрово. Решив обойти село, ходоки углубились в тайгу и вдоль речки Ильяк уходили строго на юг, но вскоре им здорово подфартило.
На небольшой речушке они, внезапно, наткнулись на брошенные драги (корыто для промывки золота), неподалёку виднелась добротная избушка, со струйкой дыма из трубы и тишина кругом.
Вернувшись из разведки, Вова Шнырь так обрисовал увиденное: "Трое бычар, в стельку заземлились по шконкам, хата упакована, жратвы море, есть вшивники и стволы".
Рассудительный Лом предложил, без мокрухи, повязать бухариков, пока те в кумареве и запереть в чулане.
Измотанная и голодная братва схоронилась на заимке старателей на пару недель. Оделись, обулись, отъелись, нашли карабины с патронами, пару револьверов, а главное почти десять килограмм золота в мелком песке.
С такой рыжухой им сам чёрт  не страшен, это, как проходной билет на праздник жизни. Но, драпать всяко надо, и драпать в Парабель, обходя огромные болота и небольшие деревушки.
Осень плавно перетекала из сентября в октябрь. Как блатные ни тихорились, а щлейф угонов и мелких грабежей по деревням, всё равно тянулся хвостом, следы то терялись, всплывали неожиданно и не понятно где. Но, им ещё раз, невероятно повезло.
Где - то в районе села Новоникольское, беглецы, представившись геологами загрузились на баржу, тащившей в верх по течению огромные кучи гравия и песка, Томск в то время бурно отстраивался, поэтому с рек и карьеров выгребали всё под чистую.
А что, выбритые, немногословные, нормально одетые, правда с большими тяжёлыми рюкзаками, беглые зеки не вызывали ни малейшего подозрения, у небольшой команды буксира.
После недельного плавания, поздним вечером, старый капитан позвал к себе в каюту Лома, видимо, тот показался ему старшим в группе. Между ними состоялся небольшой диалог.
- Гоча, мне абсолютно по барабану куда путь держите и что у вас в рюкзаках, но знаю одно, вас ищут по всей пойме Оби.
- Чо, сдашь нас при удобном случае?
- За базаром следи, мил человек. Я, мог бы сделать вам подлянку ещё при первом осмотре, когда вы сидели, как мыши, в машинном отделении. У меня с этой властью особые счёты. Я ведь бывший подводник - фронтовик, оттарабанил в здешних краях двадцать пять лет ни за что.
- Ладно, батя, замётано. Не доходя до речпорта, тормознёшь, а там мы сами. За молчание и гостеприимство не обижу.
Так ни шатко, ни валко добрались до Каргаска, пережив ещё один досмотр. Капитан, как и обещал высадил геологов недалеко от райцентра, при этом получив о Лома, почти двести граммов золотого песка.
За месяц до этого.
Горе старатели, освободившись из позорного плена, обнаружили полный разгром в своей обители и пропажу золота. В три прыжка добежав до ментовки, они каялись и божились, при этом излагали всё, что знали и помнили. Понятно, что налётчиков в глаза никто не видел, но по говору и кличкам, золотоискатели догадались, что это беглые.
С тех пор зеков уже искали, как матёрых грабителей, посягнувших на государственное добро.
Погуляв - попив на блат хатах у каргасокских воров, Лом втихушку сбагрил сто граммов золотишка за приличные бабки и вскоре выкупил билеты на Ракету в сторону областного центра. На следующий день троица уже летела на подводных крыльях, нежась в мягких креслах комфортабельного салона, неся холод, дожди и мокрый снег на юг области. Но, беглецов сдали свои же урки, петля затягивалась всё туже. Хитрющий Гоча Ломидзе опять всех объегорил, сойдя с бандой на небольшой пристани за пятьдесят километров до вожделенной Парабели.
За три месяца до сих невероятных событий.
Мы, два молодых специалиста с дипломами Томского университета, решили пожениться, создать, так сказать новую ячейку Советского общества, хотя встречались ещё будучи студентами. Дело молодое, хорошее и на выставочные гастроли решили ехать к Лениным родителям, подгадав к Октябрьским праздникам. Александр Петрович и Авдотья Никитишна давно хотели со мной познакомиться. Тем более, Ленина мама последнее время сильно болела, не понятно какой болезнью и мечтала погулять на нашей свадьбе. Ну, а пределом её мечтаний было, хоть немного понянчить внуков.
Подгадав с отпусками, я в НИИ ядерной физики, Лена в библиотеке ТГУ, мы, отстояв огромную очередь, приобрели билеты на первые числа ноября, надеясь с последней навигацией успеть к праздникам. Но, злые силы немного подпортили наш совместный отпуск.   
1 ноября 1980 года.
Тайными тропами Шнырь вывел друзей подельников на окраину Парабели, не обманул дурилка картонная. В этих широтах осень уже вовсю обнималась с зимой, давая последние наставления мокрым снегом. Упакованная микро банда, по любому была готова к зиме, хоть в берлоге, хоть в заброшенной землянке, но всё таки надеялась на дельный совет старого рецидивиста. Браткам снова повезло, но отчасти. На окраине села, те случайно наткнулись на летнюю заимку Петровича, всё бы ничего, но недалеко, как бельмо на глазу, красовалась мельница и, похоже работала на полную катушку. Покемарив ночью и хорошо оглядев округу днём, зеки решили с темнотой наведаться туда, у хитрого Лома, возник грандиозный план, где на время спрятать золото, но он не учёл одного...
За день до этого.   
На мельницу, неожиданно нагрянула райсполкомовская комиссия во главе с первым секретарём горкома партии.
- Кто старший на объекте?
- Я, Зуев, главный инженер и по совместительству, заведующий.
- Значит так, Александр Петрович, ставим задачу, к октябрьским праздникам удвоить помол и оснастить мукой хлебзавод (единственный в районе) в полном объёме.
- Товарищи, где я столько зерна наберу, из Колпашево уже неделю подвоза нет.
- А это, что за мешки кругом навалены, и кладовая, далеко не пустая?
- Колхозы, совхозы, частники привезли на помол.
- Короче, так, всё зерно перемолоть, а с заказчиками через три дня рассчитаешься готовой высокосортной мукой, на подходе баржа со ста тоннами из Томска.
- Всё понял, с утра навалимся.
Обычная предпраздничная суета, как в любом городе и селе огромной страны. У партии нерешённых задач, вообще, не существует и о подданных заботились, как могли, не в пример сегодняшним властям.   
В ночь вылазки на мельницу.
Не состоявшийся вор в законе Гоча Ломидзе со товарищи, рискнули пробраться на мельницу и спрятать золото на некоторое время, благо, кто в праздники там будет искать, да и наверняка, объект закрыт.
Сторожку с пьяным сторожем во дворе, обошли, не глядя. Пробравшись с чёрного хода на склад, урки в самом дальнем углу заприметили три неполных мешка. План довольно простой, как серонуть во сне, спрятать золото в мешках с зерном, предварительно высыпав его туда, а после праздников забрать и перепрятать в надёжном месте до весны.
Но, не ведали беглые зеки, что всё когда - нибудь кончается, ровно через два часа заимку возьмут штурмом (местные менты захотели выпендриться к годовщине Октября). Лом и Утюг погибнут, яростно отстреливаясь, Шнырь получит тяжёлое огнестрельное ранение в шею, и не приходя в сознание через три дня отдаст Богу душу (прилетевшие областные чекисты, очень надеялись его разговорить).
Рано утром, как ни в чём не бывало, мельница запустилась на полные обороты, перемолотив всё зерно в наличие. На хлебзавод муку доставили в срок и в большом количестве, а ещё через три дня уже разгружали, прибывшую из Томска баржу.
...Мы с Леной добрались до моих будущих родственников, аккурат к 7 ноября, можно сказать закрыли навигацию с последней Ракетой.
Ладно Ленина мама себя неважно чувствовала, но и Петрович выглядел чернее тучи, при этом, злой и нервный. Разговорившись, я всё понял, оказывается днём ранее, мельницу перевернули вверх дном на несколько раз, а заимку, где взяли беглых зеков, разобрали по брёвнышку и пролазили с металлоискателем всё в радиусе трёх километров.
На вопрос: "Что потеряли, товарищи?". Ответ всегда был один: "Государственная тайна".
Перед нашим приездом, перевернули трёхкомнатную квартиру Лениных родителей. Целый месяц в райцентре шли обыски, проверки, аресты подозреваемых. Как бы там ни было, но за не имением прямых улик, дело закрыли и всех подозреваемых отпустил по домам.
Прошло два месяца, отшумел Новый Год, по инерции отметили Рождество. В райцентре начали происходить странные вещи. Сельчане, не в меру возбуждённые и довольные носились по своим делам. В фельдшерских пунктах и районных поликлиниках, не говоря уже о центральной больнице, заметно убавилось больных с сердечно - сосудистыми заболеваниями, туберкулёз и проказа исчезли напрочь, онкология уменьшилась в разы, психические расстройства ушли в позитив. Доктора только разводили руками. Авдотья Никитишна, как - то быстро пошла на поправку, оттянув болезнь на долгие годы.   
Сорок лет спустя.
Я, уже будучи на заслуженном отдыхе, написавший не один десяток книг, имея множество наград и регалий, в очередной раз обходя ещё существующие книжные магазины города, как - то наткнулся на книгу "Золото Египта на службе здоровья фараонов". Полистав, почитав сей фолиант, я сразу вспомнил те далёкие события, и сообразил, что именно искали чекисты на мельнице и куда это подевалось...