Вечная временность

   Почему конечная длительность моего несуществования до рождения должна после смерти перейти в бесконечную? Но, если моя жизнь - бесконечная цепь рождения и смерти, то возможно ли разрушить вечность и выйти в пустоту? Если же эта цепь имеет начало и конец, значит вечна пустота, однако разве способно время изменить вечность, заместить или частично её захватить? Выходит, что время это иллюзия, возникающая из-за бесконечного вращения вечности, наполненной всеми своими версиями. Возможно в центре вращения покоится её сознание, где и возникают иллюзии жизни, то относительно одного проплывающего мира и тела, то - другого, и так по кругу всех вариаций.

   Миры, как и тела, замкнуты в цепь рождения и смерти. Вечность просматривает бесконечно вращающуюся ленту снов о себе. Она никогда не узнает доподлинно, что она и есть Сновидец, ибо её сознание не может выйти из центра грёз и глянуть со стороны. Разве только догадаться, что если есть бесконечно движущееся, то есть и бесконечно покоящееся, регистрирующее его. Сознанию кажется, что оно движется в пространстве и времени, но на самом деле это туннель мира и временного тела - как русло сборки и фокуса ощущений - надвигаются на него с широкоформатного экрана чувств, который всего лишь многовариантные колебания вечности. Большой объём входящих волн замедляет скорость мировосприятия, конкретизирует мир, создавая относительную устойчивость картине жизни.

  Наши тела - мониторы для сознания вечности. Она, как паук с мириадами глаз, сидит в центре паутины иллюзий и бесконечно раскачивает её, представляя себя охотником и добычей одновременно. Вечность мучит и казнит, любит и спасает себя, ей снятся кошмары и чудеса, страдания и блаженства, такова уж её всевозможность. Но только мера спасает вечность от собственной безграничности, только собранность в Я отводит от бездны, только сон творит реальность - почву для её безбрежности, определённость для хаоса, свет духа для пустоты сознания. Так она становится вечной временностью, жемчужинами на чётках судьбы, ожерельем оформленных возможностей.

  Время всегда относительно, его течение пропорционально плотности волн, их разреженность ускоряет сон. Самосознание - вечно юная душа восприятия. День или месяц, год или пол столетия проходят так же быстро, как минуты воспоминания. Кажется, что в годах много часов жизни, однако прожитое, как и пережитое прямо сейчас, уходит за мгновение, и если бы не нити памяти, душа тянула бы сквозь игольное ушко вечности лишь туман ожиданий. Волны укачивают сознание, они кружат и переворачивают его, как пустую бочку, но стоит появиться дырам сомнений, оно начнёт погружаться в бездну себя, теряя поддержку впечатлений.

  Вечность протекает сквозь сито памяти, и даже то, что остаётся в сухом остатке, рассыпается, развеивается и вытесняется новыми опять же ускользающими чувствами. В глубоком осознании начинает казаться, что ты вечно стоишь на остановке под названием Я, а мимо проходят события со своими маршрутами. Ты можешь, в грёзах, сесть на любой автобус и пройти по кругу его путь, но, увлекаясь видами из окон, иногда вспоминаешь, что ты так и стоишь на остановке, а твой разум на колёсах идей и образов всё движется и движется. Ты не знаешь куда и зачем тебе ехать, для чего всё так устроено, но тайна продолжает притягивать, хоть и остаётся вечной.

  Должен ли знать Сновидец, почему к Нему приходят сны? Он принимает их, как подарок, как познавание Себя и осознание, что Ты есть. Разве не достаточно этого для понимания важности снов? Вопрос не в намеренности или естественности, а в том, каков от них эффект, ведь без относительного нет и абсолютного. И не надо простаивать на остановке в ожидании чего-то, когда можно сесть на сознание Сновидца, как на лавочку, и созерцать проплывающие чувства, словно корабли, уходящие в кругосветное плавание. Не надо куда-то спешить и спасаться от того, чего на самом деле не знаешь, ведь страдание от блаженства отличается лишь концентрацией.

  Кажется, что тоска это пустота, но она - навалившаяся неопределённость, давящая бесцельность, безвыходность духа, распираемого хаосом идей и желаний. Тоска не означает, что мы что-то потеряли, она указывает на то, что мы не нашли себя, не сконцентрировались на сознании Сновидца, ведь с Ним мы избавляемся от иллюзии своей временности и возвращаем себе статус Господина игры, а не её героя. Неужто, глядя в зеркало, трудно догадаться, Кто смотрит из бездны зрачков на нас и Свои сны, Кто вкушает Самого Себя, иногда переедая? Слишком странной была бы Его жажда заснуть в Себе без снов, или проснуться в хаосе разрушающих друг друга возможностей, равном пустоте.

  У Сновидца нет ничего, кроме Него Самого, кроме того, что делает Его видящим сны. Он вечно прокручивает Себя, как многорукавную спираль возможностей, круговорот - Его естество, в котором движение сознания - не более чем иллюзия, выбор сна - случайность, а воля - лишь проба пути на перекрёстках. Сновидец не может воспринимать Себя без снов, лишь разделившись в Себе на субъект и объект, на сознание и сознаваемое, Он почувствовал Себя пусть в потоке, пусть частями, но и вечным Я, странствующим по бесконечному пути приключений.