Аюшка и Перси

Маленькая побочная история персонажей, которые прошли пунктиром через роман “Синий Шиповник”. Посвящается прототипу Киры - Анастасии - которая, конечно, в жизни еще лучше!

Кэрита

-Паулус, тебе прислали приглашение из России.
Мой менеджер Снор Хансен по привычке сидит на краешке стола и внимательно смотрит на меня.
-Отлично, - отвечаю, разводя руками. - Пиши им ответ, что я готов.
-Да, но мы же ждем контракт с немецкой кинокомпанией.
-Ну, это когда будет.
Работа актера… она сложная и непредсказуемая. Откажешь - могут больше не пригласить. В этот раз я отважно готов отвернуться от роли в немецком фильме ради приключения. Меня тянет всегда именно туда, где я еще не был. А уж если об этой стране ходят смешные прибаутки, почему бы не увидеть ее лично?
-Что предлагают в Германии? - ставлю стул напротив менеджера и сажусь.
-Да как всегда.
-Ага… слезливая мелодрама. С постельными сценами.
Я начал сниматься, еще когда учился в Академии. И ко мне прицепился ненавистный ярлык красавчика, героя-любовника. Из девяти ролей, которые у меня есть в послужном списке, мне нравятся только образ тролля из детской комедии и отчаянный моряк из фильма-катастрофы. Все остальное сделано под копирку. Я с ужасом осознаю, что могу закоснеть в любовных драмах.
-А в России что? - вглядываюсь с надеждой в лицо Снора.
-Король Карл Двенадцатый.
-Ого! - радостно улыбаюсь. - Надеюсь, он там ни с кем не спит?
-Нет. Но оплата не такая высокая, как в Германии.
-Снор… в конце концов, я могу не пройти кастинг. Надейся на это.
Хансен качает головой. Воздевает взгляд к потолку, мол, взгляните на этого глупца.
-Ладно. Я напишу, чтобы тебе прислали сценарий.
Иду домой в задумчивости. Захожу за рассыпным чаем в любимый магазинчик. А когда выхожу, уже моросит дождь.
-Летят алмазы с небес, - кручу в голове строчку, потом спорю сам с собой. - Нет, глупо. Нужно глубже.
Я вовсе не пытаюсь быть поэтом. Но иногда находит что-то на меня невероятное.
-Здравствуй, Кэрита, - здороваюсь со своим карликовым персиком.
Сам я родом из Нурланна. И эти милые плоды попробовал только лет в двадцать пять, когда был в Польше. Это просто непередаваемый вкус! И вот я решил во что бы то ни стало вырастить самостоятельно чудесное дерево. Устроил в одной из комнат все условия. И назвал милое создание природы женским именем. Так проще создать иллюзию, что я не одинок. Женщин, к сожалению, раз в пять меньше, чем мужчин. Найти свою любовь практически невозможно. Мой отец встретил маму в Швеции. Они прошли невероятные препоны, даже ходили на поклон к королю, чтобы мама смогла выехать в Норвегию. Я же объездил половину Европы и свою судьбу не повстречал.
-Послушай, что получается, - сажусь рядом с Кэритой и читаю свой кривой стих про дождь. - Ладно. Прости за мучения. Давай я тебе расскажу что-нибудь из Ролфа Якобсена.
Ну, деревья же воспринимают музыку, значит и поэзию. Пока мое хрупкое деревце только цветет, но не дает плоды. Значит, ему нужно больше душевного тепла. Вечером иду в гости к Верманду, моему другу по академии.
-Я женюсь, - весело сообщает он.
-На Фреа?
Он ходил со своей избранницей на несколько свиданий. В нашем мире важно пригласить женщину на большое количество встреч. Тогда она понимает, что все серьезно и дает знать, может мужчина сделать предложение или нет. Она должна принять букет белых гортензий.
-Нет… Фреа не взяла у меня цветы на последнем свидании, - вздыхает друг.
-Тогда на ком? - такой поворот событий меня поражает.
-Ну, мама предложила меня соседке Виве. У нее, правда, уже есть один муж. Но она согласна на второго.
Слушаю эту грустную историю и понимаю, что мой друг слишком хочет жениться. Стараюсь улыбнуться, будто я очень рад. Ну же, Пол, ты же актер. Верманду ведь нужна поддержка.
-А ты когда? - многозначительно кивает друг.
-Когда встречу женщину, похожую на Кэриту, - говорю будто бы в шутку.
-Да брось! - восклицает он. - Тебе уже двадцать девять!
Когда бреду домой, размышляю о том, пугает ли меня перспектива остаться одиноким. Через год я переступлю через черту тридцатилетия. А значит войду в статус лишнего мужчины. У нас не очень строго относятся к наличию девственности у жениха, а вот возраст и здоровье имеют большое значение.
-Если ты существуешь, - глажу кору персика, пока произношу свое давнее заклятие. - Давай же увидимся. Я буду заботиться о тебе, как о самом хрупком цветке.
Кэрита роняет свои синие лепестки. После того, как прошла разрушительная война, после того, как распылили омега-коронавирус, в мире не осталось растений с другими цветами. Только синие, голубые, белые, иногда черные. Когда я покупал саженец, мне говорили, что персик будет цвести белым. Но у Кэриты были свои планы. Ее соцветия были синими, как небо после заката.


На берег Байкала

Пока готовлюсь к пробам, судорожно повторяю то, что знаю из русского. В Академии меня так поразили "Братья Карамазовы" Достоевского, что я учил этот непростой язык. Тогда-то я и погрузился в тему России. А когда к чем-то интересуешься, информация падает на тебя с неба, нападает из-за угла, звучит из каждого утюга, гонится бешеной собакой. Самое крупное в мире озеро - Байкал. Самые большие запасы древесины - Сибирь. Медведи, матрешки, балалайки… Так волнуюсь от того, что увижу самую большую страну, что еду раньше установленного срока. Вдруг опоздаю, опозорюсь, разочарую россиян.
-Ишь ты какой! - слышу русскую речь в поезде.
На меня пристально смотрит невысокая брюнетка. Призывно улыбается.
-Вы про меня? - хочу поупражняться в знании языка.
-Ух ты… Ты еще и понимаешь меня? Тогда пойдем, если хочешь…
-Не так быстро.
Собеседница слишком сильно тараторит, поэтому не все понимаю. Она берет меня за руку. Осознаю, что дама намекает на секс, когда она прикасается к моим ягодицам.
-Нет, - убираю ее потные ладони.
-Девственник, что ли?
-Я не хотеть, - уточняю на всякий случай. - Я приличный.
-Эх.
Но со мной сложно спорить. Все же я в два раза больше пристающей. Что ж, первый стереотип про то, что россиянки очень развязные, оказывается правдой.
-Надеюсь, режиссер не будет подкатывать, - бормочу себе под нос, листая сценарий.
Меня пригласила Аистова. Женщина. А может, это моя судьба? Увидев маленькую, почти рыжую и смешную Полину, понимаю, что нет, точно не моя судьба.
-Ничего себе, - она задирает на меня голову.
-Поля, одумайся, - требует от нее не менее забавный мужчина. - Нам такого короля не надо. Это сколько сукна на него уйдет?
-Гоша, ты только о своем. Здравствуйте, Паулус.
-Имя еще такое. Наутилус Помпилиус.
-Он нас не понимает.
-Здравствуйте. Я понимать немного, - заставляю вздрогнуть коллег ответом.
-Вы слишком рано приехали, - пускается в объяснения Гоша. - Вам надо бы пару дней подождать кастинга.
Досада травит мое приподнятое настроение. Ну ладно. Подумаешь. Лучше посмотрю Иркутск. Город похож на расписной пряник. Такая церковь милая стоит недалеко от набережной. Она стоит того, чтобы приехать пораньше.
-Подождите, Пол!
Полина останавливает меня и подводит ко мне девушку. Когда незнакомка поднимает на меня взор, меня переполняет чувство дежавю. Кажется, что сейчас оно выплеснется из меня какой-нибудь глупой фразой. Я держу в себе эмоции, но не могу оторвать взгляда от утонченного, умного лица, украшенного невероятными синими глазами. Они напоминают мне глубокое небо родной Норвегии после заката, лепестки цветков персика, бушующее море. Не совсем понимаю, что говорит эта потрясающая россиянка. Но она качает головой, прикладывает руки к сердцу. Отказывается… от чего?
-Пол заблудится один. Ведь так? - обращается ко мне Аистова.
-Да, - соглашаюсь на всякий случай.
-Кира, выручай, пожалуйста.
Девушка вздыхает, ведет меня в свой кабинет. Надевает на себя две кофты, пальто, накручивает шарф, нахлобучивает шапку, натягивает перчатки. Пытается взять сумку.
-Я помогать, - понимаю, что Кира в своем одеянии очень беспомощная.
-Мне еще надо в магазин. За кормом кошке, - сообщает она на чистом норвежском.
-У вас потрясающее произношение! - искренне восхищаюсь.
Редко кто из иностранцев правильно произносит наши слова.
-Спасибо, - моя спутница краснеет. - Идемте, Пол.
На улице очень хорошая погода, даже иногда выглядывает солнце, ветер не сильный. Но Кира кутается сильнее в шарф. В магазине расстраивается, что нет упаковки корма подходящего объема.
-Идемте в другое место, - предлагаю ей.
-Да надо же вам город показать.
- Я не переживу, если живое существо будет страдать из-за меня.
Синие глаза смотрят очень внимательно, словно хотят раскрыть какую-то загадку во мне.
-А чем вы занимаетесь в Роскино? - спрашиваю по дороге в другой магазин.
-Пишу сценарии. Обычно для мелодрам, - рассказывает Кира.
-Надо же. И как?
-Да как… Плохо. Так хочется оставить интересную отсылку, сделать необычный сюжетный поворот, придать героям большую глубину, - вздыхает моя спутница. - Но то цензура не пропускает, то Минкульт против, то режиссер не доволен. Всем подавай стандарт. Стандартное "я тебя люблю". Поцелуи там всякие. Обязательно постельная сцена. Грустно это все…
-Я вас прекрасно понимаю! - наконец-то я встретил родственную душу. - Играл в семи мелодрамах. Все - под копирку.
-Ну, зато вот… в этот раз повезло. Я написала сценарий для фильма про Петра.
-И диалоги ваши?
-Преимущественно мои.
Девушка становится все прекраснее в моих глазах. Потому что я впервые встретил диалоги в фильме, которые заставляют думать, пускать слезу и смеяться одновременно.
-Я для души пишу сказки.
-Неужели?
Мы уже стоим в магазине перед полками с кормами. И от моего восклицания все в отделе оборачиваются на нас.
-Да, про драконов. Но они не совсем для детей.
-А дадите почитать?
-Они на русском.
-Отлично. У меня будет возможность поупражняться в знании языка.
-Ты смотри, какой оптимист, - бормочет сказочница себе под нос уже по-русски.
По дороге к ней домой останавливаюсь у цветочной лавки. Через стекло на меня смотрят тюльпаны, их цвет невероятно похож на глаза Киры.
-Это вам.
-Эм… хм… эээ…
Девушка мнется, ей почему-то неловко.
-Они похожи на вас.
-Что, такие же мрачные?
Пытаюсь не смеяться, но фраза очень смешная.
-Нет, эти цветы нежные и загадочные.
У нее восхитительная улыбка, которая скрывает капельку коварства. У подъезда Кира пытается отобрать у меня пакеты и сумку. Я убеждаю ее, что быстро занесу и выйду. Она очень стеснительная. На общем фоне всех женщин, с которыми я знаком, это колоссально выделяет мою спутницу.


В гостях у Киры

А у дверей квартиры девушки сидит мужчина. Увидев нас, он вскакивает. Пытается обнять Киру, но она отступает.
-Пожалуйста, прости меня! - кричит незнакомец. - Но я готов на все!
-Нет, Михаил. Уйди.
-Я прошу! - этот Михаил нахально хватает сказочницу за тонкие пальцы, картинно падает на колени.
Девушка дрожит, как от ударов током. Совсем не похоже на то, что ей нравится эта липкая навязчивость. Поэтому я вмешиваюсь.
-Встать, - поднимаю это недоразумение за шиворот. - Вам стоит идти.
-Отстань! - кричит Михаил.
Приходится отставить всю мою поклажу в сторону. Теперь могу взять нахала за грудки.
-Я же правильно понимаю, что он вас оскорбляет своим поведением? - уточняю на всякий случай у Киры.
-Да.
-Либо вы идти, либо я выносить вас, - ставлю мужчину перед выбором.
-Я сам, - шепчет испуганно плюгавый противник.
И бежит по лестнице. Помогаю занести покупки.
-Он ждет… - сценарист говорит грустным голосом.
Навязчивый поклонник сидит на лавке во дворе. Видимо, когда я уйду, Михаил продолжит приставать к Кире.
-Тогда я еще побуду у вас.
-Простите… но мне нечем вас даже угостить.
Я смеюсь в ответ на печальное заявление.
-Кира, вы же купили продукты. Давайте их сюда.
Нахожу у нее лук, картошку, мы купили мясо, сыр, овощи. Вполне добротный набор. Пока хозяйка дома занимается кошкой и тюльпанами, я делаю мясную запеканку и салат.
-Прошу вас к столу, - приглашаю ее великосветским тоном.
-Неудобно вышло… простите…
-Очень даже удобно. Взамен я жду сказку.
На самом деле, я рад, что наше общение затягивается. Внутри разливается тепло от того, что девушка с удовольствием ест. Потом все же позволяет взглянуть на ее рукописи.
-Почему Тамар? А почему глаза фиолетовые? Куда он полетел дальше? Ведьма умерла? - засыпаю вопросами автора.
Она терпеливо отвечает, уютно кутаясь в плед. Когда понимаю, что пора оставить удивительную собеседницу, за окном становится совсем темно.
-Извините, но ночью я точно заблужусь, - сообщаю ей.
-Но…
-Я понимаю, что вы меня совсем мало знаете… у вас есть щеколда?
Кира вопросительно смотрит. Приходится делать засов для одной из комнат.
-Заприте меня, так вам будет спокойнее, - объясняю хозяйке.
-Впервые такое вижу, - тянет она по-русски.
Но соглашается. Несколько часов не могу уснуть на тесном диванчике. Из головы не идут восхитительные глаза. Кира… Созвучно с Кэрита… Она такая хрупкая и беззащитная. Как мой карликовый персик. Утром чувствую себя мятой газетой. Мышцы не отдохнули на узком ложе. Мысли не могут собраться в кучу. Полчаса терпеливо жду, слушая, как сказочница ходит по соседней комнате. Все же не выдерживаю и стучу.
-Кто там?! - испуганно спрашивает она.
-Это я, Пол.
-Простите, пожалуйста!
-Да ничего. Это даже забавно.
После завтрака милая спутница ведет меня на экскурсию. Показывает старинные дома, которым уже по пять столетий.
-А что, бабры существуют? - заглядываю интересную статую диковинного зверя.
-Нет, конечно, - усмехается Кира. - Это просто сказка. Ну, символ города.
-Как у нас - тролли.
-А что, они не существуют? - вызывает у меня смешок девушка.
-Давайте перекусим где-нибудь, - предлагаю ей.
-Да я как-то не рассчитывала…
-Кира, я угощаю!
В уютном ресторанчике сказочница со вздохом надевает очки. Фокусируется на мне, охает и опускает лицо.
-Что случилось? - я растерян. - Простите… я не побрился.
-Все в порядке.
Чувствую себя чудовищем, которое напугало красавицу. Но теперь мне понятно, почему она так напряженно всматривалась в меня. У моей спутницы - близорукость. Я-то думал, что понравился. Пока обедаем, рассказываю забавные истории. Говорят же, что если хочешь влюбить в себя девушку, нужно ее рассмешить. Но сказочница с так смеется, что я сам влюбляюсь сильнее. Ее тюльпановые глаза светятся изнутри искринками-смешинками, голос звучит хрустальным колокольчиком. В ответ слышу остроумные рассказы про ее родных, знакомых, кошку и кактус. Вечером не хочу ее отпускать, хоть Кира уверяет, что дойдет домой сама.
-К вам может опять прицепиться этот ваш Михаил, - напоминаю о вчерашнем наглеце.
-Да не мой он вовсе, - стеснительно бубнит девушка. - Это так. Знакомый знакомых. Мы должны были пожениться. Ох… это долгая история… неважно.
-Почему же не поженились?
Знаю, что нетактично такое спрашивать. Но мое чудо, которое так ждал и искал, случается здесь и сейчас. Любовь так быстро пускает росток внутри меня, что теряю осторожность и разум.
-Он был слишком приставучим, - глухо ответила сказочница. - Полез целоваться на первом же свидании.
-Это ужасно.
Замираю от отвращения, представляя, как этот худой Михаил пытается обслюнявить самую нежную на свете девушку. Я сам испариной покрываюсь от того, что иду с ней рядом, на расстоянии вытянутой руки. Полночи провел без сна, потому что спал в соседней комнате. А этот псих так грубо и грязно повел себя. На лестничной площадке Кира роняет ключи, оседает на пол и стискивает виски пальцами.
-Что с вами?
-Голова кружится, -  девушка бледнеет.
-Дышите, пожалуйста, дышите, - шепчу, поднимая пушинку дрожащего тела.
Отмыкаю дверь. Заношу ее. Открываю окно, чтобы проветрить квартиру, приношу ей стакан воды.
-Закройте, Пол…
-Что?
-Закройте окно. Мне дует.
-Как скажете.
Готовлю ужин, боясь, что у моего нежного цветка случится еще раз сильное головокружение.
-Давайте я останусь у вас, - предлагаю просящим тоном.
-Не надо.
-Я боюсь за вас… Что это было?
-Просто усталость накатила.
Изучаю ее утонченное лицо. У нас в Нурланне я знал только две болезни. Краснуха и ветрянка.
-Если я запру вас, то вы мне не поможете в случае головокружения, - резонно замечает хозяйка квартиры.
-Что ж… тогда не запирайте.
Кира испуганно смотрит на меня.
-Я знаю, как это выглядит, - чувствую удушливую волну румянца. - Клянусь, я девственник, дорожу своей репутацией. В конце концов, вы потом можете пожаловаться на меня в полицию. И эта история закончится для меня работой на заводе. Поэтому у меня нет причины сметь причинять вам неудобства.
Девушка задумчиво стучит по столу пальцами. Потом все же разрешает остаться. Опять засыпаю с трудом. Сам же волнуюсь от того, что теперь между нами нет щеколды. На всякий случай подпираю дверь стулом со своей стороны. Кире ничто не мешает зайти ко мне ночью и соблазнить. В конце концов, я ее мало знаю. Но она намного благороднее своих соотечественниц. Утром встаю раньше хозяйки жилья и делаю манную кашу с вареньем.
-Это очень калорийная пища, - отмечает Кира.
-Ну… я родом из-за Полярного круга. У нас вся еда такая.
Пускаюсь в исторический экскурс про условия и образ жизни викингов. Потом выясняется, что моя собеседница активно изучала Скандинавию, ее мифы, историю. Она показывает свои незаурядные знания. А потом, рдея от смущения, подает целый цикл сказок, написанных в духе сурового северного Средневековья. Конечно, снова про драконов и змеев. К вечеру пеку для нее свое любимое печенье с начинкой. Когда зову ее пить чай, она снова появляется в очках. Но торопливо снимает их. Стесняется? Не знает, что она очаровательна с любыми аксессуарами? Или не хочет различать мои черты лица?
-Ах, вот он, сын яростных викингов! - в мой счастливый сон врывается сермяжная повседневность в виде Гоши. - О, неистовый уничтожитель печенек, вы помните, какой сегодня день?
-Вы пропустили кастинг, - меня изучает холодным взглядом Полина.
-Он не понимает, вы слишком быстро говорите, - объясняет им Кира.
Но я и сам вспоминаю, что сегодня - пробы. Стыд поднимается во мне злой коброй и спивается в душу клыками.
-Простите, - говорю режиссеру по-русски.
Хозяйка квартиры торопливо выводит коллег в коридор.
-Заберите его, пожалуйста… он три дня за мной ходит, - ее голос звучит так взволнованно.
-Что, приставал? - сразу интересуется мужчина.
-Нет… наоборот… но… я не могу уже…


Душа фиалки

Иду, раздавленный осознанием, что все испортил. Приехал раньше всех, но про кастинг забыл напрочь. Напугал Киру своей навязчивостью. Мозг словно кто-то выключил, когда сказочница впервые подняла на меня свои синие глаза.
-Ну, взбодритесь! - Полина трясет мои руки. - Пол, вы актер или нет? Какая главная заповедь артиста? Играть несмотря ни на что!
-Уже вечер. Георгий прав.
-Я закрываю табель! - кричит миниатюрный мужчина.
-Гоша, только попробуй!
Аистова заходит в кабинет. Они громко спорят. Наконец, строгий ассистент сдается. Они сидят и слушают меня. Я собираю все свои силы, скребу по всем сусекам души. Воображаю себя Карлом Двенадцатым на поле сражения. Несуществующий мир из Ушедшей Эпохи топит меня с головой.
-Да все отлично, - выводит меня из увлеченной игры Полина. - Пол, собирайте вещи, если вы их распаковали, конечно. Мы едем в Петербург.
-Надеюсь, он там не забудет, когда начало съемок, - злобно ухмыляется Георгий.
-Сказал человек, который может потеряться, - язвит в ответ женщина.
Выхожу с ней в коридор. Пожимаю маленькую ручку. На самом деле, сейчас мне Полина кажется Афиной, спустившейся с Олимпа.
-Но почему? - надеюсь, что хотя бы произношение у меня нормальное.
-У вас есть сестры?
-Нет.
-А от меня отказался брат… Так что считайте, что я в вас увидела нового брата. У вас же появилась сестра. Мы с вами - родственные души.
У гостиницы меня поджидает Климин.
-Даже не думай! - он очень смешно краснеет. - Вон… у Киры съел все печенье, ее и увози в свою Норвегию!
-Пробовать? Что пробовать? - не совсем хорошо понимаю, к чему он клонит.
-Не трожь Полину! - по слогам произносит ассистент.
Смеюсь над забавным миниатюрным мужчиной, бью его по плечу с размаху. Бедняга проседает.
-Простите, - извиняюсь перед ним.
-Тресни твой штатив, ну и актеришка попался, - сердито ворчит Гоша, потирая лопатку. - Смотри, мы отъезжаем послезавтра. Послезавтра! Это через один день! Поезд тебя ждать не будет, викинг с душой фиалки!
Да, Георгий точно определил мое состояние. В моей душе распустилась хрупкая фиалка. Она увянет, если я не увижу еще раз самую восхитительную русскую девушку. На следующий день ищу ей подарок в ювелирном магазине. Самый необычный и достойный. У нас в Норвегии принято благодарить женщину за внимание дарами.
-О нет! - кричит сначала Кира по-русски, открыв дверь.
-Это я! - говорю ей по-норвежски. - Кира, простите. Просто… я хотел подарить вам что-то на память.
Вкладываю ей в руку брошь в виде цветущей ветки персика. Сказочница прищуривается на меня.
-Почему на память? Вы не прошли пробы?
-Нет, все в порядке. Я уезжаю в Петербург. Завтра.
-Я тоже. Полина сказала, что не нашли переводчика.
Моя фиалка души не просто цветет - танцует, роняя лепестки! Я готов сжать девушку в объятиях на радостях. Но она, конечно, может испугаться.
-А мы можем куда-нибудь сходить, отметить начала совместной работы? - вопрошаю с надеждой.
Она удивленно смотрит, мнется.
-Не знаю.. Я еще вещи не собрала. Хотела прибраться перед отъездом. И надо Милу и Костю отвезти коллеге. А то они без меня не жильцы.
-Давайте помогу, - хочу провести с ней хотя бы пару лишних минут.
Пока Кира складывает одежду в чемодан, протираю пыль, мою полы.
-Пол, вы какой-то слишком хозяйственный, - вздыхает сказочница.
Я кормлю ее кошку Милу.
-Я еще вяжу спицами и крючком. И дома персик выращиваю, - рекламирую себя со всех сторон.
Если она готова доверить мне помощь в сборах, значит я могу побороться за ее сердце, доказать, что я лучше всех.
-А в кактусах понимаете? Я просто уронила Константина вчера, у него теперь вот здесь засечка. Я совершенно не умею ухаживать за растениями, - сокрушается девушка.
-Я вас умоляю, кактусы - самые живучие в мире! Ничего не будет вашему подопечному.
Отвозим колючее растение и пушистую кошку забавной девушке-блондинке.
-А кто это? - шепотом она интересуется у моей спутницы.
-Актер.
-Красивый, - незнакомка кокетливо глядит на меня. - У вас что-то было?
-Аля…
-Молодой человек, а как вас зовут?
-Паулус Олафссон, - не очень охотно, но отвечаю.
-О, вы швед?
-Мама - из Швеции, папа - из Норвегии.
-Алиса! - прерывает наше знакомство Кира. - Костю поливай раз в две недели. Милу корми три раза в день. Если будут просить больше, не иди на поводу.
На секунду мне кажется, что сказочница выглядит раздосадованной. На обратном пути девушка все же соглашается зайти в кафе. Там надевает очки с таким видом, будто это петля на виселице.
-Вы стесняетесь? - не выдерживаю.
-Нет, что вы… я не хочу просто… их надевать.
-Почему?
-Не важно.
Кира уткнулась чуть ли не носом в меню.
-Но все же… Кира… поднимите голову, пожалуйста.
-Нет-нет… это ловушка.
-Что?
-Ох… - сказочница отрывается от изучения блюд, мечет молнии сквозь стекла очков. - Хорошо. Скажу честно. Не хочу вас разглядывать, Пол. Вы слишком красивый. Это мешает мне общаться с вами. Вы довольны? И вообще… я не умею поддерживать отношения с противоположным полом.
Ее рассказ вызывает во мне оторопь. Язык прилипает к небу, здравые мысли покидают мою голову, только глупая улыбка лезет на мое лицо.
-И не улыбайтесь.
-Почему? - выдавливаю из себя.
-У вас слишком обаятельная улыбка. И ресницы!
-Что с ними не так?
-Слишком длинные.
-Хорошо, снимайте скорее очки. И продолжим уже нормально разговаривать.
С одной стороны, немного смешат вещи, которые говорит милая сказочница. С другой, это еще больше интригует, завлекает. Она пытается всем своим видом показать, что с ней лучше не связываться. Но моя душа фиалки уже не сможет цвести без этих синих глаз.


Корона под лопаткой

Перед отъездом вооружаюсь медицинским справочником. Мой русский коллега Яков озадаченно смотрит на обложку.
-А ты прямо все здесь понимаешь? - его голос звучит скептически. - Тут же термины. И язык не твой родной.
-Здесь часть - по-латински. Я знать латынь, - парирую, чтобы Становой отстал.
Жадно впитываю губкой все, что связано с головокружениями. Вдруг это какая-то болезнь. Эх, написали бы книгу, как добиться сердца Киры Ивановой!
-Отставить бесполезное чтиво! - мой сосед по купе вошел в роль Петра Великого. - Пора предаваться кутежу!
-Не совсем понимать, - меня пугает напор русского.
К нам вваливаются специалисты по звуку и свету.
-А не надо понимать! - возражает Яков, доставая бутыли с прозрачной жидкостью.
-Умом Россию не понять, аршином общим не измерить! - цитирует классика пожилой звукорежиссер. - У ней - особенная стать! В Россию можно только верить!
-Ай, Давидыч! За душу берет! - кричит его помощник.
Мне подают граненый стакан, наполненный будто бы водой по самые края. Я подозреваю неладное. Поэтому пытаюсь отказаться. Но Петр Первый берет меня на слабо. Утром не могу открыть глаза: проникающий сквозь них свет ранит мой уставший мозг.
-Пол… - набатом бьет по моим ушам голос Киры. - Что с вами?
-Что? - осознаю себя на полу коридора вагона.
-Вы что, пили?
Стыд связывает меня колючей проволокой. Это еще сильнее затрудняет движения моего тела, которое и так стало ватным.
-Я выпил всего три стакана, - шепчу я.
-Вставайте!
Девушка ведет меня за руку в свое купе.
-Поля, у тебя же есть закрутка?
-Конечно. Мне эти банки постоянно Алекс с собой пакует.
Мне наливают жижу из банки из-под огурцов. Что-то мямлю нечленораздельное, но Иванова м Аистова настаивают. После первой же кружки облегчение ласково обнимает меня, снимая тяжесть прошлого вечера.
-Вы просто волшебницы! -восклицаю я и хватаю вторую порцию напитка богов.
На съемках не разлучаюсь с Кирой. Погружаюсь с головой в процесс игры, понимая, что моя сказочница следит за мной, возможно, даже делает выводы. В очередной раз подсаживаюсь к ней и вижу, что девушка сидит в очках.
-Рассматривали актеров? - улыбаюсь ей. - Как находите Игоря Антоненко? Правда, красивый? И ресницы у него очень длинные.
-Я не смотрела на него, - занимается заревом смущения Кира.
Она с отчаянным видом изучает меня через призму своих защитных стекол. Теперь краснею я.
-У вас листочек прилип, - шепчет девушка, будто оправдываясь.
-Где?
Шарю пальцами по правой щеке, потом по левой.
-Выше… нет, выше…
Волшебница устает подсказывать и сама прикасается к моему лицу. Это становится для меня самым волнительным моментом за всю мою жизнь. Повинуясь неведомому ранее мной порыву, прижимаю ее ладонь к своему виску. Жду, что гордая и таинственная леди оборвет меня и испепелит строгим взглядом.
-Я сняла уже листик, - бормочет под нос Иванова, опустив голову.
-Простите…
На досуге рву для нее васильки. Здесь они ярко-синие. Букетик вызывает потрясающую улыбку у доброй волшебницы. Она откладывает свой блокнот с записями. Зарывает носик к фигурные лепестки. Хитрый взгляд исподлобья перекликается цветом с моим даром.
-Вы писали новую сказку? - не знаю, с чего начать разговор.
Я еще никогда не чувствовал такого безумного чувства, которое заставляет забывать обо всем на свете. И ни разу женщины не вели себя со мной столь отстраненно.
-Да. Угадайте, про кого.
-Про дракона?
-Да, он плетет венки из васильков.
-Вот это совпадение, - пытаюсь соприкоснуться с ней локтями.
Пока Кира читает мне кусочки своего произведения, моя душа звенит хрустальным колокольчиком от счастья и умиротворения. А потом ситуация круто меняется. Девушка не желает меня видеть на следующий день. Запирается в номере. Кричит мне, чтобы я уходил и больше не показывался ей на глаза.
-В общем, ситуация странная, - Полина выступает между нами связным. - Кира посмотрела две мелодрамы. И там были откровенные сцены.
-Какие фильмы? - тоскливо спрашиваю я.
-"Поцелуй бабочки" и "Молчание над рекой".
-Передайте, пожалуйста, Кире: в постельных сценах там вместо меня играл дублер.
В картинах были слишком непростые для меня эпизоды. Нужно было показать полностью голую заднюю часть тела. Спину, поясницу, ягодицы. "Поцелуй бабочки" снимала женщина. Я нажал ей на жалость, объяснив, что хочу стать чьим-то мужем. "Молчание над рекой" было проектом моего однокурсника. Его не нужно было слишком долго уговаривать. Еще одно проклятие актерской судьбы. Тебя считают легкодоступным, развязным. Конечно, многие артисты с удовольствием соприкасаются с женщинами в откровенных эпизодах. Наверное, это дарит им ощущение близости, иллюзию отношений. Все же из-за неправильного восприятия нашей профессии большая часть моих коллег умирает в одиночестве.
-Слабо верится, что для постельной сцены вам дали дублера, - васильковый взгляд колет меня холодностью.
Кира разрешила подсесть к ней через день.
-Иногда дают, - сначала бледнею, потом пунцовею от откровенного разговора, - я девственник и пригодный для брака, поэтому мне идут навстречу.
Сказочница аккуратно отодвигается от меня на пару миллиметров, будто боится ответственности за то, что сидела рядом с невинным мужчиной.
-Я могу доказать, - смотрю на профиль смущенной девушки.
-Как? - она даже не поворачивается на меня.
-У меня есть родимое пятно на спине. Под правой лопаткой. Похоже то ли на корону, то ли на трезубец.
-Я не собираюсь смотреть на вашу спину, - робко сообщает собеседница.
-А я не планирую так компрометировать себя, - улыбаюсь в ответ.
Хватаю проходящего мимо Гошу.
-Георгий, ты должен помогать! - миниатюрный мужчина смешно вытаращивает на меня глаза. - Ты должен смотреть на мою спину… сказать Кире, что там!
-Могу сразу сообщить: "Кира, там мышцы", - сердито цедит ассистент отбиваясь от моих рук.
-Пожалуйста, - бормочу я поднеся вплотную к лицу Георгия свое.
-Давай быстрее!
В раздевалке он шумно вздыхает и кричит в дверь:
-Кира, тут реально мышцы. И родимое пятно под правой лопаткой. Что? Да больше на корону похоже…
-Спасибо! - горячо обнимаю спасителя наших отношений.
-Эх, грязные вы извращенцы, - ухмыляется миниатюрный мужчина. - Полину не видели? Такая-сякая… сбежала от нас.
Между нами с Кирой воцаряется идиллия. Она принимает мое общество с улыбкой. Даже стойко слушает мои не очень удачные стихи. Они не дают спать по ночам. Приходится записывать навязчивые строки. А днем при сказочнице слова похожи на солдат, которые идут на штурм благосклонности самой удивительной в мире леди.
-Что-то не весенний ветер дует, - кутается она еще сильнее в пальто.
-Ничего, я сяду вот так, - поворачиваюсь всем корпусом к моему нежному персику. - И могу надеть на вас свою куртку, если позволите.
-Спасибо.
Кира тонет в моей верхней одежде. Но смотрит благодарно.
-А можно пригласить вас на свидание? - интересуюсь, будто бы просто так.
-Не знаю… надо подумать…
Даю ей поразмышлять несколько дней, потом все же не выдерживаю и повторяю свой вопрос. В этот момент сказочница что-то писала в блокноте, надев очки на нос. Она смерила меня изучающим взглядом.
-Нет, не пойду на свидание. Извините, - ответ звучит жесткой пощечиной.
Мне становится тесно в номере, душно на съемочной площадке. Не могу смотреть в глаза другим людям. Сам испытываю что-то похожее на головокружение.
-Ну что опять случилось?
Надо мной стоят Поля и Гоша. Маленькие ангелы-хранители моей сказки про любовь. Да только теперь уже никто не в силах спасти ее. Отказ идти на свидание - это знак того, что у женщины нет серьезных намерений. Без официальных встреч я не могу преподнести белую гортензию, сделать предложение, стать счастливым…
-Что? - Георгий нервно смеется. - Это у тебя-то проблемы, сын викингов? Да ты самый приметный!
-Будьте мужчиной, Пол, - увещевает Полина. - Подождите, пока Кира остынет. И расскажите ей о своих чувствах. Я уверена, она просто стесняется.
-А когда она остынет? - не хочу попасть впросак.
-Ну пару дней, наверное, нужно подождать, - задумчиво говорит режиссер.



Платье, туфли, помада

-Тебе не повезло… - берет меня за плечо художник по гриму. - Про Киру говорят, что она - Снежная королева. Отказывает всем. Намеков не понимает. Все сложно. Тебе проще разлюбить.
Он омолаживает меня для роли, заодно лезет своими грязными советами в мое хрустальное счастье.
-Я не понимать, - бубню ему сердитым тоном.
Как хорошо быть иностранцем. Можно отгородиться от глупцов маской непонимания. Мужчина смотрит на меня с подозрением. Ну, давай… позови Киру и попроси перевести те гадости, которые ты сейчас сказал про нее. Гример слишком навязчивый и глупый. Он продолжает разглагольствовать.
-Я как-то раз приглашал ее на свидание… Она пошла, но потом не дала себя проводить домой.
Я выпрямляюсь в полный рост, беру нахала за ворот футболки. Злость наполняет меня до краев, как горячий чай стакан. Как ты смеешь говорить гадости за спиной?!
-И правильно, - цежу сквозь зубы. - Кира не холодная. Ты просто не подходить.
Нас перевезли в Петергоф. Маленький городок тоже безлюден, как и Петербург. Но все же здесь царит не такая гнетущая атмосфера. В местном парке цветут синие пионы. Рву их для самой трепетной и нежной, как мой карликовый персик, девушки.
-Пожалуйста, прошу вас простить меня за навязчивость, - преподношу своей волшебнице букет. - Но все же давайте сходим на свидание.
-Спасибо за цветы, - Кира гладит лепестки длинными пальцами. - Но я вынуждена снова отказать.
-Почему? - я не могу уйти без объяснений.
-Эх… у меня нет с собой платья. Это первое. Второе - мои туфли стоптались, - аргументы девушки меня смешат своей простотой. - Третье: у меня заканчивается помада. И последнее… мне нужны ингибиторы обратного захвата серотонина.
Я дочитал медицинский справочник. Поэтому меня не пугает последняя формулировка.
-Я знаю, где достать ваши ингибиторы, - говорю ей. - Идемте вместе в аптеку.
Вечером будто бы по дороге завожу сказочницу в магазин одежды.
-Здесь все дорого, - протестует она.
Но увидев красное облегающее платье, моя Перси тянется за очками.
-А мы просто померяем, - обещаю ей.
В вечернем наряде Кира похожа на жар-птицу. Яркая, страстная, восхитительная.
-Упаковать с собой? - спрашивает продавец.
-Нет, мы так и пойдем, - отмахиваюсь от него.
-Что? - удивляется моя спутница.
-Да тут я нечаянно уже заплатил за платье. Потому что оно слишком вам идет.
Галантно открываю перед ней дверь обувного отдела, объясняя, что грех идти в таком наряде и в стоптанных туфлях. Ориентируюсь по счастливым огонькам синих глаз. Когда они загораются ярче при виде черных лодочек с позолоченными пряжками, я прошу завернуть в коробку старую пару.
-Пол, вы хитрец! - кричит у прилавка с косметикой моя волшебница.
-Поздно! - торопливо складываю помаду, тушь, тени, духи в пакет. - Вы готовы к свиданию.
-В аптеке?
-Да, в самой лучшей в Петергофе!
Привожу ее в ресторан "Монплезир". Нам подают свежие персики, выращенные в местных теплицах.
-Эти чудесные плоды помогают вырабатывать гормоны счастья, - сообщаю Кире, наливая ей вина. - Алкоголь тоже.
-Пол, вы не понимаете, - качает она головой. - У меня в организме, вообще, не вырабатываются хорошие гормоны. Даже любви.
-Кто вам это сказал?
-Врачи.
-Ага… ну, врачам свойственно ошибаться.
От аперитива моя спутница становится румяной. Я слежу за ней украдкой из-за меню. Она опять надела очки. Не хочу вызывать смущение. И не желаю показывать, как сам нервничаю от того, что у нас происходит свидание.
-Пол… почему вы прячетесь? - слышу в ее голосе нотки веселья.
-Вы слишком красивая. У вас слишком синие глаза. Слишком приятный голос. Вы вся слишком…
Пытаюсь говорить шутливо, все же ей должно быть понятно, что это почти признание в любви.
-У вас сегодня обостренное чувство юмора.
-Нет… чувство прекрасного.
-Зачем вам свидание со мной?
На этом вопросе опускаю меню. А Кира так и осталась вооруженной очками. Смело рассматривает мое лицо. Спасибо вину, девушку не пугает даже моя растерянная улыбка.
-Я на первом свидании такие вещи не говорю, - стараюсь заинтриговать мой нежный цветок.
-То есть мне придется сходить на еще одну встречу?
-Если хотите узнать…
А после этого свидания Кира разрешает проводить себя. Правда хромает.
-Туфли просто новые, уже тяжело, - пыхтит она.
-Простите. Какой я, невнимательный! - помогаю ей сесть. - Давайте разомну.
-Не надо, не трожьте меня! - вспыхивает девушка в тон своему платью.
-Я хотел размять ваши туфли.
После нашего маленького приключения я понимаю, что моя сказочница окончательно привыкла ко мне. Даже стала вести себя более уверенно. Разрешает прикасаться к своим рукам, открыто улыбается мне. Хоть стало теплее, все равно накидываю перед съемками на нее свою куртку.
-Пол, может, выпьем по чашечке кофе сегодня?
В мою милую сказку без спроса лезет Жанна. Русская актриса несколько раз отвесила мне пошлые комплименты, точнее моей фигуре. Но я не привык дерзить женщинам. Делал вид, что не понимаю ее. Теперь же она решила идти напролом.
-Я кофе не пить, - отвечаю прямо. - И гулять только с Кира.
-Ну, где Кира, там и другие. Так же?
Эх, актерская доля. Даже с чистыми руками, без знаков того, что я непригоден для брака, я все же привлекаю любительниц наслаждений. Видимо, в России без приставаний - никуда… Шумно вздыхаю, отворачиваюсь и хочу уйти.
-Да подожди ты, громадина. Зачем тебе эта болезная? - чувствую потную руку на своей ладони.
-Она не болезная! - поворачиваюсь с таким лицом, что моя преследовательница бледнеет.
-Что происходит? - на этом нас и застает Кира.
Она подходит ко мне, берет мои пальцы сама, смотрит на Жанну презрительно, чуть спустив очки с носа.
-Да я так… - актриса теряется в лесу своего смятения.
-Просто не все в России такие благородные, как вы, - объясняю сказочнице.
-Пол - со мной, - синие глаза обжигают Жанну льдом.
Да, когда нужно, моя жар-птица готова обернуться Снежной королевой. Актриса хмыкает, мол, зацеплю другого.
-Вы настоящая амазонка, - беру другую руку Киры. - Спасли меня от грязных приставаний.
И все равно она нежная и хрупкая, ее голова смешно торчит из ворота моей куртки. Волшебница сама понимает, что вся ситуация похожа на один большой оксюморон, поэтому звонко смеется.
-Раз я амазонка… я приглашаю вас на второе свидание.


Диагноз Киры

Наша вторая встреча проходит на берегу Финского залива. У морского прибоя прохладно, поэтому нам не до элегантных нарядов. Моя спутница кутается в мою куртку. Я иду в одной рубашке, потому что мне жарко. Изнутри меня греет пожар смущения. Ведь Кира пригласила меня, потому что хочет слышать… Что же хочет она слышать?
-Здесь неплохо, - стелю одеяло на песок.
-Нас не протянет?
Улыбаюсь, укладывая сверху еще один плед.
-Я приготовил чай в термосе. С лимоном.
Подаю ей железную чашку. Но хитрый взгляд девушки прожигает меня.
-Кира… понимаете… я привык жить просто, - начинаю свою речь, превозмогая барьеры стеснения. - Как компас. Там север, там юг. Все четко… а сейчас мои стрелки сошли с ума. Я не знаю правильную дорогу. И не буду прежним. Потому что попал в ваше магнетическое поле…
Она опускает глаза, пьет чай медленно, вдумчиво.
-Если я вам не подхожу совсем… то так и скажите, - прошу, хотя боюсь до дрожи ответа.
-Дело в том, что я вам не подхожу, - шепчет не громче прибоя моя сказочница, отставив кружку. - Я постоянно болею, у меня проблемы с гормонами. Еще я ворчливая. Я доставлю вам очень много хлопот.
Качаю головой в такт ее ничего не значащим для меня доводам.
-Вы невероятная, благородная, милая, воздушная, нежная, словно юное персиковое дерево, - беру ее хрупкие руки в свои. - Я закрою вас от сквозняков. Буду лечить вас любовью и теплом. И буду слушать ваше ворчание, как музыку.
Она смешно вздыхает. Усмехается. Поднимает глаза, которые в закатных лучах кажутся еще темнее и удивительнее.
-Наверное, нужно называть вас на "ты"? - спрашивает моя Перси.
-Как хотите, - с готовностью откликаюсь.
-Я хочу…
Вся съемочная группа уже знает, что мы с Кирой сходили на два свидания. Кто-то улыбается нам, кто-то сверлит взглядом. В такой обстановке возвращаемся в Иркутск.
-Тебя уже не преследует этот ненормальный?
Провожаю Киру домой. Ищу повод побыть с ней еще хотя бы один лишний час.
-Нет. Ты его тогда здорово напугал. Если хочешь, заходи.
Запускаем в квартиру пушистую Милу, ставим кактус, который над своим ранением выпустил маленькую копию себя.
-Пирожки с вишней любишь?
Я купил по дороге дары теплиц. И теперь придумал, как задержаться даже часа на два.
-Конечно.
Пока вожусь с тестом, Кира следит за мной, наклонив голову на бок.
-Ты какой-то сказочный, - резюмирует она.
-Как Тамар? - уточняю я, начиная лепить пирожки.
-Хуже. Он-то точно выдуман. А ты реальный. Но при этом слишком идеальный.
Ухмыляюсь ее заявлению.
-У меня куча недостатков. Но ты их можешь испугаться.
-Нет, меня уже ничего не напугает, - она полна решимости.
-Я пишу плохие стихи.
-Это я уже знаю.
-Много ем.
-Но ты и много готовишь.
-Я ревнивый. Ну, думал, что не ревнивый… но с тобой у меня открылись новые стороны характера, - неловко шлепаю один и пирожков на противень. - Не умею целоваться. Совсем.
-Это почему? - изумилась сказочница. - Ты же в каждом фильме кого-то целовал…
-Это было притворством.
Приходится мыть руки, чтобы показать свой коронный трюк.
-Я вот так беру партнершу по сцене, - заключаю милое лицо в свои широкие ладони. - И за руками совершенно не видно, что мы не соприкасаемся.
Синие глаза сверкают льдинками неловкости и отчужденности. Я чувствую, как кровь отливом уходит от моих щек от смущения. Хочу убрать пальцы от Киры, но будто прирастаю к ней. Она сама берет меня за запястья. Сначала думаю, что сейчас случится первый поцелуй в моей жизни… Но нет, девушка отрывает мои руки. И хоть пирожки с вишней ей очень понравились, на следующий день моя Перси не приходит в павильон на съемки.
-А где Кира? - обычно все свои вопросы я задаю Гоше, он все знает.
-У нее сегодня - поход в поликлинику.
-Что это?
-Следи на корнями слова: "поли" - много, "клиника" - лечебница, - отвечает раздраженно ассистент. - Медицинское учреждение такое!
Но и потом сценарист не является. Вечером бегу к ней сам. Но сказочница не открывает.
-Кира, я слышу, ты там! - настойчиво стучу в дверь.
В прихожей определенно кто-то вздыхает.
-Пожалуйста, открой! - продолжаю осаду. - Я не уйду!
Иванова выдерживает минут десять. Потом все же сдается.
-Пол, нет, - она прячет глаза - верный признак смятения. - Уходи.
-Прости, если напугал тебя позавчера, - занимаю собой дверной проем. - Я бы не стал тебя целовать без твоего разрешения. Кира…
По ее бледному лицу словно проходит судорога. Девушка отступает в полумрак коридора.
-Нет, Пол. Дело не в тебе. Дело во мне, - шелестит ее голос. - Тебе лучше не связываться со мной.
-Почему? Ты была в поликлинике, тебе поставили какой-то диагноз?
Самые страшные догадки толпятся в моей голове, пугая цитатами из медицинского справочника. Захожу во тьму к моей единственной, готовый принять любое будущее, лишь бы с ней… больше ни с кем…
-Скажи же, - прошу ее. - Мы справимся вместе. Я помогу тебе!
-Мне дали направление в бордель, - скрипит зубами моя сказочница.
-Не понимаю…
-Всем, у кого низкие дофамин и окситоцин, выписывают розовый рецепт. На интим-услуги.
Россия все больше шокирует меня. Стою, онемев от ужасной бестактности врачей. Включаю свет в коридоре. Кира жмурится от яркого луча лампочки, под которой стоим.
-Ваши медики ничего не смыслят! - заявляю ей. - Если бы у тебя эти гормоны были бы низкими, ты не улыбалась, не смеялась и не ходила бы на свидания.
-Откуда ты знаешь? - на ее щеках появляются солнышки румянца.
-Я чувствую. С тобой все в порядке.
-А если не в порядке?
-Я пообещал тебя лечить. Теплом и любовью. Поэтому мне нужны магазин пряжи и третье свидание.



Бегство в царство Аида

Кира становится моим личным диагнозом. Больной, у вас Кира - в душе. Это не лечится. Улыбаюсь своей шутке за вязанием. На каждый узелок на спице шепчу заклинание. Пусть полюбит меня. Пусть захочет уехать со мной. Пусть ее покинут все болезни и дурные мысли.
-Пол, ты делаешь слишком дорогие подарки.
Мой нежный персик, моя воинственная Персефона упрямится на пороге магазина верхней одежды. Наше третье свидание заканчивается именно здесь. За каждую официальную встречу в Норвегии мужчина обязан благодарить свою даму. Так как пальто не спасает сказочницу от холода, я предлагаю ей купить дубленку.
-Мне не нужно! - качает она головой.
-Мне кажется, ты лжешь.
Киру заманивает внутрь консультант. Показывает ей разные варианты. Девушка параллельно ведет взглядом по шарфам, шапкам, перчаткам. Снова ориентируюсь по едва уловимым признакам интереса на ее лице, потому что напрямую Кира не умеет просить.
-Зачем так много? - ворчит она. - Ты шопоголик?
-Я не взял ничего лишнего, - парирую я. - К дубленке нужны новые аксессуары.
-Ты как будто меня готовишь к походу в Царство Аида, - шутит девушка.
Молча вывожу ее из магазина. Она подколкой попадает точно в цель, в мое разгоряченное сердце. Таинственно улыбаюсь. Да, в некотором смысле Норвегию можно назвать потусторонним миром. Полярная ночь, быстро меняющаяся погода, большая часть года - зима… Наверное, Кира откажется.
-Что с тобой? - она надевает очки. - Пол… ты побледнел.
-Еще не время говорить такие вещи, - мне ужасно неловко, что выдал сам себя.
-Какие?
-Неважно…
-Подожди! - она требовательно хватает мои руки, смотрит серьезно. - Я тебе открылась. Рассказала о своем диагнозе. И о розовом рецепте. А ты что?
Стоим среди оживленной иркутской улицы, словно в реке своих эмоций.
-Я уже признавался в своих чувствах, - развожу руками. - Неужели, ты думаешь, я просто уеду домой… после того, что было? Я хочу подарить тебе белую гортензию. Но…
-Хорошо… я приму букет, - внезапно обрывает меня Кира. - Я знаю обычаи твоей страны. Но только дай время, чтобы пристроить Милу и Костю.
Я полностью обезоружен ее прямым ответом и нежными прикосновениями. Девушка хитро улыбается, словно околдовывает меня навсегда.
-Как невыездные?!
Я преодолел полосу отчуждения в душе моей сказочницы, ходил за ней полгода… а теперь узнаю страшную новость.
-Да, Пол, - глядит на меня Полина с сожалением. - Я сама удивлена… я хотела часть фильма все же снять в Швеции. Мой запрос очень долго изучали в Минвоене. Вот пришел ответ, что выпустят за границу только мужчин. Женщинам нужно пройти кучу согласований, прежде, чем дадут зеленые формуляры.
Я иду в гостиницу в состоянии сомнамбулы. Мне кажется, что мир вокруг превращается в замедленную съемку. Люди бесят глупыми вопросами и долгой реакцией. Заканчиваю обвязку свитера для Киры. Сижу в полутьме, обнимая свой подарок, воображая, что в нем уже находятся хрупкие плечи, которые ждут тепло и защиту.
-Если ты все еще согласна… - отдаю Кире свитер. - То я остаюсь. Насколько получится. Я что-нибудь придумаю! Должен же быть выход…
Девушка проводит рукой по узорам, которые я так любовно плел в свободное время.
-Я поеду с тобой, - она поднимает на меня глаза. - Раз ты - мой Аид, то забери меня!
-Это опасно, - рефлекторно складываю ладони у ее висков, защищая их от прохладного ветра. - Я не могу рисковать тобой.
А сказочница тянет меня к себе и прижимает свои губы к моим. Это происходит так неожиданно, что застываю на месте. Кира. Меня. Поцеловала. Сама.
-Ты не можешь, я могу, - неловко смеется моя Персефона. - Я сдала снова кровь на гормоны. Мне не хватает адреналина.
Не могу оторваться от нее, заключаю в объятия, словно закрывая от всего мира. Этот момент становится моей точкой невозврата. Прихожу на съемки, погруженный в собственные мысли, словно в омут. С трудом реагирую на команды режиссера и ее ассистента. Просто выкрасть вряд ли получится… подделать документы? В один из таких дней, когда я не могу выбраться из водоворота поиска решения, Аистова вмешивается сама.
-Я знаю, что вас взбодрит, - хитро тянет она.
-Что? - устало смотрю на нее.
-Только это очень опасный подарочек, - трясет перед моим носом Полина заветной бумагой.
Формуляр, действительно, светло-зеленого цвета. Отчаянная женщина не просто подписала его - подделала подпись министра обороны.
-Я знаю…
-Как доедете, дайте хоть как-то знать, - просит моя спасительница.
Она познакомила меня с Кирой, помогла мне добиться благосклонности моей мечты, теперь прокладывает дорогу к семейному счастью.
-Постараемся, - шепчу ей в ответ. - Полина, если что-то когда-то вам понадобится. Что угодно. Клянусь, я все сделаю!
В поезде я нервничаю больше, чем моя Персефона. Приходится вытаскивать из дальних карманов все запасы умения притворяться. На границе шучу, улыбаюсь. Хотя внутри меня поселились ветра родной Норвегии, которые заставляют мою душу вздрагивать от любого вопроса.
-Зачем едете так далеко? - удивляется пограничник, возвращая Кире паспорт. - Есть же вот Карелия.
-Я ненадолго, - отвечает она.
Оказавшись снова в купе, на норвежской стороне, моя единственная теряет последние силы, падает на нижнюю полку и дрожит.
-Это и есть адреналин? - она пытается растянуть сухие губы.
-Не знаю даже, - сам будто пережил прыжок с парашютом.
Нас отпускает чувство опасности только в Осло. У меня дома Перси изучает каждую комнату, садится перед персиком, гладит ствол дерева.
-Тебе нравится Кэрита? - слежу за хрупкими руками.
-Да, она очень красивая. Подожди… она дает плоды?
Подхожу ближе. Словно знамение от Кэриты, на ее ветке висят два вполне зрелых персика. Верманд, наверное, какое-то удобрение раздобыл…
-Завтра пойдем на четвертое свидание? - интересуюсь у Киры.
-Конечно.
Утром веду свою Персефону на причал. Помогаю сесть на прогулочную яхту. Ведь лучший вид на Осло - с воды фьорда.
-Надо было одеться еще теплее, - сетует моя нежная жар-птица, не привыкшая к пасмурной норвежской погоде.
Укутываю ее в куртку, которую взял на всякий случай. Потом достаю из сумки гортензию в горшке.
-Может, мы за ней будем хорошо ухаживать, и она будет цвести на годовщину? - спрашиваю у своей избранницы.
-Отличная идея, - она принимает дар.
-Ты выйдешь за меня?
Да, не хочу ждать следующего свидания. Кира же давала понять, что готова к браку. Моя сказочница смеется и кивает, вызывая в моей душе фейерверк. Надеваю ей на безымянный палец кольцо с александритом - таким же уникальным, как и сама Персефона в стране Северного сияния.

Ингибитор обратного захвата счастья

-Мой мальчик! - мама всегда разговаривает громко. - Мой родной!
Она утыкается в мое солнечное сплетение. Киру обступает моя многочисленная родня. Невеста пытается улыбаться, но в глазах ее стоит ужас. Вот так начинается ее знакомство с моим огромным и веселым семейством.
-Вы прелесть! - радостно сообщает ей дядя Брендт.
Каждый мужчина пытается поцеловать руку русской жар-птице. Я - пятый ребенок в семье Олафссонов из шести. При виде моих братьев Персефона жмурится, потом и вовсе снимает очки. Да, мы все очень похожи между собой - взяли внешность моей матери. И все наши отцы - высокие мужчины.
-Не напирайте, пожалуйста, на Киру, - прошу у родни, чуть оттесняя их локтем от побледневшей девушки.
-У тебя в родственниках - весь Нурланн? - шепотом интересуется она, пока идем в дом.
-Нет, что ты, - нервно усмехаюсь. - Всего-то человек тридцать присутствует. Еще тетя Ребекка не смогла приехать со своей семьей, прабабушка Урд себя не очень бодро чувствует, дедушка Хэлтор слишком далеко живет.
В нашей стране существует давняя традиция. Мужчина должен попросить благословение на брак у всех родных. И чем больше сватов со стороны жениха - тем лучше. Так женщина видит, насколько она важна ее избраннику. Конечно, я написал письма всем-всем-всем!
-Кира, ты же понимаешь…
-Да… но это выше моих сил.
Привыкшая к спокойной жизни наедине со своими персонажами, кактусом и кошкой, моя Персефона буквально оглушена вниманием Олафссонов, Аамондтов, Дуллумов и Тенолдов, из которых и состоит мое генеалогическое древо. За несколькими столами родственники смеются, шутят, поднимают бокалы за невесту.
-Хэварт, присмотрись, а то ты все в мальчишках бегаешь, - толкает локтем самого младшего брата самый старший Фреир.
-Так! - грожу кулаком через стол балагурам. - Хватит смущать мне Киру!
Стеснительная женщина - большая редкость. Все смотрят на румяную Иванову с восхищением и пиететом. Наконец, мама берет ее за руку и уводит для завершения сватовства. Они решат, когда свадьба, какое будет приданое, где мы будем продолжать жить с Кирой.
-Паулус, ты счастливчик, - поздравляет меня отец. - С такой-то профессией и встретить все же женщину, готовую взять тебя в мужья…
-Пап, пожалуйста, - я хлопаю его по плечу, - не начинай. Нормальная профессия.
Мои родители и отчимы всегда поддерживали меня. Но все равно невольно кололи вскользь мелкими замечаниями. Мол, немудрено, что ко мне относятся несерьезно. Или какая леди обратит на меня внимание?
-Актеры же всегда - в разъездах, - папа гнет свою линию под кивки дядей, братьев и кузенов. - И сцены эти неприличные…
-Киру это все не волнует, - парирую ехидным тоном.
-Еще она такая нежная, у нее такие синие глаза, - мечтательно мурлычет кузен Ганнарр.
Ревность пытается ухватить меня холодной рукой за самолюбие. Но я успешно отбиваюсь.
-Гани, сначала я женюсь на Кире, а потом она решит, нужен ли ей, еще муж, - осекаю мечты двоюродного брата.
Про себя добавляю, что вряд ли моя Персефона захочет увидеть снова мою шумную родню, которая норовит обниматься.
-Мы будем навещать их только по большим праздникам, - обещаю Кире.
-Ничего, они мне очень понравились, - невеста держится очень отважно.
И все же облегченно выдыхает дома. Вместе смотрим фильм, где я играл тролля.
-Пол, это же ты! - девушка узнает меня в первой же сцене, хоть я там был в маске пластического грима.
-Угадала, - вижу в этом добрый знак. - Это моя любимая роль.
-А еще кого бы ты хотел сыграть?
-Аида, - выдаю как на духу. - Ну не смейся, пожалуйста. Я же похитил тебя, как Персефону… Увез тебя в королевство холода и тьмы.
-Какой ты Аид? - не унимается сказочница. - Ты Аюшка. Милый, добрый, теплый.
-Глупо звучит.
-Звучит как название моего ингибитора обратного захвата счастья…
Элегантное и тонкое признание в любви заставляет в моей душе распуститься еще несколько фиалок нежности.
Я готов собрать их и вплести в свадебный букет моей единственной. Но приходится обходиться обычными цветами. Свадьба проходит тоже в Нурланне. Приезжает уже полный состав всех моих родственников. Приглашаю и своих друзей: Снора и Верманда. Моя Перси сидит на своем месте в свадебной короне с мученическим видом. Широкие гуляния - не для нее.
-Прости… видишь, я настоящий Аид.
-Я понимаю, что это важно для тебя, - она жмет мою руку под столом.
-Моя самая сильная и благородная Персефона.
А ночью я превращаюсь в неуверенного в себе Аюшку. Эта кличка хорошо подходит моей душе, дрожащей в порывах метели смятения.
-Я уже однажды поцеловала тебя сама, - Кира шепчет, опустив глаза. - Теперь твоя очередь делать первый шаг…
-Но я здесь полный ноль, - робко отвечаю, положив руки на ее нежные плечи. - Прости… ходить в школу идеального мужа было некогда… а в пособии написано, что жена должна научить мужа всему этому…
-Я сейчас падаю в пучину страсти впервые…
-Ты самая удивительная и необычная, - говорю, поднимая ладони к ее лицу.
И впервые касаюсь женских губ сам, отчего новые ощущения наполняют меня и сводят с ума.
-Обязательно показывать вот это? Это же как-то неприлично…
Утром Кира мнет в руках платок гаранта, пропитанный моими слезами невинности. Ее щеки в контраст синему знаку первой брачной ночи становятся красными.
-Придется, - я тоже стесняюсь, но правила есть правила.
Все остальные ритуалы я попросил не соблюдать. Никаких коров, никаких криков, что я теперь мужчина, никто не бросает мой платок гаранта в толпу неженатых мужчин. Мои синие слезы супруга коротко показывает толпе родственников и прячет в нагрудный карман кардигана, который я связал ей сам.



Тамар и Бо

-У нее, действительно, потрясающая фантазия!
Директор кинокомпании меряет шагами свой путь изумления по серому ковру. Асманд Йохансен - тот самый человек, который пригласил меня еще студентом в первый фильм. Конечно, сценарий, который написала Кира, я приношу ему.
-Ты говоришь, что у нее есть целый цикл таких сказок? - уточняет Асманд.
-Да. Они все связаны основным персонажем - драконом Тамаром.
-Так-так-так… - любимая присказка директора дает понять, что он вдохновлен. - Ладно. Сначала пусть будет эта история про заклинателя печенья Бо.
Дома на радостях подхватываю повелительницу пера и фантазий на руки.
-Аюшка, я боюсь! - пищит, а потом хихикает сказочница.
-Ты теперь сценарист “Ас-филмс”. Слышишь? Моя Перси, ты работаешь с лучшей кинокомпанией Северной Европы!
Киру просят сначала доработать сказку, добавить диалогов. Режиссер Роалд Роалдсен так проникся необычной сказкой, что уговаривает мою жену помогать в работе от начала до конца. Она присутствует даже на кастинге.
-Нет, Паулус, - огорчает меня Роалд. - Ты не Тамар. Мы обсуждали с Кирой. Это само воплощение хитрости.
-Я могу сыграть хоть само воплощение подлости!
Я так хочу стать частью сказки моей Персефоны. Но моя милая качает головой.
-Аюшка, - говорит она мне. - Если ты хочешь, ты будешь мастером Бо.
-Да, из тебя выйдет потрясающий Бо! - режиссер откидывается на стуле.
Роль дракона-колдуна получает Ормарр Хаконсен. Он ниже меня, худее. Но у него - большие зеленые глаза с поволокой. Кира даже сняла очки при виде Ормарра. О, я знаю этот жест… Мужчина понравился моей сказочнице. Наедине со своими мыслями убеждаю себя, что все в порядке. Почему бы и не быть волшебником, который достает из рукава печенье, чтобы удивить и угостить принцессу Рев, которая по ночам превращается в лису.
-А ее проклятие снимает чертов Тамар, - сжимаю виски, чтобы подавить позывы ревности.
Ормарр, действительно, похож на воплощение хитрости и беды. Неотступно следует за Кирой. Заглядывает ей в глаза. Кротко улыбается, разыгрывая роль невинного агнца. Хотя я слышал, что вот он-то свои постельные сцены играл сам. И в губы партнерш целовал по-настоящему.
-Любитель наслаждений, - скриплю зубами
Не имею права мешать моей Перси. Если она хочет второго мужа, я ничего не могу сделать.
-Пол, на тебе лица нет, - голос соперника звучит будто бы участливо.
-Все в порядке, Ор. Лучше переживай за качество своей игры, - специально хлопаю его по спине слишком сильно.
Лицо с высокими скулами бледнеет. Хаконсен закусывает губу, скрывая, что ему больно. А я усмехаюсь. Давай, крутись вокруг русской жар-птицы, проныра, но только не обожгись о мою ревность.
-Спасибо, Ор…
Кира принимает от него розы. Снова снимает очки, пока отвечает на вопросы актера.
-А почему вы убираете очки? - интересуется соперник. - Вы в них такая трогательная…
-Глаза устали.
Хаконсен идет дальше. И приглашает сказочницу на свидание.
-Я подумаю, - коротко отвечает Кира.
Дома слежу за своей хрупкой, но манящей женой. Хочу спросить, почему буквально через месяц нашей семейной жизни она готова завести второго? Но страшно услышать, что я взял ее своей настырностью и пирожками. Но на следующий день Кира говорит своему Тамару, что никуда не пойдет. Актер теперь выглядит таким несчастным и беззащитным. Распахивает свои хитрые глаза шире. Лобзает руки сказочницы.
-Почему же отказ? - вопрошает он.
-У меня закончились духи, мне нечего надеть и лень мыть голову, - пожимает плечами Кира.
В нас, в норвежцах, автоматически заложено желание делать подарки женщинам. Конечно, Ормарр приносит Персефоне духи и платье.
-Пожалуйста, прошу вас, - мне противно слышать его вкрадчивый голос.
Ухожу со съемочной площадки. Как убить в себе ревность-змею? Она щекочет меня своим жалом и шепчет: "Побей этого развратника, да и дело с концом!" Вечером Кира задерживается.
-Вот и все, Аюшка, - смеюсь сам над собой. - Потеснись… скоро сердце твоей Перси займет настоящий Аид.
Обнимаю ствол милой Кэриты, чтобы найти хоть какое-то утешение. Карликовый персик молчит в ответ на мой новый стих про любимые синие глаза.
-Вы самая восхитительная из всех, кого я знаю, - у Тамара - язык без костей.
-Спасибо за комплимент, - бормочет рассеянно сказочница.
Что-то торопливо пишет в блокноте. Потом поднимает на Ора глаза, вооруженные очками.
-Почему вы так на меня смотрите?
-У вас ресницы слишком длинные. И улыбка слишком широкая.
Все эти диалоги возвращают меня в прошлое. В нашу с Кирой сказку. Воспоминания выжимают меня, словно губку, лишая настроения и сил. Но я не забываю про любимые пирожки Перси, про васильки, про новый свитер, про палантин, который так понравился ей в магазине.
-Мне кажется, что опять дофамин упал, - сетует Персефона.
На выходных устраиваю для нее вылазку на природу, чтобы провести время на воздухе и солнце. Стелю два одеяла на мох, усаживаю сказочницу, наливаю ей чай из термоса и вручаю печенье с начинкой.
-Ты настоящий мастер Бо, - хихикает Перси.
-Конечно, я вошел в роль.
Как фокусник вылавливаю печенюхи из рукавов.
-Аюшка, ты такой милый, - ее руки ласково гладят меня по голове и лицу.
Хочу спросить, милее Ормарра или нет. Но стискиваю зубы. Отец меня бы сейчас отругал. Он ни разу не укорил маму за то, что в Нурманне ей понравились еще двое мужчин. Сейчас они все трое - лучшие друзья. Нужно попытаться подружиться с Хокансеном.
-Почему вы опять не помыли голову? - усталым голосом спрашивает соперник мою супругу.
-Не успела, ходила на природу, - отвечает Кира.
Ор принес ей белые тюльпаны. А сказочница очень занята своими записями. Я будто бы ушел, сам сгораю от ревности и любопытства. Подслушиваю, чтобы понять, насколько далеко уже зашел Хаконсен.
-Пожалуйста, Кира, давайте сходим на свидание. Я влюбился в вас с первого взгляда. Разве не видите?
-Вы слишком торопитесь. Отсядьте, пожалуйста, вы слишком настойчиво дышите на меня.
-Я подарил вам духи, платье…
-Я все ваши подарки не приняла. Потому что они мне не подходят.
Наступает напряженная пауза, после которой Кира дрожащим голосом сообщает:
-У вас шершавые губы. И у меня из-за вас дофамин постоянно падает. Простите.
Но Ормарр упрямый, как и все норвежцы.
-Неужели я совсем не нравлюсь?
-Нравились… пока не полезли приставать.
Моя Персефона торопливо стучит каблуками. Потом Кира старательно избегает навязчивого воздыхателя. Хаконсен похож на грозовую тучу, которая вот-вот прольется ливнем злости и обиды.
Наконец, нам выдают последнюю часть сценария для финала сказки.
-Меня зовут Боблбэд, - проникновенно произношу под прицелом камеры. - Я - мастер воды.
Теперь, чтобы играть любовные сцены, я представляю Киру. Держу за руки партнершу Лайз.
-И меня нисколько не испугало бы то, что ты превращаешься в лису.
-Будьте счастливы! - Ормарр превосходно изображает радость. - Берегите друг друга,  пеките и дальше волшебное печенье.
Только сейчас до меня доходит, что Кира переписала нашу историю любви.
-А почему моего героя зовут “Боблбед” - “омут”? - удивленно спрашиваю у сказочницы дома.
-Потому что ты сам как бездонное озеро, - она так нежно берет меня тонкими пальцами за скулы. - Я постепенно тонула в тебе… когда согласилась бежать с тобой из России, я погрузилась по горло…
Соприкасаюсь с ее губами, перебивая объяснения на секунду.
-Только, чтобы снять проклятие, нам не нужен никакой Тамар! - замечаю с ехидством.
-Аюшка, Тамар - это просто хранитель сказок, - смеется Перси. - Он участвует в каждом сюжете, потому что повествование идет от его лица. Он мой друг, но никак не мой принц.
Эх, а я уже хотел принять неотвратимый факт, что не быть мне единственным мужем.
-Ну пусть Ормарр побыл Тамаром, - шепчет сказочница. - Он, конечно, вызывает отторжение навязчивостью. Но ничего. Зато я поняла… что сейчас утонула в тебе по макушку.

Байкальские флешбеки

-Ты точно не хочешь второго и третьего мужа?
Некоторые родственники не отличаются тактичностью. Например, мой кузен Эспен. Он до сих пор не женат, как и многие мужчины в Норвегии. Конечно, на рождественском ужине его волнует только одно.
-Нет, мне с головой хватает Пола, - Кира освоилась за полгода совместной жизни и почти не краснеет.
-А как же ты собираешься рожать с таким супругом, который часто отсутствует? - Эспен не теряет надежду.
Я буравлю его взглядом через стол. Кузен немного тушуется, но все равно подобострастно поглядывает на мою Персефону. Беременность украсила ее, добавив нежности и трогательности. Черты лица будто бы изменились, стали мягче. Женщина двигается плавно. Таинственно следит за моей родней исподлобья.
-Честно-честно, мой Аюшка, - говорит она мне вполголоса наедине. - Купи мне еще два кольца, и дело с концом.
На пальце леди обязательно должно быть три символа помолвки. Если она решает остаться замужем единожды, супруг должен надеть еще два кольца. Чувствую безумное опьянение от просьбы Киры, как от ее первого поцелуя.
-Я с трудом тяну морально осознание, что у меня есть муж, - виновато продолжает она. - А если появятся еще двое, я этого не переживу.
-Почему? - удивляюсь я. - Со мной сложно?
Налет радости выцветает от внезапного заявления моей Персефоны.
-Ну ты так много места в кровати занимаешь… и дышишь очень шумно… и очень горячий…
Началось… мне говорили, что у беременных гормоны играют в крови еще сильнее. Первый триместр прошел относительно спокойно. Я так думал… оказывается, моя милая и нежная Кира терпит неудобства и молчит.
-Что ж ты раньше не сказала?
-Не хотела обижать… ты же мой Аюшка…
Укладываю ее спать в нашей комнате. Желаю сладких снов, сам устраиваюсь в гостевой. А среди ночи чувствую, как ко мне ложится под бок кто-то теплый. Рефлекторно вздрагиваю, ведь не жду ночных гостей.
-Это я, - смущенно торопится ответить жена.
В темноте не видно, как я довольно ухмыляюсь. Молча обнимаю Перси, даже не собираясь уточнять, почему ей не спится одной.
-Как-то слишком просторно, тихо и холодно без тебя, - она объясняет сама.
На следующий день Кира особенно крепко меня обнимает, давая понять, что будет скучать, как и я.
-Я обязательно вернусь до родов, - шепчу, уткнувшись в ее мягкие волосы.
Меня сейчас волнует только это.
-Мы присмотрим за дорогой Кирой, - обещает отец.
Мама кивает, стоя сзади него. Она клятвенно пообещала умерить свой аппетит на разговоры, чтобы не причинять дискомфорт моей единственной.
-Не забудь передать, - напоминает напоследок Кира.
-Конечно, не забуду!
Мы собрали посылку и написали письмо для Полины, которая свела Персефону и Аида. Мою милую все чаще преследуют воспоминания из прошлого. Еще я обещал режиссеру дать знак, что у нас все хорошо. Сначала надеюсь на помощь алхимиков. Торговцы незаконными травами передают посылки в Россию через специальных курьеров.
-Полина Аистова? - уточняет торговец. - Она была вот в Варшаве. Ее переводчик покупал у меня герберу.
-А сейчас она где?
Шанс отдать подарок лично в руки воодушевляет меня. Я же смогу Кире рассказать, как дела у нашей подруги.
-Пани Полина ушла, - сжигает мои надежды учтивый администратор. - Когда будет, понятия не имею.
Жду целый час ангела-хранителя моей любви, но она не приходит. Ответ Аистовой догоняет меня в Осло, когда мы с Кирой возвращаемся из Нурланна. Увидев уведомление о посылке, Персефона торопится на почту. И хоть в ящике лежат сувениры из Польши, моя Перси прижимает письмо Поли и шепчет:
-Это странно и смешно… но я так скучаю по Иркутску.
Волнение из-за известий от друзей делает свое дело. Моя жар-птица испуганно поднимается на постели, сверкая каплями пота на лбу, плечах, ключицах.
-Началось? - страх сжимает меня изнутри, словно пружину в механизме.
-Возможно…
Врачи относятся к моему желанию быть рядом с женой с сочувствием.
-Моя Перси, - протираю ей лицо платком, - дыши. Вот так… дыши…
-Я уже ничего не могу. Даже дышать.
Когда мне разрешают взять на руки хнычущую дочь, я роняю слезы. Ничто и никогда так сильно не пронимало меня, как появление Ингрид. Я вижу продолжение себя в ее полуприкрытых темно-синих глазах.
-Правильно держать вот так!
Родители, конечно, приезжают, получив письмо. Мама поучает меня, превышая порог высоты звука. Но моя Персефона переносит шум спокойно. Детский плач по ночам вырабатывает в ней стойкость. Возможно, большую роль играет и то, что, наконец-то, уровень гормонов в ее крови выравнивается, если верить норвежским врачам.
-Ой, Пол… - машет рукой отец. - Кира поторопилась, решив, что ты будешь у нее один!
-Все хорошо, - заступается за меня жена. - Аюшка - отличный отец!
Я выгуливаю Ингрид на руках или в слинге. Моя крошка такая маленькая и хрупкая, что вызывает безумный водоворот любви, волнения, трепета. Погружаюсь в него с головой. Перед глазами летят месяцы, превращая маленького ангелочка в миниатюрную принцессу.
-Здравствуйте, Пол! - приветствует меня один из коллег-актеров. - Вам посылка из России.
-Добрый день, Нут, - жму ему руку.
Почему-то думаю, что это послание от Полины. Актер наклоняется к моей серьезной Ингрид.
-Как дочка похожа на вас, - умиляется он.
-Это да.
Каждый раз, когда восхищаются дочерью, я плавлюсь маслом на сковороде.
-Если захотите написать ответ, я буду в Осло еще месяц, - сообщает Нут.
Открыв конверт с берегов Байкала, Кира долго молчит, то бледнея, то краснея. Потом роняет несколько сверкающих слезинок… впервые за наши два года брака. Поэтому я превращаюсь в само беспокойство. Беру ее за руку, заглядываю в печальные глаза. Надеюсь, что не случилось ничего ужасного.

-Я отвратительный человек! - стонет Кира. - Не трожь меня…
-Что произошло?
 И любимая открывает мне страницы своего давнего прошлого.
-Мне очень нравился Костя. Ну как нравился? Гормоны играли во мне в его присутствии. И он был единственным мужчиной, чьи прикосновения меня не пугали. Он когда женился, сам не свой был. Мне было так стыдно, что ничем не могла помочь… - Кира проливает горькие воспоминания слезами на моем плече. - Потом Костя пропал. Оказалось: его продали в бордель… Пол! Если бы я тогда пошла бы в бордель, я бы спасла его!
-Ну как ты бы помогла раньше? - пытаюсь развеять плотную завесу дыма вины над челом единственном. - Ты была совсем юной… И как бы ты спасла в борделе Костю? Он уже все равно был сломлен.
Некий русский раб предстает передо мной призрачным соперником. Ревность пытается меня сразить своим горящим мечом.
-Напиши ответ, - мое предложение высушивает слезы моей Перси. - Пригласи к нам, если ему нужно убежище.
Ох, Кира… я так сильно тебя люблю, что готов пригреть очередного коварного Тамара… Только не плачь больше никогда. Это страшнее моих приступов ревности.


Человек, кактус, дарсонваль

А потом приходит письмо от Георгия. Миниатюрный мужчина сообщает нам радостную новость. Они поженились с Полиной.
-Ну наконец-то! - смеется Кира, сжимая страницы. - Бедный Гоша… Все Роскино знало, что он влюблен в Полю.
-А почему раньше не добился? - мне не совсем известны подробности чужой жизни.
-Там целая эпопея у них. Поля просто…Ох, в общем, не важно…
Дальше в послании он просит помочь переехать. Не зря аисты считаются перелетными птицами. Когда Нут привозит два русских миллиона на своем теле, мы с Кирой готовы морально. Покупаем домик для друзей недалеко от фьорда. Постепенно устраиваем чужое семейное гнездо. В конце концов, несколько лет назад эти маленькие, но отважные люди построили нашу лодку любви. Потом в газетах, радиопередачах, в телевизионных трансляциях проходят ужасные новости, которые пугают сильнее писем. На границе с Финляндией идут ожесточенные бои.
-Пусть останутся в живых… - шепчет по ночам перед сном Персефона.
Ощущаю себя слабым и не годным. действительно, просто Аюшка, способный только печь пирожки и каждый день ходить на перрон в ожидании друзей. Когда в очередной раз из вагона выходят Гоша и Поля я сначала их не узнаю.
-Ну, привет, викинг с душой фиалки, - Георгий вырывает меня из раздумий.
-Вы живые! - кричу на весь вокзал, сжимая его в объятиях.
-Полегче, Наутилус Помпилиус! Мне нужны мои ребра!
Но фирменные шуточки миниатюрного мужчины меня не смущают. Обнимаю и милую Полину. Скорее веду их в гнездо Аистовых с видом на море. Но ужасы прошлого душат друзей сильнее, чем мою Киру. Через несколько дней приходится помогать Георгию: его жена впала в депрессию.
Посреди всей этой суеты с больницей визит новых гостей страшнее раската грома посреди ясного неба. Следом за друзьями через месяц приходит мой коллега Петер, тоже курьер. Вместе с ним в наш дом входит и темноволосый мужчина.
-Костя? - Кира еле дышит.
-Кира, - он виновато опускает глаза.
И снова буря отрицательных эмоций захлестывает меня. Особенно мне становится тяжело, когда Константин приходит снова. Целует руку моей жене, пристально смотрит на нее. И ведь кактус… тот самый кактус, скорее всего, моя единственная назвала в честь этого кавалера!
-Прости, что не помогла, - совестливо тянет по-русски Персефона.
-О нет… ты очень поддерживала меня. Одна из немногих, кто видел во мне не Истероида, а человека.
Вместо слов Кира снимает очки. Этот жест мне так знаком. Забираю Ингрид с кухни. Пока играю с дочкой в парикмахерскую, кручу в голове разные варианты своих страданий. Четыре года я был милым Аюшкой, единственным и родным. Теперь начинает сбываться пророчество завистливого Ормарра. Он играл совсем недавно снова Тамара. А я был принцем волков, который добился любви прекрасной принцессы из другого мира.
-Это только в сказках все жили долго и счастливо! - кипел неудачливый соперник. - Рано или поздно Кира захочет второго, потом третьего!
-Тебя вряд ли пригласит, - я был спокоен.
Сейчас готов стать Аидом - злым и беспощадным.
-Папочка, не дергайся, - велит строгий парикмахер.
Ингрид заплетает мне косу, навешивает кучу своих смешных заколочек. Обнимаю дочурку, утешая себя тем, что уже родилась та женщина, которая меня будет любить всегда.
-Спасибо, ангелочек, - смеюсь на свое несуразное отражение.
И все равно происходит неотвратимое. Константин начинает приходить каждый второй вечер.
-Что же там было у ученика художника? Чем закончилось? - интересуется он у моей Перси.
-Там будет такой сюжетный поворот…
Кира делится деталями нового сценария. А наглый русский массирует ей голову. Дарсонваль чертов… и главное, что раз в два дня. Готовится к графику второго мужа!
-Я не имею права, конечно, тебе указывать.
Персефона красит губы у зеркала. Я мнусь позади нее и не знаю, как корректно намекнуть, что не стоит связываться с бывшим рабом.
-Но этот Костя… он тебе зачем? - наши взгляды встречаются в отражении. - Вам не одобрят брак. Он будет наложником?
-Аюшка, ты чего? - поворачивается жена на меня. - Ты ревнуешь?
-Да, есть немного…
Как немного… за эти две недели превращаюсь в параноика, представляя, что соперник увезет мою единственную обратно в Россию.
-И ты мне не доверяешь, - синие глаза включают строгость.
-Моя Перси, я доверяю тебе, - выразительно бью себя в грудь. - Но вот этому дарсонвалю - нет!
Кира смеется и трясет головой.
-Не смешно! Он ходит сюда по графику, ты постоянно снимаешь очки… наверное, потому что он слишком красивый, да? Сегодня еще и губы красишь!
-Мой глупый Аюшка… - сказочница ласково обнимает меня, успокаивая мою бурю. - Костя делает мне массаж головы. Только и всего. Почему раз в два дня? Он с Петером по очереди дежурит в больнице у постели Поли. И когда у него свободные сутки, Константин любезно помогает мне справляться с головными болями. Но по дружбе. Очки я снимаю, чтобы они не упали во время массажа. А губы сейчас накрасила, потому что сегодня с Костей придет Гоша. К нему будешь ревновать?
Она продолжает посмеиваться. Я же горю от стыда. Устроил сцену на пустом месте.
-Но дарсонваль - это очень метко, Пол…
-Прости меня, пожалуйста…
Когда Полину выписывают из больницы, она не боится связать свою жизнь со стареющим актером и бывшим рабом. Она всегда была похожа на отчаянную женщину. За несколько месяцев работы над фильмом по сказке Киры я привыкаю к семье Аистовых. Потом и вовсе замечаю, что русская режиссер изменилась. Черты лица стали мягче, движения - плавнее.
-Я могу тебя поздравить? - тихо интересуюсь у нее.
-Ну да, - улыбается Поля.
-А от кого?
-От Гошеньки, конечно.
Так как у них совсем нет времени, учу молодых родителей премудростям обхождения с младенцами в перерывах между съемками.
-Так я точно ничего не сломаю? - волнуется миниатюрный мужчина.
-Нет, уверяю, - демонстрирую на кукле дочери, как менять подгузник. - Сразу две ножки захватываешь и поднимаешь.
-Я тоже хочу повторить, - просит Петер.
-Лебедь седокрылый, это моя доченька будет, я буду ухаживать, - моя ревность просто шпик по сравнению с пожаром эмоций Гоши.
-Я буду помогать. Иногда.
-Ты так про Полину сказал. А потом бах - и муж.
Они смешно перекидываются колкостями. Полина спокойно учится пеленать, даже не обращая внимания на смешную перебранку мужей.
-Да наконец-то, друг мой сердечный! - восклицает Георгий.
По площадке идет Константин и несет им обед.
-Я думал тебя тролли по дороге обглодали - так долго ты шел.
-Я тоже скучал в тишине, Кузнечик, - парирует дарсонваль. - Видишь ли, я работаю. Сегодня много клиентов. Задержался.
Как и мои отец и отчим, они нашли компромисс. Возможно, есть в троекратной семье положительные черты. Но я только больше убеждаюсь, что на берегу Байкала нашел самый редкий и дивный цветок.
-Почему я играю ученика художника? - кутаю мою Перси в куртку.
-Потому что в него влюблена принцесса, - рука сказочницы ласково гладит мою. - Они поженятся и будут жить долго и счастливо.