15 Кто ты будешь такой. Сожалею

                (предыдущая глава – http://proza.ru/2021/12/29/1591)

(песня «Ты погоди» в исп. Ларисы Мондрус - https://www.youtube.com/watch?v=HaiVAqw2Bpo)

            Кто я буду такой? – Этот вопрос, сам превратившись в считалочку, сопровождал меня, пока делал утреннюю зарядку и целенаправленно разгонял боль в мышцах. Интересно, что появилась боль и под лопатками, словно на самом деле всю ночь напролёт махал руками, аки крыльями. Побрился-умылся, оделся и отправился на остановку электрички.
            Предутреннее небо с яркой Венерой посреди блеклых звёзд оставалось безоблачным, ветер ночью поменял направление на северное, и вполне закономерно похолодало до заморозка. Мёрзлая земля покрылась инеем, радовала ноздри запахом настоящей зимы и льдинками хрустела под подошвами.
            На конечной станции электрички в Ригу даже в часы пик курортного сезона пассажиров было немного, вагон и место в вагоне можно было выбрать на свой вкус. В результате неоднократных перемещений определил я себе постоянное место в предпоследнем вагоне у окна с южной стороны по ходу движения электрички. По пути следования вагон постепенно заполнялся пассажирами, и через две остановки у окна напротив меня, коротко кивнув в знак приветствия, заняла место знакомая молодая мамаша со спящим карапузом на руках.
            Со времени многочисленных переездов на новые места службы отца в раннем детстве люблю рассматривать людей на железнодорожных вокзалах и в поездах. Каждый встреченный человек, со своими внешностью, характером и повадками – это же целый мир, изучать который можно бесконечно! К тому же, большинство людей так заняты своими делами-заботами и живут, настолько отдаваясь этому процессу, что на изучение кем-то их персоны не обращают ни малейшего внимания, если делается это ненавязчиво.

            Давно заметил интересную особенность собственного зрения – показательную его избирательность в прямой зависимости от того, чем занята голова.
            Взять хотя бы сидящую напротив молодую, не старше двадцати трёх лет, женщину. Её вполне можно было принять за совсем юную девушку, если бы не сын у неё на руках. Симпатична, миловидна, голубоглаза, одета со вкусом - в короткую приталенную светло-коричневую дублёнку с белой опушкой понизу, на манжетах рукавов и отворотах воротника, шерстяную бежевую юбку, прикрывающую колени, и светлые сапоги, - вся из себя такая светленькая. Ещё и натурального пшеничного цвета локон выбился у неё из-под белой вязаной шапочки.
            Заслуживала она не только того, чтобы рассмотреть её как следует, но и, любуясь, попытаться скрасить полуторачасовую поездку в электричке знакомством и хотя бы ни к чему не обязывающим разговором с ней.
            Вот только при первой встрече почему-то припомнились мне однажды сказанные в сердцах бывшей супругой (которая была огненно-рыжей масти) завистливые слова: «Ты сам не замечаешь, как взглядом провожаешь любую встречную, если только у неё белокурые волосы и голубые глаза. Отличительная черта всех военных». А вслед за этими словами явились воспоминания о собственных любовных похождениях после развода и ощущении, словно вывалялся в несмываемой грязи в процессе оных. К тому же, совсем не мыслями о романтических знакомствах была забита моя голова по самую макушку. 
            «Хороша Маша да не наша». - Мысленно вздохнув, вместо изучения соседки я обратился взором к еле различимому пейзажу за вагонным окном и принялся обдумывать последовательность действий по изучению научных трудов и применению на практике изложенных в них теоретических основ.

            Некоторое время спустя почувствовал на себе чей-то взгляд, повернул голову и увидел, что мальчонка проснулся и неотрывно смотрит на меня немигающим взглядом. Причём, смотрел он, как на случайно попавший в поле его зрения объект материального мира. Но было в его взгляде столько внутренней сосредоточенности и сознательности, никак не вяжущихся с его возрастом, что меня оторопь взяла. Я даже вздрогнул от неожиданности, когда понял, кого он мне напомнил - самого себя, приснившегося прошедшей ночью в виде младенца с глазами старика.
            Мать мальчика истолковала мои невольные движения по-своему и негромко сказала:
      - Не обращайте внимания. – Поудобней устроив его у себя на коленях, она теснее обняла сына. - Он у меня немного не в себе.
            Мальчуган перевёл взгляд за окно, обратил внимание на мелькающие придорожные фонари и при появлении каждого из них стал постукивать ладошкой по стеклу, весь сосредоточившись на этом монотонном занятии. Я изумился ещё больше - в памяти всплыли неясные видения собственного совсем раннего детства, когда точно так же мог часами повторять одни и те же действия.
            Жестом остановив мать ребёнка, когда она попыталась прекратить его постукивания по стеклу, я сказал ей:
      - Мне это не мешает, - и добавил полуутвердительно-полувопросительно, - Он ведь часто так делает.
      - Откуда вы знаете? – быстро спросила она и впервые за время совместных поездок посмотрела прямо на меня.
            Сколько всего сразу было в этом взгляде - тут и удивление, и смущение от обращения к незнакомому мужчине, и живейший интерес, и тревога, и … надежда на что-то.
            До чего же хороши были её глаза! Большие, выразительные, цвета яркого безоблачного неба в оправе из густых и длинных ресниц – вот уж, действительно, совсем как в песне:
      А подойди-ка с ласкою
      Да загляни-ка в глазки ей,
      Откроешь клад, какого не видал.
            Снегурочку из сказки – вот кого она мне напомнила. Правда, грустную и выглядевшую усталой, хоть рабочий день ещё только предстоял. Захотелось её как-то поддержать, и вместо ответа на вопрос я продолжил свою мысль:
      - Абсолютно все дети так делают. Не зря говорят, что повторенье – мать ученья. Повторениями детишки постигают этот новый для них мир и себя в нём.
      - Он сильно отстаёт в развитии от сверстников. Ему уже пятый год пошёл, а он почти не разговаривает и плохо растёт, - совсем тихо сказала и ещё больше погрустнела Снегурочка, как я назвал её про себя.
            Признаться, вдвойне поразила она меня этими словами. Мальчик, действительно, выглядел младше своих лет. А кроме того, в памяти всплыла фотография из семейного альбома, на которой я сам запечатлён в трёхлетнем возрасте - хилый, рахитичный, с крохотным тельцем, кривыми и тонкими ручками-ножками, большой головой и с громадными глазами на худеньком личике, от сознательного не по возрасту взгляда которых становилось не по себе. Мало были похожи на гармонично развитых оба эти ребёнка – живой и на старой фотографии, - но их сходство между собой было очевидным, как это часто бывает с нездоровыми детьми.
      - Всякому овощу своё время, - стараясь скрыть горечь в голосе, оптимистично сказал я ей. – Дети – все разные, и совсем необязательно должны расти-развиваться одинаково. У каждого свой срок развития…
      - Вы врач? – нетерпеливо перебила она и так и впилась в меня глазами в ожидании ответа.
      - Нет, я не врач, – ответил я и, помедлив немного, добавил. - А знаю это потому, что сам был в детстве точно таким, как ваш сын.
            Собеседница окинула меня недоверчивым взглядом с ног до головы. Не зря говорят, что случайному попутчику можно рассказать то, чего не скажешь самому близкому и родному человеку. К тому же, давно хотел разобраться с тем, что со мной происходило в детстве, и я решился развеять воспоминаниями недоверие собеседницы. Сам собой затеялся разговор-диалог с прелестной собеседницей на тему, представляющую интерес для нас обоих.
 
      - Мама рассказывала, что первые два года жизни я почти не разговаривал и не улыбался.
      - Он у меня очень серьёзный мальчик. Тоже мало говорит, редко улыбается и никогда ничего не просит, - отозвалась она.

      - В свои детские игры я всегда играл один и мог играть с чем угодно, даже совсем не похожим на детские игрушки.
      - Он тоже играет с самыми разнообразными предметами, игрушками, издаёт какие-то звуки, словно разговаривает с ними...

      - Когда мне было три года, самым лучшим моим другом был старый пёс-лайка. И с тех пор я больше общался с животными – кошками, собаками, птицами, - чем со сверстниками.
      - Сын возле аквариума с рыбками может часами стоять. И кошка дома от него ни на шаг не отходит...

      - Года в четыре мама приучила меня перебирать мелкие предметы – психологи говорят, что это занятие хорошо способствует развитию речи у малышей. Так все соседки ко мне обращались, когда надо было рассортировать какую-нибудь мелочёвку, наподобие пуговиц, или распутать нитки.
      - Мой тоже любит возиться-перекладывать с места на место что угодно. Я иногда, чтобы занять его чем-нибудь, высыпаю перед ним на стол фасоль или крупу какую-нибудь...

      - Музыка в детстве занимала особое место в моей жизни. Мама и сама любила петь, и пластинки ставила на проигрыватель, по радио музыка часто звучала, я замирал и часами мог слушать, как загипнотизированный.
      - Сын тоже любит слушать музыку. Я ему иногда напеваю, на некоторые песни у него уже условный рефлекс выработался. Стоит мне только запеть: «Спят усталые игрушки» … - как у него глаза начинают слипаться...

      - В пятом классе школы соседка по квартире говорила, что у меня из всего организма заметны только глаза и уши. Через год я догнал по росту старшую сестру, с которой мы были погодками. А сестра с её подружками были в то время самыми высокими в своём седьмом классе.
      - Я тоже была третьей по росту до восьмого класса, а все мальчишки едва доставали мне до плеча! -воскликнула Снегурочка и даже порумянела от приятных школьных воспоминаний...

            Время за разговором пролетело незаметно. По мере приближения к Риге вагон всё больше заполнялся пассажирами, рядом с нами не осталось ни одного свободного места, и продолжать беседу стало неудобно. К тому же, мальчуган отвлёкся от придорожных столбов за окном, оглядел ставший многолюдным вагон и сильно этим огорчился. Брови его страдальчески изогнулись, лицо приняло плаксивое выражение, и он уже готов был расплакаться. Но тут мама стала тихонько напевать ему песенку из телепередачи «Спокойной ночи, малыши», и он тут же заснул.
            Появилась у меня возможность предаться своим думам, но вместо научных тем в оставшиеся полчаса поездки погрузился я в воспоминания о своём раннем детстве, пытаясь найти там ответы на мучившие меня с тех пор недетские вопросы.
            Когда электричка стала притормаживать, подъезжая к вокзалу, я напоследок спросил попутчицу совсем не из праздного любопытства:
      - Какой диагноз поставили вашему сыну, если не секрет?
      - Недавно его смотрел профессор из детской республиканской больницы, и сказал, что у моего сына,... – она помедлила, припоминая, - аутизм. Этот диагноз придумали на Западе, а у нас он не применяется.
      - Постараюсь узнать про это всё, что только можно, - пообещал я ей.
            Ради двух не совсем здоровых маленьких мальчишек - встреченного и возрождённого воспоминаниями из прошлого, - стоило порадеть. Теперь у меня появился ещё один веский повод наведаться в республиканскую научно-техническую библиотеку. Распрощавшись с попутчицей, я медленно засеменил к выходу из вагона в плотной толпе пассажиров.
            И только в автобусе по пути в институт сообразил, кого Снегурочка ещё мне напомнила – не отмоленный мой грех Лиду. Сходство было тем большим, что по возрасту они были одногодки.

                (следующая глава - http://proza.ru/2022/03/20/1107)