Мертвое море моё

— Русских в Казахстане спасло наличие там Байконура, Аркадий Аронович. А Токаев — это просто щепка, которая несется по воле волн. Завтра его отправят послом в Кабо-Верде — и будет он там куковать свой век вместе с Натальей Поклонской.
— Таки не худший вариант, Борис Соломонович…  У нее же глаза на пол лицца!
Это говорят мужчины, лежащие справа. А вот это слышится слева:
— А не надо было мыть собаку в фонтане возле Большого театра. Там гомосексуалисты собираются, — назидательно отчитывает какая-то еще не старая женщина жеманного юношу несколько женоподобного вида, — Ну и что что это алабай? Да им всё равно, этим баранам. Они, чуть что — всем жопу порвут!
Делаю вид, что не понимаю русский язык и перевожу взгляд с пляжа на водную гладь. По поверхности которой мирно плавает бабушка. На бабушке сидит маленькая девочка и зажигательно хохочет (см. картинку над текстом). И вся эта конструкция не тонет. Потому что это Мертвое море.
Мертвое море — это, фактически, два разных водоема сегодня. Южный — меньший и более солёный. И северный — больший и менее соленный. На израильской стороне Мертвого моря все отели находятся на южном, образуя небольшой город, который и называется Эйн-Бокек. «Эйн» переводится как «глаз», Бокек — не знаю, как переводится. В общем, чей-то глаз. Моше Даяна, наверное. Видимо он, этот глаз, здесь похоронен.
Обойти «Глаз Моше Даяна» можно где-то за полчаса. Причем постоянных жителей здесь нет — только туристы и обслуживающий персонал. Который живет на горном перевале, в Араде. Ехать оттуда до Эль-Бокека минут 40, но там значительно прохладнее.
Летом же на Мертвом море жара невыносимая. Но, зато, здесь сеть торговые центры, общественные туалеты, что тоже не маловажно и рестораны. Причем почти все не кошерные. А вот на Иорданской стороне отели построены в северной части Мертвого моря, рядом с устьем река Иордан…
И сегодня я с куклой Леной в Эйн-Бокеке.
Эйн-Бокек, кстати, является самым низко расположенным курортом в мире (минус 404 метра). Так что, в целом, здесь высоко, креативно и круто. В Эйн-Бокеке Мертвое море всегда статично. Как зеркало. Вода слишком тяжелая для того, чтобы образовать волну из-за своей высокой вязкости. По ощущениям она как подсолнечное масло. А вот возле иорданских отелей, где вода заметно менее соленная — волны бывают.  Но тоже не седьмой вал, конечно, но всё-таки.
— Тяжелая жирная баранина, тонущая в сахаре пахлава, пережаренные овощи в оливковом масле, эти круглые мучные лепешки... Тоже мне хороший ресторан. Мой доверчивый желудок был, от всего этого, просто в шоке! А ты — изверг.
— Кукла Лена, в следующий раз пойдем в другой ресторан. Рыбный, к примеру.
— А какие рыбки водятся в Мертвом море?
— Очень красивые, кукла Лена. Но дорогостоящие. Как ты, к примеру.
— Как дам сейчас!
— Ну не на пляже же кукла Лена! В гостинице, смыв с себя соль…
— После твоих похотливых шуточек хочется вылить на себя тонну антисептика и вакцинироваться от всего на свете. А, также, повесить на шею амулет от сглаза. В общем, подарил бы мне, лучше, что-то романтическое.
— Хочешь я презентую тебе легкомоторный самолет модели «Кукурузник», кукла Лена?
— Тоже пикантно, но я не совсем это имела ввиду. Купи мне лучше амулет от сглаза, который мы видели.
— Когда я воевал в секторе Газа на стороне сил добра, кукла Лена, в нашей части многие солдатки носили такие амулеты. Считается, что такие амулеты привлекает к тем, кто его носит, внимание младшего офицерского состава. От серена и выше включительно. Так что куплю обязательно.
— Какого еще «серен»?
— Серен — это лейтенант на русские деньги, кукла Лена. Только офицерские погоны получил.
— А можно без безумных утверждений? Мне ли, с моими то сиськами, еще и привораживать кого-то надо!? Так что скажи им на иврите, что о бесплатной любви могут забыть даже конченые романтики.
Я невольно перевожу, поддавшись обаянию куклы Лены. Потому что кукла Лена права, конечно. На нее откровенно таращится весь пляж и без привораживавшего амулета.