Душа. Глава 5. Кикимора

Вроде бы после этого, книга вела себя нормально, насколько это возможно для подобного источника магии. Она показывала новые заклинания, но не отправляла меня никуда их изучать, а я смог понять, что же меня так напугало. В принципе, вполне ожидаемо, что книга как источник знаний будет их охранять, да и доверить сможет не каждому. Это вполне оправданно, но то, что она может перемещать нас по своему желанию, это никак не укладывалось в моей голове. Хотя, как раз все эти заклинания могли ее вынудить принимать какие-то решения, то есть она, вполне отдавала отчет, что надо делать, чтобы помочь хозяину. Вот здесь и крылась истина, раз она могла принимать решения, то и думала, значит, была вполне себе живым существом. Именно от этого мне было как-то не по себе, такое соседство смущало, но мне нужны были знания, сокрытые в книге, придется нам находить общий язык. Книга тоже не вполне мне доверяла, ведь я никак не мог определиться в своем отношении к ней, это заставляло нас обоих затаиваться. Кикимора стала догадываться, что у меня не все так гладко, как было раньше, новые заклинания хуже учатся, и я уже не стараюсь заниматься так же усердно. Все это вместе заставило ее наведаться ко мне в гости, именно там она поняла, что между книгой и хозяином нет былого доверия. Ей пришлось придумывать, как нам его вернуть, а это означало, что следует выведать у меня, что между нами произошло. Она придумала, как нам чаще встречаться, ведь заклинания стали более сложными, и требовали практики, именно на ней Кикимора надеялась меня разговорить.

Практиковаться мы уходили в лес, причем не всегда с книгой, если я мог подзабыть заклинание, она всегда мне его напоминала. Так я понял, что весь этот блок писала она сама, присоединившись к ведьме и Пеньшику в их попытках сотворить лес в камне. Эти заклинания проникали в суть устройства некоторых процессов, таких как формирования болот. Ведь просто наполнить пространство водой тут было недостаточно, требовался мох, чтобы вода не испарилась. Нужно было продумать всю технологию, пустить дожди для подпитывания, иначе вода все равно будет теряться. Да и внизу, под тонким слоем почвы должна находиться не земля, а глина, чтобы не дать воды уходить глубже. Все это должно было поместиться в одном заклинании, поэтому оно было несколько длинным, но учитывающим все условия. Мы создавали болота, сажали деревья, присоединяли площади к лесу, а потом все исправляли обратно. Так я учился не только создавать заклинания, но и исправлять ошибки в них, а потом сводить на нет полученный результат. Все это было весьма интересно и полезно, начав доверять Кикиморе, я смог спросить и про книгу, она сама выводила меня на нужный разговор. То, что меня беспокоило, показалась ей не существенным, но она никогда не относилась к книги магии, как к обычной, прекрасно зная ее обидчивость и возможность принимать решения самостоятельно. Мне хотелось услышать ее рассказ о книге, поэтому настал мой черед выпытывать его у нее, причем действовать пришлось осторожно.

Книге она доверилась не сразу, поначалу долго приглядывалась к ней, заклинаниям, которые там уже были, опасаясь ее независимости. Если Пеньшик сразу стал переносить все заклинания на бумагу, то она остерегалась это делать, не зная, кто их там сможет прочесть. Все предпринятые меры безопасности ее не устроили, тогда ведьма решила отдать книгу Кикиморе, в ее личное владение. Только так новые заклинания стали появляться и занимать свои места внутри, а она смогла успокоиться, ведь книга постоянно находилась под рукой. Лишь когда появился я, она снова засомневалась, но ведьма объяснила ей принцип действия заклинаний здесь. Удостоверившись, что книга может действовать только в камне, Кикимора перестала носить ее с собой и даже смогла потом передать ее мне. Это было огромным прорывом в отношениях между ними, жалко, что он случился лишь в самом конце, если бы он был раньше, то и заклинаний было бы больше. Мне до этого было еще далеко, своих заклинаний я еще не нажил, поэтому учил чужие, да и то сейчас никак не мог на них сосредоточиться. Путешествие выбило меня из колеи, заставив сомневаться в ставших уже привычными вещах, к примеру, что я здесь никому не мешаю. Или что книга магии, это обычная книга, куда все записывают свои заклинания, я не принимал в расчет, что она может менять окружающий мир, поскольку он сам изменил ее своей магией. Как только мне это пришло в голову в результате общения с Кикиморой, сразу стало легче все воспринимать.

Теперь я смог нормально изучать заклинания, не опасаясь, что книга меня зашвырнет в лес, или в следующий портал, чтобы я лучше понял их принцип действия. Постепенно я не только учил то, что там было написано, но и практиковался с книгой, уходя в лес, хотя от занятий с Кикиморой все же отказываться не стал. Мне стали интересны ее небольшие рассказы, по которым я начинал понимать, что с нею случилось и сделало ее такой. Правда не все рассказы оказались связаны друг с другом, и поэтому мне было сложно расставить их в хронологическом порядке. А вопросы она не приветствовала, замыкаясь в себе и не отвечая на них, мне приходилось лишь догадываться, что привело ее сюда. Конечно, это был не самый волнующий вопрос, ведь все пытались здесь скрыться и обрести покой. Что меня интересовало, так это как Кикимора стала такой, ведь иногда я видел вполне тихую девушку, а не озлобленную женщину, которая потеряла слишком много. К сожалению, чтобы я не делал, она не хотела разговаривать на эту тему, стараясь ее или поменять, или избежать. Если раньше я хотел спросить Пеньшика об этом, то теперь понимал, что он знает не очень много, раз эта тема так упорно закрыта для нашей соседки. Головоломка складывалась трудно, ведь я не знал очень многого, но я твердо намеревался ее разгадать, даже сходил еще раз в библиотеку, но правда ничего там не нашел.

Тогда я решил воспользоваться книгой, если она позволила мне увидеть тайное, истинное лицо Кикиморы, то может она покажет мне и ее жизнь. Пришлось уходить далеко в лес с нею, чтобы меня никто не слышал и не видел, также мне пришлось ей полностью довериться, ведь я отправлялся в очередное путешествие. Хорошо хоть не через портал, книга просто открыла свои страницы, и я погрузился в нее, оказавшись в дремучем лесу. Ждал я недолго, мне хотелось, чтобы на тропинке появился хоть кто-нибудь, и она появилась, совсем юная девушка с корзинкой. Темненькая, скромная, я сразу узнал ее, хотя и видел только несколько раз, да и то мельком, но общий облик ее сохранился полностью. Отправившись следом, я попал на лесную поляну, где она собирала грибы, меня только смущало их количество. Девушка набрала полную корзинку, поблагодарила лес за подарок и отправилась в обратный путь, а грибы, будто сразу исчезли с поляны. Я пошел следом и обнаружил ее домик на отшибе небольшой деревни, она жила одна, видимо все родные ее умерли. Позади домика находилось несколько могил, и одна из них еще была убрана цветами, мне стало жалко девушку, вот только помочь я ей не мог. Приготовив нехитрый обед, девушка вышла на ступени, вот тут ее уже поджидал какой-то юноша, она еле вырвалась и закрылась в доме. Дальнейший ход событий предположить было не трудно, ей пришлось скрываться от ретивого ухажера в лесу.

Поэтому когда картинка поменялась, и я оказался в лесной чащи, меня это не слишком озадачило, в отличие от дальнейшего происходящего на моих глазах. Девушка была рада любой помощи, поэтому зеленое существо, пустившее ее к себе в дом, не воспринималось чудовищем. Скорее это был друг, возможно единственный, ведь остальные отвернулись от нее, о чем свидетельствовал тонкий шрам на щеке. Вскоре жизнь вошла в привычное русло, она хлопотала по хозяйству, и обживала свой новый дом. Сосед особого беспокойства не доставлял, лишь изредка она ловила на себе его тяжелый взгляд, когда нарушала его покой. Тогда он придумал выход для ее энергии в том, что обучил ее собирать определенные растения и готовить отвары. Так, что она вполне могла лечить людей, обратившихся за помощью, правда для этого пришлось ходить в другую деревню. Слава о лесной девушке стала разноситься дальше, пока ее не пришел искать тот самый молодой человек, который не давал ей прохода дома. Хоть он и нашел избушку, но за нее заступился ее сосед, который оказался лешим, именно он помогал ей собирать грибы и ягоды, располагая все на одной полянке. Сосед показал себя героем и оказался ей больше по сердцу, чем бывший соседский мальчишка, правда, на их свадьбу требовалось разрешения духа леса. Леший собрался и пошел его искать, предварительно надев венок своей невесте, тем самым передавая ей часть своих функций и полномочий. Жаль, что это был последний раз, когда она его видела, иначе никогда бы не отпустила одного из дому.

Следующая картинка меня заставила задуматься, я оказался на деревенском празднике, причем его самого мне не было видно. Один шаг и я внутри, девушка стояла чуть поодаль, рассматривая шумную деревенскую толпу, она явно кого-то искала. Но этого человека здесь не было, тогда она отправилась в другую сторону, деревенский дом стоял пустым, будто там уже несколько дней никто не обитал. Это укрепило ее подозрения, она отправилась к своему дому, но внутрь не стала входить, просто зажгла какую-то веточку на пороге. Свет от нее указывал путь в глубину леса, девушка тяжело вздохнула и отправилась туда, минуя на своем пути уже знакомую полянку. Дальше в лес, ближе к цели, пальцы ее стали нервно дрожать, будто миссия, которую она на себя взвалила, была для нее неподъемной. Вскоре недалеко от чащи, показалась небольшая опушка, с виду ничем не примечательная, однако там был всего один бугорок посередине. Именно у него девушка осела, как подкошенная, и стала ронять слезы, веточка погасла в ее руке, а на бугорке появились цветы. Маленькие голубенькие незабудки украсили собою весь холмик, позади девушки показался какой-то старик, он тихонько обнял ее за плечи. Она заплакала еще горче, но помочь тут ей никто не мог, только веточка вспыхнула каким-то красным огнем. Печаль и гнев исказили милые черты, сразу сделав из девушки ворчливую старуху, которая всю свою ненависть разом обрушила на голову одного человека. Дом на краю деревни вспыхнул в огне, а рука внутри лежавшего мужчины уронила кружку с выпивкой, чтобы схватиться за спинку кровати. Однако ему уже никто не смог бы помочь, огонь бушевал такой силы, что спастись из него было не реально.

Я понимал, что этот человек получил наказание, соответствующее его преступлениям, но не смог не пожалеть беднягу. Видимо, так же размышлял и лесной дух, потому что решил что-то сказать девушке, вот тут ее лицо и приобрело ту самую маску ужаса и боли, которая навсегда там и осталась. Картинка сменилась еще раз, теперь уже прошло несколько лет, девушка так и жила в избушке в лесу и ходила в соседнюю деревню лечить людей. В свою она больше не вернулась, видимо, соседи так и не смогли заслужить ее прощение, лишь переместившись обратно, я понял, что ее заклеймили. Конечно, никто клейма как такого не ставил, но следы от веток остались по всему ее телу, как и шрам на лице, хорошо еще, что не сожгли на костре. Наверное, паренек, что не давал ей прохода, сказал всем, что она ведьма, раз всегда возвращается с полными корзинками из леса. Странно, что большинство поверило ему, хотя девушку все знали и относились к ней хорошо, она же выросла у всех на виду. Конечно, он отнял у нее так много, что простить его она не смогла, но вот так обрушивать свой гнев было слишком, хотя многого я и не знал. Может быть, он ее опорочил перед всеми, поэтому ей не оставалось ничего другого как сбежать в лес, благо там нашелся защитник. Почему только охота за нею не прекратилась, зачем было заселяться к ней в дом и убивать ее защитника, я не понимал. Но, не зная всего, сложно было гадать, правильно ли она его наказала, или это было слишком жестоко, лесной дух тоже не стал ее поучать, хотя и знал больше меня. Он провел руками над ее головой, и ее кожа позеленела, правда совсем немного, ведь она так и не стала женой лешего.

Однако дальше она выполняла все функции лешего, взяв на себя заботу о разных тварях, которые стали собираться в лесу. Когда их стали притеснять, она поняла, что всех защитить не в состоянии, даже лесной дух не смог уберечь ни их, ни сам лес. Именно тогда появилась ведьма, которая предложила волшебным существам уйти жить в камень, некоторые так и сделали. Некоторые остались в лесу, обретя вполне логичные формы, далекие от волшебных, а малая часть решила просто погибнуть вместе с лесом. Но ведьма и Пеньшик не стали никого отговаривать, ведь даже в камне они не могли предложить привычные условия. Тогда только начал появляться внутренний лес, поэтому предлагать особо было нечего, кроме слабого подобия жизни. Кикимора долго колебалась, однако, оставаться с людьми не хотела и не могла, хорошо зная, как они наказывали за малейшую необычность. Ведь если бы она была как все, ее никто и пальцем тронуть не посмел, а так излишняя самостоятельность вызывала вопросы. Лес ее защитить не мог, поскольку от него самого мало что осталось, все вокруг разрушалось, бежать было некуда. Поэтому она подумала и приняла предложение поселиться внутри камня, помогая там создать привычные условия для большинства обитателей. Она никогда не жалела о своем решении, поскольку получила доступ к магии и смогла сама управлять ею, немного корректируя свой облик. Поселившись в легком, продуваемом доме, она и сама стала более легкой, словно невесомой, потеряла все земное, что было в ней. Только тогда ее боль немного утихла, оставив вместо себя легкую грусть, с которой уже можно ужиться.

Картинка разрушилась, словно стеклянная ваза, я остался наедине с книгой в дальней части леса, поэтому долго ковылял до своего дома. Положив книгу на ее привычное место, я пошел пообедать к ведьме, решив, что прогулка меня немного отвлечет. Так и случилось, правда скорее меня отвлекла еда, старушка попыталась испечь хлеб, забыв о предостережении, а я его попробовал. Благо, кусок просто застрял в горле, заставив меня вспомнить все нехорошие слова, которые я знал. Магия вытащила его из меня, старушка очень извинялась, мякиш прилипал ко всему вокруг, хорошо еще, что я не проглотил его целиком. Вытаскивать этот кусок из желудка было уже не просто проблематично, но и очень опасно, здесь мне повезло. После такого приключения и под тяжестью всего, что я узнал, пришлось отправиться домой и лечь спать раньше. Только на следующее утро мне в голову пришла идея: сходить в библиотеку, теперь меня интересовали разные виды наказаний. Ведь шрам на щеке у Кикиморы появился не просто так, мне стало интересно, каким образом она его получила и за что. Брат Пеньшика охотно мне помог в расследовании, которое длилось до вечера и увенчалось успехом.

Мы выяснили, что раньше оступившихся наказывали розгами, видимо так было и в этот раз, но в чем тогда состояла вина девушки? Ведь она жила своей обычной жизнью, вряд ли походы в лес можно как-то плохо интерпретировать. Обвинение в колдовстве являлось слишком тяжелым, тут требовались доказательства, которых у юноши явно не было. Да и наказание предусматривалось суровое, обычно ведущее к смерти женщины, а ему явно не нужна была ее смерть. Он просто хотел ее наказать, так, чтобы в следующий раз она не смела, возражать, зная, что за этим последует. Наказать за то, что не подчинилась его воли, отвергла его, тогда становилось понятно его странное поведение, то, что он поселился у нее в доме. Видимо, он ждал девушку, зная, что ей некуда бежать и просить защиты, ведь она осталась одна, поэтому сильно удивился, когда услышал, что она осталась жить в лесу. Не смог этого перенести, пришел и разрушил ее жизнь снова, ожидая, что уж после такого она вернется к нему, в свой дом. Я теперь лучше понимал ее ярость, когда она осознала, что он ждет ее возвращения, надеясь, что она тихо все снесет. Но эта барышня не хотела быть жертвой, просто не могла по характеру, хотя и была достаточно тихой и спокойной. Жалко, что вся деревня послушалась этого оболтуса, который оклеветал юную особу, скорее всего, он сказал, что она его приворожила, хотя это было далеко не так. Сколько же ей пришлось вынести, как не сломаться от всех бед, которые выпали на ее долю, я поражался стойкости Кикиморы, особенно зная, что все ее тело покрыто тонкими шрамами от розги.

Именно с такими мыслями я возвращался обратно, на свою зимнюю поляну, когда увидел впереди себя Кикимору. Она очень странно перемещалась, будто пульсируя в воздухе, что совершенно не было для нее характерно. Мне стало интересно, и я отправился следом за нею, мы вместе провалились в открывшийся портал, будто в заячью нору. Пролетев несколько метров, мы упали на плотный мох, покрывающий землю, оказавшись в каком-то дремучем лесу. Тонкие ветки молодых деревьев протягивались к нам, будто в безмолвной просьбе, а с темно-зеленых иголок елей стекала вода. В лес пришла весна, но не везде, девушка встала и отряхнула еле заметные иголки, она больше не была Кикиморой и направлялась в чащу. Там, на поляне, вступила в свои права осень, поскольку дул сильный ветер, который сорвал всю листву, забрасывая нас желтыми листьями. Чем ближе мы подходили, тем холоднее становилось, листья по краям поляны тускнели, оставляя свой насыщенно зеленый цвет. Наконец-то последний шаг, я отогнул ветку дерева и видел, как моя спутница, как зачарованная приближается к какому-то дряхлому старику. Странно, но спасать ее мне не хотелось, даже когда тот провел по ее щеке, будто стараясь стереть шрам, хотя о помощи она и не просила. Листья закружились быстрее, теперь я старался оказаться как можно ближе к ним, понимая, что все сейчас происходит не просто так. Скорее всего, старик открывает портал, чтобы она могла пройти дальше, но куда он ее отправляет, ни ей, ни тем более мне было неведомо.

Хотя я находился достаточно далеко от портала, но нас затянуло вместе, видимо потому, что мы и попали сюда вдвоем. Старик очень удивился, но останавливать мое пролетающее мимо тело не стал, решив, что так будет более правильно. Может он сомневался в том, что моя спутница справится сама, а может просто решил не мешать провидению, но он остановил закрытие, чтобы я поместился в портал целиком. Один миг и все пропало, я оказался в весьма странном месте, где-то на окраине миров, черная пустыня под ногами сверкала и переливалась от света многочисленных звезд над головой. Тут было невообразимо тихо, будто все звуки окружающего мира поглотила белая вата, я постарался позвать попутчицу, но мне никто не ответил. Как же так, ведь мы вместе попали сюда, а значит должны вместе и уйти, но я никого не слышал, безмолвие казалось бесконечным. Лишь только я подумал об этом, как оно раскололось от крика, полного боли, я запомнил сторону и двинулся туда, опасаясь не успеть на выручку. Крик больше не повторялся, но я все равно стремился в ту сторону, надеясь, что кричала не Кикимора. Хотя, вроде, тут больше никого и не было, но я не доверял своим впечатлениям и двигался медленнее, чем хотел бы. Все-таки в незнакомом месте, бросаться очертя голову на первый же крик не стоило, даже если бы он не был ловушкой, ведь незнание дороги никто не отменял.

Вскоре я вышел на какую-то тропу, звезды здесь сияли ярче, подсвечивая дорогу, ведущую к начертанному на земле полукругу. В песке я постоянно проваливался, и дорога показалась мне тверже, но это было обманчивое впечатление. Я в этом убедился, пройдя половину пути, мои ноги стали погружаться в песок, причем если я стоял неподвижно, то погружался гораздо быстрее. Пришлось бежать, песок грозился поглотить все на своем пути, особенно, ему понравились мои ноги. Если вначале они погружались по щиколотку, то вскоре я уходил в землю по коленку, что практически свело на нет всю мою затею с бегом. Пять минут борьбы, и я снова мог видеть свои коленки, потом икры, и щиколотки, песок больше не затягивал меня. На полукруг вышла дева в белом одеянии, в которой я с трудом узнал свою спутницу, вскоре появились и другие девы. Они взялись за руки, стараясь образовать круг в этом полукруге, но он все равно был не ровный, я не знал их цели, поэтому не особо стремился помогать. Разглядев стоящий поодаль шатер, я отправился в него, видимо именно отсюда вышли девы, по крайней мере, об этом говорила роба Кикиморы. На спинке стула висела одна белая туника, тут занавеска отдернулась и вошла дева, видимо старшая, она не испугалась меня, а попросила о помощи. Круг нужно было замкнуть до восхода солнца, чтобы их молитвы были услышаны, но я хотел знать больше. Тогда она закрыла мне рот и топнула ногой, на песке стали видны все миры, покрытые черной дымкой, это зло тихонько проникало внутрь каждого, сея смерти и войны. Только тогда я кивнул, облачился в тунику и вышел вместе с нею, образовав общий круг, и взяв за руку Кикимору.

Мы закружились, сначала медленно шагая, потом все ускоряя свой шаг, пока, наконец, я не перестал видеть землю под ногами. Белый круг взлетел и отбил темную дымку, стремящуюся проникнуть в наши миры, все вздохнули с облегчением и остановились. Но мы стояли не на той же поляне, а посреди звезд, над нашей планетой, темная сила сбежала, рассеявшись вдалеке. Девы хотели уже разорвать круг, но главная предупредила, как это опасно, отпускать руки можно было только на полукруге. Моя соседка на этих словах вцепилась в мою руку, будто почувствовав силу, исходящую от меня. Все получили команду лететь обратно, и с удовольствием ей подчинились, опустившись точно в полукруге. Только тут все отпустили руки и отправились переодеваться, меня же задержала главная дева, поблагодарив за помощь. Ей не хотелось, чтобы все увидели мою сущность, и в этом она была абсолютно права, реакция могла быть разной. Меня могли, как принять, так и отвергнуть, забив напоследок камнями, так рисковать не имела смысла, поэтому мы обошли шатер. Мы зашли в небольшой отсек, хорошо продуваемый на ветру, дева прошла чуть дальше и вернулась ко мне с моей одеждой. Надев рубашку и сюртук, я снова почувствовал себя в своей тарелке и вышел раньше всех, обойдя шатер и присев на землю. Девушки стали выходить, обсуждая свое участие в ритуале, а я остался сидеть, и они обходили меня, Кикимора вышла последней, только теперь я встал. Она обрадовалась знакомому лицу, тем более, когда я сказал, что сидел и ждал ее, ведь нас засосало в портал вместе.

Наскоро рассказав о миссии, она не ожидала, что я все пойму, но ведь я там тоже присутствовал, хотя никому не обязательно было об этом знать. Взявшись за руки, мы дождались открытия главного портала, и вошли в него, не разрывая своих рук. Ощущение полета захватывало, будто ты можешь раскрыть руки и подняться в небо, не прилагая никаких усилий. Это чувство покоряло, мне хотелось взлететь еще раз, но мы уже опускались на землю, а поскольку руки держали нас вместе, то посадка прошла весьма хорошо. Вот только оказались мы не у себя в лесу, а в каком-то странном месте, среди скал, вытягивающих вверх свои острые вершины. Скорректировав направление движения, мы опустились на более-менее ровную площадку, с которой открывался потрясающий вид вниз на ущелья. Мы остановились на краю и любовались ими, пока сзади не раздался сдавленный смешок, наше удивление стало еще больше, когда мы обернулись и никого не увидели. Только отойдя от края, мы обнаружили в глубине пещеру, в которой терпеливо ждал какой-то человек. Когда мы вошли в тень перед нею, то смогли его рассмотреть, правда, его вид оказался еще более странным, чем его появление здесь. Длинное платье, сшитое из лоскутков, тюрбан на голове и высокие сапоги вводили в заблуждение относительно его деятельности. Он пригласил нас жестом идти за собой, но остановил, как только мы ступили в пещеру, выдав нам по паре высоких сапог. Оказалось, что это вынужденная мера, поскольку тут водятся змеи и вода, стекающая со стен, кое-где образует приличные лужи. Приодевшись, мы отправились за нашим провожатым вглубь скал, не совсем понимая, какую помощь должны тут оказать.

Пещера заканчивалась длинным и темным тоннелем, сняв со стены факел, мужчина посмотрел на нас, усмехнулся еще раз и повел нас вниз. Аккуратно спустившись по каменной лестнице, мы попали в еще один коридор, он вел вглубь скалы, видимо цель нашего странствия была именно там. Один бы я ни за что не отправился в полумраке, следуя за нечетким пятном света от факела, куда-то в скалу, но я не был один. Хотя и моя спутница поглядывала на меня с сомнением, слишком странным было наше приключение, а цели туманны. Да и провожатый ничего толком не сказал, мы просто доверились незнакомцу, который этим воспользовался и вел нас в черноту пещеры. На этом месте он повернулся к нам и наконец-то представился, предоставив хоть какую-то информацию о будущем.

- Меня зовут Ахмед, в этих горах живет мое племя, я бы хотел показать вам его, нашему шаману хотелось очень давно встретиться с вами. Правда, точной даты он не смог предвидеть, поэтому я каждый день в солнечную погоду выходил на скалы.
Теперь мы понимали, что попали сюда не просто так, нас тут ждали, причем очень долго, чтобы выполнить какую-то миссию. Правда, к ее выполнению мы еще не подошли, даже не имели понятия, в чем она состоит, но уже были готовы помочь и племени, и шаману, если это было в наших силах.

Мы продолжили свой спуск вниз, правда, вопросов становилось гораздо больше, чем ответов, почему нас ждут, откуда шаман узнал о нашем появлении? Коридоры и спуски смешались в нашем сознании, найти путь назад не представлялось возможным, а вода, стекающая со стен и клубки змей, попадающиеся на пути, делали его еще и опасным. Вскоре нам предстояло услышать ответ на наши вопросы из первых уст, судя по тому, что мы вышли на большую поляну, усеянную маленькими хижинами. Правда, пока мы ее пересекали, нам никто не вышел навстречу, будто все попрятались по домам в страхе перед чужаками. Задавать вопросы было бесполезно, провожатый твердо двигался к цели, ведя нас за собой, он считал все остальное лишь тратой драгоценного времени. Мы стремились не потерять его из вида, по мере того как петляли между домов, причем я не понимал, почему нельзя было построить прямую дорогу. А когда мы вышли на такую, я растерялся, заметив, что и на ней никого нет, куда же тогда делись все жители. Вопросы повисли в воздухе, но не для того мы проделали весь этот долгий путь, чтобы найти мертвую деревню без единого жителя. Однако готовые сорваться вопросы, так и остались не заданными, мы испугались, когда навстречу нам появился один из жителей деревни. Дело было даже не в его облике, или одежде, просто у этого человека не было лица, словно он и не существовал, или не жил на самом деле. Так обстояло дело по всей деревне, вроде как народ жил и ходил, но по факту они все уже умерли, или были прокляты, тогда наше появление здесь могло быть оправданно. Вот только как снять такое сильное заклятие, я не знал, да и моя спутница вряд ли догадывалась, но продолжала движение вперед. Хотя теперь нам вряд ли удастся сбежать, правда и помощь мы тоже оказать не сумеем, меня стали посещать разные мысли о последних мгновеньях жизни. Кикимора подняла на меня глаза и покачала головой, может она и права и не стоило отчаиваться раньше времени, просто я не представлял, что тут можно вообще придумать, чтобы хоть как-то помочь этим людям.

Тем временем, мы подошли к хижине шамана, полотно было задернуто, провожатый тихонько постучал ногами о землю. Внутри послышался сдавленный голос, и он аккуратно вошел, оставив нас стоять снаружи, правда, совсем недолго. Мы не успели толком подумать, стоит ли тихонько сбежать, как полог снова открылся, и нас пригласили внутрь. Внутри становилось понятно устройство хижины: несколько толстых ковров привязанных к столбу удерживались на месте распорками из тростника. Снаружи половинки тростниковых труб образовывали забор по всему периметру дома, пустоты между таким забором и коврами заполнялись сеном. Таким образом, получался вполне большой и теплый дом, который можно разделить на комнаты внутренними перегородками. Он чем-то напоминал юрту, но более скругленной формы, в потолке посередине также располагалось отверстие для выхода дыма. Шаман им активно пользовался то ли для вызова духов, то ли просто готовил еду, при нашем появлении он подкинул несколько тростинок в огонь. Мы поздоровались, посмотрев в изможденное, лишенное красок лицо, которое озарила улыбка при нашем появлении. Мне стало совестно от того, что я пытался сбежать по дороге, ведь его улыбка отражала годы усиленных ожиданий, человек не верил, что мы наконец-то стоим перед ним. Представляться смысла не имела, поэтому мы дождались ухода провожатого, сели на подушки, разложенные вокруг костра, и он нам поведал историю деревни.

В давние времена, она была процветающим торговым местом, а через горы проходили пути кочевников. Однако началась война, и все торговые передвижения медленно сворачивались, долины вблизи гор хорошо просматривались, и поэтому кочевники нашли другие пути. Жизнь в деревне замерла, хотя вроде все было по-прежнему, и захватчики оказались разбиты в лесах, но кочевники так и не вернулись. Вместо них пришли переселенцы, которые потеряли все в долине и поэтому решили отправиться повыше. В основном это были женщины и дети, которые не могли себя обеспечить, поэтому стали подворовывать у своего с виду более богатого соседа. Еды становилось все меньше, и шаман принял кардинальное решение, он спрятал все припасы в очень опасном месте. Змеи, скользкие стены и водовороты унесли не одну маленькую жизнь, тогда переселенцы решили отправиться на поиски лучшей доли. Но зима и горы сделали свое дело, они не дошли, поэтому прокляли племя шамана, которое способствовало их гибели. В племени перестали рождаться дети и умирать старики, проклятие легло мертвым грузом, спастись от него или избежать никто не мог. Уйти тоже не получалось, и вскоре все племя выглядело стариками, доживающими свой век, из-за того, что в свое время не стали делиться едой. Конечно, ее запасов не хватило бы на всех, и делиться не имело смысла, но и принимать такие меры тоже, ведь было понятно, что голод заставит детей все равно искать еду, где бы она ни находилась.

Становилось жалко детей, племя, да и вообще вся эта история заставляла задуматься о нашей человечности, и об отсутствии таковой. Кикимора внезапно погрустнела так, что ее шрам снова стал виден, только шаман по этому поводу ничего не сказал. Хотя, что тут скажешь, меня по-прежнему мучил вопрос: зачем мы здесь, что должны сделать, и в наших ли это силах. Может это был и не один вопрос, но они перетекали друг в друга, образуя единую сеть в моем представлении. Шаман посмотрел на меня в упор и покачал головой, сказав, что я совсем юн и как волшебник, и как колдун. Да, но я ведь только учился по книги магии, поэтому еще не все знал, но как оказалось дело было совсем в другом. Я так упорно продумывал свои идеи и переживал мысли, что они становились как будто слышимыми, по крайней мере, для магических существ. Так всегда бывает, когда новичок приступает к изучению магических книг, обычно это происходит в детстве, и таких шумных детей собирается целый класс. Учителя иногда не могут преподавать, так как успокоить этих детей очень сложно, так и я сейчас напоминал такого большого ребенка. Мои мысли были настолько явственны, будто бы облачённые в слова, или прописанные на лице, как у ребенка. Поэтому он меня и называл совсем юным, ведь я не научился их прятать, как все волшебные существа вырастая. Мне только предстояло проделать этот длинный путь и всему научиться, так же как и выучить все заклинания в книге, чтобы в будущем конструировать свои.

Шаман расстроился, он ожидал увидеть могучего волшебника, а не начинающего самоучку, каким я и был, по сути. Его ожидания не оправдывались, но все-таки он решился озвучить свою просьбу, особо не надеясь на нашу помощь. Многие жители уже искупили свой грех и перестали ходить призраками, в отличие от шамана, он даже не мог стать этим самым призраком, по-прежнему оставаясь человеком. Почему такая участь постигла его, он знал, но что можно было сделать с этим, ведь он наравне со всеми искупал вину. Они помогали заблудившимся путникам выжить и найти дорогу домой, причем это касалось не только гор, но и леса поблизости. Большинство домов в деревне уже опустело, что никак не отражалось на жизни и состоянии здоровья шамана, будто он был главным ответственным за гибель детей. Все-таки такой вариант решения проблемы предложил совет, который уже умер, а не один шаман. Я бы мог предположить, что его вина как лидера была больше, но мне показалось, что это не совсем правильно. Кикимора уже валилась с ног, поэтому я попросил перенести нашу беседу на более позднее время, чтобы мы могли отдохнуть и подумать. Проще решать проблемы не на пустой желудок, особенно после многочисленных подъемов и спусков внутри горы. Шаман согласился, нас провели в соседний домик, в котором уже горел огонь, и нам принесли еду, чтобы мы утолили голод. После всего пережитого, оказавшись в тепле и сытости, мы уснули, не услышав даже, что за нами пришли.

Шаман решил дать нам столь необходимый отдых, все-таки в отличие ото всех, мы были живыми, а еще и достаточно молодыми людьми. Проснулись мы только утром, Кикимора переживала из-за нашего разговора с шаманом, ведь оказать тут помощь было практически нереально. Я не знал, то ли строить план побега, то ли успокаивать ее, как снять заклинание я даже не думал, поскольку никогда с таким не сталкивался. Вот тогда мне  пришла в голову мысль попросить совет у книги, ведь она знала гораздо больше меня, и могла поделиться своими знаниями. Однако вместо того, чтобы появиться у меня в руках, книга предпочла переместить меня к себе, вернее ко мне в дом. Но мне это не слишком помогло, нужного заклинания там не было, только расписывалось, что для того, кто хочет узреть истину, надо вернуться к истокам. Я не совсем понял эту фразу, но решил, что книга не в состоянии мне помочь, конечно, можно было и остаться дома, особенно после такой новости, но оставить Кикимору заложницей я не мог. Вернулся я вовремя, поскольку за нами снова пришли, шаман был крайне разочарован, подслушав мои мысли о побеге. Ведь он не давал повода, чтобы я так стремился к этому, именно в тот момент я почувствовал себя нерадивым мальчишкой. Извинившись перед шаманом, я попросил его отвести меня на место лагеря беженцев, мне хотелось понять, насколько серьезна была вина этой стороны. Шаман согласился, но не понимал, зачем мне это нужно, ведь теперь там не осталось и следа от того поселения.

Но мне не нужны были следы, только оказавшись на месте, я понял отчаяние жителей, которые потеряли все. Они шли в горы за приютом, надеясь на спасение, но все вышло иначе, здесь они оказались никому не нужны. Возвращаться вниз уже не хотелось, оставалось лишь подниматься все выше, подальше от обидчивых соседей. Бесполезность, страдание, потеря дома и боль толкнули их на страшное проклятие, которым лучше никогда не пользоваться. Я практически слышал его слова, хорошо, что не повторил, обратного заклинания не было, но всегда можно было раскаяться. Именно это должно смыть все следы, ведь прощение дается не просто так, его нужно заслужить, все приближенные понимали это, все, кроме шамана. Захватив с собою все чувства народа, который потерял так много, я отправился обратно, стараясь ни с кем не встречаться по дороге. Только войдя в его шатер, я смог выплеснуть все чувства на него, поняв какие разбитые люди жили рядом, он заплакал. Страдания очистили его душу, он попросил приготовить погребальный костер, особо не объясняя для чего тот будет служить. Его возвели достаточно быстро на краю деревни, теперь осталось дело за малым, шаман созвал оставшихся жителей и попросил их принести кукол. В эти куклы играли маленькие дети, потом они вырастали, а кукол сажали в угол дома, как оберег, теперь настала пора им воспользоваться. Шаман прошел и каждую куклу назвал именем погибшего человека, недостающих принесли из соседних домов, так собралось все племя, живших по соседству людей. Сложив кукол на костер и поджигая его, он просил их души отпустить им грехи, предлагая взамен обретение покоя.

Костер разгорался, пламя взметнулось вверх, принимая спасительную жертву, души людей, наконец, получили возможность уйти. Ведь им никто не устраивал прощальные проводы, никто даже не искал их тела, чтобы захоронить. Пламя давало такую возможность, восстанавливая хотя бы частично справедливость по отношению к ним. По мере того, как костер забирал кукол, призраки исчезали, шаман стал бледнеть и рассыпаться, тут мы поняли, что нам нужно было поскорее уйти отсюда. Благо наш сопровождающий никуда не собирался исчезать, его целью являлось не только привести нас сюда, но и проводить обратно. Языки пламени взметнулись в последний раз, и все погасло, боль растаяла, как дым от костра, унеся с собой и остатки волшебства. Шаман улыбнулся нам, поблагодарил за все и тоже растаял, теперь он смог уйти в мир иной спокойно. Только проводник ждал нас, чтобы увести из этой деревни, его миссия заканчивалась на вершине скалы. Однако туда вела долгая и прерывистая тропа, поднимаясь по которой, я случайно обратил внимание, что сам проводник давно уже не являлся человеком. Он мог вполне раствориться в воздухе вместе со всеми, если бы не наказ шамана, тот продлил его жизнь и путь. Теперь мы карабкались вверх без привалов, словно чувствуя, что путь за нами закрывается навсегда и больше никто не попадет в проклятую долину. Поднявшись и выбравшись из пещеры на острие скалы, мы увидели солнечный луч, жаль, что он стал последним в жизни нашего провожатого.

Когда последний призрак растаял, мы осмотрели скалу и убедились, что обычного спуска с нее нет. Эта скала являлась пограничной полосой между светом долины и тенью разных отрогов, уходящих в сумрак. Весьма странное место, очень специфическое, ты будто стоишь на границе между светом и тьмою. Вот только в какую сторону можно отправиться из этой точки, особенно если спуска не было ни с той, ни с другой стороны? Мы растерянно стояли на краю, не зная, что предпринять, солнце то ли садилось, то ли вставало, казалось, что мир остановился. Словно все застопорилось в одном месте, ожидая от нас какого-то решения, но мы никак не могли его принять. Срываться в бездну не особо хотелось, но другого варианта тут просто не было, как я не пытался заглянуть вниз, чтобы рассмотреть, что же там находиться, но так ничего и не увидел. Может быть, путь проходил через пещеру, но ведь нас привели обратно, а не отправили другим путем, значит наш путь где-то здесь. Вот только совершенно не понятно где же он, я видел одну пропасть кругом, моя спутница тоже, но она даже не стремилась подходить ближе к краю. Кикимора будто потратила все свои силы на восхождение и теперь не могла пошевелить рукой. Странно, я спокойно перенес весь путь без остановок, может, ее потрясли эмоции тех, кто погиб, или она просто устала от второго приключения. Но ведь она так хотела приносить пользу всем, поэтому и попала сюда, просто так портал бы перед нею не открылся.

Значит, Кикимора всегда хотела помогать другим, а когда в этом мире помогать стало не кому, она отправила свою просьбу высшим силам. Уж не знаю, кто решил воспользоваться ее предложением, или пожеланием, но им явно воспользовались. Меня же решили отправить к ней на помощь, ведь она могла и не справиться с той задачей, которую героически вызвалась перенести. Вот сейчас на этом краю, видимо, я и должен был пригодиться, только что мне нужно сделать, я не знал, пришлось лечь и аккуратно заглянуть в бездну. Вроде над пропастью лучше всего действовать именно так, правда, я не понимал, откуда у меня взялось такое знание. Внизу прямо под нами что-то поблескивало, но разглядеть, что это, мне не удавалось, я сел и задумался. Мы попали сюда снизу, вроде как нас выплюнул портал, может именно там он и находился? Еще раз, вытянувшись, я заметил, как луч солнца просветил эту часть, и портал его разделил на множество мелких световых точек. Пора спешить, взяв девушку за руку, я подошел с ней к краю, пришлось прижать ее к себе, иначе прыгать она отказывалась. Портал закрывался, а нам надо было успеть в него попасть и мы прыгнули, дверь за нами аккуратно закрылась, мы оказались в странном погребе. Такого перехода даже я не ожидал, Кикимора просто осела, прислонившись к стене, она ослабла еще больше. Пришлось располагаться на ночлег прямо в этом помещении, пути из погреба дальше не было видно, там стояли бочки, заслоняя собой весь простенок.

Странно, Кикимора сразу отрубилась, как только я сделал ей что-то похожее на кровать из тех досок, которые были приставлены к стене. Мне же этого было мало, поэтому я отправился на разведку, может за поворотом уже есть кровать, или, по крайней мере, кушетка. Однако там находились только бочки, по запаху я определил, что в них находится вино, но пробовать его почему-то не хотелось, хотя обычно я такой возможности не упускал. Да и вообще, сейчас мне казался странным весь тот разгульный образ жизни, который я вел до этого. Все попойки с друзьями, девушки в клубах, странные знакомства, защита каких-то негодяев, с которыми я тоже виделся в этих клубах. Как же никчемно я провел свою жизнь, теперь мне стало совестно за все то, что я вытворял, за мысли и слова, которые произносил. Ведь к людям я относился не лучше, чем к прислуге, что меня всегда окружала, благо в конце мое отношение изменилось. Я хоть кому-то смог помочь, немного отбелить свое имя, заставить гордиться собой родителей и друзей. Я уже собирался повернуть назад, как увидел между бочек узкий проход, за которым зияла чернота, решив проверить что там, я пошел вперед. За бочками находилась еще одна дверь, которая легко открылась и привела меня к спускающейся вниз лестнице. Решив еще немного изучить окружающее пространство, я ступил на нее и сделал несколько шагов, оказавшись в холодном и сыром подземелье.

Мне было не по себе, ведь я будто бы зашел на чужую территорию, словно в гости к незнакомой семье, но ведь мы оказались здесь не просто так. Свет фонаря вырвал из темноты тяжелые цепи, вмонтированное в стену кольцо, ничего не поняв, я сделал шаг к стене. В темноте сидел, сгорбившись, старик в белой одежде, именно он и был прикован к кольцу тяжелой цепью. Мне стало жутко, кто-то пытал старика, но зачем, что тот мог сказать, все это было весьма странно. Он спал, свесив голову на бок, я присмотрелся к его лицу и неожиданно для себя узнал его, это был тот самый старик, который и отправил нас в это путешествие. Но ведь он был олицетворением высшего разума, или нет? Все смешалось у меня в голове, он отправил нас спасти себя, или это проверка, подделка, да вообще тут могло происходить все, что угодно. Кому мы помогаем? Злу, или добру, ведь белая одежда ничего не значит, надо ли мне спасать сейчас этого человека, или все оставить как есть? Вопросов было много, а решения я никак не мог нащупать, будить девушку мне не хотелось, ведь она только что уснула. Это означало, что решение я должен принять самостоятельно, но я запутался, тут старик вздохнул и открыл глаза. Его чистые голубые очи смотрели на меня, будто вынося приговор, его желанием было не освободиться, как я боялся, а попить. Пришлось подниматься, но всюду было вино, взяв кружку, я спустился обратно, по стенам подвала стекали капли воды, именно их я и вознамерился собрать. Старик усмехнулся, но подождал, пока у меня немного наполнится емкость, после чего все выпил все одним залпом.

- Спасибо! – его голос дребезжал, я заметил это, как и то, что его руки покрывали кровавые мозоли. Их происхождение становилось понятно, когда мой взгляд упал на стену, камень, в который было вмонтировано кольцо, оказался подточен с одной стороны.

- Не за что, - я не знал, стоило ли еще что-то говорить, старик хотел встать, но не смог этого сделать. Тогда я осторожно взял его под руку и поставил на ноги, его глаза светились благодарностью. Осмотрев цепи, я понял, что не смогу ему помочь, вытащить кольцо, или разорвать цепь, было мне не по силам.

Вот только он ничего такого и не просил, он хотел только пить, пришлось сцеживать со стен снова, половину емкости выпить он не захотел и стал ждать, пока я не принесу ему целую кружку. Лишь набрав ее, я аккуратно поднес к его губам край, начав пить, старик не смог остановиться и осушил всю кружку. В его глаза вернулась некоторая хитринка, и он улыбнулся мне, поднимаясь на ноги, я попытался его остановить, но почувствовал исходящую от него силу. Мне пришлось отступить, старик подошел к стене и с легкостью вытащил тот камень, который удерживал его здесь. Я удивился, но он попросил меня молчать и отойти к дальней стене, что я и сделал, продолжая наблюдать за ним. Силы его восстановились, и теперь это существо начало освобождаться от цепей, приняв свой обычный облик. Старик превратился в некую светлую субстанцию, которая стала быстро вращаться, разбрасывая цепи вокруг себя. Они разлетались с такой силой в разные стороны, что я присел, почувствовав летящие в меня звенья. Освободившись от них, субстанция снова приобрела вид старика и улыбнулась мне, выпуская облачко дыма. Я аккуратно улыбнулся в ответ и помахал рукой, поскольку фигура, стоящая передо мной, стала терять свои очертания. Подняв руку в знак прощания, он последний раз улыбнулся и растаял, оставив меня наедине со своими мыслями. Я поднялся обратно и расположился на ночлег прямо сверху на небольшой бочке, теперь нам предстояло дождаться утра и постараться найти дорогу домой.

Девушка проснулась раньше меня, она осмотрелась, увидела мою ногу, торчавшую сверху, и успокоилась. Я бы не за что не бросил ее в одиночестве, вот только она этого не знала, поэтому и беспокоилась совершенно напрасно. Осторожно ступая, она встала и отправилась на разведку, вот только увидев проход, она, в отличие от меня, не рискнула идти туда одна. Я же еще спал, будить меня она тоже не решилась, поэтому просто присела рядом и стала ждать моего пробуждения. Ждать оставалось не так много, тем более что за дверью послышались голоса, кто-то решил навестить погреб и сырой подвал. Я проснулся, мы осторожно спрятались среди бочек, двое прошли мимо нас, спустившись вниз. Настала пора поменять убежище, я потянул девушку за собою, она не совсем понимала куда, но решила довериться мне. За дверью находилась лестница, мы поднялись по ней и оказались в большой зале, как раз вовремя, поскольку те двое начали проверять бочки. Они искали своего пленника, или тех, кто ему помог, но девушка этого не знала и посмотрела на меня несколько озадаченно. Ведь я догадался, что наше убежище будут обыскивать, будто знал это наперед, что являлось крайне редким магическим приобретением. Я пока не стал ничего ей рассказывать, просто потянул прочь из замка, нам ведь нужно было вернуться домой.

Однако я не предполагал, что выйти окажется так сложно, особенно не зная расположение комнат, пришлось искать какие-нибудь подсобки, чтобы спрятаться. В одной из них оказалась просушенная одежда, решив воспользоваться ею, я уговорил и девушку поступить так же. Мы не должны были привлекать внимание, что сделать в наших порванных кафтанах не удавалось, и если мой темный костюм еще как-то походил на туалет прислужника, то платье Кикиморы не вписывалось в интерьер. Вот только заставить ее, его сменить оказалось не такой простой задачей, из всего, что было в корзинке, она отвергла почти все варианты. Там находились разные туалеты, но все яркие, видимо, тут было так принято, вот только она не любила такие сочетания цветов. Единственное, на что мне удалось ее уговорить, это черное платье с красными цветами, да и то, она его только согласилась примерить. Благо, тут раздались голоса, и нам пришлось быстро уходить уже в нем, правда свое платье она не выбросила. Может, это было и правильно, чужое порванное платье вызовет в замке гораздо больше вопросов, чем нехватка одежды. Еще один поворот и мы оказались в кухне, там нас разделили и отправили меня с подносом обратно в зал. Я очень быстро его отнес, встретив на обратном пути свою попутчицу, ее попросили накрыть на стол, пришлось задержаться в замке еще. Только спустя полчаса мы встретились снова у двери во двор, где я рубил дрова, и я понял, что надо уходить прямо сейчас. Хотя, было не понятно, куда следует отправиться, выходы из замка к этому времени уже оказались закрыты.

Ведь мимо меня по двору ходили люди, которые как раз и обсуждали последние распоряжения братьев, им казалось странным, что те приказали закрыть ворота. В замке было полно гостей, и сервировался стол, благо все угощения уже привезли, поэтому телег с провизией больше не ждали. Но закрывать в такое время двери было весьма специфичной мерой, непонятно для кого предусмотренной, однако я знал, для кого она и поостерегся себя выдавать неловким движением или словом. Теперь казалось, что выхода из замка нет, мы не успели его покинуть, хотя, скорее всего, это было не реально в принципе. Но может быть он, и не был нам нужен, я задумался, если портал всегда находиться в одном и том же месте, то нам нужно было спуститься обратно в подвал. Произнеся свой план, я посмотрел в изумленные глаза Кикиморы, она как-то не собиралась возвращаться обратно, но согласилась с моими доводами. Нам пришлось отправиться на кухню, благо к этому времени попросили принести вино, меня отправили вниз, ворочать тяжелые бочки. Заказ поступил на определенные сорта, мне пришлось изобразить озадаченного простофилю, расчет был на то, что я не умею читать. Только в этом случае ко мне должны были приставить девушку с кухни, чтобы я не перепутал сорта, мой план удался. Поскольку рядом находилась лишь Кикимора, то ее и отправили вместе со мною вниз, предварительно выдав список вин. Так мы весьма быстро приблизились к цели, оставалось лишь пройти весь этот путь без эксцессов.

Нас пропустили привратники, что стояли при входе в залу, мы смогли пересечь ее без особых проблем, но вскоре, нас заметили распорядители столов. Рассказать о нашей миссии оказалось не так просто, поскольку мы не хотели, чтобы у нас ее отняли, а именно так и получалось. Кто бы отказался от возможности спуститься вниз и попробовать вина из бочек, причем на вполне законных основаниях. Список перешел в руки одного из распорядителей, а мы были отправлены на накрытие стола. Пришлось исхитриться и перепутать приборы, подставляя другого работника, но у нас не было выбора. Всех распорядителей позвали обратно, а мы без списка спустились в подвал, вот только нас там никто не ждал и мы столкнулись с закрытой дверью. Братья закрыли и ее, пришлось прибегнуть к колдовству, заклинание по созданию ключа было весьма простым. Как только дверь распахнулась, нас засосало внутрь, перенеся, наконец-то, на уже такую знакомую заснеженную полянку. В этот раз шуба досталась Кикиморе, она посетила мой дом, решив в нем передохнуть и немного прийти в себя. Как я и подумал, свою помощь она представляла несколько иначе, такие путешествия сильно измотали ее. Больше она не хотела таких миссий, но вопроса мне задавать не стала, я ответил на него сам. Мне тоже не хотелось так мотаться, не особо понимая, что от тебя требовалось, поговорив еще, мне удалось переубедить ее в присутствии у меня дара. Ведь принимая решения в замке, я руководствовался скорее логикой, чем каким-то магическим знанием. Девушка кивнула, принимая мои доводы, но, не разделяя их, у нее все равно остались сомнения относительно меня.

Расходились мы уже довольно поздно, причем уходила только Кикимора, ведь я был у себя дома, но сидели мы и разговаривали долго. Обсудили наше путешествие и того самого старичка, который нас в него отправил, она его немного знала по прошлой жизни. Как оказалось именно он, и был духом леса, к которому она обращалась за помощью, только раньше он выглядел по-другому. Вместо тихого лесного духа перед нами предстал могущественный старик, который не просто управлял стихиями, но и вершил судьбы миров. Это именно он услышал зов измученной души и решил дать ей шанс спасти множество жизней, в том числе и свою. Я аккуратно поведал, что в подвале был он же, прикованный к стене, ждущий ее спасения, вот только вместо нее спас его я. Кикимора не расстроилась, услышав такое, ведь она, по сути, не справилась с заданием, слишком переоценив свои силы. Теперь ее вряд ли не позовут спасать людей, но она была этому даже рада, прохождения сквозь портал отнимало слишком много сил. Я этого не чувствовал, поскольку проходил их как человек, хотя уже и обладал какими-то магическими возможностями. Кикимору я мог осторожно спросить, смогу ли в будущем стать магом, вот только она задала мне другой вопрос, заставивший меня задуматься. Для чего мне было им становиться, выхода все равно отсюда нет, а мучатся, и перемещаться по уровням камня, я смогу и без магии. Все это я понимал и сам, но что-то внутри меня твердило, что мне это необходимо, как сейчас, так и в будущем. Поэтому я прислушался к этому внутреннему голосу и, отдохнув ночью, на следующий день снова засел за книгу.