Конкретный мент

— А  хотел бы ты замочить мента? - спросил у Фельдмаршала Пожарник, как-то после обеда, когда они уединились для душевного разговора  с одной сигаретой на двоих на верхней шконке,  возле  окна. 
— Хотел бы!
 По тому, как Фельдмаршал сразу с готовностью ответил, было ясно, что этот вопрос он давно уже решил.
— Это ко всем ментам вообще, или есть какой-то конкретный? - спросил Пожарник.
— И вообще и конкретный, — после небольшого раздумия ответил Фельдмаршал.
— Расскажи про конкретного, интересно, — попросил Пожарник. - Ты хорошо рассказываешь.
Они вывернули все карманы в верхней одежде,  все шкафчики и тумбочки.   Денег оказалось не так уж и много  — пять тысяч рублей.  Нашли даже потерянную в папинoм костюме заначку в триста рублей. 
Все деньги, которые менты собрали, вывалили на стол в обеденной комнате.  Молодой высокий мент в штатском, фамилия его была Тишковец,  сел пересчитывать.    В куче денежных знаков оказалось много мелких купюр,  и Тишковец, чтобы не возиться,  сбрасывал рубли, тройки и пятерки моей жене.  Она сидела за столом напротив Тишковца, бледная, красивая, испуганная.   Когда мент протягивал ей бумажки,   вежливо улыбалась  и благодарила.  Она его боялась.
 Эта сцена разыгрывалась на моих глазах. Я сидел прикованный наручниками к батарее.  Менту моя жена нравилась. 
— Как твоя фамилия? — спросил он.
— Рабинович, — без тени сомнения сказала моя беларуская девочка. 
Тишковец брезгливо поморщился и спросил:
— Какой было девичья,  до замужества?
— Мамай.
— Как же ты за такого замуж вышла, - он показал кивком в мою сторону.
- За какого? - спросил я из своего угла, готовый оставить на батарее оторванной одну руку, а второй задушить его, вырвать кадык.
- За преступника, - сказал мент.
— Он не преступник, — сказала моя жена и заплакала.
— Он своими действиями нарушил, значит преступник, — сказал  мент. -  Не плачь.
 Он дал моей жене пять рублей рублей.   Она послушно взяла и заплакала еще сильнее.