Новогодний пир

1983-й год вот-вот наступит, через полтора часа. Но, радости никакой, третий год подряд мы, курсанты 14-й роты попадаем в новогодний наряд. Теперь по кухне. Хочется рвать и метать. Но тарелки железные, как и кружки, попробуй порви их. А если и удалось бы, то завтра, считай, голодные курсанты в размере полутора тысяч голов, сделаю тоже самое с тобою. Голод не тетка.

Да и посуда должна быть чистая. И поэтому, перед тем как опустить ее в раковину, заполненную горячей водой, очищаешь ее жирной тряпкой до блеска, иначе труба тут же забьется и… время на ее очистку играет против тебя.

- Рыба пришла, - забежал в моечную дежурный. – Кто будет ее чистить?

- А что за рыба? – спрашивает кто-то из наших.

- Скумбрия.

- Жаренную не переношу, - кричит Пашка.

- В брикетах вся, мороженная, - добавляет дежурный по кухне. – Ну, мужики, сам за кого-то стану посуду мыть. Вань, - тыкает меня в плечо. – Ты же из Крыма В прошлый раз, говорят, с ней в три секунды разобрался.

Я оглядываюсь, смотрю на сержанта, на его плаксивый взгляд.

- Заменишь?

- А куда деваться? – разводит руки. – В четыре утра нужно будет передать ее смене поваров.

- А масло есть? – дырявлю его глазами. – А икра в ней, молоки?

- Толстая она, - разводит руками Виктор.

- Масло найди, пожарим. И пару ведер картошки сварить нужно, а то через полтора часа Новый год.

- О точно! – в один голос закричали все пятеро посудомойщиков, и под радостные выклики, в спину выпроводили меня в сторону подвала.

А рыбка была не просто с икрой, а еще и крупная, жирная.

Каждый брикет с рыбой, весом килограмм в пять, с силой шмякал о деревянный надстил на полу. Он взрывался, рассеивая скумбрию по полу…

Рыбины были крупными. Вскрывая их животы, нарадоваться не мог. В каждой было с ладонь или икры, или молок. Отделяя их, тут же разделывал на несколько частей рыбу, сталкивая ее со стола в тазик.

После каждой пятой рыбы, ладони опускал под напор теплой воды в умывальнике, и продолжал свою работу.

- До Нового года осталось пол часа, - заскочил в цех товарищ. – Успеешь?
Глянув на стенку из брикетов рыбы, развел руками:

- Ставь сковороду на печь. Потом продолжу. Помоги! – и с Василием перетащили на лифт несколько лотков с икрой и молоками, и поехали вверх.

В цеха не было никого. Электрическая печь быстро нагрела лоток, заполнявшийся таявшим на глазах жидким маргарином. Икра с молоками заскворчала, метая в меня брызги горячего жира. Но я не поддавался ранениям, а перемешивал это будущее блюдо в «сковороде», добавляя в нее нарезаемого лука.

Запах жаренной рыбы быстро расходился по кухне, начавший собирать голодных курсантов.

На второй печи, холодной, ребята расставили посуду, притащили несколько баллонов с горячим чаем, кто-то – хлеба, кто-то варенной картошки. И за две минуты до нового года мы чокнулись кружками с горячим чаем, и стали его пить. Дежурный по столовой произнес короткий тост: «До лейтенантских погод, осталось полтора года!» Им во все горло закричали «Ура», поедая жаренную икру с молоками и варенную картошку.

Вкуснее этого блюда и не припомню…