Механическая история. Счастливчик Бакстер ч. 8

 Механическая история. Счастливчик Бакстер ч.8

           Мужчины казались молчаливее женщин, чьи думы метались застигнутой на крыше кошкой. Метались и не умели найти свою цель, спокойную гавань. Но мужские мысли, тягучие,  лентами конфетти, бесконечно вращались по проторенным дорожкам. Сверкали, вспыхивали, гасли. Возвращались и снова уплывали недалеко, чтобы вдруг найти свой центр притяжения и тогда уж вращаться вкруг досыта.  Но те и другие чаще всего возникали и исчезали автоматически, независимо от всего и вся. С этим ничего нельзя было поделать. Мысли были неподвластны желаниям. Мысли жили своей жизнью. Зависть, злоба, но и просто любопытство рождали потоки беззвучных слов. Мысли иной раз и часто были то, что словами не скажешь. Ну, вот смотрит одна  дама на другу, подругу может быть и мысли ее вовлекают в такую область, о которой и говорить не хочется.
           Или мужчина, сдерживающий ярость и злобу. Остановить этот бесконечный поток из мог  беспробудный, бесконечно -черный сон, да и тот  грешил мыслями и тогда больше походил на безумие.
           Вторжение в личную жизнь через неожиданно возникшую связь грозило отменить свободу мысли.
           Действительно, закон щедро позволял такую свободу и лишь потому, что сам не мог жестко контролировать неконтролируемое. Были правда способы, методы извлечения мысли. Во сне , в бреду, среди болезней и боли. Наконец опросы и дружеские беседы, за рюмочкой коньяку, когда среди бесконечной беседы нет, нет а проскочит изнутри словечко. Но все не то, все не так. Все не точно. Словечко это одно, а мысль другое.
           Найти преступника, болтуна, ослушника. Проверить благонадежность, вычислить, узнать скрытое. Да мало ли. Бакстер был бы находкой. Эдакий детектор лжи, бесконечно бьющий в цель. Особенно, если бы о нем не знали прослушиваемые.
        -Дорогой, позвольте вас познакомить с новым начальником отдела кадров. Прекрасный работник, отличные характеристики!
        А зарубежные командировки, а… Бакстер уж представил себе двух, трех свидетелей,опрашивающих внутренний мир третьего.
        Может быть, когда -то люди научаться техникам контроля мысли, увода ее в безопасную область. Петь песни, читать стихи. Не думать, не думать, не думать. Или то будет новый человек, контролирующий мысли как и слова.
        Среди всех попадались и те, чьи мысли были бесплодны и пусты, или отсутствовали вовсе. Кажется, они были больны, или это особенность внутреннего мира? Он встретил такого человека на улице и ток, казалось был мертв внутри себя. Но внешне, был жив и благополучен. Только глаза, взгляд остановился и выдавал внутреннюю смерть.
        Та-же способность поразила остальных членов бригады.  Кинли не мог отделаться от навязчивых мыслей соседки, что проживала за стеной его комнаты. Он уходил на кухню, включал радио и бесконечные песни, грубые и ритмичные, как песни первобытных людей заставляли забыться и получить краткое облегчение.
        Кинли обратился ко врачу и не поясняя причины своих проблем получил рецепт на сильное успокоительное средство. От него Кинли забывался бесконечным сном, падал будто в пропасть и являлся утром свежий и вялый, будто теперь лишь рожденный на белый свет.
        Рэд и Эл практиковали с соленоидом и чувствовали себя вроде бы вполне сносно. Все понимали, что такое продолжаться не могло и должно было как -то окончится, придти к своему логическому завершению.  Неужели мучить их, была вся цель пришельцев. Верить в это не хотелось.
             Но кто их знает, этих пришельцев ?