Как дважды два пять. драма в 2-х действиях

                Вальдемарас Микшис   valdemaras@yandex.ru
                Рига 1012, А. Чака 156-39. м.т. 29569775.




                В А Л Ь Д Е М А Р А С   М И К Ш И С
               


               
                К А К   Д В А Ж Д Ы   Д В А   П Я Т Ь


                драма в 2-х действиях (5-х актах)
               
АННОТАЦИЯ.
Появление на похоронах нежданного гостя – человека, который пропал несколько лет назад, меняет судьбы не только тех, кто его знал и не знал, но и его самого.
«Время драмы»: шорт-лист. «ЛитоДрама»: шорт-лист.
«Исходное событие»: шорт-лист. «Действующие лица»: победитель.

                действующие лица:

                ВИТА
                ФИЛИПП
                ПЛАТОН
                ГЕОРГИЙ

                (всем – за сорок)


                время действия – наши дни               
               

   
                ПЕРВОЕ  ДЕЙСТВИЕ

                1-ый акт

Веранда загороднего дома в лучах заходящего солнца.
Ампирный стол, кресла на львиных лапах, пальмы в кадках...
(Одно кресло стоит на самом краю веранды в углу – на авансцене).
Входит ФИЛИПП.
Смотрит на руки... Лезет в карман, достает сигареты, спички...
Входит ГЕОРГИЙ.
ФИЛИПП оглядывается, идет к столу, садится в кресло...
ГЕОРГИЙ. В этом доме не курят, если ты не заметил...
ФИЛИПП берет со стола пепельницу…
И с трудом выносят людей, явившихся без приглашения и... вырядившихся бомжами, даже если когда-то они и были... (Подходит к столу, забирает у ФИЛИППА пепельницу). В этом доме, Фил, курит только один человек. И только потому, что имеет на это право. (Ставит пепельницу на стол, идет к другой стороне стола, разворачивает кресло, садится на кресло, как на коня). А раньше, помнится, ты не курил, Фил. Два раза, нет, Фил, три! – первый раз на кладбище – я звал тебя по-го-во-рить. И что ты мне?..
ФИЛИПП возвращает сигарету в пачку.
Ну со мной-то – чего в молчанку играть, Фил?... Ответь мне хотя бы на один простой вопрос: зачем ты приперся на поминки?.. Один простой вопрос, Фил!.. Зачем?.. За-чем?
ФИЛИПП. Не знаю.
ГЕОРГИЙ. Ах, «не знаю»! Человек, которого считали покойником, вдруг раз! и нарисовался! и где? на кладбище! И ладно бы на кладбище, а на поминки-то – кто тебя звал?.. Фил, я не спрашиваю, откуда ты выкопался, я спрашиваю: за-чем? Зачем ты в этом доме, Фил?
ФИЛИПП. Не знаю.
ГЕОРГИЙ. Тогда я помогу тебе, Фил. «Уз-нать»! Помочь?.. Я тебя спрашиваю?..
ФИЛИПП кивает.
Ну захотел ты посмотреть, как твоего бывшего друга-врага в землю зароют - ну посмотрел – и что? что?
ФИЛИПП. Врага?
ГЕОРГИЙ. А кто у тебя миллионный бизнес отжал, Фил? Я? Когда ты пропал, Макса полгода куда только не таскали! «Почему, интересно, ваш компаньон все переписал вам и – пропал»?
ФИЛИПП. Я не знал...
ГЕОРГИЙ. А как ты узнал о смерти Макса, Фил?.. Как ты узнал о смерти Макса?..
ФИЛИПП. Был в клинике.
ГЕОРГИЙ (встает). Когда?.. Когда ты?..
ФИЛИПП. Перед смертью.
Пауза.
ГЕОРГИЙ. А как ты?.. Шесть лет – ни слуху, ни духу и вдруг на тебе!.. А как ты?..
ФИЛИПП. Макс позвонил.
ГЕОРГИЙ. Позвонил? А как он?.. Как он нашел тебя,Фил?.. Как Макс тебя нашел?..
ФИЛИПП. Это длинная история, Жорж…
ГЕОРГИЙ. Ах, «длинная»... Значит, Макс «нашел тебя, «позвонил»... и пригласил в клинику». Да, Фил?
ФИЛИПП кивает.
А зачем?.. О чем вы с ним говорили?.. О чем вы с ним?..
ФИЛИПП. О смерти.
ГЕОРГИЙ. О чем?
ФИЛИПП. Ты слышал.
Пауза.
ГЕОРГИЙ. А что?.. Макс говорил тебе о завещании?.. Фил, что Макс?..
ФИЛИПП. Ничего.
ГЕОРГИЙ. А о чем вы с ним?..
ФИЛИПП. Я сказал.
ГЕОРГИЙ. Ах, «сказал»! «О смерти», да? Поклянись, Фил! Поклянись! Матерью своей поклянись!..
ФИЛИПП оборачивается к ГЕОРГИЮ.
Что вы с Максом не говорили! О завещании! Фил!..
ФИЛИПП. У тебя проблемы со слухом? 
ГЕОРГИЙ. Ты кому лампочки вкручиваешь? (Подходит к ФИЛИППУ). Я тебя спрашиваю!! (Выдергивает кресло из-под ФИЛИППА).
ФИЛИПП падает на пол.
Я ведь все равно все узнаю! Я!..
Входит ПЛАТОН.
Смотрит на поднимающегося ФИЛИППА, на ГЕОРГИЯ.
Извини, Платон Ильич. Мне тут такого горбатого лепят! Это, оказывается, Макс «пригласил Фила в клинику», представляешь?
ФИЛИПП ставит стул, садится.
ПЛАТОН (ФИЛИППУ). Зачем?
ГЕОРГИЙ. «Поговорить о смерти»...
ПЛАТОН (ФИЛИППУ). Зачем Макс пригласил вас в клинику?
Пауза.
ГЕОРГИЙ. И так всю дорогу. Или в молчанку играет или лампочки вкручивает. Не о завещании, Платон Ильич, а о смерти, представляешь?
ПЛАТОН. А кто вас пригласил на поминки?
ГЕОРГИЙ. Тебя спрашивают!
ПЛАТОН оборачивается к ГЕОРГИЮ...
ПЛАТОН (ФИЛИППУ). Ну поговорили вы с Максом о смерти, ну пришли на кладбище проститься – а на поминки-то зачем?
ГЕОРГИЙ. Хватит в молчанку играть, Фил!..
ПЛАТОН. Жорж!.. Вы пришли в этот дом, чтоб поговорить с Витой, да, Филипп?
ГЕОРГИЙ. Зачем?
ПЛАТОН. Я задал вопрос, Филипп?
ФИЛИПП. Да.
Пауза.
ГЕОРГИЙ. А я-то все... что это Вита весь вечер, как...
ПЛАТОН. А когда вы последний раз говорили с Витой, Филипп?
Пауза.
ГЕОРГИЙ. Тебя спрашивают!
ФИЛИПП. Никогда.
Пауза.
ПЛАТОН. Вы хотите сказать... что вы не знакомы с Витой?.. Да, Филипп?
ФИЛИПП. Да.
ГЕОРГИЙ. Представляешь?
ПЛАТОН идет к креслу, возле которого стоит ГЕОРГИЙ – ГЕОРГИЙ отступает в сторону, ПЛАТОН кивает на кресло, ГЕОРГИЙ ставит кресло на место, ПЛАТОН садится в кресло, достает сигару и щипчики.
ГЕОРГИЙ. О чем – ему – с «незнакомой» ему Витой?..
ПЛАТОН. Ну на этот вопрос, Жорж, Филипп нам вряд ли ответит. Да, Филипп? (Раскуривает сигару). Пока Вита не проводила последних гостей и не вышла на веранду, ответьте мне, Филипп, на другой вопрос – на совсем другую тему: как вам наш «Реми Мартин»?
ГЕОРГИЙ, пододвигающий ПЛАТОНУ пепельницу, смотрит на ПЛАТОНА…
Если б не тост за упокой – вы б даже не пригубили. Почему?..
ГЕОРГИЙ оборачивается к ФИЛИППУ.
Пауза.
Почему, Филипп?
ФИЛИПП. Это... не «Реми Мартин».
ГЕОРГИЙ. А что?.. (умолкает под взглядом ПЛАТОНА).
ПЛАТОН. А что это, Филипп?.. Филипп...
ФИЛИПП. Подделка…
ГЕОРГИЙ. Ах, «подделка»!..
ПЛАТОН. А «Фрапен» вы пробовали?
ГЕОРГИЙ. Платон Ильич... (умолкает под взглядом ПЛАТОНА).
ПЛАТОН. Окажите мне небольшую услугу, Филипп. Попробуйте наш «Фрапен». А вдруг… это тоже (оборачивается к ГЕОРГИЮ)… «подделка»? Вы же работали сомелье, да, Филипп? Или я ошибаюсь, Жорж?
ГЕОРГИЙ. Он курит, Платон Ильич...
ПЛАТОН. Талант не прокуришь, да, Филипп? Шесть лет назад, да, Жорж?.. Жорж!
ГЕОРГИЙ. Да!
ПЛАТОН. Филипп, мне не нужен документ с подписью бывшего парижского сомелье. Только ваше мнение. (ГЕОРГИЮ). Принеси запечатанную бутылку и чистый коньячный бокал.
ГЕОРГИЙ. Платон Ильич...
ПЛАТОН. Бутылку и бокал. Что-то еще, Филипп?.. А. Минеральную воду без газа, да? (Переглядывается с ГЕОРГИЕМ). Ты меня понял, Жорж?..
ФИЛИПП. Я. Не буду. Пробовать. Ваш «Фрапен». 
ПЛАТОН. Два бокала, Жорж. Одна нога здесь – другая там. Жи-во. Жорж!
ГЕОРГИЙ выходит.
А почему вы не остались в Париже, Филипп? Сомелье – очень престижная профессия. Жорж говорил, вы полгода проработали в Париже... Я задал интимный вопрос? Да, Филипп?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. Извините... А каково это чувствовать себя белой вороной, Филипп? Игнорировать вопрошающие вас взгляды и не только взгляды – это я про навязчивого Жоржа. Должна быть очень веская причина, чтоб человек, пришедший на поминки без приглашения...
Входит ГЕОРГИЙ с «Фрапеном», бутылкой минеральной и двумя бокалами.
Ставит на стол перед ФИЛИППОМ.
ГЕОРГИЙ. «Прошу»!
ПЛАТОН. Филипп…
ФИЛИПП. Я. Не буду. Пробовать. Вашу подделку.
ГЕОРГИЙ. Ах, «подделку»! Значит, «Фрапен» – это тоже «подделка»?
Входит ВИТА с бокалом красного вина.
Останавливается на пороге.
(Мужчины ее не видят).
И «Реми Мартин» и «Фрапе»н – подделка?
ВИТА. А «Шато»?
Мужчины оборачиваются к ВИТЕ.
Тоже подделка? (Подходит к столу, ставит бокал перед ФИЛИППОМ).
ПЛАТОН (встает, тушит сигару). Кстати. Вы же пили «Шато», Филипп. (Подходит к ВИТЕ). Подтверди, милая.
ВИТА. Подделка?
ПЛАТОН. Филипп?
ГЕОРГИЙ. Тебя спрашивают!
ФИЛИПП. Красное «Шато» я не пробовал.
Пауза.
ПЛАТОН. Вита… (Берет ВИТУ под руку, поворачивает и ведет к креслу на краю веранды). Присядь.
ВИТА. В кресло Макса?
Пауза.
ПЛАТОН. Извини. Я… не хотел…
ВИТА. Чего «не хотел»?
ПЛАТОН. Я… защитить тебя...
ВИТА. От кого?
ПЛАТОН. Извини, милая, я сегодня... (Ведет ВИТУ к столу). Как ты?..
ВИТА. Держусь, как видишь. Правда, не знаю за что…
Пауза.
(ФИЛИППУ). А что вы так смотрите на меня?
ФИЛИПП отворачивается.
ПЛАТОН. Самсоновы уехали?
ВИТА. Все уехали. Кроме вас троих.
ПЛАТОН. Если б не этот Филипп... Он, оказывается, приехал на поминки, чтоб поговорить с тобой, Вита. Ты в курсе?
ВИТА. О чем?
ПЛАТОН, ГЕОРГИЙ и ВИТА поворачиваются к ФИЛИППУ.
Пауза.
ПЛАТОН. Филипп, сама жизнь задает вам вопрос. О чем вы хотите поговорить с «Витой»?
Пауза.
ФИЛИПП. Не знаю.
ГЕОРГИЙ. Опять «не знаю»?
ВИТА. Вы не знаете, о чем хотите со мной поговорить?
ПЛАТОН. Одно твое слово, Вита, и этого человека больше никогда не будет в твоем доме.
ВИТА. Зачем вы приехали, Филипп?
ГЕОРГИЙ. Тебе вопрос задали!
ВИТА. Жорж!..
ФИЛИПП. Макс попросил.
Пауза.
ВИТА. О чем попросил?
ФИЛИПП. Поговорить с вами.
ВИТА. О чем?
Пауза.
ГЕОРГИЙ. Фил!..
ПЛАТОН. Жорж!
ФИЛИПП. Не знаю.
ГЕОРГИЙ. Ах, «не знаю»!
ФИЛИПП. Макс не сказал.
ГЕОРГИЙ. Представляешь?
ПЛАТОН. Филипп, вы хотите уверить нас в том, что Макс не сказал вам, о чем поговорить с Витой? Да?..
ВИТА. Последние три слова, что Макс отправил мне перед смертью: «поговори с Филиппом». О чем – ни слова.
ГЕОРГИЙ. Дурдом.
ПЛАТОН. Вита, милая...
ВИТА. Подожди, Платон. Филипп... это вы... при них не хотите говорить со мной, да?.. Я вас правильно поняла?
ПЛАТОН. Вита, если ты действительно хочешь поговорить с Филиппом – неизвестно о чем – давай перенесем этот разговор на завтра. Обещаю: завтра я доставлю тебе Филиппа...
ВИТА. Нет. Я хочу поговорить с ним сегодня...
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. Сейчас же! Или вы против, Филипп? Против?
ПЛАТОН. Вита...
ФИЛИПП. Не против.
ВИТА. Тогда сделаем так. (ФИЛИППУ). Мы сейчас прогуляемся с вами – вдоль реки (оборачивается к ПЛАТОНУ и ГЕОРГИЮ), а вы… Ты останешься, Платон?
ПЛАТОН. Если ты меня...
ВИТА. Я скажу Марте, чтоб постелила тебе в комнате для гостей. Жорж?
ПЛАТОН. Он уезжает.
ВИТА. Пойдемте, Филипп. (Идет к двери). Филипп!
ФИЛИПП встает и выходит вслед за ВИТОЙ под взглядами ПЛАТОНА и ГЕОРГИЯ.
Пауза.
ГЕОРГИЙ (оборачивается к ПЛАТОНУ). Эта твоя Вита...
ПЛАТОН. Пока не моя. Завтра утром съездишь в клинику, выяснишь, когда Филипп был у Макса. О чем они говорили, как долго, поговоришь с нашим доктором. Почему этот чертов «гиппократ» не позвонил мне и не сказал, что перед смертью Макса его навестил какой-то там «Филипп»? Ты меня понял, Жорж?
ГЕОРГИЙ. Платон Ильич...
ПЛАТОН. Ты понял меня, Жорж?
ГЕОРГИЙ. Понял, Платон. Я только не понял...
ПЛАТОН. Чего?
ГЕОРГИЙ. Нотариус тебе звонил?
ПЛАТОН. Нет.
ГЕОРГИЙ. Значит, Макс завещание не изменил. Чего ты опасаешься?..
ПЛАТОН. Откуда этот «Филипп»?..
ГЕОРГИЙ. Ну не из Парижа же, Платон! Ты же видел его рожу! руки! Он же не в солярии так загорел. От него костром несет, Платон! А прикид этот... от «Версачи». Платон Ильич, Вита, как и бизнес Макса – теперь в твоих руках...
ПЛАТОН. Пока не в моих.
ГЕОРГИЙ. В твоих, Платон, в твоих! Чего ты?..
ПЛАТОН. Человек, который совершил убийство... Я не опасаюсь, Жорж, нет, я – не-по-ни-ма-ю. А я очень не люблю не-по-ни-мать, и ты это знаешь. Вита… непредсказуема, как сама жизнь. Тем и хороша... тем настоящая женщина и хороша. А мужчина, Жорж... «непредсказуемый мужчина» – опасен, как враг в засаде.
ГЕОРГИЙ. Платон Ильич…
ПЛАТОН. А вот теперь – поправь меня, Жорж, если я упущу что-то существенное. Значит, жили-были два школьных друга. Закончив институт, организовали очень успешный бизнес, отбились от властей и криминала. А потом... этот Филипп, влюбившись во француженку с малолетним сыном, рванул в Париж, вырвал ее у французского банкира, женился и вернулся с женой и ее сыном на родину. И тут... история с убийством. Суд, условный срок, француженка с сыном возвращаются в Париж к банкиру, а друг Макс «отжимает» бизнес у компаньона. И Филипп пропадает на шесть лет. Чтоб вдруг появится на похоронах и поминках Макса! Я ничего не-на-пу-тал… в биографии твоего бывшего работодателя, Жорж?
ГЕОРГИЙ. Ты точен, как всегда, Платон…
ПЛАТОН. Зачем он вернулся? (Поворачивается в сторону сада). Зачем он?.. Видел?
ГЕОРГИЙ. Что? (Поворачивается в сторону сада).
ПЛАТОН. Она взяла его за руку...
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Ви-та Анато-льна! Сын звонит! Сы-ын!..
Пауза.
ГЕОРГИЙ. Мобильный не взяла... ну как всегда… Вишь, как припустила...
ПЛАТОН. Заткнись. (Оборачивается к ГЕОРГИЮ). Утром жду твоего звонка, Жорж. Иди.
ГЕОРГИЙ. Платон...
ПЛАТОН. Иди!
ГЕОРГИЙ. А Фил?
ПЛАТОН. Теперь – это моя проблема. (Выходит). 
ГЕОРГИЙ выходит следом.


                2-ой акт

Та же веранда.
Входит ВИТА с мобильным телефоном.
Следом – ФИЛИПП.
ВИТА. Присаживайтесь и продолжим. Прошу вас.
ФИЛИПП садится в кресло.
Перекусить или выпить? Вы почти ничего не ели за столом...
ФИЛИПП. Спасибо.
ВИТА. Спасибо да или спасибо нет?
ФИЛИПП. Спасибо нет.
ВИТА берет свой бокал, идет на другую сторону стола, садится в кресло, кладет мобильный телефон на стол.
ВИТА. Итак. Вы ответили мне... что живете и работаете в лесу, все.
ФИЛИПП. Вас позвали... 
ВИТА. Извините. Мой сын учится в Англии, в Кембридже, и не часто балует маму короткими звонками. У вас есть дети?
ФИЛИПП. Нет.
Пауза.
ВИТА. Филипп, у меня был очень тяжелый день, у меня была очень тяжелая неделя, но… последняя просьба моего мужа... Что Макс вам сказал?.. Что он конкретно?..
ФИЛИПП. «Поговори с Витой» ...
ВИТА. О чем?.. О чем, Филипп?
ФИЛИПП. Он не сказал. Он... еле говорил.
Пауза.
ВИТА. Макс запретил мне приходить в клинику, всем запретил, но я-то – не «все». Даже звонить запретил... Ну Макс и не такие фортеля выкидывал. (Поворачивается к ФИЛИППУ). Филипп, мы могли встретиться с вами, где угодно и когда угодно. Почему на поминках?.. Почему?..
ФИЛИПП. Простите. Я не хотел, правда. Но…
ВИТА. Что «но»?
ФИЛИПП. Когда... на кладбище... я увидел...
ВИТА. Кого? Жоржа?
ФИЛИПП. Нет.
ВИТА. Платона?..
ФИЛИПП. Вас...
ВИТА. Меня?
ФИЛИПП. Я уже был в такси, поверьте, а потом… потом повернул к вашему дому. (Достает сигареты). Вы не против? Очень хочется…
ВИТА. Да дымите, сколько хотите. В этот доме, кроме Платона…
ФИЛИПП закуривает...
У вас руки дрожат.
ФИЛИПП смотрит на руки…
Филипп, почему вы… либо не отвечаете на вопросы, либо… отвечаете как-то… Почему вас за язык надо…
ФИЛИПП. Простите. Последние годы я… только и делаю, что… только отвечаю на вопросы. Если знаю ответы.
Пауза.
ВИТА. Очень надеюсь, что на мои вопросы, вы будете знать ответы. Почему Макс позвал вас в клинику? Всем запретил, а вас позвал?.. Этот после стольких-то лет и... Как он вас нашел? или вы его?.. Филипп?..
ФИЛИПП. Ни он и ни я…
ВИТА. А кто? Филипп...
ФИЛИПП. Меня... арестовали за драку с браконьерами, привезли в город... вытащили из машины, и тут... резкий скрип тормозов. Я обернулся... Из «Бентли» … вылез худющий мужчина и... шатаясь, пошел к нам, к полицейским, нет, ко мне. Я… не узнал его... я думал, Макс пьян. За ним выскочили двое, один сунул полицейским какой-то документ, началась перебранка, а Макс... он все время смотрел на меня... а потом… одними губами: «позвони, телефон»... Я не знал, что он болен, я... повторил номер отца Никанора. Тот второй, без документа, записал номер на мобильный...
ВИТА. Какого отца Никанора?
ФИЛИПП. У меня нет телефона, поэтому я дал номер лесничего.
ВИТА. Какого лесничего?
ФИЛИПП. Я работаю в лесничестве, я говорил вам, вместе с лесником, отцом Никанором…
ВИТА. А почему «отец Никанор», если он лесник?.. Филипп…
ФИЛИПП. Он... поп-расстрига.
Пауза.
ВИТА. И за что его отлучили от церкви?
ФИЛИПП. Это длинная история.
Пауза.
ВИТА. Но для вас он по-прежнему «отец Никанор»?
ФИЛИПП кивает.
Почему?
Пауза. 
Потому что от Бога отлучить нельзя, да?
ФИЛИПП. Да.
ВИТА. А «прилучить» – можно?.. Можно взрослого человека «прилучить» к Богу? Филипп…
ФИЛИПП. Если есть надоба.
Пауза.
ВИТА. Хорошее слово... А дальше?.. Что было дальше?
ФИЛИПП. Макса завернули в «Бентли», а меня – в участок.
ВИТА. Дальше.
ФИЛИПП. Через несколько дней выпустили. Отец Никанор сказал, что… Макс звонил, просил, чтоб я пришел в клинику...
ВИТА. И вас это не удивило?.. Я не про клинику, я про встречу с Максом. Вас не удивило, что после стольких лет и…
ФИЛИПП. Нет.
ВИТА. Нет? Почему?.. Филипп…
ФИЛИПП. Нет… не удивило.
Пауза.
ВИТА. А вы вообще – удивляетесь еще, Филипп? Я не про радугу в декабре – видела однажды, вон там (показывает в сторону сада) – я про человека. К сорока годам... вам уже стукнуло?..
ФИЛИПП кивает.
... я поймала себя на том… что все мои «удивления» остались в прошлом. Даже ваше нежданное появление на поминках... Макс и не такие фортеля, я говорила… Почему перестаешь удивляться, Филипп? У вас есть ответ на этот вопрос?
ФИЛИПП (тушит сигарету). Потому что не любишь.
ВИТА. Что, извиите?
ФИЛИПП. Потому что не любишь.
ВИТА. Неправда. Я люблю своего сына.
ФИЛИПП. Значит, неправда, что перестали удивляться.
Крик выпи.
ВИТА (оборачивается в сторону сада) … Третью ночь кричит. Как заведенная. Не знаете, что это за птица такая?
ФИЛИПП. Выпь.
ВИТА. Выпь?
ФИЛИПП. Малая выпь или волчок. Похожа на цаплю. Унас – занесена в Красную книгу.
ВИТА. Значит… это волчок кричит в моем райском саду?
ФИЛИПП. Не в вашем саду, а на той стороне реки – в зарослях ивняка.
Пауза.
ВИТА. А вы, значит, знаете всех птиц, да?
ФИЛИПП. Всех-не всех, но… местных знаю.
Пауза.
ВИТА. Макс говорил, что вы спорили, кто больше звезд знает. Было такое?
ФИЛИПП. Макс всегда выигрывал.
Пауза.
ВИТА. Да, Макс мог любую звезду... или процитировать, например, поэта, которого я, филолог – ну я на заочном училась – даже не запомнила. «Нет, знавший женщин скажет без раздумий, что лучшие из них – мертвее мумий»... Знаете такого?..
ФИЛИПП. Джон Донн.
Пауза.
ВИТА. Да... вы с Максом... не внешне, конечно, а...
ФИЛИПП поворачивается к ВИТЕ.
Похожи. Хотя бы тем, что женились на женщинах с детьми.
Пауза.
ФИЛИПП. Не только в этом.
ВИТА. А в чем еще? В том, что не завели собственных?
ФИЛИПП. И не только в этом.
ВИТА. А в чем еще?..
ФИЛИПП. В том, что жены нас разлюбили.
Пауза.
ВИТА. Это... Макс вам сказал?
ФИЛИПП. Это и без слов...
ВИТА (встает). А то, что «сердцу не прикажешь» – это как вам «без слов»?.. Это вам понятно, Филипп?
ФИЛИПП. Понять – это не самое главное...
ВИТА. А что самое главное?.. Договаривайте!.. Не понять, а что?.. Почувствовать? Почувствовали, зачем Макс хотел, чтоб мы?..
ФИЛИПП. Чтоб помочь.
ВИТА. Что вы сказали?..
ФИЛИПП. Чтоб помочь.
ВИТА. Кому помочь, Филипп? Вам или мне?.. Макс обеспечил меня на всю жизнь, и меня, и моего сына. Когда мой Сережа закончит Кембридж... Извините. (Садится).  Я… я не то сейчас говорю, извините...  я сейчас… далеко не в лучшей форме. Но… собеседник мне тоже попался, конечно...
ФИЛИПП. Простите...
Пауза.
ВИТА. Почему у вас руки дрожат?
ФИЛИПП (смотрит на руки). Сам удивляюсь.
Пауза.
ВИТА. И все-таки я хочу понять, нет, не понять – «понять – это же не самое главное» – «почувствовать» …
ФИЛИПП. Макс любил вас.
Пауза.
ВИТА. Это... он вам?..
ФИЛИПП. Это и без слов...
ВИТА. Какой вы!.. (Встает). Значит, Макс меня любил, да? А я... (Допивает вино, смотрит на бокал) ... Подделка, да?.. Да, Филипп?
ФИЛИПП. Красное «Шато» я не пробовал...
ВИТА. А кроме «любви» – о чем вы вы говорили с Максом? На этот вопрос вы мне можете ответить? Филипп?
ФИЛИПП. Вы хотите поговорить о смерти?
ВИТА. Нет! о смерти я говорить не хочу! Я хочу поговорить о другом. Макс... он ведь предал вас, так? Он говорил...
ФИЛИПП. Он не предавал меня...
ВИТА. А он говорил...
ФИЛИПП. Он ошибался.
ВИТА. И не просил у вас прощения? Перед смертью…
ФИЛИПП. Нет, он…
ВИТА. Что «он»?.. Что «он»?
ФИЛИПП. Он простил вас.
Пауза.
ВИТА. Филипп, я вам говорила…
ФИЛИПП. «Сердцу не прикажешь», я помню...
ВИТА. Помните, значит?.. А вы? Вы свою жену простили?.. Извините. (Отворачивается).
Пауза.
ФИЛИПП. Простил.
Пауза.
ВИТА. Филипп, я... скажу вам сейчас одну вещь... постарайтесь меня понять, ну не понять, а... Я – не верю, не-ве-рю... и не только незнакомым людям. Если хотите, чтоб я вам поверила, скажите, что Макс говорил вам о смерти. Не о любви, а о смерти.
ФИЛИПП. Вы хотите?..
ВИТА. Правду.
ФИЛИПП. Но вы же...
ВИТА. Правду!
Входит ПЛАТОН.
(ФИЛИПП и ВИТА его не видят).
Правду, Филипп!..
ФИЛИПП. «Пустота вероятней и хуже ада, мы не знаем, кому нам сказать: не надо» ...
ВИТА. Это Бродский, я помню! Что Макс сказал?
ФИЛИПП. Спросил. «Пустота, да, Фил? пустота»?..
ВИТА. Дальше!
ФИЛИПП. Вы действительно?..
ВИТА. Да!..
ФИЛИПП. Пустой кинозал, один зритель, на экране фильм о самых стыдных, самых отвратительных поступках всей твоей жизни. Боль, страдания – и не только самых близких, и не только поступки – мысли твои, превращенные в поступки, вот они – на экране. И самое страшное – ничего уже не исправить, даже прощения попросить. Сидишь и глотаешь эту боль, как рыба, выброшенная на берег. Фильм повторяется, ты смотришь на экран, глотаешь и глотаешь, и нет этому конца...
ПЛАТОН. И об этом вы рассказали Максу?
ФИЛИПП и ВИТА оборачиваются к ПЛАТОНУ.
Вы страшный человек, Филипп. Расссказать умирающему человеку про такой кинозал…
ВИТА. Это Макс, Платон! Макс говорил мне про этот кинозал! За два месяца до смерти!
ПЛАТОН. Макс?..
ВИТА. Кинозал или все-таки «пустота вероятней и хуже ада»? Что?.. Что, Филипп!
ПЛАТОН. Вита....
ВИТА. А ты, Платон? Что бы ты сказал умирающему Максу? Пустота или кинозал? Что?
ПЛАТОН. Я бы... ничего такого...
ВИТА. А если бы самому пришлось выбирать? Что бы ты выбрал? Пустоту или кинозал?
ПЛАТОН. Что с тобой, Вита?
ВИТА. Пустоту или кинозал, Платон?
ПЛАТОН. Если из двух зол выбирать меньшее...
ВИТА. Это не ответ, Платон!..
ПЛАТОН. Тогда пустоту.
ВИТА. А вы, Филипп? Пустоту или кинозал?.. Я вас спрашиваю!
ФИЛИПП. Из двух зол... нельзя...
ВИТА. Это не ответ, Филипп!
ПЛАТОН. Почему это нельзя? Каждый человек каждый божий день сталкивается с таким выбором...
ФИЛИПП. Ну уж точно не божий...
ВИТА. Почему?
ФИЛИПП. Потому что… все равно зло выберешь...
ПЛАТОН. Потому что такова жизнь, Филипп, как дважды два четыре, и с этим не поспоришь!
ФИЛИПП. Вот потому и такова.
ПЛАТОН. А другой жизни не будет!..
ФИЛИПП. Вот и Макс так думал…
ПЛАТОН. Ах, думал!..
ФИЛИПП (ВИТЕ). Это люди придумали и пустоту, и кинозал. Мы не знаем, что ждет нас за последним порогом…
ВИТА. Об этом вы сказали Максу?.. Я вас спрашиваю? Что вы сказали Максу перед смертью?
ПЛАТОН. Вита, милая, о смерти...
ВИТА. «Пока жива! – думать не стоит», я помню твои слова, Платон. Но Филипп… А чему это вы улыбаетесь, Филипп? Чему это вы?..
ФИЛИПП. Простите.
ВИТА. Нет! Не прощаю! Пока вы мне сейчас же не ответите на вопрос: чему это вы улыбаетесь? Сейчас же! (ПЛАТОНУ). Он сказал, что Макс меня простил! Он сказал, что Макс меня любил! А ты говорил!.. А Платон меня любит, Филипп? Как вы на этот вопрос ответите? Любит меня Платон или нет?
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. Филипп!..
ФИЛИПП. Не знаю...
ВИТА. А как насчет «почувствовать»? Завтра, Филипп, жду вас утром за завтраком! Чтоб узнать! что вы «почувствовали»! Что сказали Максу перед смертью! А сегодня! – сегодня с меня до-ста-то-чно! Все!! Никакие возражения не принимаются! (ПЛАТОНУ). Ни от кого! Идите в гостиную, Филипп, а я распоряжусь, чтоб Марта постелила вам в комнате для гостей! На другой стороне дома! Подальше от Платона! Уходите!
ФИЛИПП встает.
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. И ни слова больше, Филипп! Все! До завтра! Уходите!
ФИЛИПП выходит.
Крик выпи.
ВИТА оборачивается в сторону сада.
Пауза.
ПЛАТОН. Зачем ты?..
ВИТА. Сама не понимаю! Опять эта выпь…
ПЛАТОН (подходит к ВИТЕ со спины, обнимает). Какая еще выпь, милая?..
ВИТА. Цапля такая. Волчок.
ПЛАТОН. Какой еще?..
ВИТА. Филипп сказал…
ПЛАТОН. Этот Филипп...
ВИТА. Все! Слышать о нем не желаю! Все! (Сжимает руки ПЛАТОНА).
Крик выпи.
Пауза.
Как кричит, а?
ПЛАТОН. Я подарил Максу охотничье ружье...
ВИТА. Нельзя. Он в Красной книге, волчок этот…
ПЛАТОН. Мне – можно.
ВИТА (высвобождается из объятий). А ты уверен, Платон, что тебе «все можно»?
Пауза.
ПЛАТОН. Что с тобой, Вита?..
ВИТА. Не знаю! (Отворачивается). Не пони…
Пауза.
ПЛАТОН. Это… было бы катастрофой.
ВИТА. Что? (Оборачивается). Ты и катастрофа – это что-то...
ПЛАТОН. Тебя потерять.
Пауза.
ВИТА. А я не девочка, Платон, я не собираюсь «теряться».
ПЛАТОН. Очень на это надеюсь.
ВИТА. Как на пустоту?
Пауза.
Извини.
ПЛАТОН. Вита, этот Филипп…
ВИТА. Все, Платон! (Закрывает рукой рот ПЛАТОНУ). Ни слова больше! Слышать о нем не желаю…
ПЛАТОН целует пальцы ВИТЫ…
Завтра... за завтраком… расскажешь... мне… свой сон…
ПЛАТОН. Вита…
ВИТА. Сегодня ночью ты наверняка увидишь сон… я тебя знаю... завтра... расскажешь…
ПЛАТОН. Жизнь – не сон, Вита...
ВИТА. Завтра...
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. Все! (Отнимает руку). Я – к себе, ты к – к себе.
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. Все!
Крик выпи.
ВИТА и ПЛАТОН оборачиваются в сторону сада.
Пауза.
ПЛАТОН. Все-таки я...
ВИТА. Нельзя! Спокойной ночи! (Выходит).
ПЛАТОН, оглянувшись на пороге, выходит.



                ВТОРОЕ  ДЕЙСТВИЕ

                3-ий акт

Та же веранда.
Утро, поют птицы.
Входит ПЛАТОН с папкой, следом – ГЕОРГИЙ.
ПЛАТОН бросает папку на стол.
ПЛАТОН. Дальше! (Садится в кресло, достает сигару и щипчики).
ГЕОРГИЙ. Фил говорил с Максом минут пятнадцать-двадцать, не больше... Сигара с утра, Платон Ильич... (Пододвигает ПЛАТОНУ пепельницу).
ПЛАТОН. За что я деньги плачу этому чертовому «гиппократу»? Почему?..
ГЕОРГИЙ. Потому что дурак, я говорил тебе. Но тем не менее этот дурак «гиппократ» настоял на том, чтоб Фил расписался в книге посещений и оставил свой мобильный.
ПЛАТОН. Дальше! (Раскуриват сигару).
ГЕОРГИЙ. А вот дальше гораздо интереснее, Платон Ильич. На следующий день, вечером, к Максу пришел священник...
ПЛАТОН. Священник?
ГЕОРГИЙ. Отец Никанор, представляешь? Говорили они – не пятнадцать-двадцать минут, как с Филом, а больше часу!
ПЛАТОН. О чем?
ГЕОРГИЙ. Твой «чертов гиппократ» два раза заходил в палату, и Макс два раза отсылал его к черту. Но дурак «гиппократ» и священника заставил расписаться в книге посещений и оставить свой мобильный. А теперь твой ход, Платон...
ПЛАТОН. Тот же телефон, что и у Филиппа?
ГЕОРГИЙ. Тот же! Это Фил вызвал священника к Максу. А после священника Макс послал Вите «эсэмэску»: «поговори с Филиппом». Я проверил телефон Макса: больше никаких звонкоов и «эсэмэсэк». И еще. Ни о каких левых таблетках, Платон, речи быть не может. Зачем Филу травить Макса?..
ПЛАТОН. Ты пробил священника?
ГЕОРГИЙ. А то. Никакой он не священник. Вернее, был им. Из православной церкви его турнули, потому что какие-то левые вопросы задавал митрополиту. А потом этот «отец Никанор» поддался к адвентистам. И адвентисты его турнули – он им тоже пистонов навставлял. И теперь этот, с позволения сказать, «отец Никанор» работает лесником в Верхнеборском лестничестве. А Фил у него на побегушках. Представляешь?
ПЛАТОН. Филипп работает в лесничестве?
ГЕОРГИЙ. Помощником лесничего!
Входит ВИТА.
ВИТА. А где Филипп?
ГЕОРГИЙ. Филипп? (ПЛАТОНУ). А он еще здесь?
ПЛАТОН. А где «доброе утро», милая? (Встает, тушит сигару).
ГЕОРГИЙ. Ну вы даете...
ВИТА. Доброе утро, Платон. Доброе утро, Жорж.
ГЕОРГИЙ. Доброе утро, Вита. 
ПЛАТОН (подходит к ВИТЕ, целует руку). Извини, милая. Дурной сон. Рассказывать не буду – не проси. А почему ты?..
ВИТА. Потому что Филипп пропал. Комната пуста, постель застелена, Марта не в курсе...
ПЛАТОН. И что?
ГЕОРГИЙ. Как появился ниоткуда, так и пропал – в никуда...
ПЛАТОН. Вита, милая…
ВИТА. Вы позавтракали?
ГЕОРГИЙ. С завтраком, Вита, боюсь не получиться. В двенадцать приезжают французы, и мы с Платоном...
ПЛАТОН (ГЕОРГИЮ). Без меня.
ГЕОРГИЙ. Платон Ильич...
ПЛАТОН. Папка на столе. Ничего лишнего не говори. Только то, что написано.
ГЕОРГИЙ. Платон...
ПЛАТОН. Успеешь – позавтракай, а нет... После встречи с французами – позвони.
Входит ФИЛИПП с огромным букетом полевых цветов.
ФИЛИПП. Доброе утро. У реки на пойменном островке – великолепнейшее многоцветье. Аж четыре цветка – в Красной книге. Правда, в этом букете их нет, простите. (Подходит к ВИТЕ, протягивает букет). А лодку надо чинить, в ней две дыры.
ВИТА (берет букет). Спасибо… Есть хотите?
ФИЛИПП. Спасибо нет. Вчера вечером ваша Марта принесла мне термос с кофе и пару еще горячих круасанов. Я оставил их на утро, и у меня был замечательный завтрак. Обрежьте концы, когда будете ставить в вазу. А я… с вашего позволения… (достает сигареты и спички).
ВИТА (кивает). Даже не знаю… такой букет… (осматривается). А, Платон подарил мне роскошную вазу, как раз под ваш букет. (ПЛАТОНУ и ГЕОРГИЮ). Приглашаю на завтрак, «господа».
ПЛАТОН. Я тоже покурю. «С вашего позволения», Вита.
ВИТА. Ты же только что...
ПЛАТОН. Не накурился, извини. Вы не против моей компании, Филипп?
ВИТА. Платон…
ФИЛИПП. Нет.
Пауза. 
ВИТА. Смотрите, мальчики, не подеритесь. Жорж, без завтрака я тебя не отпущу. За мной.
ПЛАТОН. Папку не забудь.
ГЕОРГИЙ забирает со стола папку и, оглядываясь на ПЛАТОНА, выходит вслед за ВИТОЙ.
ПЛАТОН. В ногах правды нет, прошу (кивает на кресло). Поговорим? (Достает сигару и щипчики). Зачем вы позвали к Максу «отца Никанора»? Ответите мне на этот вопрос?
Пауза.
Филипп?..
ФИЛИПП. Хотел помочь Максу.
ПЛАТОН. Разве Макс верил в бога?.. Филипп…
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. И вдруг перед смертью поверил, да?
ФИЛИПП. Не знаю.
ПЛАТОН. А что он вам сказал, это ваш «отец Никанор»? После встречи с Максом.
ФИЛИПП. Ничего.
ПЛАТОН. Ничего?
ФИЛИПП. Ничего.
ПЛАТОН. Но вы же расспрашивали его?..
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. Почему?..
ФИЛИПП. Захотел бы... сказал.
ПЛАТОН. А он «не захотел»?
ФИЛИПП. Нет.
Пауза.
ПЛАТОН. А как вы сами думаете, помог ваш «отец Никанор» Максу?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. Откуда такая уверенность?.. Можете мне ответить?
ФИЛИПП. Мне он помог.
ПЛАТОН. А вы, значит, тоже умирали?.. Вы умирали, Филипп?.. Или это очень интимный вопрос?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. И «отец Никанор» вам помог?.. Помог?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. Ну… как он вам помог – вы мне, конечно, не ответите...
ФИЛИПП. Зимой подобрал меня пьяным под забором, отвез в лес, поставил на ноги.
Пауза.
ПЛАТОН. Ценю вашу откровенность, Филипп, спасибо. Но… Макс не был ни «пьяным под забором», ни... Чем ваш «отец Никанор» мог помочь умирающему Максу?..
ФИЛИПП. Не знаю.
ПЛАТОН. Но знаете, что помог?
ФИЛИПП. Помог.
ПЛАТОН. Надеюсь, не так, как вы своей матери?
ФИЛИПП оборачивается к ПЛАТОНУ...
Я спрашиваю не из праздного любопытства,Филипп, а только потому, что не-по-ни-ма-ю. А я очень не люблю – не-по-ни-мать. Зачем вы пришли в этот дом, Филипп? Что вам нужно от Виты?.. Вопрос понятен, Филипп?.. Ответа не слышу.
ФИЛИПП. Вы – не Вита. Ответ услышан?
Пауза.
ПЛАТОН. Шесть лет в лесу, на природе. Шесть, я прав, Филипп?
ФИЛИПП. И что?
ПЛАТОН. «Не то, что мните вы природа: Не слепок, не бездушный лик – В ней есть душа, в ней есть… что-то там еще… в ней есть язык». Разгадали загадку природы?
ФИЛИПП. «Природа – сфинкс. И тем она верней… и что-то там еще… Что, может статься, никакой от века Загадки нет и не было у ней».
Пауза.
ПЛАТОН. А если не о природе, а о человеке. Если у природы нет никакой загадки, то человек – по-вашему – существо весьма загадочное, не так ли?
ФИЛИПП. А по-вашему – нет?
ПЛАТОН. Нет. А кроме отца Никанора за все эти шесть лет вы еще ни с кем-нибудь общались? С каким-нибудь «человеком-загадкой»?.. Филипп?
ФИЛИПП. С одной пожилой библиотекаршей. Из соседнего поселка.
ПЛАТОН. Вы писать не пробовали, Филипп? Природа, уединение, книжки...
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. Почему?
ФИЛИПП. Чтоб писать, надо что-то очень сильно хотеть сказать людям. Вот так вот – кровь из носу. А мне вам сказать нечего. (Тушит сигарету).
ПЛАТОН. Кому это «вам»?
ФИЛИПП. Таким, как вы.
ПЛАТОН. Ну не все же такие, как я или, скажем, Жорж. А Вита?.. Не понимаю, Филипп, не-по-ни-ма-ю. Вы книжки по философии читаете?
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. Потому что философы, за редким исключением, все поклонники разума, то есть по-ни-ма-ни-я?
ФИЛИПП. И пытаются поставить на колени перед этим вашим «по-ни-ма-ни-ем» не только человека, но и Бога.
ПЛАТОН. Ах вот как!..
ФИЛИПП. «Понимать» – это не самое главное.
ПЛАТОН. Вспомнил! «Не-по-ни-мать, а плакать, смеяться, отчаиваться, ненавидеть» – читали Спинозу?
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. То есть, пытаться понять самого себя и этот мир, в который тебя угораздило вляпаться – это «не самое главное»? А главное в этом мире – «плакать, смеяться, отчаиваться, ненавидеть», да?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. Ну... на этой территории, и мы с вами, Филипп, вряд не сойдемся. Хотя… Вы с Максом закончили экономический, не так ли?
ФИЛИПП кивает.
А я два года проучился на философском. А потом занялся бизнесом и понял, что философия и большие деньги – это... но! в бизнесе, как и в философии – дважды два четыре – это самое главное. Разум приносит дивиденты, разум, а не «дважды два пять». Когда вы учились на экономическом, вы разве думали по-другому?.. Ведь нет же, Филипп? Нет?
ФИЛИПП. Нет.
ПЛАТОН. Почему передумали?.. Вы с Максом организовали успешнейший бизнес. На вас тогда многие равнялись. Даже я. А сейчас? Кто вы сейчас, Филипп? Помощник лесничего, на досуге читающий книжки? Кем вы были и кем вы стали, Филипп? К чему вас привели эти ваши «дважды два пять»? Для вас «понять – это не главное», пусть так, но я – в отличие от вас – хочу понять. Понять, почему вы до сих пор – здесь, а не у себя в лесу? Можете мне вот так вот – на пальцах, в трех словах... Можете?
ФИЛИПП. Могу.
ПЛАТОН. Сделайте одолжение.
ФИЛИПП. Я встретил Виту.
ПЛАТОН. Что?.. Что вы сказали?
ФИЛИПП. Три слова.
ПЛАТОН (встает, тушит сигару). Значит, вы встретили Виту... И что?.. Встретили – и что? Филипп?
ФИЛИПП. Не знаю.
ПЛАТОН. А давайте, Филипп, не будем «ни знать, ни понимать»! Давайте вернемся в лес! Так сказать, «на лоно природы», к книжкам. Давайте?.. Как вам мое предложение, Филипп?.. Филипп!
ФИЛИПП. Не могу.
ПЛАТОН. А я вам помогу! Я вас лично в лес отвезу! Я вам… куплю! эту вашу поселковую библиотеку! вместе с пожилой библиотекаршей! И со всем поселком впридачу! И разгадывайте вы себе загадки про людей сколько хотите! Как вам такое предложение? Вы, кстати, под дулом пистолета или ружья никогда не стояли?
ФИЛИПП поворачивается к ПЛАТОНУ...
Просто интересно. Стояли или нет?
ФИЛИПП. Два раза.
ПЛАТОН. Браконьеры?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. И как?
ФИЛИПП. Выстрелить в другого... это...
ПЛАТОН. Что «это»?
ФИЛИПП. Как в себя выстрелить...
ПЛАТОН. Уверены?
ФИЛИПП. Если ты, конечно... не конченный урод…
ПЛАТОН. Значит убить другого – это себя убить, да?
ФИЛИПП. Да.
ПЛАТОН. А если нет другого выхода? Кому как не вам знать, как...
Входит ВИТА с двумя чашками кофе.
Смотрит на ФИЛИППА и ПЛАТОНА.
Ставит чашки на стол – одну перед ФИЛИППОМ, другую – перед ПЛАТОНОМ.
ПЛАТОН. Присаживайся, милая. (Подходит к ВИТЕ, усаживает в кресло у стола). Мы с Филиппом надымили, извини, но, как видишь, не подрались, наоборот. Предались философской беседе. Знаешь, Филипп, оказывается, перед смертью пригласил к Максу священника, потому что он, Филипп, не знал, как помочь Максу, зато знал, как перед смертью... помочь своей матери. Не было другого выхода, Филипп?
ВИТА (ПЛАТОНУ). Ты о чем?
ПЛАТОН. Макс рассказывал тебе, как Филипп помог своей матери... умереть? Рассказывал?
ВИТА. Нет.
ПЛАТОН. Странно. Да, Филипп? (ВИТЕ). А о французской жене Филиппа Макс тебе рассказывал?
ВИТА. Да.
ПЛАТОН. А сейчас Филипп рассскажет тебе о том, как он помог своей матери умереть. Расскажите, Филипп?
ВИТА смотрит на отвернувшегося ФИЛИППА.
Филипп!
ВИТА. Ты о чем, Платон?..
ПЛАТОН. О смерти, Вита, о смерти, извини. Филипп, вы сами расскажите или мне рассказать?
ВИТА. А ты?..
ПЛАТОН. Знал, Вита, конечно, знал...
ВИТА. А почему?..
ПЛАТОН. Потому что люблю тебя! Потому все время пытаюсь уберечь тебя от людей, которые могут...
ФИЛИПП. У мамы был рак.
ВИТА и ПЛАТОН оборачиваются к ФИЛИППУ.
Как у Макса. Последняя стадия. Шансов – никаких. Но моя мама была пожилой женщиной. И в отличие от Макса – у нее было очень здоровое сердце. Она могла продержаться еще три-четыре месяца, а может, и полгода. У меня тогда были деньги, но когда мама узнала, что уже никогда не встанет с постели, она сначала попросила врача, а когда он отказался, наотрез, она попросила меня. Она не верила в Бога, как и я тогда. Я дал маме горсть таблеток, стакан воды и говорил с ней, как говорю до сих пор. А потом закрыл ей глаза, пошел к врачу и все ему рассказал.
Пауза.
ПЛАТОН. Филиппу дали условный срок, потому что у него было очень хороший адвокат. Да, Филипп?
ФИЛИПП кивает.
А потом Филипп рванул в Париж, к жене, хоть ему наверняка запретили покидать не только страну, но и город, не так ли?.. Филипп?
ФИЛИПП кивает.
А в Париже француженка жена после такого... «поступка» дала Филиппу от ворот поворот...
ВИТА. Платон...
ПЛАТОН. Сколько лет вы прожили с Жанной, Филипп? Здесь и в Париже?.. Нет, если не хотите, можете не отвечать...
ФИЛИПП. Полгода. В Париже. А здесь – почти два года.
ПЛАТОН. А когда вы вернулись из Парижа, вы пришли к Максу, так? Да, в такой ситуации… «отжать» у друга бизнес...
ФИЛИПП. Макс. Ничего. У меня. Не «отжимал» ...
ПЛАТОН. А как у ваш бизнес?..
ФИЛИПП. Я сам принес Максу все подписанные мной бумаги. Макс отшвырнул их, потому что...
ПЛАТОН. Почему?
ФИЛИПП. Потому что в тот вечер… он говорил только о вас, Вита, только о вас...
ВИТА. Обо мне?
ФИЛИПП. Вы согласились стать его женой, и Макс... он ничего не слышал, да и не мог услышать. Он был на седьмом небе, я... никогда его таким не видел, никогда. Мы с ним крепко выпили, Макс редко выпивал, вы знаете...
ПЛАТОН. А потом лесник отец Никанор подобрал пьяного Филиппа под забором, ну, может, не тогда, может, через несколько дней или через месяц, отвез в лес и наставил на путь истинный. То есть, объяснил Филиппу, что в этой жизни дважды два – не четыре, а пять. Я ничего не напутал, Филипп?
ФИЛИПП. Кроме самого главного.
ПЛАТОН. Это какого же «самого главного»?
ФИЛИПП. То, что отец Никанор спас меня – это дважды два четыре? То, что умирающий Макс увидел меня на улице шесть лет спустя – это тоже дважды два четыре? А то, что я пришел в этот дом поговорить с незнакомой мне женщиной, не зная о чем – это тоже дважды два четыре? (ВИТЕ). Когда вы взяли меня за руку, как девочка старшего брата или папу, там, в вашем райском саду, когда выпь закричала, я... А когда Марта позвала вас к телефону и... вы побежали к дому, я... смотрел вам вслед...
ПЛАТОН. И понял, что дважды два – пять.
ФИЛИПП. Этого нельзя понять, Платон, как нельзя «понять» то, что я хочу быть рядом с этой женщиной. Потому что у меня есть надоба в ней. Если бы мне кто-нибудь... если бы даже отец Никанор сказал мне, что я смогу еще когда-нибудь... Я... очень благодарен Максу за... «поговори с Витой». Я... не знал, что – за этими тремя словами...
Пауза.
ПЛАТОН. Два варианта, Вита: либо Филипп пришел сюда с некой, скажем так, очень конкретной целью, пока мне непонятной, либо Филипп, увы, сумасшедший – в чем я, Вита, сомневаюсь. Итак: на каком варианте остановимся, милая?
Крик выпи.
Все оборачиваются в сторону сада.
Пауза.
ВИТА. На третьем. (Встает с кресла, подходит к ФИЛИППУ). Пойдемте, я хочу, чтоб вы показали мне этого волчка. (Берет ФИЛИППА за руку). Эту малую выпь. Пойдемте!
ПЛАТОН. Вита...
ВИТА. Пойдемте! (Тащит ФИЛИППА за собой).
ПЛАТОН. Вита!!.
Звонит телефон.
ПЛАТОН достает телефон, нажимает на кнопку, подносит к уху, слушает...
ПЛАТОН. А теперь заткнись и слушай, Жорж! Найди тех ребят, что с армянами разобрались, помнишь?.. Так вспомни, черт тебя дери!! Я хочу, чтоб они разобрались с одним помощником лесника. И так разобрались, чтоб ни ты, ни я, а, главное, Вита! никогда больше имени такого «Филипп» – не-слы-ша-ли! Ни-ког-да! Ты понял меня, Жорж? Пусть загонят его в такое подполье, из которого он никогда не вылезет! Все! (Выключает телефон, оборачивается в сторону сада)... Волчок, значит?..  Ну-ну. (Выходит).


                4-ый акт

Та же веранда в лучах заходящего солнца.
Входит, шатаясь, ПЛАТОН с запиской в одной руке и с полуприконченной бутылкой «Фрапена» – в другой.
Заваливается в кресло, пьет из горла.
Входит ГЕОРГИЙ.
ГЕОРГИЙ. Ты почему трубу не берешь, Платон? Ты знаешь?..
ПЛАТОН. Ты не знаешь!
ГЕОРГИЙ. Чего я не знаю?
ПЛАТОН. Где Вита, знаешь?..
ГЕОРГИЙ. При чем тут?..
ПЛАТОН. В Англии! В Соединенном, так сказать, королевстве! Король один, Жорж! один, как перст! Выпьешь с «королем»?
ГЕОРГИЙ. Какое к черту?..
ПЛАТОН. С концами, Жорж! – с кон-ца-ми! (Пьет из горла).
ГЕОРГИЙ. Ты знаешь, Платон?..
ПЛАТОН. Заткнись и читай! На! (Встает, бросает на стол записку). Это все, что я заслужил, Жорж! «Прости прощай»! Два слова, Жорж, нет! еще три слова: «я полюбила другого»! – как тебе такое? Читай! Читай! Два года, Жорж! – два года!..
ГЕОРГИЙ читает записку...
Я!.. как проклятый, круги нарезал... вокруг... этой... дольче виты... так нежно, так осторожно, пылинки сдувал с ее пути, еще когда Макс был жив, я... никогда, никогда! Я... как женщина, Жорж, я – мужчина! мужчина! хотел ребенка от этой женщины – я от Виты хотел ребенка! – мужчина от женщины – ребенка! Мальчика, девочку – не важно! А она? Что она – моя «дольче вита»? «Прости прощай»? Что я сделал не так, Жорж? Что?! Два года, Жорж, ты свидетель! Два года!.. Я!.. А твой Филипп? Что?! Два дня покрутился вокруг Виты, букетик цветочков принес – и что? Что?! «Я полюбила другого»? Это она – мне, мне, Жорж! «По-лю-би-ла другого»! Она, понимаешь, «полюбила»!
ГЕОРГИЙ. Платон, ты!..
ПЛАТОН. Такого быть не может, Жорж! Заткнись! Потому что такого… быть не должно ни-ког-да! Как дважды два четыре! «Дважды два пять», Жорж – рушит весь уклад всей нашей нормальной человеческой жизни, ты понимаешь это или нет? Обязанность любого человека, Жорж – по-ни-мать! И прежде всего – своего ближнего. По-ни-мать, а не «дважды два пять»! А твой Филипп? Как он!.. посмел!.. покуситься! и – на что? На кого, Жорж?! На мою «дольче виту»! Он!.. (Садится в кресло). Из какого... подполья вылез этот... «Филипп»? (Пьет из горла).
ГЕОРГИЙ. Полюбила... надо же...
ПЛАТОН отрывается от бутылки, оборачивается к ГЕОРГИЮ.
ПЛАТОН. Что «надо же»? Ты-то – что знаешь о любви, Жоржик? Ты-то любил когда-нибудь? кого-нибудь? хоть раз в жизни? Когда? Где? В детском доме? Ни жен, ни детей – кого ты любил? А-а, вспомнил, как же… трындел ты мне однажды – пьяным в стельку! Как ты Макса «любил», помнишь? Макса, который тебя, «Жоржика», из грязи – в князи! Как же! «Единственный человек, друг» – так ты трындел? Так ты ж его предал, Жорж! «Единственного своего человека»! Со всеми потрохами предал! Ты же ко мне переметнулся, забыл? Какая к черту «любовь», Жоржик? Какая к черту?..
ГЕОРГИЙ. Настоящая.
ПЛАТОН. Какая-какая?..
ГЕОРГИЙ. Раз предал, значит, любил. А ты – что сделал? Что ты сделал, Платон?
ПЛАТОН. А что я?..
ГЕОРГИЙ. Убить – это что, Платон? Дважды два четыре?
ПЛАТОН. Убить?..
ГЕОРГИЙ. Ты новости видел или нет?
ПЛАТОН. Какие к черту?..
ГЕОРГИЙ. Ты что мне сказал, Платон? Вот здесь, на веранде? Позавчера вечером! «Позвони парням – пусть разберутся с Филом», так? Я позвонил, дал координаты, и как они «разобрались»? Как? Лес подожгли в Верхнеборске? Два неопознанных трупа, три пожарных в больнице – это так твои парни «разобрались» с Филом, да? С каких это пор ты, Платон Ильич, вот так вот стал решаешь свои «дела», а? 
ПЛАТОН роняет бутылку.
Ты же всегда! всегда, Платон, решал все свои «дела» по-че-ло-ве-чес-ки! Вспомни армян! Да что армян! А сейчас? Что стряслось, Платон? Или я чего-то про тебя не знаю?.. 
ПЛАТОН. Жорж…
ГЕОРГИЙ. Имей в виду, Платон: если все откроется, я ничего скрывать не буду! На моих детдомовских «предательских» руках ничьей крови не будет, ты понял меня?! (Поворачивает к двери).
ПЛАТОН. Подожди!..
ГЕОРГИЙ. Пошел к черту! (Выходит).
ПЛАТОН. Жорж!.. Я!.. (Выходит, шатаясь, вслед за ГЕОРГИЕМ). Жорж!!.


                5-ый акт

В луче света – кресло на самом краю веранды в углу на авансцене.
Из сада входит ФИЛИПП, идет к столу на веранде, берет пепельницу, идет к креслу в луче света, садится, достает сигареты, спички, закуривает.

Входит ВИТА, говоря по мобильному телефону.
ВИТА. Обломалась я с обедом, сынок, пересолила, извини... Ну, конечно, влюбилась, что же еще... Согласна. Пицца так пицца. (Смотрит на экран, выключает телефон, прячет телефон в карман кофты, подходит к креслу, кладет руки на спинку кресла). Я жду тебя, Филипп. Почему ты не звонишь? Нет, если ты не звонишь, значит, не можешь, я понимаю, нет, не понимаю – чувствую... чувствую, что не можешь. Но... я места себе не нахожу, Филипп! Знаешь, в самолете, да и по дороге в аэропорт, да и раньше – после того, как ты ушел, я... запрещала себе думать о тебе, извини, запрещала и запрещала и... не могла не думать. Ловила себя на том, что говорю не с сыном, как всегда, а с тобой, только с тобой, Филипп. Сын... он очень чуткий мальчик, ходит вокруг меня... что да почему, а я... ну что я могу сказать ему, Филипп? Что? Что я с ума схожу? Извини, я не то сейчас, не то... Потому что… я не пони… нет, нет, извини... Я уверена была, Филипп, что вросла в эту жизнь, как дерево – всеми корнями, навсегда вросла в эти дважды два четыре, и ничего другого больше не будет, никогда не будет, потому что и быть не может и... вдруг ты...
Мне... семнадцати не было, когда я... да, полюбила, навсегда, думала, на всю жизнь, забеременела, а он... он... И все! все!.. и всех вас!.. всех вас я... никогда! Никогда больше! Если любовь – это такая боль... такая... никогда! Никогда!.. Я не то сейчас, извини, извини...
В какой нищете мы жили, Филипп, в какой нищете!.. Столько лет... Сережа все время болел... И вдруг Макс... Я не полюбила, нет, но я так старалась, так старалась! Макс очень хотел ребенка, девочку, очень хотел, и я очень хотела родить ему девочку, очень! Но... А он так любил моего Сережу! Он... Я очень виновата, очень виновата! Но... я ничего не могла сделать! Ничего!.. И уверена была – как дважды два, что уже никогда! никогда и никого! И никакой Платон! никто! И вдруг... ты, Филипп, и я... верю и не верю. Верю и не верю, Филипп! Ну не может такого быть! Не может! Но ты же есть! Ты же есть, Филипп! Ты же... не призрак. Ты – есть! Когда ты первый раз взял меня за руку, там, в моем райском саду, когда первый раз улыбнулся, тогда, на веранде, когда я была вне себя... а потом, на берегу, когда... обнял меня, ничего не говоря, двумя руками прижал мою голову к плечу, у меня... у меня все внутри... я... с детства еще... запах костра... вкус печеной картошки... Нет, я сейчас не то говорю, не то, извини... Почему ты не звонишь, Филипп? Ты обещал, что позвонишь! Когда ты сказал: езжай к сыну, я к тебе приеду, я... ни слова тебе, ни слова! Я... пошла за тобой... как собака на поводу, я... Я люблю тебя, Филипп! Я люблю тебя, слышишь? И мне так страшно! так страшно! Позвони мне, пожалуйста! Я тебя очень прошу! Я места себе не нахожу, Филипп! Мой родной человек! Мой!.. позвони мне, пожалуйста. Я тебя очень прошу!.. мне бы хоть голос твой... только голос... позвони, пожалуйста!
Звонок в дверь.
ВИТА оборачивается.
Филипп?.. Это ты? ты! (Выбегает).

ФИЛИПП тушит сигарету.
Смотрит в зал, как на киноэкран...