Надпись на мраморной плите

                НАДПИСЬ   НА   МРАМОРНОЙ   ПЛИТЕ


Бриг  «Кроткий»  под  командованием  капитан – лейтенанта  Фердинанда  Петровича  Врангеля, направлявшийся  с  грузами  из  Кронштадта  в  Петропавловск  и  Ново – Архангельск, проделал  уже  большую  часть  своего  дальнего  пути. Остались  позади  берега  Англии, крупные  порты  Южной  Америки – Рио – де – Жанейро  и  Вальпараисо. К  концу  подходили  запасы  провизии  и  пресной  воды, впереди  ждали  бескрайние  просторы  океана. Склонившийся  над  картой, штурман  Прокопий  Козмин  отметил  на  ней  большой  остров – Нукагива  из  группы  островов  Французской  Полинезии. Обращаясь  к  командиру  Ф. Врангелю, он  произнёс:

«Пожалуй, Фердинанд  Петрович, здесь  мы  можем  пополнить  наши  запасы. Остров  вельми  большой, да  и  заливы  тут  удобные, бухточки  все, как  на  подбор.»

«Что  ж, слыхал  я  про  этот  остров, были  на  нём  наш  Крузенштерн  и  американец  Дэвид  Портер, токмо  вот  одно  беспокоит: тамошние  островитяне  слишком  воинственны, да  и  по  описаниям  бывших  там  путешественников, не  поверите, питаются  человечиной. Впрочем, выхода  у  нас  нет, запасов  пресной  воды  и  провизии  явно  не  хватит, чтобы  пересечь  океан. Рискнём, братцы, (в  каюте, помимо  него,  находились  лейтенанты  М. Лавров, Ф. Матюшкин, мичмана  К. Нолькен и  А. Дейбнер), ежели  что, отобьёмся,» - отвечал  Ф. Врангель.


Бриг  взял  курс  на  остров  и  7  апреля  1826  года  зашёл  в  одну  из  бухт. С  верхней  палубы  открывался  прекрасный  вид  на  берега, покрытые  лесами, с  чередой  базальтовых  скал. Ярко  светило  солнце, его  лучи  играли  на  водной  глади, на  вечнозелёной  листве  прибрежных  зарослей, придавая  ей  торжественный  вид. Прибытие  на  сушу  всегда  радовало  команду  корабля, которая  уже  несколько  месяцев  находилась  в  море.
Наконец, первая  встреча  и  знакомство  с  островитянами  состоялись, и  Врангель  запишет  в  своём  дневнике: «Глядя  на  этих  стройных, красивых  людей, не  лишённых  природного  вкуса, трудно  поверить, что  они  людоеды. Сверх  того, дикари  знаками  показывали, что  человеческое  мясо  вкусно. Очень  может  быть, что  они  скушали  бы  и  гостей  своих, если  бы  не  боялись  их  оружия.»

Русские  моряки  общались  с  обитателями  острова  через  переводчиков – двух  англичан  и  индейца, находившихся  среди  аборигенов. В  обмен  за  безделушки  островитяне  с  радостью  и  благодарностью  отдавали  кокосы, плоды  хлебного  дерева  и  другие  природные  дары, но  больше  всего  интересовались  оружием. На  корабле  побывали  вождь  и  жрецы, всё  осмотрев  и  принимая  подарки, пожелали  даже  остаться  на  ночь.
В  знак  благодарности  вождь  пообещал  привезти  на  «Кроткий»  большую  свинью, поэтому  с  этой  целью  встретить  его  послали  баркас  с  четырьмя  гребцами  под  командой  мичмана  А. Дейбнера. Случилось  непредвиденное, как  только  он  подошёл  к  берегу, на  моряков, находившихся  в  нём,  неожиданно  набросились  островитяне  с  топорами  и  копьями. Не  успевшие  даже  воспользоваться  ружьями, моряки  отбивались  вёслами. Силы  были  неравными, и с  корабля  спешно  выслали  другой  баркас  с  вооружённым  отрядом. Однако, прибывавших  островитян  становилось  всё  больше  и  больше, а  из  кустов  стали  раздаваться  ружейные  выстрелы, стало  ясно, что  часть  нападавших  имела  огнестрельное  оружие.
Из  бывших  на  первом  баркасе  спаслись  только  англичанин  и  один  матрос. До  корабля  доплыл  весь  израненный  ещё  один  матрос  Дейбнера, который  рассказал  о  похищении  островитянами  мичмана  и  двух  матросов, их  уволокли  в  лес.

Меж  тем, бой  разгорался  не  на  шутку, Врангель  приказал  открыть  огонь  из  корабельных  пушек. Это  вызвало  настоящий  переполох  среди  нападающих, они  стали  прятаться  от  ядер  за  возвышенностями, продолжая  в  свою  очередь  стрелять  по  кораблю, нанося  ему  серьёзные  повреждения. Оставаться  дальше  в  виду  берега  становилось  опасно, и  Врангель  решил  уходить  в  открытое  море. Сделать  это  быстро  не  получалось, так  как  островитяне  непрерывно  обстреливали  баркас, заводивший  якоря – верпы. Понадобилось  несколько  часов, и  «Кроткий»  ушёл, оставив  позади  коварный  остров.

Врангель  посчитал, что  одним  из  поводов  к  нападению  на  корабль  послужил  его  отказ  обменять  оружие  на  провизию, правда, нельзя  было  сбрасывать  со  счёта  и  рассказ  одного  англичанина, поведавшего  о  том, что  ещё  до  прихода  «Кроткого»  на  острове  побывал  какой – то  другой  корабль, а  его  команда  силой  отобрала  у  островитян  всех  свиней. Значит, решили  отомстить, а  ружья, как  сообщил  всё  тот  же  англичанин, в  количестве  700  единиц, они  обменяли  у  английских  и  американских  моряков.

Бриг  «Кроткий»  дошёл  до  места  своего  назначения, а  Врангелю  пришлось  писать  подробнейший  рапорт  о  произошедшем. Дошло  сие  писание  до  самого  императора  Николая  I, который  «высочайше  повелеть  изволил  взять  за  правило  предписать  впредь  всем  российским  судам  держаться  подальше  от  острова  Нукагива.»

Незавидна  была  участь  похищенных  дикарями  моряков  и  мичмана  Адольфа  Дейбнера . В  память  о  них  осталась  только  надпись  в  числе  других  на  одной  из  мраморных  плит  Морского  собора  в  Кронштадте: «1826. 16  апреля. Во  время  кругосветного  плавания  военного  транспорта  «Кроткий»  при  высадке  на  остров  Нукагива  в  Тихом  океане  убиты  и  съедены  дикими  мичман  Адольф  фон  Дейбнер  и  2  матроса.»

8  января  2022  года.                Вячеслав  Прытков