11 03. Подворотничок

      За неделю вновь прибывшие пацаны так-сяк освоились в ослятниках, иногда даже пробовали улыбаться. Затем с гор пришлёпала наша рота в виде основного состава. Хэбчики у всех были грязные, на локтях и коленях зияли дыры, обрамлённые лохмырями бахрамы. Рожи у всех были пыльнючие-грязнючие, выглядели гораздо страшней, чем хэбчики. У молодых сразу же убавилось количество настроения и энтузиазма. Этого настроения изначально было не дохрена, а тут «на тебе», пришла призовая игра в виде ушата дерьма на голову.
     Бойцы основного состава отпились, оружие почистили, помылись в бане, пошли на хавчик. Хавчик поедали, как всегда, на свежем воздухе потому что столовку ещё не построили. Бойцы получили в котелки и баночки горячее питание, расползлись по территории, выделенной для этих делов. Мы с пацанами расселись своей обычной компании на своём обычном месте под тутовниками. Сидели на голой афганской земле, рубали хавчик, почти не чавкали и не «сёрбали», набитыми ртами гы-гыкали всякую необидную хрень. Когда сожрали почти всё, увидели, что мимо нас к речке Гуват шел «молодой» боец из пополнения Камил Раджапов. Очевидно было, что он съел свой обед и пошел к реке вымыть котелок. Вася Спыну окликнул Камила:
 - Э, военный! – Возьми мой котелок, тоже вымой!
 - Сам вымой. – Камил остановился. Спокойно смотрел на Васю.
 - Ты чё, боец? Ты не понял? – Вася подскочил, раздул ноздри и выкатил на Камила глаза.
 - Вася, успокойся. Здесь тебе не Авторота, здесь Седьмая рота. – Вступился я за Камила, потому что я его замкомвзвод, и Васин, кстати, тоже. Затем обратился к Камилу: - Иди, не сцы. Никто тебе ничего не сделает.
 - Я нэ сцу. – Сказал Камил и пошагал спокойно к Гуватке.
 - Класиян! Ты ох@ел?! Ты сейчас будешь тут отжаться и сказать «я припух, я оборзел»! - Вася со зверской рожей развернулся на меня.
 - Ну, попробуй. – Я встал со своего места.
     Вася был ниже меня ростом на полбашки, это давало мне преимущество в случае, если Вася кинулся бы бить мне морду. Ещё одно преимущество заключалось в том, что рядом с нами находились Бендер (мой кореш), Мироныч (мой земляк) и «молодой» сержант Женька Андреев. Компания была такова, что вместе с Васей толпой на меня наваливаться было некому. Скорее эта толпа на Васю навалится, если он затеет драку.
       Вася скользнул взглядом по безоблачным светлым лицам угрюмых рухинских мужиков. Практически беззлобно высказал мне, почти как в шутку:
 - Службы ты, салага, не видел. Вот у нас в Автороте… - Вася присел на своё место. Полез в карман за послеобеденной сигаретой.
 - Вася, я сюда пришел служить, а не прислуживать. И пацаны в моём взводе будут служить. А не прислуживать. – Я тоже присел, тоже полез за сигаретой.
 - У нас в Автороте, первые полгода на вопрос «Как дела, солдат?» или «Как служба, боец?» «чижик» должен отвечать: - «Хорошо, что не убили». Через полгода, когда переведут в молодые, тогда должен отвечать: - «Как в курятнике. Где поймают, там и е@ут». А когда станет черпаком, тогда «Я счастлив». «Дедушка» на такой вопрос может отвечать «А мне всё по@уй». И не дай Бог, если «молодой» или «чижик» ответит не так, как положено! Тогда он будет отжаться и сказать «я припух, я оборзел».
     Я потихоньку курил, слушал Васю, думал грустную думу. Что стало с мозгами у людей в армии? В моей доармейской жизни я отжимался, потому что считал это правильным поступком. Потому что развивал в себе силу, ловкость, выносливость и боковое зрение, как говорится. А в армии это почему-то считается наказанием. Почему спорт или гимнастика вдруг стали наказанием? Такое глупое отношение к физическим упражнениям я видел не только у Васи или в его хвалёненькой Автороте. Такое положение дел я обнаружил в армии с первого своего дня, с прибытия на Полигон в Термезе. Сержант в спортгородке говорил подразделению: - «Я вас буду сейчас е@ать», после чего давал команду солдатам принять вис сарделькой на турниках, затем принимался отсчитывать: - «Делай раз! Делай два!» Откуда эта херь проникла в армию? Заниматься спортом, это должно быть поощрение, а не наказание. Выделить солдату время, чтобы он мог в своё удовольствия заняться своим собственным здоровьем – это поощрение! Так думал я. А в армии, оказывается, думали по-другому. В армии заниматься гимнастикой - это наказание и унижение. Если командир хочет унизить солдата, то он командует: - «Упор лёжа принять! Делай раз! Делай два!» Блин, какое же это унижение? Что у людей сделалось с головой в армии?
       После обеда я занимался своим нарядом. Надо было сдать дежурство другой смене. Я возился, носился, следил за дневальными, выполнял какие-то поручения офицеров. Носился-крутился, но, наряд таки сдал. Вечером выдохнул, притопал в наш ослятник, уселся на нары. Рядом со мной Бахрам подшивал свой хэбчик. Он оторвал от новой, от «нулёвой» (имеется ввиду, что у изделия нулевой износ) нательной рубахи полосу ослепительно белой ткани. Повёл остриём иголки по ткани, чтобы сделать складку. У меня в голове пронёсся целый табун мыслей. Первая мысль была – ну как же ты поступаешь! Как можно хорошее изделие изорвать на подшивочный материал! Это же рубаха! От неё польза должна быть! Что ты делаешь!
       Вторая мысль про иголку и складку. Я бы не додумался до такого простого действия. Как говорится – я известный «мастер» по рукоделию. Не то чтобы у меня руки растут из задницы. Нет, они нормально у меня растут. Но, почему-то, бренькать на гитаре я люблю, гантели поднимать люблю, а заниматься рукоделием не люблю. Свежие подворотнички на гимнастёрку я пришивал исключительно из соображений гигиены. Если бы не гигиена, то я забил бы болт на подшивание. Понятно, что подшиваться «до пупа», а тем более «с капельницей» я не захочу никогда.
 


Алексей Соколов:
 - Тем способом у нас в городе подшивались только курсанты-десантники. В 1996 году камуфляжи выдавались только им, и свою "оху@нность" надо было показывать всем другим курсантам, в том числе и таким способом. Поскольку начальником гарнизона был командир их училища, то за подобные "художества" их не гоняли. Я тогда считал, что, если им дать волю, то они подошьют все пространство от воротника до заднего хлястика на брюках, и чтоб из-под него торчали небритые десантные яйца.
       В нашем ФЗУ (как называл наше учебное заведение мой командир взвода) так подшивались тоже только бывшие десантники, и то дабы показать окружающим: - "Зырьте, я не из вашего болота, я тут «вОен» вообще-то".
Лично я считаю, что подворотничок – это гениальнейшее изобретение! Осматривая подшиву у в общем-то незнакомого человека, можно моментально сделать вывод о том, как давно человек служит, как к этой службе относится, что у него с гигиеной, как обстоят дела с материально-техническим обеспечением и кучу других очень важных вопросов. Судя по фоткам моего деда, раньше на парадной форме подшивали еще и рукава. Наверное, тоже правильно и красиво. И еще, подворотничок взрослеет вместе с курсантом (солдатом). Начинается он со штатного убого клочка ткани, который никогда не может быть четко расправлен по воротнику, и убог, как первокурсник или солдат в учебке. Заканчивая четким законченным изделием строго необходимой длины и толщины, сидящем на воротнике как влитой, прошитый стяжками равной длины и треугольником на краях, напоминающий хорошо выточенную заготовку офицера! В общем, подворотничок - это все! Жаль, что их отменили.