Песню запевай...

               

   Как-то ранним весенним утром Петр Петрович вышел как всегда во двор и обомлел. Во дворе на дереве сидел Скворец.
   - О, опять этот эмигрант общипанный заявился, - Петр Петрович неодобрительно покачал головой, отчего его красивый гребень заколыхался из стороны в сторону.
   - Начнет теперь про свою Африку заливать, - продолжал возмущаться про себя Петр Петрович. – А мои куры-дуры рты свои откроют и будут слушать его как завороженные. Ну давайте рассуждать логически – если в твоей Африке так уж хорошо, то что ж ты к нам-то каждый год весной возвращаешься ? Сидел бы себе там и сидел на какой-нибудь пальме рядом с обезьянами, да радовался. Да видно жизнь в этой самой Африке не сахарная. Тощий этот Скворец как скелет. У нас воробьи вон пожирнее будут, не говоря уж про моих кур.
   А Скворец время зря не терял. Хоть перелет из Африки был очень трудный, а порой даже и опасный, Скворцу хотелось побыстрее навести порядок в домике и встретить любимую в полной готовности. И Скворец принялся за дело. Трудился он несколько дней подряд. И когда все уже, на его взгляд, было готово, он сел на ветку и запел. Но как… Это была не просто песня о любви, а это была целая ария сильно влюбленного заморского гостя. И любимая Скворца услышала. Она прилетела, села на ветку, потом с деловым видом осмотрела скворечник и… осталась.
   - И стоило из-за какой-то замухрышки так уж соловьем заливаться, - опять разворчался Петр Петрович. – На нее же без слез и не взглянешь. Страшненькая, худосочная, ни кожи, как говорится, ни рожи. Не то, что мои куры. Есть на что посмотреть. И куда только этот Скворец смотрит ?
   Вопрос Петра Петровича остался без ответа. А потом произошло событие, из-за которого Петр Петрович напрочь забыл и про Скворца, и про его подружку. Хозяева Петра Петровича привезли из инкубатора молодых курочек-молодок. Все молодки на одно лицо как под копирку и только одна курочка была не беленькая как остальные, а пестренькая. Посмотрев на нее, Петр Петрович вдруг ощутил какое-то непонятное волнение внутри себя. Хотя и смотреть-то там было по большому счету и не на что. Маленькая, худющая, пугливая, от каждого шороха шарахается, от любого звука вздрагивает. А наш Петр Петрович ходил за этой Пеструшкой по пятам, как привязанный. Да еще к тому же Петр Петрович совсем перестал спать. Раньше у него никогда никаких проблем со сном не было.
   Однажды ночью Петр Петрович не выдержал, вышел во двор и запел. Но как… Это была не просто песня, а это была целая серенада о неразделенной любви. От этой серенады среди ночи проснулся отец большого семейства Скворец.
   - И что этому Петру Петровичу не спится ? – подумал Скворец про себя. – Песни вдруг вздумал горланить ни свет, ни заря. Вот что значит холостяцкая жизнь. Никаких тебе долгов, никаких обязанностей.
   Скворец осторожно поправил одеяльце на птенчиках и высунулся в окно. А там, как по команде : «Песню запевай», - к серенаде Петра Петровича присоединился со всех сторон целый хор птичьих голосов. Из чувства солидарности многодетный папаша решил поддержать своих сородичей и запел вместе с ними. Но только вместо серенады о неразделенной любви у Скворца получилась колыбельная песенка. Эту колыбельную песенку и сейчас многие мамаши и папаши напевают своим птенчикам :
                « Баю-баюшки- баю,…»