Индиана-93

(Из блокнота «Страна Космонавтика»)

...Когда берёшь женщину на руки, будь готов к неожиданностям!

Мы с Валерой Шаровым, журналистом-космонавтом из «Литературки», брели по Звездному Городку после полетов на невесомость, и у памятника Юрию Гагарину наткнулись на американцев. Шутки, смех, фото на память.

Тут я и подбросил вверх миниатюрную даму в синем комбинезоне НАСА: а ну, налетай, фотографируй! Пэм Роллер, так звали учительницу из Индианы, узнала о моем предстоящем приезде в Хантсвилл на космическую конференцию.

- Сергей, дама из Индианы приглашает тебя побеседовать со школьниками. Поездка будет оплачена, - получил я факс из Хантсвиллского университета.

Так я попал в Мид-Вест. Начались три незабываемых дня. В Галвестонской школе, где работала сама Пэм, был устроен грандиозный прием. "Welcome, Sergei Zhukov, Russian Cosmonaut !" - гласила огромная надпись на стене спортивного зала.

На сцене разложены были матрешки, военные кокарды, шапки-ушанки, открытки: все русские "трофеи" Пэм. Дети сидели так тесно, что яблоку негде было упасть.

Меня представляли не менее двадцати минут, потом малыши потянулись на сцену с подарками. Они шли один за одним, четырех- пятилетние котята, протягивали мне желтые пластиковые цветы, шоколадки, наклейки, карандаши, жевательную резинку - все свои нехитрые, драгоценные подарки, и каждый целовал меня.

Это зрелище могло вышибить слезы даже из камня, из великого вождя народов, а я не был ни тем, ни другим. Я до сих пор спокойно не могу вспоминать пухлые детские ручонки, обнимающие мою шею.

Я плакал и обещал передать все эти дары русским детишкам (а сделал это - частично).

Недавно я прослушал видеозапись своей речи, и стало стыдно за свой кондовый английский. Но дети и взрослые слушали в полной тишине и с интересом. Я рассказывал о России, о баскетбольном кольце во дворе моего детства, о ночных полетах, глубоких снегах и диких северных птицах, об орбитальной станции и казахстанских звездах, о русском языке, русских сладостях, о Гагарине, космонавтах живых и погибших.

Буря вопросов была мне наградой.

Диалог не затянулся: учителя следили за расписанием. Мы отправились осматривать модель космического корабля, которую детишки смастерили из палок, полиэтилена и бумаги; внутри были компьютер, зеленые растения в горшках, крошечная библиотека.

Учителя торжественно внесли торт, испеченный в форме "Шаттла". И снова - вопросы, вопросы, вопросы...

- А по каким учебникам учатся ваши школьники?
- А есть дети у космонавтов?
- Что вы едите дома? Есть у вас рождество? А правда, что ваши спутники тяжелее американских ?

Мы мчались с Пэм в другой городок, жуя по дороге чизбургеры и картофель-фри. По обе стороны расстилалась лесистая, патриархальная Индиана, где живут фермеры и мелкие торговцы, где в семьях - помногу детей и внуков, а век человеческий длиною в восемьдесят и девяносто лет не является редкостью.

На центральной улице Логенспорта, застроенной довоенными (до Гражданской войны) деревянными особняками, дорогу перегородила длинная фура со свиньями, распространявшая характерный запах.

Новая школа - и новый парад; детишки приходят в четыре смены: дошкольники, младшеклассники, средние и, наконец, тинэйджеры.

Четыре краткие речи, четыре шквала вопросов, улыбки, робость и смелость, неожиданные проявления дружбы:

- Сэр, возьмите мой мяч, вы можете играть им в теннис у себя в России.

Мы поем, кувыркаемся, летим на Марс, расследуем звездные войны. Мне показывают классы, украшенные красочными плакатами, с большими красивыми игрушками, с компьютерами. Есть классы для детей-инвалидов, есть комнаты для дошколят.

Школы производили нарядное впечатление обилием света и цвета, школьники - одеждой. Несколько лет разницы в возрасте, но какая разница в мировосприятии! Только что малыши, облепив меня, доверчиво демонстрировали свои рисунки, а на другом этаже старшеклассница томно окутывает взором:

- Мне нравится Ваш галстук!..

В одной из школ нас встречала женщина средних лет в униформе НАСА, полуфиналистка всеамериканского конкурса "Учитель в космосе". Разговор о победительнице конкурса, учительнице-астронавте Кристе Маколифф, трагически погибшей при катастрофе "Челленджера" в январе 1986-го:

- Она была удивительная. Ей завидовали все мы... Дети, кто из вас хотел бы быть похожим на Кристу?

Лес рук!

За три дня я побывал в 7-ми школах, выступил на двух собраниях местных отделений Киванис-клуба. Всего получилось около тридцати речей, и ни в одной я не повторялся.

Пэм изумленно разводила руками, я - тоже. Мы горели словно сухой хворост.

Перед возвращением в аэропорт она протянула чек на 500 долларов: "Бери, бери, не смущайся, ты честно их заработал!"

Здесь только я узнал, что школьники продавали на автомобильных дорогах шоколадки, чтобы оплатить мою поездку. Котята мои дорогие!

Интересным финансовым опытом со мной поделились члены Киванис-клуба, взрослые юристы, врачи, предприниматели. Для клубных нужд они зарабатывают деньги, устраивая один-два фестиваля в год. Члены клуба продают майки с собственноручно накатанными эмблемами, сладости, которые испекли их жены, устраивают игры и представления и даже катают желающих за 10 долларов на своих любительских самолетах. Суммарная выручка составляет полторы-две тысячи долларов за фестиваль.

Помните "Иллюзии" Ричарда Баха? Два пилота, герои повести, раскатывали фермеров именно над полями Мид-Веста.

В Индиане и мне довелось взять ручку штурвала. Впервые ! Ранние детские опыты: красноярская тайга под ногами, бессменный трудяга Ли-2, второй пилот рядом, и ты, малыш, утопаешь в кресле командира - те опыты не в счет.

Роберт Барр, Боб - вот имя того, кто дал мне несколько уроков. Боб, страховой агент и пилот, глава огромного семейства, в доме которого мне довелось провести две ночи, общаясь с детьми, внуками, внучками, сестрами, свояками.

Боб, красивый, спортивный мужчина лет шестидесяти, необычайно стройный для своих лет, мужественного вида и очень добрый.

В Индиане я видел Америку, совершенно не похожую на Нью-Йорк, спокойную, медлительную, традиционную, вдумчивую и хлебосольную - совсем как русская провинция в спокойные времена.

Запомнился мне и визит в госпиталь к мальчику, больному лейкемией. Он очень хотел встретиться с русским космонавтом.

- Я не космонавт, Пэм, это пока мечта, которая может и не осуществиться.
- Это неважно! Ты вдохновляешь детей, Сергей, ты даришь им полет!..

Мы расставались в аэропорту Индианаполиса, куда довез нас настоящий шериф с металлической звездой на груди, с волосатыми могучими руками. Шериф нес чемодан, набитый подарками, Пэм рыдала, а я растроганно повторял: "Пэм, я обязательно напишу книгу об Америке, я напишу о Вас".