Встречи с академиком Алферовым

БЕЛОРУССКИЙ КРИСТАЛЛ
 
Для меня академик Жорес Иванович Алферов - своего рода магический кристалл, близ которого яснее видишь прошлое, настоящее и будущее. Он кристалл белорусский - по месту происхождения, российский и мировой - по совокупности сделанного и внедренного. Со дня знакомства в мае 2011 (на снимке) я пристально вглядываюсь в него. Скажете, нескромно? Отчего? Помыслы мои чисты, а прикосновение к гению возвышает и облагораживает.

Я взялся за тему "Алферов и Сколково", полагая, что она недостаточно знакома широкому читателю.
 
КНС и его сопредседатель

Консультативный научный совет Фонда Сколково (КНС) сформирован в августе 2010 года для координации научной деятельности,  выдачи рекомендаций по перспективным направлениям исследований и разработок, а также по организации образовательной деятельности в рамках проекта «Сколково».

Кандидатов в действующий состав Совета предложили его сопредседатели, лауреаты Нобелевской премии - академик Алферов и биолог из Стэнфорда профессор Роджер Корнберг. Состав был согласован с Президентом России Дмитрием Медведевым и утвержден президентом Фонда Сколково Виктором  Вексельбергом.
 
В Совет вошли 25 известных ученых, 8 из них - иностранцы. В формировании Совета имя Алферова сыграло ключевую роль. Именно по его призыву эти выдающиеся люди пришли помочь рождению нового инновационного центра с университетом. Авторитет Жореса Ивановича настолько высок, что члены КНС практически не пропускают заседаний. С осени 2010 года прошло 10 встреч, и явка близка к ста процентам, несмотря на неблизкие, порой трансатлантические перелеты. "Текучка кадров" - нулевая, хотя у Совета с Фондом возникают острые дискуссии, случаются и поводы для разочарований.

Алферов рассказывает: "Удалось собрать сильный Совет с международной компонентой.  В начале 90-х годов, когда бюджет моего родного Физико-технического института за один день упал  в 20 раз, а бюджет Российской академии наук в  целом - в 10-15 раз, наши зарубежные коллеги заботились о сохранении научного потенциала России  больше, чем власть предержащие. Международная солидарность настоящих ученых всегда будет работать в интересах науки".

Состав Совета в некоторой степени отражает пристрастия и жизненный опыт моего героя. Некоторые из приоритетных направлений Сколково имеют в Совете большее представительство, другие - меньшее. Секций пять, по числу приоритетов, закрепленных законом о Сколково: ИТ, биомед, энергоэффективность, ядертех и космос. К примеру, в космическую секцию входят выдающиеся радиэлектронщики - академики Юрий Гуляев и Игорь Федоров, а также физик и технологический предприниматель Валентин Гапонцев, но при этом нет ни одного астрофизика, планетолога или создателя космической техники.

Честно скажу, мне хотелось бы видеть "космическое" представительство в КНС более широким, но не потерять при этом дружескую, доверительную и уважительную атмосферу, которая сложилась в общении космического кластера Фонда с кураторами от КНС.

Немного о регламенте

Заседания Совета проходят четыре раза в год, в разных городах. К выбору места проведения Алферов подходит очень осмысленно. Он ставит своей целью привлечь к проекту Сколков научное сообщество региона, куда выезжает Совет. Сопредседатель КНС любит повторять, что Сколково -  "не место, а идеология". Обычно заседание проходит в два дня. В первый день идет работа по секциям, во второй - пленарные заседания. В программу входят посещения региональных НИИ и технопарков, встречи с учеными и руководителями структурного подразделения РАН (если имеется). Иногда, как в Минске, заседание Совета предваряет совместная научная конференция с постерной выставкой, которая заметно расширяет число участников дискуссий.

Темы, которые рассматривает КНС, весьма разнообразны - от обсуждения приоритетных направлений деятельности (форсайтов) кластеров до назначения стипендий и обсуждения отдельных знаковых инновационных проектов.

Чтобы проиллюстрировать работу Совета, я выбрал четыре вопроса, рассмотренных в четырех городах. 

Санкт-Петербург, май 2011

Заседание КНС в городе на Неве было первым, где я участвовал. Мне предложили выступить с общим замыслом форсайта вновь созданного космического кластера.

...Члены Совета возвращались с дневного приема у губернатора Валентины Матвиенко. Накрапывал дождик. Академики выходили из автобуса, сопровождаемые организаторами с зонтиками. Повестка затягивалась, остались вопросы от дообеденного заседания.   Алферов был решительно настроен "провернуть" оставшийся объем в ускоренном темпе. Каждому выступающему он напоминал о регламенте. Предварительно поддержанный академиками Гуляевым и Федоровым, я старался говорить кратко, по делу. На пяти слайдах изложил три направления: Земля - Космосу (upstream), Космос - Земле (downstream) и Новая космическая экономика. Члены Совета слушали внимательно, а ведущий поставил мой спич в пример. В перерыве он задержал меня и поблагодарил. Из Петербурга я уезжал окрылённым!

Так, с благословения Совета, началась систематическая работа над космическим форсайтом.  Сборы и споры в экспертной группе, обсуждение подходов и выработка технического задания, привлечение компетентного консультанта - Института космических исследований РАН - все это отдельная история. В декабре 2011 года мы представили промежуточный отчет, обдумываем очередной этап исследования.

Москва, сентябрь 2011

Заседание проходило в Swiss-отеле "Красные Холмы" на Павелецкой. В красивом зале разгорелась горячая дискуссия о том, по каким лекалам создавать Сколковский институт науки и технологий (Сколтех).  Идею университета, состоящего из магистратуры и аспирантуры, Алферов поддержал. Но, вместе с коллегами из КНС, воспротивился копированию модели Массачусетского технологического института (MIT). Члены Совета предлагали использовать опыт Московского физтеха, где многие поколения студентов, начиная с третьего курса, совмещали теоретическую подготовку с работой в научных и промышленных организациях. Так было воспитано несколько поколений сильных инженеров и исследователей. Члены Совета выступили также за привлечение нескольких зарубежных университетов с мировым именем, в их числе, Сорбонны, Калтеха, Пердью.

Алферов говорил: "Нам пытаются навязать развитие Сколковского университета на базе одного западного, с обычной методой: мы заплатим деньги, они все сделают. Но только для себя, а не для нас".

Спор растянулся на несколько заседаний, но модель MIT победила, вероятно, из-за бюджетных ограничений. Позже мне доводилось бывать на конференциях "пропоузеров" (авторов предложений по созданию исследовательских центров Сколтеха) и видеть, что профессора MIT не лишены желания взять себе и часть профессорских мест, и часть исследовательских центров. Алферов предвидел верно.

Но если бы Фонд привлек несколько университетов мира, что бы изменилось? Тамошние профессора вели бы себя по-другому? Возможно, лишь монополия одного вуза (в качестве создателя Сколтеха) была бы устранена.

(Улыбка истории. В 1873 году возглавлявший в то время MIT президент Дж. Рункль написал директору Императорского московского технического училища  В.К. Делла-Восу письмо. Американцы, говорилось в письме, принимают "русский метод обучения" и считают, что в Америке техническое образование не может строиться по другим принципам. Теперь, 139 лет спустя, MIT возвращает нам знания, обогащенные живой практикой капитализма. К методу инженерной подготовки  добавлено искусство обучения технологическому предпринимательству. А для того, чтобы мы крепче его усвоили, американцы помогают нам на контрактной основе...)

Новосибирск, май 2012

В Академгородке Жорес Иванович чувствует себя как дома. Ему комфортно в научной среде. Здесь его соратники, товарищи и друзья. Сибирскому отделению РАН объективно есть чем похвалиться. Здесь уникальные научные коллективы и немало достижений. В академических НИИ работает до трети молодежи, если учитывать аспирантов Новосибирского госуниверситета и академических НИИ. Есть успехи в коммерциализации технологий, несмотря на то, что за истекшие 20 лет немало иностранных фирм паслись на сибирских научных полях.

Новосибирское заседание КНС проводилось с широким представительством сибирских ученых. Председатель СО РАН академик Александр Асеев сделал доклад о том, что сделано в Академгородке и шире - в Сибирском отделении - за последние годы. Директора институтов, ректор НГУ активно участвовали в обсуждении вопросов. Сотрудники Фонда посетили институты, наметили проекты. Взаимодействие с Академгородком от космического кластера продолжил д.ф.-м.н. Слава Турышев.

На пленарном заседании доклады по итогам заседаний секций делали их председатели. Такие выступления требуют от членов Совета погружения в дела кластеров. Такую "погруженность" не раз демонстрировали академики Евгений Велихов, Юрий Гуляев, Александр Кулешов, Владислав Панченко, Владимир Фортов. Алферов мастерски вел заседание, смело и уверенно переходил с русского на английский (не затрудняя себя произношением),  где-то метал молнии, где-то шутил, а мог рассказать анекдот, если чувствовал, что присутствующие утомлены. И сколь приятен его разговор вечером в кругу друзей!.. Этот демократический и в то же время уверенный стиль характерен для всех заседаний Совета.

Регламенты Фонда нередко подвергаются критике со стороны сопредседателя КНС.  Алферов считает ошибкой то, что Совет не влияет на процедуру получения статуса резидента Сколково. Его раздражают бюрократические проволочки в решении вопросов. Таким камнем преткновения, например, стал введение института грантов ученым (физическим лицам, а не компаниям). У аппарата своя правда: деньги бюджетные, нужна выработка прозрачных процедур, учет и контроль. А это требует времени.

Минск, сентябрь 2012

Жемчужиной конференции "Россия-Беларусь-Сколково: новое инновационное пространство" стала блестящая лекция Алферова на пленарном заседании. Послушать нобелиата пришли сотни человек. Зал был полон умных и светлых лиц, стояла тишина.
 
Жорес Иванович с любовью говорил о Беларуси  ("это мой дом, моя земля") и о белорусской науке:

- Руководство республики понимает, что у Белоруссии нет сырьевых ресурсов и экономику можно развивать только на индустриальной базе, которая создавалась в советское время, - предприятий машиностроения, приборостроения, оптической промышленности, электроники, вычислительной техники… Есть определенная утечка мозгов, но масштабы её не сопоставимы с российской. Но главное: белорусская наука востребована у себя дома. В целом научно-техническая политика в Белоруссии более разумна, чем в России...

Алферов как никто другой понимает, как нелегок хлеб ученого: работа от рассвета до заката, прорывной результат не гарантирован. Но и почетен: ученый имеет дело с творениями Бога! Он говорит: вся наука - прикладная. Только некоторые ее открытия находят применение через несколько лет, а иные - лет через 200. Очень вредным является противопоставление фундаментальной и прикладной науки. 
 
Алферов - потрясающий оратор. Он заряжает оптимизмом. В начале двадцатого века, говорит академик,  физика в России была в зачаточном состоянии, разве что Лебедев открыл давление света. Но Советское государство поставило науку в высокий приоритет, явился Абрам Иоффе, выросли его ученики - и в исторически короткие сроки была создана одна из лучших физических школ в мире. В Беларусь приехали замечательные ленинградские физики и создали самостоятельные школы оптики, люминесценции, лазерной физики и электроники. И сегодня ни для российской, ни для белорусской науки перспектива не потеряна.
 
- Для меня лично важно, - говорит Алферов, - что Сколковский совет проходит в Минске. Международная научная общественность, в том числе ведущие западные учёные, являющиеся членами нашего Совета, увидят белорусскую науку и технологии, увидят Минск и Беларусь. Они поймут - очень многое, что говорится средствами массовой информации на Западе про нашу Беларусь — враньё.  Другая сторона дела состоит в том, как нам вместе с белорусами создавать новые компании и для общей пользы решать проблемы коммерциализации научных достижений ...
 
Позже, уже на пленарном заседании Совета, Жорес Иванович так сказал о своей родной земле:

- В мой Академический университет нанес визит генеральный консул Израиля в Санкт-Петербурге Эдди Шапиро. Он был послом Израиля в Беларуси. И сказал мне, что Беларусь – замечательная страна, он ее полюбил. Он произнес такую фразу: «Это страна праведников». Действительно, белорусам, нашей республике досталось больше, чем кому бы то ни было.

Алферов бьется не только за Беларусь. Разве он не ленинградец, отстаивающий интересы Физтеха и своего Научно-учебного центра? Не новосибирец, публично говорящий о том, что именно на базе Академгородка надо создавать Инновационный центр при поддержке правительства? Разве не принадлежат мировой науке его открытия и разработки в гетероструктурах?  Алферов - гражданин мира. На нашем инновационном плоскогорье он возвышается сверкающей вершиной.

Вместо послесловия

Как заработать столь же прочный авторитет, как у Алферова? Кажется, тут нет никакого секрета. Надо выдвинуть, обосновать и экспериментально доказать несколько фундаментальных идей. Активно помогать их широкому внедрению и дождаться мирового признания.   Жить ради благородных целей ("когда мы живем ради высокого, мы непобедимы"). Помнить родителей и учителей, любить учеников и признавать их заслуги. Уметь дружить. Развить в себе дар педагога, трибуна и просто наилучшего в общении человека. Уважать каждого встречного, пока он не докажет, что недостоин уважения. Быть честным, любить родину и не предавать ее. Стать высокообразованным человеком. Не поддаваться усталости, когда силы с годами идут на убыль. Иметь длинную волю и быть бесконечно талантливым. Влияние на умы - вот самое поразительное в сегодняшнем Алферове.

Разрушение СССР он осознает как величайшую трагедию ХХ века. В одночасье рухнула, развалилась на пятнадцать кусков величайшая цивилизация. Надо было  выказать силу духа, обратить взор в будущее,  сохранить оптимизм и способность к активной работе в тяжкую годину распада. Он смог, потому и выстоял, не меняя убеждений, не потеряв большой и малой родины. И стал нужен новой эпохе, не предавая и не забывая эпохи минувшей.

P.S. Автор выражает признательность работникам Фонда Сколково – Артуру Валиеву, Дмитрию Пайсону, Роману Щербакову и Александру Фертману за обсуждение и ценные замечания

2012