Механическая история. Счастливчик Бакстер ч. 11

Механическая история. Счастливчик Бакстер ч.11


           Серый паук раскинул сеть над городом. Сеть тонкая, не видимая. Состоит из проводов, кабелей, камер. Сеть не опускал, ловить не торопился. Еще успеет. С некоторыми воля делает поразительные вещи. Теряют люди осторожность. А в заключении сжимаются в комок, разжимать хлопотно.
           Серый паук собирает информацию. По крупинке, по перышку. Одно к одному. Капелька к капельке. Потом отжим, анализ, обобщение. Тут и догадке место есть. И фантазии.
           Когда уж все собрано и подшито, напечатано и утверждено, сам прослеживаемый удивлен будет объему и объективности. Если дадут почитать. Не дадут.
            Информация, мутным потоком, точно сливные воды, после дождя, стекается в ручейки, ручейки в потоки, потоки в реки. Все в конце концов в подвальное помещение, в зал в центре города. Здесь связь, блоки, станции. Обработка, анализ, хранение. Бюджет велик, да используют его не зря. И не только за ними следят. За другими тоже. Специалисты отличные.
            Отсюда, из грязи и мусора всплывали в верхние сферы золотые блестки истин, что казалось неожиданным для несших все добро мутных рек.
            Мораль твердит, что уж через чур пристальный взгляд на незнакомца, есть нарушение правил, однако на шалости паука взирают благодушно. Он для дела старается, нужно так. Ужас, если все вдруг пойдет в разнос, рассыплется осколками.
           И не только следили!
           Кинли первым заметил слежку. Оторвал клочок обоев. Там -будто соты пчелиные, к ним — проводок, дальше бежит, токи несет.
   Кинли оторвал проводок, замазал обои клеем, да где гарантия, что случайно все нашел?
           Стали к ним являться разные люди.  Не граждане просто, и не сотрудники. Так, люди просто.
           К Бакстеру в субботу явился сантехник. Заменил кран, подтянул гайки. На беседу напрашивался, чаю попросил. Там бы уж и до пива недалеко… Крутился рядом, поглядывал испытующим глазом. Про себя, молча то есть, песенку напевал. Чтоб мыслей лишних не было. Не удержался. Выскочило.
Бакстер виду не подал, проводил до дверей, поблагодарил.
           К Элу явились с предложением прочистить вентиляционные каналы, но он послал их куда подальше. К Рэду прилипла соседка с протечкой. Стали попадаться странные прохожие. Одинокие, парами. Курильщики, пьяницы, студенты, матери с колясками. Масса разных личностей. Подходили, спрашивали огоньку, дорогу, пытались вывести на эмоции, завязать контакт.
            И паук следил. Фотографировал лицо. Нет, без задержки. Вся обработка потом. Размер носа, разрез бровей. Форма подбородка. Фото в профиль, в фас. Приведение к норме, выявление особенностей, травм, родовых пятен. Да мало ли. Потом следить- кто, куда, с кем. С автобуса в подъезд. К кому? Камера на подъезде на чеку. Потом опять автобус. Метро. Маршрут, цель поездки. Время. От и до.
              Кинли попал в больницу. Опухоль в левой части живота. Хирург приходил в палату, удивлялся. Больше на блок похоже. Чипы мизерные, не наши… На спине, когда взрезали нарыв, обнаружили готовые хитиновые крылья. Первая мысль, не были ли вы в тропиках. Не болели паразитарными заболеваниями?
                Вдруг, хирург перестал приставать с выпиской, предложил обследоваться детально. У нас мол, отличное оборудование. Ваш случай уникальный. Наука заинтересована.
                Блок вырезали, но другой блок рос на этом же месте, и не мешал будто. Кинли выписался, не желая быть подопытным кроликом. К нему санитары ходили, как к приятелю, обследование бесплатное предлагали. И сами готовы платить были. Диссертация мол, получится с твоих крылышек, Кинли!
                Рэд с Элом сделали уже гигантский соленоид. Смонтировали дома у Рэда. Это уж было электротехническое чудо.
Огромная катушка витками оплела комнату и, будучи включена в сеть, заставляла дребезжать магнитные материалы в соседнем доме. Из динамиков, вместе со звуком шел гул, давил на на слабый слух непривычных обывателей.   Энергии на соленоид тратили много, соседи жаловались на помехи телевидению и соленоид пришлось  разобрать. Косность победила научную мысль.
                Работы все не было. Перебивались старыми запасами, жили жирком, накопленным за годы покоя. Иногда проходили собеседование, смотрели в  деланно  равнодушные глаза менеджеров по персоналу. Проведя опрос, менеджеры довольно кивали на прощание, но перезванивать не торопились.
                Неожиданно пришло лето. Июнь ласкал кирпичи и бетон города солнечными лучами. Жар вместе с вездесущим тополиным пухом торопливо летел в окна. Кто мог, спешил засвидетельствовать свой загар.
             Но Бакстер с трудом вставал с дивана. Лень одолела тело, бодрость без следа исчезла, осталась слабость и  вечная апатия. Тяжело было двинуть рукой, не то что встать. День и ночь слились в полумрак.  Сон диктовал свои законы. Сон одолевал всех.
              Скоро жена Бакстера заявила, что так дальше продолжаться не может. Она тщательно собрала вещи, уехала к матери. Пока на месяц. Или не к матери?