Георг Элла. Старые пути против нового богословия

СТАРЫЕ ПУТИ ПРОТИВ НОВОГО БОГОСЛОВИЯ
Георг Элла

От редакции. Настоящая публикация должна учесть спорный характер затронутого явления. Мы не собираемся, как автор, заниматься безоговорочной апологетикой Хантингтона, который, с нашей точки зрения, в ряде случаев все же вышел за рамки лютеранского разграничения Закона и Евангелия и приблизился к собственно антиномизму. Вместе с тем немецкий историк безусловно прав, отмечая, что противники "гиперов" и, к сожалению, некоторые популяризаторы пуритан настолько прониклись идеями "просвещения", что сами утратили важнейшие принципы исторической христианской веры.

Работа фонда "Знамя истины" стала большим стимулом для моего духовного развития, и я с самого начала стал увлеченным читателем их журнала. В последующие годы, особенно в70-и и 80-е , я смог оторваться от своей работы в Швеции и Германии, чтобы посетить те вдохновляющие конференции в Лестере, которые благословили души стольких пасторов и учителей и подарили им любовь к реформатским доктринам и личную святость. В те ранние безмятежные дни богословского единства и братской любви мы, молодые люди, верили, что находимся на пороге великого возрождения и возвращения на Старые Пути евангелизма и заботы о душе, которые заросли сорняками либеральной теологии. Мы все были готовы под руководством таких замечательных людей, как Сидней Хоутон, Сидни Нортон и Иэн Мюррей, очистить эти пути и проложить путь к всемирному возрождению.
В то время имя Уильяма Хантингтона часто звучало на устах делегатов конференции. Этот малообразованный человек бедного происхождения был тем, кого Бог высоко поднял для спасения душ, и его многочисленные труды жадно читались всеми слоями общества как на родине, так и за рубежом. Из проповедника на полях и пристанях Хантингтон стал пастором постоянно растущей церкви, которая стала величайшей в Лондоне. Излишне говорить, что подержанные работы Хантингтона были драгоценными предметами для тех, кто хотел иметь христианского наставника, которого они могли бы понять и которому могли бы следовать. Те, кто привез их на конференцию в Лестере, могли быть уверены в быстрой продаже. Именно там я приобрел свои первые коллекции писем Хантингтона. Затем они были быстро дополнены изданиями дальнейших работ Хантингтона Бенсли и Коллинриджа. Такие книги, как "Моисей, раскрытый перед лицом Христа", "Оправдание грешника" и "Об измерениях вечной любви", и это лишь несколько драгоценных камней, взволновали мою душу. Письма Хантингтона о квалификации служителей были как раз тем материалом, в котором нуждались пасторы конференции.
Эта широко распространенная любовь к Хантингтону должна была радикально измениться среди лидеров "Знамени истины", за которыми, к сожалению, последовало громкое меньшинство их самых преданных поклонников, которые теперь начали бросать обвинения в антиномизме и гиперкальвинизме на любого, кто решил остаться на Старых Путях. В июльском номере журнала "Знамя истины" за 1988 год была опубликована анонимная и язвительная, действительно скандальная атака на свидетельства Хантингтона. Это необоснованное и подлое нападение было представлено под вводящим в заблуждение названием "Оценка Уильяма Хантингтона". Слово "оценка", с этимологической точки зрения, имеет отношение к "похвале", но статья, ложно названная взятой из небольшой анонимной книги под названием "Голос лет", не содержала похвалы, но была полна ядовитого фуллеризма, Новой теологии - не найденной в этой книге. Однако большую часть тона и содержания статьи в "Знамени" можно найти в обзоре "Голоса лет", написанном Эндрю Фуллером, который ввел либерализм в английскую евангельскую теологию во времена Хантингтона.
В "оценке" безымянный обвинитель утверждал, что Уильям Хантингтон (1745-1813) был антиномистом, который придерживался следующих доктрин:
1) Избранные оправданы от всей вечности, и это акт, в котором их оправдание в этом мире верой является лишь проявлением;
2) что Бог не видит греха в верующих и никогда не гневается на них;
3) что вменение наших грехов Христу и Его праведности нам было фактическим, а не судебным;
4) что вера, покаяние и святое послушание являются условиями завета со стороны Христа, а не с нашей стороны;
5) что освящение не является доказательством оправдания, а скорее делает его более неясным. Эти доктрины формируют общее кредо всего теоретического антиномизма, более или менее.
Такие серьезные обвинения должны быть подкреплены убедительными примерами из работ осуждаемого. Однако анонимный обвинитель не привел никаких первичных доказательств своих серьезных обвинений, тем самым признав себя виновным в злобных сплетнях. Хотя автор упомянул некоторые "хорошие стороны" Хантингтона, такие как его простота и естественность, библейский опыт, созерцательность и усердие, он взял все это обратно, перечисляя так называемые ‘плохие стороны". Он не зашел так далеко, как Фуллер, который утверждал, что все достоинства Хантингтона не имеют ничего общего со свидетельством христианина, тем не менее, он называет Хантингтона тщеславным, догматичным, мстительным, претенциозным, недоступным, политизированным и антибуквалистским писателем, заканчивая свою речь благочестиво звучащими словами: "Мы должны следовать не ему, а личному примеру Христа".
Прочитав эту безвкусную тираду, я отправил опровержение ее моральных, исторических и теологических ошибок в "Знамя истины" для публикации. До сих пор я был на хорошем счету в журнале, который опубликовал несколько эссе из-под моего пера о современниках Хантингтона. На этот раз г-н Мюррей отказался опубликовать мое письмо, взяв на себя ответственность за статью и добавив, что лично он ничего не имеет против Хантингтона, но он хотел отпугнуть молодых христиан от антиномизма. Это напомнило мне об исследовании, которое я проводил над "Тиглем" Артура Миллера. Миллер утверждал, что американские пуритане были "абсолютным злом’, чтобы он мог убедить любителей игр отвернуться от них и перенять его радикализм. Здесь Миллер, драматург художественной литературы, присоединяется к Мюррею, создателю религиозной фантастики. К счастью, Библейская лига ежеквартально признавалась в сильной любви к трудам и учению Хантингтона и опубликовала мою защиту Хантингтона.
Иэн Мюррей прислал мне заполненное желчью эссе из-под пера Фуллера под названием "Портрет антиномиста" в качестве "доказательства" ошибок Хантингтона. Теперь мне стало очевидно, что Хантингтон вышел из моды под "Знаменем истины", и теперь там воцарился фуллеризм. С тех пор Фуллер действительно стал домашним наставником "Знамени", и всякий раз, когда люди Божьи, такие как Хантингтон, Гилл, Топлэди, Ромейн или Крисп, подвергаются критике со стороны этих поставщиков доктринальной моды, Фуллер используется в качестве противоядия. К сожалению, эти фуллеристы, похоже, знают своего наставника так же мало, как и Хантингтона. Во второй части этого эссе я изложу полностью реформатские взгляды Уильяма Хантингтона на доктрины, изложенные в статье "Знамени" 1988 года, и помещу их рядом с противоположными доктринами Фуллера о "правильном разуме", которые во всех случаях являются антиномистскими по отношению к закону и антиевангелистскими по отношению к Евангелию.

1. Учение об оправдании

Согласно "Знамени истины", Уильям Хантингтон учил, что “Избранные оправданы от всей вечности, акт, в котором их оправдание в этом мире верой является лишь проявлением”, что таким образом "доказывает", что он был антиномистом. Сегодняшнее "Знамя" отрицает, что оправдание человека навечно установлено на небесах. Для них оправдание - это всего лишь судебный термин и не относится к фактическому, действенному и причинному преобразованию грешников. Оправдание не является Божественным указом и не имеет ничего общего с примирением и возрождением. Оправдание - это просто юридическое "как будто" заявление или официальное признание после того, как верующий приходит к вере. Таким образом, "Знамя" игнорирует фундаментальное и библейское значение оправдания, которое выходит далеко за рамки простого декларативного признания покаяния грешника. Для них оправдание - это уже справедливость, это простая тавтология. Это противоречит более раннему учению "Знамени истины".
Хантингтон резюмирует свои многочисленные труды на эту тему в своей книге "Оправдание грешника и судебный процесс сатаны с ним". Как и наши реформаторы, он рассматривал оправдание как доктрину, которая включает в себя все доктрины, охватывающие все благословения спасения, которые Христос приобрел для Своих избранных. Оправдание - это преобразующая работа благодати, сопровождаемая благословениями (стр. 104-105) и состоит из избрания (75, 157), союза со Христом от вечности (73, 75,157), снятия осуждения (77,105), действенного призвания (154), очищения крови (102, 112), очищения от неправды (85), вмененной праведности (99, 101, 102), искупления (86, 157), возрождения (24, 65), прощения грехов (59), покаяния (24 и далее, 61), нового творения (73, 94) "святых дел" (119), истинной святости и освящения (86, 157), усыновления и сыновства (97), становления праведным (86, 101), дарования веры (101), послушания Христу (101), предоставления наследства (110) и предназначено для грешников как грешников (4, 101). Здесь Хантингтон следует Слову Божьему, как, например, в Деян. 13:38-41; Рим. 3:20-26; 5:1; 5:16; 5:19; 8:1-2; 8:33; 13:48; Гал. 2:16; 3:24-26; 4:5-6; 1 Тим.3:16 и Тит 3:7.
Хантингтон начинает с вечности с Божьего завета со Христом, чтобы сформировать народ Божий и надежно соединить его с Сыном. Оправдание зависит не от времени, а от Божьих постановлений, сосредоточенных на деле Христа как Хранителя Завета. Таким образом, оправдание избранного грешника закрепляется в вечности на вечность и открывается во времени оправданному грешнику (730). Оправдание не является юридической фикцией, но грешник становится новым творением и приспособлен для небес.
Эндрю Фуллер полностью с этим не согласен. Он отделяет оправдание от искупительной работы Христа. Его идеи в основном основаны на естественном законе, который, как он полагал, был затемнен законом откровения, поэтому он антиномист, а не Хантингтон. Для Фуллера единственным правилом веры как для евреев, так и для христиан является моральный закон, который отражает закон естественный, истинное нравственное правление и правильный разум. Фуллер сводит оправдание к формальному признанию после покаяния грешника. Оправдание - это судебное признание разума грешника в его падшем состоянии и осознание своего долга верить во Христа к спасению. Это предшествует его возрастанию в освящении через проявление его естественных способностей в соблюдении нравственного закона. Даже работа Духа, которую Фуллер рассматривает как простое внешнее влияние через пример других, не наделяет христианина никакими способностями, которыми он не обладал до своего обращения (т. 2, 546-547). Оправдание для Фуллера приходит через признание "природы, разума и пригодности вещей", но оно относится исключительно к уже благочестивым. Такой человек становится благочестивым, осознавая Бога по своей природе и моральный закон, который учит его принимать любое дальнейшее откровение, которое Бог дает ему (т. 2, 349 и далее, 3, 781), переосмысленное глазами "правильного разума". Затем Евангелие побуждает его мысленно покаяться, а затем Бог объявляет Его праведным. Таким образом, искупление объективно для всех, но субъективно и условно только для тех, у кого есть для этого разум (т. 2, 709). Когда этот ум обращается ко Христу в покаянии, искупление становится для него объективным.
Хантингтон начинает свое эссе об оправдании, заявляя, что оправдание приходит, когда грешник все еще находится во вражде с Богом. Это дело полностью благодатное. Фуллер не согласен. Разъясняя Рим.4:5 в своих замечаниях о том, что Бог оправдывает нечестивых (том 3, 714-719), Фуллер рационализирует буквальный смысл текста. Он говорит, что, поскольку это такой уникальный, трудный отрывок, мы должны интерпретировать его в соответствии с другими Писаниями. Когда толкования вступают в противоречие с остальным Писанием, мы должны отвергнуть их. Когда Павел говорит, что он главный из грешников, это, очевидно, не означает, что он был "одним из худших персонажей", поэтому, когда используется слово "нечестивый", это не означает, что во время оправдания грешник враждовал с Богом. Фуллер, таким образом, спрашивает: "Разве Священные Писания, которые составляют свод законов Небес и полностью выражают разум Бога, объявляют любого человека прощенным или оправданным в его глазах, в то время как его сердце находится в состоянии вражды с Богом?" На это он отвечает " Нет’. Однако Рим.4:5 далеко не является странным и неясным. В Рим.5:10 говорится, что наше примирение с Богом наступило, когда мы были Его врагами, а в Рим.4:25 говорится, что наш Господь был предан из-за наших преступлений и воскрес для нашего оправдания. Рим.4;8 учит, что Бог не вменяет грех своим избранным. Поскольку Фуллер презирает вменение, он не может понять значение греха и праведности и не понимает таких аргументов. Это заставило Абрахама Бута считать Фуллера ‘потерянным’.
В оправдании Бог ясно обращается с нами, когда мы оскорбляем Его. Нет, говорит Фуллер. Нет оправдания без предварительного покаяния и веры, поэтому Рим. 4:5 не может означать действительное состояние ума грешника до оправдания по отношению к Богу. Таким образом, Фуллер переклассифицирует значение слова "нечестивый", чтобы оно означало, что оно описывает не состояние неспасенных грешников, а характер верующих, которые, тем не менее, все еще являются грешниками. Они - нечестивые благочестивые. Хантингтон отвечает, что наше оправдание не имеет ничего общего с нашей собственной праведностью, которой не существует, но с избранной Богом любовью, спасающей нас от нашего собственного падшего состояния. Вера дана нам для того, чтобы мы приняли и поняли, что Бог во Христе сделал для нас. Таким образом, вера - это данное Богом осознание, восприятие и присвоение нашего оправдания, но не дело, которое его заслужило.

2. Греховность избранных

"Знамя истины" утверждает, что для Хантингтона “Бог не видит греха в верующих и никогда не гневается на них”. Конечно, это свидетельствует о полном незнании работ Хантингтона, и моя переписка с редакторами по четырем их анти-хантингтоновским статьям подтвердила это. Проводя исследования для своих длинных статей против Хантингтона (если они вообще проводили какие-либо исследования), эти редакторы и авторы должны были только прочитать "Размышления о Боге Израиля" о греховности даже избранных. Здесь автор обсуждает общение избранных с Богом со своим самым близким другом Дж.Дженкинсом и описывает, как Господь осуждает и отвергает заблуждающегося верующего и как Он наказывает Своих людей. ‘Кого Господь любит, того Он наказывает", - эта мысль ежедневно посещала Хантингтона. Как говорит Хантингтон в своем "Оправдании грешника", что касается верующего, “каждый раз, когда он грешит против своего Отца и Искупителя, имея закон Божий и правило суда, написанное на его сердце, он обвиняет себя”. Если он пренебрегает этим, Бог, несомненно, сделает это, потому что “Если бы мы судили себя, мы не были бы судимы; но когда мы наказаны, нас судит Господь, чтобы мы не были осуждены вместе с миром. (1 Кор. 11:31-32). Действительно, редакторы "Знамени" должны знать, что это была обычная тема для насмешек Фуллера, который жаловался, что хантингтонисты всегда жаловались на свою греховность перед Богом. Для Фуллера даже это было признаком антиномизма!
Однако критика "Знаменем истины" взгляда Хантингтона на грех и статус верующего проливает много света на их собственное отклонение от библейских путей в этих доктринах. Их взгляды на грех и веру, очевидно, радикально отличаются от взглядов Хантингтона, как и следовало ожидать от тех, кто выдвинул новое учение Фуллера  в качестве противоядия против библейской мысли и благочестия. Хантингтон, например, верил, что человек полностью мертв в преступлениях и грехах. Он мертв для подготовки к Евангелию, будучи погребен под своими собственными прегрешениями. Он ничего не знает о естественной способности общаться с Богом. У трупа есть способность только вонять. Поэтому Хантингтон может с уверенностью сказать: “Человек со свободной волей не может подняться и пойти к Спасителю своей собственной силой, как мертвый труп не может подняться из могилы и отправиться на судилище”.
Фуллер отрицает, что падший человек полностью развращен, утверждая, что это образный язык, который должен быть релятивизирован, и он отрицает, что падший человек мертв для Евангелия. Для естественного человека нет ничего невозможного в общении как таковом с Богом, поскольку у него есть те же силы верить, что и не верить. Если бы человек был мертв в преступлениях и грехах, утверждает Фуллер, у него не было бы чувства долга проявлять веру спасительно и не было бы ушей для Божьего призыва. Хантингтон парирует: “Для оживления и воскрешения мертвой души к духовной жизни требуется больше силы, чем для воскрешения мертвого тела. Истлевшая пыль окажет не большее сопротивление, чем пассивная земля, когда Бог создал Адама; но мятежная душа будет сопротивляться до последнего; подобно отчаявшемуся преступнику, приговоренному к смерти, она убьет или будет убита”. Не так, как говорит Фуллер, “если невозможность грешников уверовать во Христа была такая же природа, как труп в могиле, который не может встать и идти, было нелепо предполагать, что они при этом попадают под Божественное порицание”. Фуллер могу сказать так как он не принимает библейское учение о падении и не признает, что Божественное порицание уже пало на всех людей и объявило их мертвыми за преступления и грехи. Для Фуллера падение является результатом невыполнения внутреннего долга - верить во Христа ко спасению, и отвержением Христа. Это по сути учение Новой теологии, которое учит, что человек находится на испытании до тех пор, пока он не примет или не отвергнет Христа. Это испытание закончилось, согласно Писанию, с падением Адама. Человек не находится на испытательном сроке. Он нарушил свой испытательный срок в Эдеме. Теперь люди заключены в тюрьму за свои грехи и нуждаются в выкупе, который может заплатить только Христос. Но библейская доктрина выкупа также не вписывается в систему Фуллера.
Идея о том, что все люди обладают естественной способностью откликаться на Бога, пронизывает все учение Фуллера об искуплении. В своем эссе "Замещение", которое является отрицанием библейского учения о заместительном делеХриста, Фуллер утверждает, что искупления должно быть достаточно для всех, потому что, если бы этого не было, приглашение людей ко Христу означало бы просить грешников сделать то, что естественно невозможно (акцент Фуллера). Для Фуллера Бог никогда не предложил бы Христа свободно всем грешникам, если бы они не могли ответить. Универсальное искупление в сочетании с природными способностями позволяет грешнику совершить свое соответствие (слово Фуллера), что необходимо, когда приходит "бесплатное предложение". Фуллер говорит, что признает “трудности "в своей теории, но" это относится к общей теме согласования целей Бога и воли человека". По-видимому, если у кого-то возникают богословские трудности, он всегда должен сохранять "свободу воли человека" в спасении, поскольку любой акцент на Божьей благодати и недостатках человека является "антиномичным". Для Хантингтона любая теологическая система, которая говорит парадоксальными загадками и о Боге, зависящем от воли человека, является "разоблаченным антиномизмом", поскольку она принижает грех и оставляет верующего верить в себя. Лично я насчет повторяющегося утверждения "Знамени истины" о том, что спасение наступает, когда Бог готов сделать все, что в его силах, а падший человек готов сделать все, что в его силах, думаю, что это чистое богохульство.
О самодовольном, антиномичном христианине, который принижал собственную порочность, Хантингтон сказал в "Размышлениях: "“В этом спокойствии мира нет благочестивой скорби, изливающейся к Богу; нет осуждения, ненависти и отвращения к себе; нет никаких настоящих слез благочестивой скорби, скорби по страдающему Спасителю; нет покаяния перед Господом, нет сердечной благодарности Ему, нет настоящей благодарности и хвалы за его долготерпение, незаслуженное и неожиданное милосердие”. Вопреки этой картине Фуллер, который от личной святости осуждает тех, кто верил в полную греховность, считает это первым знаком антиномизма, заявив, что подобная одежда вызывает “хитрую улыбку на лицах исповедующих быть такими плохими, как сам сатана; считается, что это глубокие христиане, тщательно ознакомившиеся с чумой собственного сердца.”.  Фуллер по-видимому, не так хорошо знал эту чуму своего сердца.

3. Вменение греха и праведности

"Знамя истины" утверждает, что в теологии Уильяма Хантингтона" вменение наших грехов Христу и Его праведности нам было фактическим, а не судебным", без объяснения того, что это означает. Такое объяснение необходимо, учитывая собственные сомнительные, образные интерпретации "Знамени". Нападая на Хантингтона, авторы смягчают этот вопрос, оправдывают объяснение Фуллером библейского учения и нападают на защитников учения Хантингтона с искажениями. Таким образом, Роберт Оливер занимает 13 страниц в надуманной критике такого рода в "обзоре’ моей биографии Хантингтона и представляет Фуллера как "величайшего теолога в мире". Оливер ссылается на несогласие Бута с Фуллером по поводу вменения, но не упоминает, что Бут произнес, что Фуллер ‘проиграл". Оливер объясняет: “Нынешний рецензент более доволен изложением Бутом своего дела, чем Фуллера, но важно видеть, что Фуллер защищался от идей предполагаемой святости”. Оливер не представляет никаких доказательств для этого оправдывающего предположения, а скорее обвиняет меня в том, что я путаю вменение с пребыванием Святого Духа. Это лишь иллюстрирует,  что трудности у самого Оливера скорее в том, чтобы примирить с библейским понятием вменения других, чем чтобы сказать о нем в какой-то расплывчатой и неопределенной форме метафоры. Я поддерживаю Хантингтона в том, что вера, которая оправдывает, - это плод Святого Духа (Гал. 5:16) и оправдание, в котором Христос дает нам Самого Себя, приходит "в духе" (1 Тим. 3:16). Более того, я верю, что благословение Авраама приходит к верующим через Иисуса Христа, чтобы мы могли получить обетования Духа через веру (Гал. 3:14). Я согласен с Хантингтоном и Священными Писаниями о народе Господа, о котором сказано: “Но вы омыты, но вы освящены, но вы оправданы во имя Господа Иисуса и Духом Бога нашего” ( 1 Кор.6: 12). Святой Дух не играет важной роли в богословии Фуллера. Действительно, в своем трактате под названием "Внутреннее свидетельство духа", Фуллер упоминает о Духе только один раз во всей книге, и то лишь как о внешнем влиянии. Точно так же, вопреки Писаниям, из вышеприведенного следует, что "Знамя" отрицает сопутствующую работу Духа в оправдании и вменении. "Знамя" Истины претендует на то, чтобы представлять кальвинизм, но Кальвин ясно дал понять, как и Хантингтон, что вера, которая оправдывает через вменяемую праведность Христа, является основной работой Святого Духа.
Оливер говорит, что он недоволен образной интерпретацией Фуллера, но отвергает любые реальные и конкретные выгоды, которые избранные получают, вменяя свои грехи Христу и праведность Христа им в оправдание. Оливеру нужно объяснить, что такое "образное вменение" и почему вера Хантингтона в ‘реальное вменение" неверна. Он также должен объяснить, почему он верит, что человек, который буквально воспринимает Писание, является антиномистом, и привести свои доводы в пользу изоляции праведности от вменения, освящения и святости. Наши пионеры-реформаторы не знали о таком разделении. Для Хантингтона вменяемая праведность была свадебным одеянием, которое давали избранным при подготовке к Брачной вечере Агнца. Христос облекает их в Свою собственную праведность (Ис.61:10) так же, как любящий отец облек Блудного сына по возвращении. Такая одежда и такая праведность не являются продуктом или заслугой получателя, но это действительно Его дар.  В  прекрасной, вдохновляющей работе "Измерения вечной любви", Хантингтон говорит о "праведности Божьей, которая по вере Иисуса Христа для всех и на всех верующих" (Рим. 3:22), подчеркивая, что эта праведность не принадлежит нам, но свободно дается тем, кто ее не заслуживает. Он добавляет: Христос сотворил эту праведность для нас; Бог Отец принимает ее, приписывает нам и свободно вменяет. Евангелие открывает это, Святой Дух прикладывает это к руке соответствующей веры и делает это явным для совести грешника; совесть наслаждается этим и находит покой в результате этого. Таким образом, мы "свободно оправдываемся от всего, от чего мы не могли быть оправданы законом Моисея" (Деян. 13:39).
Когда Хантингтон говорит так, "Знамя" обвиняет его в "энтузиазме". Однако, когда они сами "одухотворяют" или, скорее, "рационализируют" оправдание и вменение, они называют своих критиков, которые интерпретируют Писание Писанием, "антиномистами". Когда Фуллер описывает приход домой блудного сына, в этой истории для него нет вмененной праведности. Фуллер просто утверждает, что сын пришел в себя, понял, каких материальных благ он лишился у своего отца, "что было правильно и уместно", и вернулся домой. Хантингтон говорит нам, что блудный сын увидел, что он согрешил против Неба и в глазах своего отца и был недостоин называться его сыном. Для Фуллера спасение Блудного сына заключалось исключительно в том, что он понял, где ему было лучше. Конечно, интерпретация Хантингтона является более библейской. Хантингтон рассуждает так, потому что верит, что Христос поставил Себя под Закон и повиновался каждой йоте и черте от нашего имени. Фуллер не может так думать, поскольку он считает, что Христу не нужно было подчиняться закону.
Фуллер признался, что несколько раз менял свое мнение о вменении, как и об оправдании. Однако по мере того, как теория нравственного правления Фуллера усложнялась, а его простое доверие к словам Писания уменьшалось, он все больше и больше впадал в рационализм сторонников "нового богословия". Таким образом, Фуллера нельзя рекомендовать в качестве пастыря душ. "Знамя" неустанно указывает на то, как Фуллер возродил церкви и миссионерское мышление, и воздает ему хвалу, подобающую Уильяму Кэри. Там отказываются признать тот факт, что Фуллер не был великим евангелистом, у него была церковь намного меньше, чем у его так называемых коллег-пасторов-антиномистов, и он дожил до того, чтобы увидеть, как церкви его Ассоциации сокращались под его теологией, в то время как церкви, такие как у Хантингтона, выросли до предела. Это также относилось к работе следующего поколения "антиномистских" служителей, таких как Роберт Хокер, в то время как Ассоциация Фуллера в Нортгемптоне официально не приняла Священные Писания как непогрешимое Слово Божье.
Справедливости ради следует сказать, что в одной доктрине Фуллер даже более библейский, чем "Знамя". В своих метафорических, "как бы" интерпретациях вменения и оправдания он, тем не менее, постоянно ссылается на ветхого человека в Адаме и нового человека во Христе. Однако, согласно Знамени, со старым человеком покончено, и христиане - это только новые люди. Поэтому неудивительно, что Знамя Истины сейчас обхаживает арминиан и Уэсли, известного своей доктриной христианского совершенства!

4. Обязательства Христа по Завету

Хантингтон, согласно “Знамени истины”, считал, что "вера, покаяние и святое послушание являются условиями завета со стороны Христа, а не с нашей стороны". Там утверждают, что это антиномизм. Такая критика раскрывает антиномизм самого "Знамени" в изменении природы закона Моисея, завета благодати и правила веры. Его сторонники требуют невозможного, то есть того, что грешник должен преодолеть определенные препятствия, прежде чем получить Божье оправдание. Хантингтон верил, что завет благодати устанавливается в вечности, когда верующие вступают в союз со Христом. Фуллер утверждает, что этот союз не от вечности, а создается, когда грешник отвечает условиям веры. Хантингтон утверждает, что все условия завета выполняются Христом, Создателем, Хранителем и Исполнителем завета, в соответствии с вечными указами Бога относительно Его избранных. Христос является Автором и Завершителем веры каждого верующего. Посредством работы Христа в вечности для Своей Невесты, кульминацией которой является Его заместительная работа в полноту времени, Христос милостиво дарует ей покаяние, веру и исполненный закон, без которого ни один человек не может быть спасен. Поскольку ни один человек не способен проявлять покаяние, веру и послушание, требуемые как законом, так и Евангелием, Христос выступает в качестве заместителя представителя и заменяет тех, кто находится в союзе с Ним. Следуя полному отрицанию этого, "Знамя" бросает вызов как всему ортодоксальному христианству, так и полноте искупительной и заместительной работы Христа как во времени, так и в вечности.
Хантингтон утверждает в своих "Измерениях вечной любви", что, поскольку избранные осуждены законом, вера, покаяние и повиновение этому закону невозможны даже для них в их естественном состоянии. Но Христос исполнил закон от их имени: “Он примирит беззаконие и принесет вечную праведность" (Дан.9:24). Такое примирение и принесение вечной праведности - это исключительно дело Христа, потому что ”послушанием одного многие станут праведными " (Рим. 5:19). Фуллер отрицает, что Христос сделал Себя послушным закону для Своей Невесты, избранной Церкви. Он утверждает, что Христос не ставил себя ни против закона, ни под ним, “но скорее выше закона, отклоняясь от буквы, но более чем сохраняя его дух”. Таким образом, Христос является не заменой верующего, а его сверхчеловеческим проводником. Хантингтон, конечно, верил, что Христос как Бог выше закона и выше его учения, но утверждает, что Он пришел как человек для Своих людей, чтобы выполнить условия, которые люди не могли выполнить. Человеку было бы достаточно соблюдать закон, чтобы достичь эдемского состояния, но этого не смог сделать ни один человек после грехопадения. Поэтому Христос должен был сделать это за него, даровав ему сверх того еще большее наследие на Небесах. Христос искупил Свою Невесту своим послушанием как Человек, наш Заместитель, Который действительно соблюдал букву и дух закона ради нас. Это был закон, который убил человека, а не что-то выше его или больше, чем он, поэтому только через повиновение закону, только по закону человеку могла быть дана жизнь. Таким образом, Хантингтон подчеркивает, что Христос "подчинился закону, чтобы искупить тех, кто был под законом".
Фуллер видит в покаянии человека путь к оправданию. "Знамя" рассматривает покаяние как условие, возложенное на человека. В своих "Размышлениях о Боге Израиля Хантингтон учит, что покаяние - это дело Духа и, следовательно, дар благодати. То, что позиция Хантингтона соответствует Писанию, подтверждается Словом. Деян. 5:31 говорит нам: “Его Бог возвысил десницей Своей, чтобы он был Царем и Спасителем, чтобы дать Израилю покаяние и прощение грехов”. Это, очевидно, относится к Христу, действующему на неверующего, давая ему покаяние и веру до того, как будет проявлено какое-либо предыдущее убеждение. Фуллер мог бы утверждать, что это единичный текст, который требует особой интерпретации, но напрасно. Деян.11:18, Рим.2:4 и 2 Тим. 2:25  подчеркивают, что именно Бог ведет к покаянию; Бог, Который дарует покаяние, и делает это по Своей воле.
Таким образом, Хантингтон не рассматривал веру, послушание и покаяние как условия, которым должен соответствовать естественный, падший человек. В своих "Измерениях" Он объясняет, что праведность Божья приходит по вере Христа, а не по вере человека (Рим.3:21-22), и что дар праведности царит в нас через Иисуса Христа (Рим. 5:17). Эта вера и праведность Христа утверждаются "Знаменем" как условие, основанное на воле человека, как если бы падший грешник или даже избранный святой мог дать себе веру и праведность Христа, даровать себе покаяние и дать себе силу быть послушным закону. Это они называют "обязанность верить", но исполнять долг по отношению к вере можно только после того, как она дана. Вера никогда не дается в награду за выполнение обязанностей. Невыполненные обязанности по закону просто обрекают грешников на гибель. Вера Христа, данная человеку, дает ему отсрочку и дает ему спасительную веру, которую никакое соблюдение закона никогда не могло бы дать ему. Это ясно выражено в Деян. 13:39 и Рим.4:16. Фуллер, следуя Беллами, учил, что совершенное соблюдение закона в конечном итоге приведет к вере во Христа. Хантингтон учил, что даже если бы мы в совершенстве соблюдали закон, это могло бы вернуть Адама в Эдем, но, конечно, не грешника Христу, потому что статус верующего во Христе выше, чем у Адама в Эдеме. Фуллер поставил перед собой невыполнимую и ненужную задачу сделать из всех нас Адама. Это Евангелие он называет "достойным всякого принятия. Библия говорит нам, что спасение, которое могло быть найдено в первом Адаме, было просто земным, естественным, тогда как спасение, найденное в последнем Адаме (Христе), является духовным, небесным, как и Он Сам (1 Кор. 15:45-49).
Автор "Знамени истины" Роберт Оливер нападает на Хантингтона за то, что он не считает, что моральный закон является полным правилом для правильной веры. В своем эссе “Вера во Христа как требование морального закона” Фуллер утверждает, что можно приблизиться к Богу во Христе, следуя своим законным обязанностям, и что "если любовь к Богу включает веру во Христа везде, где он открывается Евангелием, то моральный закон, который явно требует первого, должен также требовать второго". В своей книге "Закон, установленный в жизни веры" Хантингтон раскрывает слабость такой позиции, утверждая, что работа Закона состоит в том, чтобы обнаружить грех и осудить человека. Это дает неоправданному грешнику обвинителя перед Богом, и таким образом Закон полностью отделяет грешника от его Создателя. Закон, однако, не может подчинить грех; он не может дать грешнику власть над ним; он не может дать человеку второй шанс или снять с него смертный приговор. Закон не знает прощения и не может ни дать жизнь грешнику, ни оживить его духовно. Закон не может ни оправдать человека, ни даже привести его к Спасителю сам по себе без действенного призыва Бога. Хантингтон приходит к выводу, что скандально утверждать, что Закон содержит все предписания и полномочия Евангелия. У него есть своя собственная работа, которую он должен выполнять, а также правило Веры и правило Христа. Те, кто путают их, как, по его мнению, сделал Фуллер, путают Закон с Евангелием и, таким образом, не имеют ни истинного Закона, ни истинного Евангелия.

5. Освящение и оправдание

Хантингтон, согласно “Знамени истины”, учил, что "освящение не является доказательством оправдания, а скорее делает его более неясным". Чтобы понять неправильное представление "Знамени" о мысли Хантингтона, мы должны отметить четыре вещи. Во-первых, согласно Роберту Оливеру, стандарт освящения Знамени обеспечивается исключительно моральным законом, который, как они считают, следуя Фуллеру, охватывает все обязанности, обязательные для всех людей, как верующих, так и неверующих. Когда Хантингтон утверждает, что если бы все необходимое для веры было в Ветхом Завете, у нас не было бы необходимости в Новом, Оливер и Мюррей, следуя за Фуллером, называют это уклонением от решения проблемы. Очевидно, что именно они уклоняются от евангельской темы, отдавая предпочтение законной религии. Во-вторых, Знамя, в отличие от наших реформаторов и Хантингтона, радикально отделяет оправдание от освящения и учит, что освящение следует за оправданием, но не является частью процесса оправдания. Однако, поскольку они утверждают, что оправдание-это просто "как будто" и оно никоим образом не преобразует неверующего, они, по-видимому, ожидают, что освящение и святость проистекают из "святого расположения" (термин Фуллера), которое возникает из практики обязанности верить.
В-третьих, Знамя путает учение об освящении с учением о добрых делах. Для них совершение добрых дел - это процесс освящения. Хантингтон верил, что в оправдание грешник освящается и отделяется, чтобы жить благочестивой жизнью, которая предполагает водительство Духом и пребывание во Христе, чтобы могла наступить святость. Таким образом, освящение не делало оправдание неясным, но явно сопровождало оправдание и было одним из его благословений. Действительно, когда наши реформаторы писали об освящении на общем для них латинском языке, они использовали слово блаженство, связывая это с Рим. 4:6-8, в котором говорится об оправдании Авраама. Именно такова позиция Хантингтона, который пишет о "приговоре об оправдании и прилагаемых к нему благословениях", показывая, что для него, как и для наших реформаторов, оправдание было как законным освобождением от осуждения, так и причинной и освящающей работой в верующем. Это хорошее богословие Павла. Однако модернистская позиция "Знамени", основанная на иначе понятых оправдании и освящении, затемняет ясное учение Павла. Освящение делает для "Знамени" то же, что оправдание делает для Хантингтона, разница в том, что Хантингтон обращается непосредственно к Богу за освящением, в то время как Знамя обращается к Богу косвенно через добрые дела и соблюдение законов верующим. Этот опасный взгляд "Знамени" ставит его под обвинение в неономианстве (форма антиномизма), поскольку они, по-видимому, считают, что оправдание не обеспечивает спасение и освящение грешника, и они должны быть дополнены искренним послушанием закону после обращения, но без его проклятия. Это соответствует их мнению о том, что никакое спасение невозможно без согласия и воли грешника. В-четвертых, хорошо известно, что те, кто первоначально называл Хантингтона антиномистом, были "евангельскими" последователями Мартина Мадана, которые осуждали тех, кто не поддерживал двоеженство, как действия, противоречащие принципам Ветхого Завета. Очевидно, они сами были антиномистами. Такое антиномическое лицемерие существует у современных критиков Хантингтона, которые быстро кричат об "антиномизме" другим, когда отклоняют закон в соответствии со своим собственным вкусом. В 1993 году Иэн Мюррей продвигал воскресную торговлю книгами в журнале "Знамя истины", поэтому я написал ему, спрашивая, как он мог назвать Хантингтона антиномистом, нарушителем Десяти заповедей, когда он отказался работать в субботу, но Мюррей продвигал торговлю в субботу. Мюррей ответил, что ему известно о деле против воскресной торговли, но он не разделяет эту точку зрения, главное, чтобы мы чтили Господа субботы! Хантингтон считал, что он не может почитать Господа и работать или торговать в субботу. Мюррей думал, что сможет. Итак, кто же является антиномистом? Мюррею следовало бы, по крайней мере, иметь в виду Лк. 6:42, прежде чем критиковать других.
К счастью, Хантингтон много писал об освящении, святости и нравственном законе, уча, что сначала нужно искать Царя и Его Царство Небесное, а затем все остальное приложится. Он провозгласил "но теперь явлена праведность Бога без закона, о которой свидетельствуют закон и пророки, праведность Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих (Рим. 3:21-22). “Закон Духа Жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти” (Рим. 8:2). Таким образом, мерилом освящения верующего является Христос и все, чему учит Христос. “Он сделан от Бога освящением и искуплением " (1 Кор. 1:30). Однако вся Троица была заинтересована в этой работе “Избраны согласно предузнанию Бога Отца, через освящение Духом, к послушанию и кроплению кровью Иисуса Христа" (1 Петра 1:2). Хантингтон указал, что его критики были настоящими антиномистами, поскольку они принижали работу Христа и Духа во спасении. Это становится ясным, когда мы рассматриваем акцент Знамени на законе и противоположных волях Троицы во спасении.

Хантингтон утверждает, что пренебрегать первым поиском Христа и обретением веры в Него и путать закон с верой - значит незаконно использовать закон. То, что закон занимает самое важное место в христианском учении, тем не менее, подчеркивается Хантингтоном, который говорит: Но некоторые могут ответить: "Вы делаете закон недействительным через веру?’ Нет; Павел говорит, что проповедь веры устанавливает закон, и что ничто другое не сделает и не может этого сделать. Это устанавливает праведность закона, которая исполняется в каждом верующем, хотя и не им самим. Он устанавливает закон в руке Отца для Его собственных избранных, как жезл исправления и школьного учителя; и, в руке правосудия, для всех нечестивых; и как смертоносная заповедь для всех нечестивых и связанных".
Столкнувшись с явными доказательствами того, что Хантингтон проповедует весь закон и все Евангелие, критики "Знамени" уклоняются от вопросов, утверждая, что благочестие Хантингтона было лишено христианской добродетели, и обвиняют его в преподавании пассивной доктрины освящения, лишенной христианского поведения, навязанного анти-буквальным пониманием Библии. Именно здесь "Знамя" оказывается на самом низком уровне. Пытаясь заставить своих читателей поверить в то, что Хантингтон не был практикующим христианином, они утверждают, что он игнорировал одухотворяющие тексты, в которых говорится о них. Тем не менее Хантингтон постоянно проповедовал о социальной ответственности своего народа, и различные проповеди, которые он читал по Мтф. 25:36, и применение этого текста в частных письмах были самыми буквальными и точными. Он утверждал, что бесполезно проповедовать людям с пустым желудком. Это относилось ко всем людям повсюду, а не только к тем, кто принадлежал к общине. Он осуждал тех, кто отделял поведение от учения, как худших из антиномистов и фарисеев, снова и снова проповедуя, что они не должны уставать в добрых делах. Оливер обвиняет Хантингтона в том, что он называет "оскорбительным языком", ибо он  называл антиномистов и фарисеев таковыми, но он и другие авторы "Знамени" используют действительно оскорбительные выражения против Хантингтона просто за то, что он выбрал более буквальный путь, чем они сами. Оливер, например, называет Хантингтона "оскорбительным" за то, что он объективно ссылается на "убийственную" природу закона, хотя Павел свидетельствует об этой буквальной истине в  Рим. 7:9-11. С другой стороны, как мы видели, критика "Знамени" в основном направлена против буквального толкования Хантингтоном текстов, касающихся вменения, оправдания, освящения, пребывания Христа и Духа, которые авторы журнала интерпретируют в отрыве от их основных и самых ясных значений.
Когда Морис Робертс возглавил редакцию журнала "Знамя истины" от Иэна Мюррея, я написал ему, подвергая сомнению его осуждение Хантингтона и похвалу Фуллеру, прося его предоставить текстуальные доказательства. В своем ответе он вновь подтвердил, что считает Фуллера одним из великих теологов своего времени, и признался, что, плохо подумав о Хантингтоне, он решил проверить свои мнения и прочитать "Правило и Загадку", которые их подтвердили. Он не привел никаких текстовых доказательств ни в отношении Фуллера, ни в отношении Хантингтона. Однако в "Правиле и Загадке"  Хантингтон ссылается на того , кто назвал его антиномистом за отрицание того, что следование Закону Моисея было единственным правилом жизни для христианина. Хантингтон указывает, что это злоупотребление законом, и спрашивает: “Если я антиномист, то только потому, что я не могу найти в книге Божьей ни одного текста, в котором закон Моисея назывался бы единственным правилом жизни верующего, кем должен быть этот человек?” Ответ ясен: "Антиномистом без маски’.
Другой журнал под влиянием Робертса, "Свидетели свободной Церкви", нападает на "Новый фокус" на основаниях того, что они называют доктринальным антиномизмом. У них хватает дерзости утверждать, что мы отвергаем заповеди Божьи, содействуя освящению и святости жизни как работе Святого Духа. "Знамя" поддержало эту клевету, повторно опубликовав статью на своем сайте, а затем заявив, что я отказываюсь призывать грешников доверять Христу. Робертс сформировал сепаратистскую организацию после того, как отделился от "Крошки Фри", обратившись за толкованием закона к гражданскому судье, а не к Писанию. Теперь эти бунтари, связанные законом, бросают вызов проповеди Евангелия в самых ее корнях.
Мы верим, что Десять Заповедей раскрывают характер Божий и что хождение в Духе и жизнь во Христе - это единственный способ для грешника быть близким к этому характеру в жизни благодати. Это не отрицание закона, а использование закона так, как Бог хотел, чтобы он использовался. "Знамя истины" и Свидетельство Свободной Церкви подчеркивают соблюдение заповедей как единственный способ жить благочестивой жизнью. Мы говорим, что заповеди могут проклинать нас только в том случае, если мы не живем во Христе Духом, и что стремление соблюдать их с помощью какой-то врожденной способности или долга обречено на неудачу.
Хантингтон учил, что закон вечен, и в судный день книги законов будут открыты, и те, кто не соблюдал закон, получат свою справедливую награду. Однако те, кто исполнил закон через веру, данную Христом, нашим Хранителем Закона, будут спасены. Знамя Истины и их сообщники-агитаторы сеют ветер своими буйствами против духовной святости и освящения, а также настаивают на праведности по делам. Пусть они отвернутся от своих порочных путей, прежде чем начнут пожинать плоды бури!

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn