Очерк 15. Логика с Большой буквы

Теория, или философия логики научного познания

Познание, является общественно - историческим процессом приобретения, совершенствования, использования  и  передачи  опыта творческой  деятельности  людей, формирующей  их  мировоззрение, на  основе которого  возникают  цели  и  мотивы  человеческой  жизнедеятельности.  Теория  познания  отнесена научным сообществом к компетенции философии, исследующей  природу  человеческого знания, отношение знания к действительности; возможности  познания  мира  человеком; критерии  истинности и достоверности знания и другие важные характеристики. Ещё  в  начале двадцатого столетия  известный отечественный учёный-философ, профессор кафедры философии Санкт-Петербургского университета  А.И. Введенский (1856-1925), определяя  задачи  науки, пишет, что  теория  познания, это важнейшая часть  философии: «Учение о  знании,  выясняющее  условия,  благодаря  которым  становится  возможным  бесспорно  существующее знание,  и  в  зависимости  от  этих  условий  устанавливающее  границы,  до  которых  может  простираться, какое  бы  то  ни  было  знание,  и  за  которыми  открывается  область  одинаково  недоказуемых  мнений.  Конечно,  теория  познания  наряду  с  только  что  указанной  задачей  вправе  поставить  себе  ещё  и  другие  -  дополнительные.  Но  если  она  хочет  быть  наукой,  имеющей  смысл  то, прежде  всего,  она  должна  заниматься  выяснением  вопроса  о  существовании  или  не существовании  границ  знания». [Введенский  А.И.  Логика,  как  часть  теории  познания.  П., 1923, стр. 29]. Научные  знания  продолжают  раздуваться,  словно  мыльные  пузыри.  Отсутствие  общей  логической  структуры  научного  знания  является  серьёзным  упущением  для  каждого  научного  направления, особенно  для содержательной логики, и современной  науки  в  целом.  «Непреодолимые»  препятствия  в  связях  между  естественнонаучными  и  гуманитарными  исследованиями,  наукой   в  целом  и  общекультурным  знанием,   разделяют  общество  и  личность, вносят  эффект  дисгармонии  в  социальные  отношения, которые  постоянно  напоминают  человечеству  о  том, что  разобщённость является гибельным для цивилизации  путём развития. Скорее - это путь деградации науки и общественного развития.  Как преодолеть  брешь между бытием, как необходимостью и становлением бытия, воспринимаемом как случайность: двумя известными состояниями мира, которые и до настоящего времени рассматриваются современными  учёными в качестве несовместимых характеристик  существующей действительности?  Насколько верно указанное представление о мире? Может быть, это представление - заблуждение нашего сознания? Другой, исходной  проблемой  теории  познания  является  вопрос: познаваем  ли  вообще наш  мир?  Обыденному  здравому  смыслу  такой  вопрос  может  показаться  странным.  Ну, в  самом  деле,  разве  не  очевидно, что  мы  знаем  окружающие  вещи, что  мы  свободно  ориентируемся  среди  них  и  уж, конечно, не  путаем  дерево  с  камнем,  или  кошку  с  мышью.  Сомнение  в  познаваемости  мира  кажется  абсурдным, однако  наука  показала, что  оно  имеет  достаточно  серьёзные  основания.  Ещё  древние  греки открыли, что  окружающие  нас  предметы  непрерывно  изменяются: они  стареют, теряют  одни  свойства  и  приобретают другие. И такого  рода  изменения  происходят  с  вещами  постоянно, каждый  миг. Вещи, которые  нам  кажутся  твёрдыми  и  неизменными, на  самом  деле  представляют  собой  нечто  изменчивое, текучее.  Ещё  большие  сомнения  породило  открытие  того  факта, что  некоторые  свойства, которые  мы  приписываем  вещам, на  самом  деле  им  не  принадлежат.  Например, мы  называем  сахар - сладким, снег – белым,  но  ведь  вкус и  цвет  представляют  собой  наши  собственные ощущения.  Вот  так  постепенно  выясняется, что  мир  обыденного  здравого  смысла, отнюдь, не совпадает с  реальным  миром. Парадоксальность  в  восприятии  окружающей действительности  встречается  нам  на  каждом  шагу: вы  хорошо знакомы с этим  вездесущим на земле веществом, но только представьте  себе, что известная  всем  жидкость, называемая  «водой» Н2О, состоит из опасных и горючих газов: «водорода»  и  «кислорода». Да мало ли существует явлений, известных,  как современной  науке, так  и простым людям, которые в силу своей обыденности и привычности сегодня не вызывают естественного удивления от свойственной  им парадоксальности и несовместимости  элементов,  составляющих   предметы,  феномены,  или   явления. И тем не менее, при ближайшем рассмотрении оказывается, что эти элементы представляют собой естественное соединение на другом уровне систем-ной организации. В тоже время, основным  источником  познания  являются  наши  органы  чувств, которые  дают  нам  определённые  представления  о  мире.  Но  как  узнать, похожи  ли  наши  чувственные  образы  вещей  на  сами  вещи?   Наука  уже  давно  рассталась  с  наивным  реализмом, или верой  в  то, что  мир  таков, каким  он  нам  представляется.  В  связи  с  этим  возникает нетривиальный вопрос: что  есть  истина? Теоретические познавательные взгляды и идеи философов прежде всегда были  связаны с представлениями  о  природе  бытия, эстетическим   и   этическим   мировоззрением. «В начале ХХ столетия  идею о необходимости и потребности познания  ярко  охарактеризовал известный физик-теоретик, профессор ряда университетов, лауреат Нобелевской премии по физике Альберт  Эйнштейн  (1879-1955) в  своей  книге  «Мотивы   научного   исследования» (1967). «Прогресс  современной  науки, - утверждает А. Эйнштейн,-  описывают,  как  отрыв  от  конкретного  опыта и подъём  на  всё  более  высокий  уровень  абстракции, воспринимаемый  с  всё  большим  трудом.  Следствием  этого  положения  дел  является  не  более  чем  отражение  на  познавательном  уровне неспособности  включить в  теоретическую  схему  естествознания  обширные  области  человеческой  психики. «Что  приводит  людей  в  храм  науки?», – задаётся  вопросом  А. Эйнштейн  и  откровенно  отвечает, -  Одно  из  наиболее  сильных  побуждений – желание  уйти  от  будничной  жизни  с  её  мучительной  жестокостью  и  безутешной  пустотой, уйти  от  вечно  меняющихся  собственных  прихотей  в  мир  объективного  ведения  и  понимания. Это  можно  сравнить  с  тоской, неотразимо  влекущей  горожанина  из  шумной  и  мутной  окружающей  среды  обитания  к  тихим  высокогорным  ландшафтам, где  взгляд  необозримо  глубоко  проникает  сквозь  неподвижный  чистый  воздух  и  наслаждается  естественными  очертаниями, которые, кажется,  рождены  вечностью.  Но  к  этой  «негативной»  причине  добавляется  позитивная, человек  стремится  адекватным образом создать простую  и  ясную  картину  мира  для  того, чтобы  оторваться  от  мира  ощущений  и  попытаться  заменить  этот  мир  созданной  таким  образом  картиной». [Эйнштейн  А.  Мотивы  научного  исследования // Собрание  научных  трудов. Т. 4. М., Издательство «Наука», 1967, стр. 39 - 41]. Надо полагать, что высказывание известного и знаменитого учёного  не каждый человек отнесёт применительно к себе, но те люди, кто посвятил себя науке, вполне близко воспримут сказанное, поскольку подобные переживания им будут близки и  понятны. Адекватная  передача  от  поколения  к  поколению  важнейших  знаний   становится  возможной  лишь  с  возникновением  интеллекта,  достигшего  зрелости  в  области  общественного  бытия  и  потребности  передать свои  знания  в  будущее.  Изучение  истории  показывает,  что  к  этому  времени,  у  всех  народов, как  правило,  оказываются  сформированными  язык,  глубокие  мировоззренческие традиции,  появляется  фундаментальная  архитектура  и  письменность, как  формы  выражения  мысли.  А  традиция  не  что  иное,  как  осознанная  и  получившая  общественное и научное признание система  взглядов, или верований  на  бытие  и  сознание, обоснованная  с  точки  зрения  ведущих взглядов  исторической  эпохи. Человек  обладает  двумя  познавательными  способностями: чувствами  и  разумом, соответственно  чувственной  и  рациональной  возможностями  познания.  Было бы  опрометчиво  утверждать, что  «непосредственного  знания», как  такового,  не  существует. Знания, полученного  без  помощи  доказательств  путём  прямого  созерцания  действительности, самоочевидного  в  отличие  от  дискурсивного,  или  демонстрационного  познания.  Современная научная общественность и великое множество примкнувших  к  ней энтузиастов, различают  чувственное, сверхчувственное  и  интеллектуальное - непосредственное  знание,  относимое к научной  интуиции.  «Учения  о  сверхчувственном, непосредственном  знании  в  виде  «просветления», «озарения», или  «божественного  откровения»  характерны  для  всех  религиозных  построений», - отмечает  автор  «Философского  словаря». [Философский  словарь.  Под  редакцией  И.Т. Фролова.  Издание  пятое.  М., «Политическая  литература», 1987, стр. 320]. Так называемый «мифологический диалог» человека с Природой начал происходить задолго до наступления эры научного познания и примеров тому в истории человечества несчесть. Что представляет собою это «непосредственное  знание», насколько  оно  соответствует  действительному положению  дел?  Большинство  же  философов  уверены  в  том, что  наш  мир  познаваем, что  наши  представления  и  теории  изображают  мир  приблизительно  таким, каков  он  есть  на  самом  деле, то  есть  содержат  относительную  истину.  В  этом  случае, одним  из  важнейших  вопросов  теории  познания, является  вопрос  о  критериях  достоверного  знания». Однако, научные программы и пределы рассмотрения, далеко вышли  за некогда  установленные  науковедением границы исследований  в  отдельных областях современного  научного   познания. «В  начале  90-х  годов ХХ  века  возникли  новые  направления  кибернетических  исследований, например такие,  как  «искусственная  жизнь», «адаптивное  поведение», «модели  искусственной  жизни»  и  т.п., основное  желание  которых  понять  и  промо-делировать  формальные  принципы  организации  биологической  жизни», - пишет специалист в области эволюционной кибернетики, адаптивного поведения и нейроинформатики, доктор  физико-математических  наук, заместитель директора по науке Института оптико-нейронных технологий РАН В. Г. Редько, - Одна  из  основных  идей  моделирования  состоит  в  том, что  «логическая  форма» искусственного  организма  может  быть отделена  от  материальной  основы  его  конструкции.  Причём, сторонники этих научных  исследований  полагают, что  они  исследуют  более  общие  формы  жизни, чем  те, которые  существуют  на  Земле. То  есть  изучается  жизнь, какой  она  может  быть  в  принципе, а  не  обязательно  та  жизнь, какую  мы  знаем.  Большую  роль  в  такого рода исследованиях  играет  математическое  и  компьютерное  моделирование, где придуманные (воображаемые) «живые» объекты, «живут» и «развиваются» в  мире  компьютерных  программ». [Редько  В.Г. Эволюция, нейронные  сети, интеллект: модели и  концепции  эволюционной  кибернетики.  Предисловие  Г.Г. Малинецкого.  Издание  пятое, стереотипное.  М., «КомКнига», 2007, стр 150-154].  Всё же, представляется, что  столь экзотическая сфера этих научных исследований не лишена и так называемого «околонаучного фольклора». Сегодня учёные многих направлений поговаривают, что научные «прорывы» вскоре  будут  иметь  массовый  характер. А, что же происходит  с  логикой?