Очерк 16. Логика с Большой буквы

Научное творчество и содержательная теория  интуиции

«Феномен научного творчества  представляется, как  правило, в  терминах  субъективной  реальности, а  интуиции отводится  место дополнения  к  логическим  построениям.  Открытие  асимметрии  функционирования  полушарий  головного  мозга  человека  выявило  специфику  и  самостоятель-ность  творческого  процесса.  Тем  не  менее, развитие  формализации  и  математизации  современной  науки, в  том  числе  и  в  области  разработки  прогнозов, всё  возрастающее  использование  компьютеров  для  моделирования  прогнозируемых  объектов, практически вытеснило интуицию в сферу спекулятивной философии. С  другой  стороны,  - пишут: выдающийся учёный в области вибрационной механики, доктор физико-математических наук, профессор, заведущий лабораторией вибрационной механики Института проблем машиноведения РАН, лауреат Государственной и Международных  премий в области науки и техники И.И. Блехман, выдающийся математик, доктор физико-математических наук, профессор кафедры прикладная математика МИИТ А.Д. Мышкис и специалист в области теоретической и прикладной механики, доктор технических наук, профессор кафедры теоретической механики Ленинградского кораблестроительного института А.Г. Пановко в книге «Механика и прикладная математика…» (1990), - большинство  работ, связанных  с  анализом  творческого  мышления,  в  целом не  раскрывают  возможностей  повышения  эффективности  интуитивного  поиска  и  решения  прогностических  задач, поскольку  поверхностно  показывают  психологическую  сторону  творчества. Наиболее  яркое  проявление творческого  эффекта следует  ожидать при  анализе  сложных  систем, когда  не  все  элементы  и  их  связи  известны,  и  описаны, в том числе и на  математическом  языке.  Необходимым  оказывается  выделение  наиболее  существенных  элементов  для  моделирования  целого. Восполнение  пробелов  некоторой  последовательности  либо  вычислимо  неэффективно, либо  связано  с  известными   элементами  случайности, некоторого  среднего  значения  в  рассматриваемом  контексте. Однако, часто, после  математической  обработки  и  использования  компьютерных  расчётов, интуиция  становится  завуалированной  настолько, что  решение  проблемы  приобретает видимость  математически  обоснованного, объективного анализа ситуации, исключающего  интуитивный  процесс в  познании. Математически  мыслящие  специалисты, именно  таким  образом и пытаются  изгнать  полностью  интуитивный  момент  из теоретической и экспериментальной  научной  деятельности. Игнорирование интуиции - это, прежде  всего, побочный  продукт  фетишизации  успехов  прогресса  математических  наук, особенно  в  области  компьютерных  технологий  и  их  использование  для  моделирования  сложных  реальных  процессов.  Наряду  с  этим, существует известное  множество  различных  интерпретаций  природы  интуиции, ни  одна  из  которых   в  науке  не  является  общепризнанной.  И  всё же  некоторые  учёные разумно замечают, что  в  прогнозировании подходов научного  познания выбор  математической  модели  «находится  на   грани  науки  и  искусства». [Блехман  И.И.,  Мышкис  А.Д.,  Пановко  А.Г. Механика   и  прикладная  математика: логика   и   особенности  приложений   математики. М., 1990, стр. 13].  Ещё совсем недавно, - в конце прошлого века в научной среде считали, что понимание  интуиции  не  может  быть  выработано  без  глубокого  анализа  различных  её  моделей, как  в  истории  феноменов  мифологической, религиозной  и  психологической  основы, так  и  в  области   современных  научно-технических  достижений. Вообще говоря, история понятия «интуиции» имеет довольно обширные толкования этого психического феномена человеческого мышления. Древние  мыслители  под   интуицией   понимали  прямое  усмотрение,  в  буквальном  смысле  слова,  реально  существующего  положения  вещей  не  только  настоящего,  но  как  прошлого,  так  и  будущего.  Отсутствие  сомнений  в  истинном  характере  интуитивного  познания  было  основано  на  безусловном  доверии  к  возможности  чувственного  познания,  основанного,  прежде  всего,  на  зрительном  восприятии.  Простота  и  наглядность  этой  формы  знания,  однако,  не  лишали  её  проблемности.  Мы  находим  философское  обсуждение  интуиции  уже  в  трудах  Платона  и  Аристотеля,  перенёсших  безусловность «прямого  усмотрения  истины»  в  сферу  абстрактного  размышления,  как  форму  теоретического  чувства,  которое  приобрело  в  последствие  статус  гносеологической  проблемы.  Современная  наука рассматривает  интуицию, как  необходимый и  неотъемлемый  момент  процесса  целенаправленного  творчества  во  всех  без  исключения  видах  человеческой  деятельности,  в  том  числе  и  самого  мышления.  Обычно  под  творчеством  понимается  специфическая  форма  человеческой  деятельности,  отличающаяся  новизной  и  оригинальностью,  свидетельствующих  о  яркой  индивидуальности  творца,  его  способности  выдвигать  нешаблонные  идеи  и  предлагать  неожиданные  решения.  К  характерным  чертам  творчества  обычно  относят  новизну,  оригинальность,  целесообразность,  профессиональную  компетентность  и  общую  эрудицию.  Понятие  творчества  ассоциируется  с  возникновением  нового  знания (продукта), до  этого  момента  неизвестного  обществу. В  конечном  итоге, история  изучения  интуиции  показывает, что  в  связи  с  заранее  выбранными  ограничениями, положенными  в  начало  исследований, на  этой  усечённой  реальности, оказывается  невозможным  построить  научную  концепцию  творчества, которая  бы  стала  общепринятой и  не образующей непримиримую  оппозицию. Правда, анализируя  проблему  творческого  мышления,  исследователи  с  неизменным  постоянством  выделяют  один  важный  его  элемент, именуемый  жизненным  опытом.  Не  случайно  суть  творческого  процесса  в  порождении  нового  знания  происходит  на  основе  ранее  приобретённого опыта и памяти о нём.  Не  следует - ли  предположить, что  именно  активизирование  структур  памяти  побуждает  их  к  самостоятельной  продуктивной  и  эффективной  творческой  деятельности?  Воспоминание  имеющегося  в  сознании  опыта  вполне  соответствует  большинству  известных  творческих  решений. Ни  для  кого  не  секрет, что, подчас, попытка  вспомнить  некоторую  подробность, например, какое-либо  название,  не  увенчается  успехом, если  на  некоторое  время  не  отвлечься  от  этого  настоятельного  желания.  Весьма  неожиданно  и  совершенно  произвольно, через  некоторое  время, нужное  имя,  высказывание и т.п.  легко  осознаётся.  Как  и  обращение  к  памяти  интуитивный  процесс  проходит  несколько  достаточно  характерных  этапов.  Вслед  за  длительным,  как  правило,  безуспешным  решением  задачи  обычными  методами,  возникает  период  «отдыха». Именно  в  этот  период,  как  полагают исследователи,  и  наступает  активизация  тех  форм  мышления,  которые  нельзя  строго  доказательно  отнести   к   сознательной,  рассудочной  деятельности.Психику  субъекта  как  бы  «разделяли»  на  два,  практически,  самостоятельных  феномена:  сознательный (рассудок)  и  бессознательный, точнее, - неосознаваемый до определённого времени (разум).  Сознание  (рассудок) требует  дисциплины,  строгости  и  чёткой  методики,  а  бессознательное (разум) напротив  связано  со  свободой  и  творческой  фантазией. Но если мы  ставим  перед  бессознательным  задачу, то – оно, точнее разум - эту  задачу  решает.  При  решении  творческой  задачи, важна  мотивационная  установка,  в  отличие  от  «неотвратимой»  первичной,  которая  возникает  на  основе  элементарных потребностей - является  продуктом  сознательной  деятельности и имеет  силу  первичной. Однако, пассивное ожидание «чудесного» решения научной проблемы, как правило, обречено на неудачу. Образование нового знания, либо проблемного решения требует предварительного рационального поиска и диалога между «рассудком» и  «разумом», что не  всегда  бывает – очевидно,  для  познающего  сознания  учёного, исследователя,  или  обычного человека, ищущего ответа на тот, или иной вопрос,  либо  решения задачи. Последнее связано с целеустремлённостью творца, не прекращающего своих  осознанных исканий до акта, следующего  за  стадией  «бессознательного  мышления»: мгновенного «прозрения»,  «озарения»,  явления  в сознание интересующего  его  ответа, разумеется, прежде всего,  соответствующего индивидуальному опыту, имеющихся наклонностей, знаний и умений.  Во 2-й половине ХХ столетия грузинский психолог и философ, доктор философских наук,  профессор, директор Института психологии АН ГССР, заслуженный деятель науки Грузии  Д.Н. Узнадзе (1886-1950) предложил в  качестве основы бессознательных процессов понятие  «установки».  Взамен  традиционной  психологической  формулы  «стимул - реакция», им  было  показано  иное  психологическое  устройство  «стимул – установка - реакция».  Исследования  Д.Н. Узнадзе показали, что  понятие  бессознательного  перестаёт  быть  отрицательным  представлением  незнания, - «Приобретает  целиком  положительное  значение  и  должно  быть  разрабатываемо  в  науке  на  основе  обычных  методов  исследования».[Узнадзе Д.Н. Экспериментальные  исследования  психологии  установки.  Тбилиси, 1961, стр. 178].  Установка  не  только формирует  осознаваемую психику, скорее, своего рода - скрытую программу деятельности, «диалога», «дискуссии», «спора», завершающихся «интуитивным откровением», «открытием», «озарением», «инсайтом» и т.п. феноменами. Человек никогда  не  осознает  в  процессе  своей  психической  деятельности, регулирующие  её  психические  и  нервно-физиологические  механизмы.  Следовательно, бессознательное - необходимо  рассматривать,  как относительно  автономный  психической  процесс, в  некоторой  части  зависимый  от  его  сознательного  целенаправления. Именно – этим, весьма важным предложением и необходимо воспользоваться в образовании содержательной металогики!   В - этом  отношении  интересное  предложение  в  исследование  психики  внёс советский психолог, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник секции экспериментальной психологии Московского государственного института Л.С. Выготский (1896 - 1934), предложив  идею различия  бессознательного  и  неосознаваемого.  Под  «неосознаваемым»  он  понимал  такую  деятельность сознания,  когда  «оно  не является  объектом  своего  собственного  анализа». Смысл  этого  положения  в  том,  что  к  «неосознаваемому»,  как  и  к  памяти,  человек,  всегда  может  вернуться  и  привлечь  их  в  центр  своего  внимания.  «Бессознательные  процессы  волевым  усилием, или  сосредоточением  внимания, как и другими сознательными манипуляциями,  привлечь  в  сознание  невозможно. [Но, если перед интуитивным разумом поставлена задача, сознательно, либо иным образом, то разум, как правило, предложит ту, или иную эвристическую деятельность, и не исключено - выдаст ответ. Эту особенность неосознаваемого отмечают многие исследователи, что даёт надежду к нахождению путей рационального управления феноменологией интуиции, - примечание В.Б.]  Поэтому интуитивное  мышление  представляет  собой  как  бы  второй  уровень  познания,  использующий  временно  неосознаваемую,  исключённую  из  внимания  сознания  психическую деятельность». [Выготский Л.С.  Избранные  психологические  исследования.  М., 1956, стр. 246].  Воспоминанию необходимого, решению,  выводу, «озарению»,  всегда  предшествует осознанная постановка  задачи  и напряжённые сознательные  усилия,  направленные  на  её  решение, подчас  неосознаваемое  руководство  сознанием  со  стороны  бессознательного.  В  решении  научных  проблем процесс становится  специальной  творческой  деятельностью:  постановка  задачи, размышление,  упорные  поиски,  накопление  знаний  и  умений,  волевое, непрестанное,  сосредоточение  внимания,  страстное  желание  достичь  поставленной  цели,  осознание  общественной  важности  и  ответственности  за  решение  поставленной проблемы. В  конечном  итоге: осознание  интуитивного  решения  задачи проявляется в виде «озарения», которое предваряет неожиданное возникновение радости и осознание того, что искомая задача решена. Само интуитивное решение в полном объёме легко извлекается из памяти так, будто оно там уже давно существовало в виде обычного знания. Другими  словами,  нет  целенаправленного,  сознательного  процесса,  нет  и  интуитивного озарения! И до сего времени полагают, что человек  не  осознаёт  процесса  интуитивного  мышления  в основном по двум причинам: 1)  сознание направлено  на  объект  познания  и  цели  деятельности,  во  внешний  мир, а  не  вовнутрь, на  содержание  психических  процессов,  участвующих  в  реализации  этой  деятельности, 2) человеку не ведомо, что в процессе познания осуществляется диалог между принадлежащими ему осознаваемым «рассудком» и неосознаваемым «разумом», который можно рационально стимулировать в том, или ином виде творческой деятельности. Очевидно, что обе эти причины взаимосвязаны и взаимообусловлены. А процесс стимуляции хорошо описан раз-ными учёными, изучавшими «интуицию». Но ведь интуитивное «озарение» является - не чем иным, как ответом «разума» на точно и определённо сформулированный «рассудком» вопрос. Чем более глубоко (широко), точно и определённо  «рассудком» поставлен вопрос в период рациональной, познавательной деятельности, тем объективнее, полнее  и  иновационнее  ответ «разума» и  понятно, что  этот «диалог» может быть вполне  рационален!  Предлагаемый вывод  не  означает, что  в  обычной  жизни, казалось  бы,  лишённой  творческих  усилий, бессознательное  не  принимает  участия.  Если  внимательно  присмотреться, то  обнаружится, что  и  обыденность  наполнена  творческими  задачами, пусть  элементарными, но  она  не  является  исключением  из  представленного  «диалога»  для  существа, обладающего  сознанием.  Важно, что  интуитивному результату  всегда  предшествует  сознательные  целенаправленные  (целеустремлённые) усилия и  постановка  задачи. Для  животных  постановку  цели  в  основном  выполняют  основные, запрограммированные  (врождённые  или  безусловные) инстинкты  и  приобретённые  на  основе  жизненного  опыта  условные  инстинкты.  Наряду  с  этим, животные, в  известных  пределах, обладают  феноменальной  интуицией, подчас  намного  превосходящей  интуицию  человека.  Интуиция -  не  есть  беспочвенное  наитие,  а  всегда  результат  некоторой  предварительной, целенаправленной деятельности. Иначе говоря, - предварительное, сознательное, целенаправленное, логически оформленное  мышление  и  интуитивный  мыслительный  процесс  развиваются  параллельно,  дополняют  друг  друга, существуют в неразрывной связи друг с другом (взаимообусловлены и взаимозависимы) и по своим характеристикам соответствуют понятию о «единстве противоположностей» дискретно - логического и континуально - интуитивного видов мышления. Разумеется, это новое для традиционной логики понятие: о «единстве противоположностей», которое в показанном смысле нам предстоит -  аргументировать и обосновать его легитимность в процессе дальнейшего исследования. Вам, уважаемый читатель, как бы предваряя ответ на уже возникающие вопросы, несколько забегая вперёд - скажу, что феномен интуиции в нашем исследовании буде рассматриваться с позиции содержательной, дискретной логики знания и содержательной, континуальной логики познания.  Единство противоположностей этих логик, как раз и является той теоретической базой, которая позволит обстоятельно изучить феномен интуиции, рассмотреть методологию его активизации и организации управления процессом обретения нового научного знания. Это, как вы должны понимать, одна из задач нашего совместного с вами исследования метатеории содержательной логики. Все эти особенности  творческого мышления, как психического  процесса -  находятся  в  согласии  с  теорией  «доминанты» Ухтомского  в  её  новой  логической  интерпретации.  Советский физиолог, доктор медицинских наук, профессор кафедры физиологии Ленинградского зоотехнического института, академик АМН и АН СССР, Лауреат ленинской премии П.К. Анохин (1898-1974) подчёркивает,  что  «доминирование,  есть  физиологический  способ  выявления  функциональных  систем  в  приспособительных  эффектах  организма  через  перемену  уровней  возбудимости».[Анохин  П.К.   Биология  и  нейрофизиология условного  рефлекса.  М., 1968, стр. 461].  Именно  понятие  доминанты  могло бы  стать  ключом  к  расшифровке  психофизиологического  механизма  интуиции,  как  процесса  творческого  мышления.  Учение  о  доминанте,  связанное  с   образованием  функциональной  системы  и  системных  эффектов,  позволяет  по  иному  рассмотреть  проблему  творческого  мышления.  Процессы  доминирования  могут  внезапно  осуществлять  переход  от  осознанной  сферы  мышления  в  неосознаваемую (бессознательную)  и - наоборот,  путем  изменения  уровней  функционирования  доминирующей  системы.  Однако  и  сегодня  говорить  о  каких-либо  серьёзных  научных  прорывах  в  этих  исследованиях, нет достаточных  предпосылок. Дело  ещё и в том, что проблема  интуиции,  прежде  всего, стала  предметом  изучения  таких  наук,  как  философия,  психология,  физиология  высшей  нервной  деятельности  и  ряда  других, но никак не логики.  А подходы  к рассмотрению  «проблемы интуиции»  в  указанных  науках оказались настолько  различными, что даже  в  части  значения  понятия  «интуиции», не  говоря  уже  об  анализе  достоверности  результатов  интуитивного  познания - десятилетия учёные не могли согласовать выводы своих исследований. «Факты,  связанные  с  феноменом  интуиции, - сетует специалист в области материалистической диалектики, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Института философии АН СССР Э.В. Ильенков  (1924-1979) в очерке «Об эстетической природе фантазии» (1964), - действительно - настолько  пестры  и  разнообразны,  что  можно  впасть  в  отчаяние  при  попытке  дать  им  материалистическое  толкование  и  подвести  их  под  какое-то  общее  правило,  выявить  хоть  какой-то  общий принцип  и  закон,  которому  всё  подчиняется». [Ильенков Э.В  Об  эстетической  природе  фантазии  //Вопросы  эстетики.  М., 1964,  стр. 69].  Странное высказывание, не правда ли?  Не объясняется ли подобное «стеснение» конъюнктурными соображениями известных учёных. «И  действительно  учения индуктивистов об интуиции не привели даже к плодотворным ошибкам,- остроумно замечает аргентинский философ, профессор университета Мак Гилла в Канаде - М. Бунге в своей книге «Интуиция и наука» (1967), - ибо забраться  в  этот  заповедник  осмелятся  только  те  из  учёных,  чья  любознательность  превышает  беспокойство  о  поддержании  своей  репутации».  Однако операции  творческого  процесса в другом месте своей книги М. Бунге  описывает тривиально, как и большинство исследователей: «Между  признанием  существования   научной  проблемы  и  её интуитивным  решением  лежит непременно «логическое следование»: 1) различные  стадий  содержательной  подготовки,  или  усвоения  относящихся   к  делу  знаний, 2) представление  и  опробование  различных  гипотез; 3) синтез, разрешающий  проблему  и, в  заключение, 4) проверка открывшегося  предложения». [Бунге  М.  Интуиция  и  наука. М., 1967, стр. 124, 159]. Схема структуры содержательной металогики, которую я намерен вам представить, была осознана фактически, именно в такой последовательности. Разумеется, подробности и детали этой модели обрели со временем, в процессе логического обоснования, рассматриваемые здесь  подробности, которые  мною заслуженно  и  названы - металогикой.  Из  существующего многообразия предположений учёные выделяют  в  познавательном  (интуитивном) процессе различное  количество  его  стадий, что  в  своё  время  даже  стало  предметом  острой  научной  дискуссии.  Например, специалист в области социальной философии, кандидат философских наук, доцент кафедры философии гуманитарных факультетов МГУ А.М. Селезнёв в статье «Место творчества в научной системе» (1987)  в  научном  творчестве  отмечает  пять  основных  фаз: «1) выбор  предмета  исследования  и  обнаружение  научной  проблемы, формулировка  целей  и  задач  исследования;  2)  обобщение  имеющейся  информации  по  проблеме  и  выбор  научной  методологии  исследования;  3)  поиск  путей  разрешения  научной  проблемы  и  «вынашивание»  новой  научной  идеи;  4) научное  открытие, «рождение» новой  научной  идеи, создание  идеальной  модели  предмета  исследования;  5)  оформление  полученных  данных  в  стройную, логически обоснованную научную теорию, систему научных знаний, раздел, или  целое произведение». [Селезнёв А.М. Место творчества  в  научной системе //«Наука,  техника,  производство». Диалектика   и   теория   творчества.  М., 1987, стр. 100]. Известный отечественный  учёный, профессор, директор Института философии АН СССР, академик АН СССР Б.М. Кедров  приводит  следую-щую  схему  творческого  процесса, подчёркивая  его  диалектический  ха-рактер, - «При  анализе  отдельных, выдающихся  научных  открытий  и  технических  изобретений  можно  выделить  три  основные  формы  их  протекания:  1) длительную  подготовительную  фазу, протекающую  эволюционно;   2)  сравнительно  очень  краткую  и  быстро, в  форме  скачка, протекающую  фазу  рождения  основной  идеи, составляющую  собственно  данное  открытие,  или  изобретение;  и  3)  фазу  длительной  разработки  и  совершенствования  сделанного  во  второй  фазе». [Кедров  Б.М.   Обсуждение  методологических  проблем  творчества  //  Вопросы  философии.  № 3, 1975, стр. 162]. Подобного рода констатаций существует огромное множество, но наука и до настоящего времени не имеет даже теоретического механизма позволяющего управлять неосознаваемыми мыслительными процессами, хотя большинство учёных признаёт, что  логика - является   теорией   доказательства, а   интуиция, стало  быть – является  теорией   изобретения, или  научная теория решения практических  и теоретических задач, как обыденных, так  и  научных.  С  подобным  представлением  трудно  не  согласиться! По  мнению советского учёного, доктора философских наук, профессора ка-федры диалектического материализма философского факультета МГУ П.В. Копнина (1922-1971): «Интуиция  является  непосредственным  знанием  только  в  том  отношении, что  в  момент  выдвижения  нового  положения  оно  не  следует  с  логической  необходимостью  из  существующего  чув-ственного  опыта  и  теоретических  построений». [Копнин  П.В.  Гносеологические  и  логические  основы  науки.  М., 1974, стр. 190]. Эти, как и многие другие «детали» интуиции, обсуждаемые в научной литературе позволяют выдвинуть закономерное предположение о том, что весь мыслительный  процесс  пронизан,  как  логической,  так  и  интуитивной  составляющими,  то  есть  является  творческим  становлением  мысли  и  особо  яркого  интуитивного  проявления, их  ускоренного  протекания,  в  том  числе,  и  получения  новизны,  достигает  у  одарённых, остроумных, талантливых  и  гениальных  людей, способных  к  длительному и  целенаправленному вниманию  на выбранном предмете  научного, либо иного  рассмотрения  и  применения. Интуитивное мышление  всегда  неосознаваемый  процесс, но  имеющий  тенденцию  к  осознанию. Поэтому, гипотеза о том, что сознательная логика рассудка имеет обратную направленность к логике интуиции, или  разума, то есть тенденцию перехода в неосознаваемое  вполне преемлема  и заслуживает внимания  современных философов и логиков!  Другими словами, сознательная, содержательная логика рассудка, или логика знания и неосознаваемая, содержательная логика разума, или логика познания - взаимосвязаны друг с другом, взаимозависимы друг от друга и взаимопереходят друг в друга! Ещё раз подчеркнём - вместе они составляют в  терминологии  рассматриваемой, новой содержательной логики  «единство противоположностей»: дискретной составляющей логики знания и континуальной составляющей логики познания. Не напоминают ли нам эти рассуждения о других формах движения мысли, например, дедукции, когда мысль «движется» от общего к частному, или индукции, предполагающей «движение» мысли от частного к общему. Разумеется, существуют и масса других форм движения мысли, известных, как в современной традиционной аристотелевской формальной  логике, так и  в  материалистической  диалектике.  Чем больше  развивается  человечество,  тем  большие  потоки  знаний  оно  приобретает  в  своей  предметной  деятельности.  Большая часть информации  остаётся  неиспользованной,  но  надолго запечатлевается  в  виде  ассоциативных  связей.  Из  всех  имеющихся в  мозгу  знаний  в  каждый  данный  момент  в  фокусе сознания «светится»  лишь небольшая их доля. О  некоторых  хранящихся  в  мозгу  сведениях  люди  даже   и  не  подозревают,  утверждает  П.В. Копнин. Многовековой  опыт познания  показывает,  что интуитивный выбор  открывающегося  знания  зависит  от  общезначимости  помыслов, постоянства  познавательной  деятельности, целеустремлённости  и  точности  формулировки решаемой  исследователем задачи, или  научной  проблемы.  Специалист в области методологии науки и теории познания, доктор философских наук, профессор кафедры психологии и социологии СПб-университета путей сообщения А.С. Кармин  и кандидат философских наук, доцент той же кафедры СПб-университета путей сообщения Е.П. Хайкин  в  работе  «Творческая  интуиция  в  науке» (1971) обобщили  понятие  интуиции  на  два  вида: «Концептуальную, как  процесс  формирования  новых  понятий  на  основе  имеющихся  ранее наглядных  образов  и  эйдетическую, как  построение  новых  наглядных  образов  на  основе  имеющихся  ранее  понятий,  так  как  они  отличаются от  подразделения  интуиции  на  чувственную  и  интеллектуальную  более  строгим  пониманием  гносеологического  содержания  разных  видов  интуиции. Гносеологический  анализ  интуитивной  формы  познания  предполагает  выяснение  соотношения  «между  знанием,  имеющимся  к  началу  познавательного  процесса,  и  знанием,  полученным  в  результате  этого  акта,  а  также  выявления  сущности  гносеологического  механизма,  с  помощью  которого  совершается  преобразование  «старого» (исходного)  знания  в  новое». [Кармин  А.С., Хайкин  Е.П. Творческая  интуиция  в  науке. М., 1971, стр. 25, 33]. Представляется,  что  интуитивное  мышление - это  не  простое  комбинирование образами, или понятиями, а скорее, процесс создания  новой  модели  заданного предмета, на основе некоторой модели, имевшейся ранее. Понятие «модели»  возникает, как результат  «системного представления  о  предмете» познания.  Формирование «исходного  образа» - это  только  этап  на  пути  к  открытию, или реконструкции  нового  знания, интуитивного  «откровения», рационального  оформления полученного результата, практической проверки - этого нового знания  и  использования в науке. Исследователи уже  давно  заметили, что  раскрытие  дарований  творческой  интуиции  сопоставимы  с  тысячелетней  восточной традицией  управления  витальными  и  ментальными  способностями  человека, в которой  разработаны  множественные  практики  и  способы  организации  путешествий  сознания  и  его  выхода  за  пределы  каждодневного  индивидуального и  коллективного  опыта.  Но в  выборе  определённости  изложения  полученных  интуитивных  результатов  несомненную  роль  играет  чувство  меры, гармонии и организованности. Понимание  тоже есть  своего  рода  творчество, требующее  компетентности и  эрудиции. Поэтому, творчество  человека,  есть  только  продолжение  иного  творчества, ибо  сама  жизнь на  Земле, является - творчеством природы. Для  пробуждающегося  сознания  сам  процесс  познания – есть  во  всех  отношениях  открытие  нового, неизвестного  и  загадочного, происходящий  произвольно.  Логика,  так же  есть изначально  не  что  иное, как  продукт  человеческой творческой  деятельности и научного  воображения.  Логика, на  которую  в  течение  более  чем  двух  тысячелетий  потрачено  столько  образования, таланта  и  гениальности, едва  ли  оправдывает  свою  детальную  разработку, если  она  лишена  творчества.  Досужее   утверждение  о  том, что  логика  неспособна  синтезировать  новые  мысли, представляется, просто, - абсурдом.  Однако, некоторые великие  учёные  и  не  очень, утверждают, что  логика  не  более,  чем  игрушка  для  ума, своего  рода  гимнастика, требующая  доведения  своих  упражнений  до  ювелирного  совершенства.  Не  менее  ответственно  и  другое  заявление о  том, что  вся  жизнедеятельность  человека  пропитана  творчеством, зиждется  на  творчестве и есть  проявление  и  следствие всеобщего творческого процесса, происходящего во Вселенной, в которой  находится и наша  Галактика, и Солнечная система, где одной из планет является Земля, а на Родной  Земле  -  и  мы  с  вами - уважаемые  читатели.  «В  каждом человеке чередуется  мыслитель (логик) и  художник (творческая личность). Так, когда  мыслитель, после  изложения отвлечённого рассуждения  приводит на него конкретный пример, - подчёркивает в  своей  прелюбопытнейшей  теории научного творчества популяризатор, первый инженер и философ техники в России и СССР, заведущий отделом технических новостей редакции журнала «Техник» П.К. Энгельмейер (1855-1940), - то  в  это  время  он  делается  художником. Наоборот, когда  писатель  вдаётся  в  отвлечённое  рассуждение, то  перестаёт  быть  художником. Ясно, что  не  всякий, первый  попавшийся, конкретный  случай  может  служить  примером, а  лишь  такой, который  содержит  «типичные  черты» целого  класса фактов, или рассматриваемых явлений.  Вот  мы  и  говорим: высказать  общее  правило, это  дело  мыслителя, а  привести  пример, это  дело  художника». [Энгельмейер  П.К.  Теория  творчества.  Издание   второе. М.,  Издательство  «ЛКИ», 2007, стр. 27]. Самое  поверхностное  в  творчестве, как говорят люди знающие, состоит  из  «переваривания»  чужих  мыслей, поэтому  нет  ничего  более  ограничивающего  творческий  поиск, нежели  питаться «прошлым». Но не  менее  важно, оказывается, это  прошлое «переварить», то есть: осмыслить, отвергнуть, или принять.  Совершенствование креативных (оригинальных, нестандартных) способностей  связано  с  повышением  искусства  избирательности  восприятия  и  переработки  информации, резонанс  с  теми  элементами  текста, беседы, информации, которые  встраиваются  в  собственную, вынашиваемую  схему, образ  или  концепцию. Не  менее  важное  положение рассматриваемой нами содержательной логической  теории, это переход  от  совокупности  отдельных  элементов логической  структуры  к  объективно лучшей  и  адекватной  структуре  крупных  блоков  информации, ключевых схем  и  образцов  оперирования  ими, а также  переход  к  обобщённой  системе, именуемой «Логос»! Образ такого становления содержательной логики подобен выращиванию «дерева познания» на подготовленном и окультуренном поле человеческого сознания. А компетентный  учёный уже не  занят  тщательным  обдумыванием  правил  и  схем  действий, ибо  он  применяет  их  автоматически.  Для  этого  уровня  мастерства  характерно  оперирование  целыми комплексами знаний, опыта, информационными блоками. Такое  представление, вполне, соответствует идеям древней мудрости, утверждавшей: «Всё  присутствует во - Всём»!   В этом и  проявляется  символичность  знания, его  «свёрнутость», когда  крупные  блоки  информации оказываются всего лишь группой  «символов», хранящихся  в  долговременной  памяти  субъекта, либо понятий, научных терминов и  категорий.  Такие  люди  обычно  оказываются  способными, талантливыми, гениальными  на  избранном  ими  творческом  поле  и  в  другой деятельности.