Легенда об укротителе - 4

                ЧАСТЬ - 2
               
                ПРИЗВАНИЕ

                ГЛАВА 14

   Наступил апрель 1917 год. Пока на германском фронте с переменным успехом шла война - победу одерживала то одна, то другая сторона, в  провинциальном Ейске за это время почти ничего не изменилось. Но война приняла затяжной характер, мало-помалу вовлекая в свою мясорубку все больше и больше стран и народов. И сюда, в этот сибирский, уездный городок, начали приходить похоронки. Газеты пугали острой нехваткой продовольствия на фронтах, неумением командования мобилизовать имеющиеся силы. Положение усугубляло активность большевистких агитаторов, значительно ослабивших дисциплину в армии.
   Иван Павлович только, что получил письмо от Юрика Арамовича Карамзяна с германского фронта. В письме говорилось о многочисленых и неоправданных жертвах, о росте революционного настроения в русской армии, о неподчинении солдат своим командирам и участившемся дизертирстве.

   Иван Павлович отложил письмо в сторону и, встав с кресла, подошел к окну, выходящему на проезжую улицу. За эти три года, с тех пор как простились с Елизаветой Вячеславной, Измайлов заметно постарел и в его черной густой шевелюре, появилась большая проседь. Став на должность директора гимназии, он целиком погрузился в работу, стараясь хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Все, кто знал его, говорили о резкой перемене в настроении Ивана Павловича: это был уже другой человек, малоообщительный и скрытный. Катюшка, которой исполнилось к этому времени четыре года, росла живой и подвижной девочкой, рассудительной не по годам. Каждый раз, встречая отца с работы, она уже с порога бежала ему на встречу, бесконечно повторяя: «Папочка, мой папочка!» Первое время все заботы за ребенком, взяла на себя Зинаида Степановна, и надо сказать успешно. Ее супруг, Григорий Аполонович Калугин, отнесся  к этому с пониманием: «В конце концов, мы не чужие», - рассуждал он. Сын Калугиных  - Глеб, как и ожидалось, поступил во Владивостоке в морской кадетский корпус, где готовили будущих капитанов дальнего плавания, настоящих морских волков. И теперь Глеб с успехом осваивал премудрости этой мужественной и романтической профессии. Александр, которому испонилось пятнадцать, втайне от отца готовился стать укротителем тигров. С того трагического дня, когда Измайловы простились с Елизаветой Вячеславной, он понял раз и навсегда, что навсегда расстался с детством, что думать и принимать решение придется нынче самому.

    Иван Павлович приходил домой довольно поздно, уставшим и, как казалось Александру, быстро стареющим человеком. Чтобы не огорчать отца, он продолжал читать литературу по юриспруденции, хотя прекрасно сознавал, что никогда  ни при каких обстоятельствах не будет юристом. Александр попрежнему много внимания уделял физическим упражнениям и однажды рискнул переплыть Ангару в ее среднем течении: температура воды не превышала десяти-двенадцати градусов и отличалась особой прозрачностью и силой. Ширина реки в этом месте составляла три километра и была разделена островами, тем не менее, Александр ни разу не воспользовался отдыхом. Переплыв на другую сторону, он отдыхал в течение часа, а затем вновь штурмовал Ангару. Покорение сибирской реки способствовало дальнейшему укреплению здоровья и концентрации воли. Это позволяло ему не только сохранять, но и развивать свои недюженные способности.

   Федор Трофимович Благоев, как и прежде навещал дом Измайловых, оставаясь верным и преданным другом семьи Измайловых, посвящая значительную часть времени общению с юной Катенькой и, особенно с Александром, Феноменальные способности которого не давали ему покоя. Благоев прочел массу специальной литературы, (в том числе и иностранной) по «Сверхвозможностям отдельных индивидуумов», но природа этого явления, еще не была досконально изучена, и потому часто ставила многие умы в тупик. И все же Благоев понял главное - в основе этого поразительного явления лежит особая биоэнергетика, носителем которой является Александр. Она то и позволяет воздействовать ему с таким эффектом на противоположную особь, будь то человек или животное. «В умелых руках или точнее голове, это огромная и полезная сила, в «дурной» - страшная и непредсказуемая», - размышлял Благоев, и ему становилось не по себе. «Что ждет Сашу в будущем и станет ли он по-настоящему счастливым человеком? Господи, что же будет со всеми нами?» - терзался Федор Трофимович. 
   В свободное время Александр уходил на яр, откуда открывался волнующий вид на необъятный и таежный простор. Здесь, наедине с собой, он размышлял о своем предназначении; о том, как измениться жизнь в недалеком будущем; как однажды он вернется из дальнего похода домой знаменитым и богатым человеком, но при этом уже никогда не будет так, как прежде...   

   Словно бы очнувшись от временного забытья, Александр подумал о Глебе: «Интересно, чем сейчас занимается мой друг? Наверное, постигает основы мореплавания». Проходя мимо знакомой березы, Александру вспомнился тот июльский погожий день, когда они с Глебом взобрались на высоченное дерево, чтобы обозревать окрестности. Перед глазами встала картина памятного лета: отец и мать, еще молодые, счастливые и он в окружении близких, дорогих ему людей. Тогда ему казалось, что жизнь и счастье неразделимы, что судьба благосклонна ко всем близким. Как он гордился своими родителями, как мечтал быть достойным их. Все эти мысли и образы проносились в его голове, и ему становилось то бесконечно грустно, то удивительно спокойно...
   Дома Александр застал оживленно беседующих отца и Благоева. Причиной тому явилось письмо Карамзяна, полученное с германского фронта, где тот сообщал о положении дел: о многочисленных потерях, о своем ранении, о том, что скоро будет дома.

                ГЛАВА 15

   Лето 1917 года выдалось на редкость теплым. Однажды, светлым августовским днем, Александр предложил Федору Трофимовичу Благоеву совершить небольшую вылазку в тайгу.
  - Я знаю одно интересное место, где живут эвенки.  Племенем заправляет опытный шаман, и мы могли бы побывать там, понаблюдать за жизнью стойбища, а заодно выгуляем Сюрприза.   
  - А почему тебя потянуло именно туда к этим эвенкам?
  - Не знаю. Так, захотелось...
  - Саша, я должен подумать, и потом, что мы скажем твоему отцу? 
  - А мы ничего ему не будем говорить. Дорогу туда я знаю, и займет это немного времени. Дня за два управимся!
  - Два дня, говоришь? Гмм... Давненько я не решался на подобное. Туда пятнадцать верст, обратно, мне ли старику тягаться с молодыми? А почему бы и нет! – тут же с каким-то юношеским воодушевлением произнес Федор Трофимович. – Тряхнем стариной еще раз! Очень хочется пообщаться с этими, как ты говоришь, с эвенками с глазу на глаз, заодно себя испытаю, а то зажирел словно медведь, который год сижу в Ейске безвылазно. 
   И Благоев, встав с кресла, расправив плечи и втянув живот, деловито прошелся по комнате. Подойдя к окну, он какое-то время наблюдал за полетом кречета в голубом просторе, а затем, обратившись к Александру, произнес:
  - Вот только как быть с твоим отцом, боюсь, не даст он согласия... Ладно, все беру на себя, к тому времени что-нибудь придумаю, в крайнем случае, скажу Ивану Павловичу, что ты заночевал у меня.
  - Ура-а! – только и мог произнести юноша.
 
   Сборы были недолгими и уже через пару дней шестидесятичетырехлетний Федор Трофимович Благоев и пятнадцатилетний Александр, а вместе с ними пес по кличке Сюрприз, вышли на маршрут. Тропа легла вдоль скалистого берега Ангары, несущей свои стремительные и бурные воды на север. Только теперь мужчина и подросток оказались в зеленовато-буром таежном плену – кругом простиралась необозримая сибирская тайга: высоченные лиственницы, могучие кедры и мохнатые ели горделиво вонзали свои остроконечные вершины в самое небо. Из глубины леса то и дело доносилось однообразная песнь кукушки, дробный перестук дятла и резкий крик кедровки, в ясном небе на недосягаемой высоте гордо парил орел. Экипировка мужчины и юноши, рискнувших проникнуть в нехоженную часть тайги, вполне соответствовала замыслу: оба облачены в стеганые рубахи, теплые груботканные брюки, на ногах сапоги. На голове Федора Трофимыча картуз с москитной сеткой, иначе нельзя – мошкара, в руке палка, а в рюкзаке необходимые в таких случаях охотничий нож, веревка, спички, компас и небольшой, но надежный пистолет системы револьвер. За плечами Благоева покоится двустволка: мало ли что может произойти в пути. Последнее время в тайге стало неспокойно: пошли слухи о беглых каторжниках и раненом охотниками медведе. Александр тоже идет не порожняком: в его рюкзаке плащ на случай дождя и мелкие сувениры, состоящие из предметов бижутерии (подарки эвенкам), помимо соль, сахар, чай, котелок, небольшой перочинный нож и запас еды на два дня. Москитную сетку юноша затолкал под картуз – пока обходится. Сюрприз неторопливо трусит впереди; загнав и облаяв очередную белку на дерево, он тут же торопится вернуться на тропу. Спустя два часа с момента выхода путники сделали небольшой привал и в это время начала одолевать мошкара, на которую поначалу совсем не обращали внимания.

  - Надо идти, а то эти проклятые насекомые сожрут нас с потрахами, вот уже за шиворот полезли, ай! – закричал Благоев, вскочив на ноги. - Вон, смотри, Сюрприз, и тот приуныл, все морду лапами закрывает.
  - Пока шли, вроде бы не кусали, - согласился Александр.
   В это время перед их взором лег большой холмистый кряж, сплошь покрытый зарослями молодой березы и осины, Ангара же круто изогнувшись, уходила вглубь тайги, на северовосток. И снова путь... За спиной не менее десяти верст, когда Благоев, тяжело отдуваясь, забеспокоился:
  - Саша, долго нам еще идти?
  - Уже недалеко, - с уверенностью произнес юноша.
  - Откуда тебе известна эта стоянка?
  - Мне знакомый эвенк все рассказал.
  - Уж не тот ли, что привозил роженицу на санях зимой? Его, кажется, Айсан зовут.
  - Да, - подтвердил Александр.

   В это время среди фиолетового облачка зарослей иван чая и разрозненных кустов можжевельника внимание путников привлек крупный, лохматый зверь. Сюрприз рванулся было вперед, но Александр приказал стоять на месте. Дикое животное вело себя беспокойно, то и дело, вставая на задние лапы, чтобы затем снова скрыться за стеной зарослей.
  - Кто бы это мог быть? Плохо вижу, глаза слезятся? -  поинтересовался Благоев.
  - Это медведица, - спокойно ответил Александр.
  - Как, медведица!? Она не одна? – забеспокоился Благоев, сразу схватившись за двухстволку.
  - Тише, вы только привлечете к себе внимание и навредите.
   В это время Александр увидел двух медвежат размером с крупную собаку.
  - Что там, Саша? Ты кого-то увидел?
  - Да, медвежат. Их двое. Только, пожалуйста, не стреляйте.
   Осторожно выглядывая из-за куста, юноша и мужчина внимательно следили за семейством мишек. Наконец Александру удалось разгадать необычное поведение зверя. Чуть дальше, в осиннике, на месте пала, где когда-то прошел лесной пожар, чуть наискосок от хищников, паслась лосиха с малышом.
  - Наберемся терпения и понаблюдаем, - тихо произнес юноша. – Вот, она уже начала подкрадываться, а медвежата не отстают, рядом, возле матери. Ну...

   Благоев от нетерпения и навалившейся усталости, судорожно вытирая со лба горячие струйки пота, отмахиваясь от насекомых, уже  готов был встать во весь рост, чтобы увидеть все своими глазами, когда Александр сделал предостерегающий жест.
  - Мы тут не одни. Вон, на самой границе леса, с противоположной стороны в зарослях, под теми двумя старыми лиственницами прячутся два эвенка, видно тоже пришли поохотиться. Молчи Сюрприз, сиди тихо, - приказал Александр.
   Эвенки были вооружены старыми карабинами и, по всей видимости, отслеживали лосиху. Когда один из них уже был готов к выстрелу, другой что-то сказал ему, указав на медведицу. Непредвиденная задержка нарушила все планы эвенков: тем временем лосиха, почуяв опасность, сорвалась с места, и в считанные секунды животные растворились в чаще. Медведица же издав недовольный рев, вместе с медвежатами, вслед покинула это место.
 - Эх, такую охоту сорвали, - воскликнул Александр, и Сюрприз, дотоле сохранявший молчание, пронзительно залаял. – Они идут сюда, -  и Александр помахал рукой направляющимся к ним эвенкам.

   В стойбище, куда их сопроводили охотники-эвенки, находилось с полдюжины чумов и с дюжину развьюченных оленей. Буквально через минуту-другую с момента появления Александра и Благоева, их окружило десятка два эвенков. Это были смуглые, широкоскулые и узкоглазые мужчины и женщины, одетые в национальную одежду, сшитую из оленьих шкур. Правда, у одной из пожилых эвенок, гости приметили европейское платье, а точнее широкую длинную юбку и шаровары, которые были заправлены в искусстно сшитые олочи. Как выяснилось, эта пожилая женщина по имени Сахайа, была тут старшей. Старик, стоящий чуть в стороне и с прищуром наблюдающий за гостями, удерживающий при этом в руке курительную трубку, был шаманом стойбища. Благоеву и Александру сразу показалось, что старших кто-то заранее предупредил об их приходе, но кто и когда, ведь они пришли вместе с эвенками-охотниками? Тем не менее, Сахайя заблаговременно потребовала развести костер, на котором готовился обед. Из котла, установленного над огнем, расползались апетитные запахи. Это была свежая оленина. Чтобы мошкара не одолевала гостей, Сахайя приказала заодно развести дымокуры – молодую поросль черемухи и ивняка от которых было много дыму.
  - Здравствуйте, однако! Я давно ждала вас к себе, - приветствовала Сахайа и назвала мужчину и юношу по имени, чем немало удивила гостей.
  - Да, вот, хотели поближе познакомиться с соседями, - откликнулся Благоев. (К этому времени, Благоев едва держался на ногах, хотя и храбрился). – Еще, кое-что привезли с собой. А скажи ка нам, уважаемая, кто предупредил вас о визите и откуда ты знаешь наши имена?
   Но в ответ Сахая лишь покачала головой, затем сказала:
  - Звезды подсказали.
    Поняв, что старуха другого и не скажет, а может из-за усталости, Благоев махнул рукой.
  - А ну ка, Саша, достань из рюкзака ситец, чай и табак, да не забудь про соль.
  - Добрые лючи – желанные гости! - обрадовались эвенки и тут же Сахая, предложила Благоеву и Александру потрапезничать вместе.
Благоев не стал себя уговаривать, сразу сбросив с себя рюкзак и куртку. Попросив у эвенков немного воды, он направился к ближайшему кусту, чтобы умыться.
  - Ну-ка, Сашок, помоги мне да заодно привяжи  собаку.
   Пока закипала вода с олениной, то один-то другой эвенк задавал Благоеву вопрос:
  - А много лючей живет в Ейске и Иркутске? А правда ли, однако, что Германия побеждает на большой войне с Россией и скоро займет все земли вплоть до Урала? А есть ли у русских большие летающие железные птицы, которые извергают огонь и стрелы?

   Благоев не мог не подивиться широте интересов и знаний этих на вид отсталых, примитивных людей. Их плоские с пришлепнутым носом лица и узкие глаза, казалось, готовы заучить каждое новое слово. Только сейчас он увидел маленьких детей, которые осмелев, вылезли из своих убежищ. Их чумазые, кругленькие лица, были полны смешанного любопытства и страха перед неизвестными людьми. Наконец дымящееся мясо было извлечено из котла, и каждому присутствующему досталась положенная доля. Традиционное в таких случаях «КУ», когда происходит задабривание враждебных духов, и все племя приступило к трапезе. Благоев и Александр были немало удивлены, что мясо было совершенно не соленым, кроме того, эвенки никогда не заедали его хлебом. Шаман при этом получил свою долю отдельно и с жадностью насыщался оленятиной, находясь в стороне от всех. Как показалось Благоеву, шаман часто и пристально поглядывал в сторону Александра, что заставило его немало поволноваться. После обеда эвенки предложили гостям отдых в одном из чумов, а заодно и ночлег.
  - Сегодня вечером шаман будет просить помощи у духов, и вы можете поприсутствовать. Только хорошо бы сделать ему какой-нибудь подарок. Можно оружие, - намекнули эвенки.
Благоев и Александр сразу переглянулись: «Эти примитивные на вид люди оказались не такими уж простачками».

   Когда начало смеркаться, эвенки приготовили все, что было необходимо шаману при совершении ритуала. Наконец, когда все было готово и члены племени вместе с гостями расселись по местам, появился сам шаман. Он был одет в зверинную шкуру с многочисленными амулетами; на голове у него красовалась живописная шапка с перьями и конечно, традиционный бубен, разукрашенный магическими символами. Этим бубном шаман, как ключом открывал вход в мир духов и бил в него до тех пор, пока не впадал в транс. Когда шаман начал бить в бубен, выкрикивая при этом какие-то заклинания, все присутсвующие, словно завороженные устремили свои взгляды на его пляску. Вначале Благоев и Александр смотрели на происходящее спокойно. Федор Трофимыч даже позволил себе отпустить легкую шутку: дескать, эвенки, как и все отсталые народы, просто большие дети, находящиеся под гипнозом. Но по мере того, как нарастал темп, и шаман постепенно впадал в транс, менялось восприятие происходящего. На фоне густого мрака при ярком свете луны и метающихся языков пламени, все присутствующие начинали вести себя неспокойно, порой как одержимые, повторяя за шаманом движения руками и телом, словно были одухотворенны какой-то неведомой силой. При этом в глазах изумленных Благоева и Александра начинали возникать необъяснимые фантастические образы в виде первобытных зверей и доисторических людей. С каждым мгновением искры костра поднимались все выше и выше, свиваясь  в  тонкую нить и растворяясь в черной воронке неба. Несколько раз шаман, устрашающе сверкая глазами, подбегал к Александру, словно пытался напугать его. При этом старик бормотал какие-то несвязные слова. Благоевым, по мере того как он впадал в гипнотическое чувство, овладели странные и противоречивые мысли – теперь он полностью был зависим от шамана... Наконец до его слуха долетела одна, единственно внятная фраза: «ИСКАНДЕР – СЫН ВОЛКА!» И вот, когда этот дьявольский колдовский танец, достиг своей высшей точки напряжения, шаман завертелся, как одержимый, вскинув при этом руки вверх, упал на землю и покатился едва ли не в самое пламя; тело его содрогалось и корчилось, словно бы он впал в предсмертную агонию или лихорадку. Выкатив обезумевшие глаза и язык, колдун внезапно затих.

   Раскинув руки по земле, он казался мертвым, при этом тело и ноги шамана находились в неестественно скрученном состоянии. Глаза же его были устрашающе выпучены, а с дрожащих губ сбегала пена. Бубен колдуна лежал в стороне, а присутсвующие эвенки и гости, словно окаменевшие, не могли двинуться с места. Наконец, казавшийся мертвым шаман, пришел в себя и медленно, с помощью соплеменников, поднялся на ноги. Ему помогли добраться до чума и переодеться.    Когда все разошлись по чумам, Благоев, Александр и два дозорных эвенка, некоторое время сидели у  костра, прислушиваясь к таинственным звукам ночной тайги, и наблюдали за пляшущими, заметно ослабевшими языками пламени. Благоев, испытавший часом ранее «Неведомое и загадочное», постепенно приходил в себя. Произнесенные в экстазе шаманом слова, не давали ему покоя. И только когда веки его начали смыкаться, он и Александр, отправились на покой...
   Утром, когда они позавтракали, к ним подошла Сахайа и сказала:
   Вчера дух шамана побывал в Верхнем мире и получил указания от духов для своего племени. Еще он сказал, (и женщина посмотрела на Александра) что Искандер, сын волка, и его ждут Великие испытания, что судьба Александра теперь зависит от этого амулета. И женщина накинула на шею юноши кожанный ремешок с большим зубом.
  - Это волчий клык. Ты понимаешь язык животных, и тебе ничего не грозит. Только берегись незнакомых людей - они страшнее волка.
  - Спасибо Сахайа, - поблагодарил Александр и поднес волчий зуб к глазам. – Какой большой!
  - А это передай шаману, - сказал Благоев и вручил женщине двухстволку.
  -  Вас проводят до тропы.
   И Сахайа жестом подозвала к себе молодого эвенка.

 
                ГЛАВА 16
   
   В октябре 1917 года вооруженное восстание большевиков свергло временное правительство. Ни Россия, ни тем более запад не был готов к такому повороту истории. Популярные лозунги: «Мир – народам», «Земля – крестьянам», «Фабрики – рабочим» овладели большей частью населения российской империи, положив конец русскому капитализму.
   Настроения, а затем и прямые действия  докатились и до тихого, прежде уединенного городка. Местные органы власти были  захвачены и преобразованы большевиками в так называемые «Комитеты народовластия». Наступала новая эра, так или иначе изменившая судьбы миллионов людей на всей планете.
   
   В ноябре, в Ейск, с ранением руки, полученным на германском фронте, вернулся Юрик Оганесович Карамзян. Уже по одному только виду Карамзяна можно было судить о том, что произошло нечто особенное, не подвластное скорому осмыслению. Был он подавлен и в тоже время раздражен.
  - Иван, я никогда не думал, что мы доживем до этого дня, когда между русскими наступит такая вражда. Ну ладно, обезоружили офицера - с этим ясно. Но я своими глазами видел, как на улице убили невинного человека, только за то, что он высказал свое мнение новоявленным комиссарам! Помяни мое слово, не далее, как в новом году, начнется гражданская война и тогда не сдобровать всем.
   Юрик Оганесович только сейчас обратил внимание на Измайлова. Иван Павлович все это время, не очень внимательно слушал собеседника, размышляя о своем. Наконец он поднял свои печальные глаза, и взгляды их пересеклись.
  - Елизавета Вячеславна! Когда это случилось?
  - Ровно три года назад. Сердце не выдержало... И голос Ивана Павловича дрогнул. – Давай помянем Лизу.
 Только сейчас Карамзян заметил, как поседел Измайлов, как осунулся.
  - Боже, какая семья! Лизочка, дети...
   И Карамзян, обхватив голову руками, тяжело застонал.
   Александр в это время играл в саду с сестренкой. С завязанными шарфом глазами, с выставленными вперед руками, он пытался поймать Катюшу. При этом девочка так сильно кричала, что старшему брату не составляло большого труда поймать ее.
  - А теперь мы будем играть в конницу! – громко произнес Александр.
  - Ты будешь моей лошадкой, да? – обрадовалась сестренка.
  - Садись на меня, и мы поскачим вперед, туда, где нужна наша помощь!
  Увлекшись игрой, дети не заметили, как к ним подошли взрослые.
  - Вот, только этим и живу, - тихо произнес Иван Павлович.
Завидев отца, девочка сразу подбежала к нему.
  - Папа, папочка!
   Иван Павлович, приподняв ребенка, прижал его к своей груди.
  - А кто этот дядя? – поинтересовалась Катюша, с интересом рассматривая незнакомца.
  - Этот дядя наш большой друг.  Поздоровайся с ним.               
   Уже через пять минут Катюша, вполне освоившись, играла с Карамзяном.
 
 
                ГЛАВА 17

   Минули годы. Иван Павлович Измайлов по-прежнему оставался на своей должности, но уже в качестве директора школы коммунаров. Катюшке в это время исполнилось девять лет, Александру двадцать. Измайлову так и неудалось убедить сына поступать в университете на юридический факультет. После размоловки с отцом, Александр переехал в Иркутск и сразу устроился на работу в цирк, где его встретили с большой радостью. Особенно торжествовал управляющий – Оскар Сидидорович Чистопольский. Он все время потирал руки, запрокидывая при этом голову вверх, и тихо смеялся, заранее предвкушая грандиозное турне по стране, которое задумал еще в Ейске. «Уж теперь мы точно добьемся своего, - радовался Чистопольский. - А со временем нас по достоинству оценят и за границей! Мы будем знамениты! Попомните мои слова! На всех афишах мира золотыми буквами будут написаны наши имена!»
   Первые же выступления на арене принесли труппе ожидаемый успех. И теперь новое имя молодого укротителя, не сходило с губ многочисленных поклонников и поклонниц. И хотя Самсон немного ревновал своего молодого коллегу, однако относился с пониманием: чуть позже между Александром и Самсоном завязалась крепкая дружба. Спустя некоторе время на месте старого циркового шатра, был возведен новый, более просторный и современный, где артисты цирковой труппы смогли развернуть поистине грандиозную программу. Слава незаурядных исполнителей вскоре разнеслась по всему Прибайкалью, и хотя в труппе было немало талантливых самородков, особым успехом пользовался номер с хищниками, где Александр Измайлов, работающий под псевдонимом «Искандер», продемонстрировал новую, невиданную прежде программу.     И в этот сентябрьский солнечный день 1922 года на арене Иркутского цирка был полный аншлаг. Счастливчики спешили занять свои места под просторным куполом, но еще большее количество горожан столпилось у входа, в надежде заполучить желанный синий билетик – пропуск на представление.

   Александру в этот раз предстояло выйти на арену с группой разнообразных хищников. Сюда входило выступление четырех молодых уссурийских тигров, двух гималайских медведей, трех волков и индийской пантеры. Совмещать выступления подобных хищников не решался до этого никто. Прежний укротитель тигров – Самсон, получивший накануне тяжелую травму плеча, находился в госпитале.
   Как обычно, «тигриное» представление начиналось сразу же после антракта. И пока в слегка затемненном зале, рабочие готовили сцену, устанавливая тумбы и страховочную сетку, зрители неторопливо рассаживались по своим местам. Наконец в глубине сцены заиграл оркестр, ударил гонг и на манеж начали выбегать огромные полосатые кошки. К великому удовольствию зрителей, хищники устроили между собой небольшую потасовку, так что на трибунах все это время было оживленно. Неожиданно, черным призраком, на арену метнулось узкое и коварное тело пантеры. Обнажив  безупречно белые клыки, эта изящная трехпудовая «киска» с непостижимой легкостью прыгнула на тумбу. Следом за пантерой выскочили волки, которые немедленно примостились рядом. Их крупные лобастые головы и раскосые зеленые глаза вызывали неподдельный  интерес у зрителя: как известно в природе волки занимают особое положение и не дружны с тиграми, и вот теперь назло всем скептикам, они вместе. За волками на арене появились два черных зверя с характерным рисунком в виде буквы «У» на груди. Это были гималайские медведи. Смешно переваливаясь на своих коротких и кривых лапах, медведи заняли надлежащие места. В это время зажегся яркий свет и на манеж, обряженный в элегантную серебристую курточку-венгерку, такого же цвета трико и сафьяновые сапожки, вышел сам укротитель, больше известный под псевдонимом «Искандер - повелитель тигров».
   
   Под куполом цирка прокатилась волна одобрения. Виновник столь пристального внимания представлял собой русоволосого подтянутого молодого человека, среднего роста и крепкого телосложения, довольно привлекательной внешности, чем вызывал пристальный интерес у женской половины. Привычно бросив острый взгляд в сторону зрителей, он решительно направился к своим четвероногим питомцам, которые зорко следили за каждым  движением своего повелителя. Легкий взмах руки и все хищники, как по команде встали на задние лапы. Укротитель, совершив легкий поклон, послал воздушный поцелуй под купол цирка. Трибуны ответили овацией, заранее предвкушая большой успех. И они не обманулись в своих ожиданиях. Незаметно для себя зрители словно бы стали участниками представления, растворившись в его атмосфере и не случайно: на арене творилось нечто невообразимое. Укротитель, вовлекая сюда зрителей, подавал какие-то знаки тиграм и те безукоризненно выполняли каскады всевозможных прыжков и трюковых комбинаций: ходили на задних лапах, кувыркались по манежу, играли с укротителем, причем все происходило настолько естественно, что некоторые из зрителей даже засомневались: - а нет ли тут какого-нибудь подвоха, слишком, гладко все выходит. Тот, кто не понаслышке знал о дрессуре опасных зверей, лишний раз смог убедиться, что укротитель работает без стека или острой стальной палки и хлыста.
   Черная пантера, бросая свирепый взгляд по сторонам и издавая  глухое урчание, до поры оставалась на месте. Тем временем укротитель повелевал своим питомцам совершать все новые и новые трюки. На какое-то мгновение всем присутствующим показалось, что этот человек властен над всеми, что стоит ему только захотеть и любой подчинится его воле. В действительности так и было, и когда укротитель, обнявшись с одним из волков, неожиданно запел... О чудо! Матерые серые хищники, все как один, подхватили пение, но уже на свой лад, да так, что зрителю стало жутко. Впрочем, по первому взмаху руки укротителя, они тут же прекратили эту душераздирающую симфонию. Затем Искандер повелел хищникам образовать вокруг себя живой щит. О, это была неподражаемая картина,  напомнившая один из известных библейских сюжетов, когда в далеком прошлом человек понимал язык зверей и птиц, и был органичной частью живой природы! В это время укротитель подозвал к себе пантеру:
  - Мамба, ко мне! - скомандовал Искандер, и животное  гигантским прыжком перемахнуло через живую стену хищников, приземлившись рядом с укротителем.
  Затем хищница встала на задние лапы, опустив передние на плечи своего патрона. Зал вздрогнул от неожиданности. Некоторым зрителям даже показалось, что пантера схватила укротителя за горло. В зале раздался вздох облегчения, но все вдруг увидели, как хищница, обняв своего повелителя лапами,  лизнула его в лицо! Затем пантера мягко опустилась на пол, примостившись в ногах Искандера. Раздался гром аплодисментов:   
 - Браво! Брависимо! Непостижимо! Это просто волшебство! Такого не может быть! – но и эти возгласы утонули в шквале аплодисментов.

   Укротитель благодарно поднял руку, затем поднес ее к груди и поклонился. Овации не смолкали.  И вот уже  по едва заметному жесту укротителя, казалось, не прилагая никакого усилия, на плетеные паланкины мягко прыгнула пантера: ясные глаза хищницы, подобно драгоценным камням блеснули зеленоватым огнем,  розовая пасть, в оскале которой блеснули мощные трехдюймовые клыки, едва ли оставили равнодушными кого-либо в зале. Одарив всех своей неподражаемой кошачьей грацией и графитовым блеском бархатистой шкуры, пантера неожиданно, словно обыкновенная кошка, опрокинулась навзничь. Затем кувырнувшись вновь, как ни в чем не бывало, уселась на место. В это время к паланкинам на задних лапах подбежало двое гималайских медведей, и к великому восторгу публики подхватили их, пронеся пантеру по манежу, словно египетскую царицу. Под куполом цирка в очередной раз раздался гром аплодисментов. В завершение всей программы, укротитель повелел своим питомцам пройтись маршем по арене. Раздалась команда: «Парад Алле!» и медведи, взявшись «под ручки», потешно перебирая задними лапами, под неумолкаемый рев трибун заняли место во главе колонны. Следом, совершая прыжки, и покусывая друг друга, проследовали волки. Позади всех, мягко и грациозно шли могучие тигры, причем на одном из них, самом крупном самце по кличке Байкал, словно на добром коне, восседал укротитель с примостившейся рядом пантерой! Вся публика, независимо от возраста, застучала от восторга ногами и громко, насколько это было возможно, загудела. Это была триумфальное выступление, где талантливый укротитель, в очередной раз продемонстрировал свое неподражаемое искусство.   
   
                ГЛАВА 18

   Уже на следующий день все газеты губернии написали «О грандиозном успехе молодого укротителя, покорившего не только смертельно опасных хищников, но и многочисленную публику». В газетах писалось также о том, «что этот скромный молодой человек, сумел в буквальном смысле «очеловечить диких и опасных зверей», и далее: «...кажется, его возможностям не существует предела! Что покажет нам Искандер в следующий раз? Может быть, это будут танцы с тиграми?» Но были и такие издательства, которые поспешили опровергнуть успех. Они писали: «Тут явно не обошлось без фокуса, и в образе так называемой пантеры был перекрашенный в черный цвет домашний кот, правда, очень крупного размера. Говорилось также, «что все это результат аффекта, иллюзии или черной магии, которыми, впрочем, в совершенстве владеет этот незаурядный человек». Одним словом, общественное мнение не умолкало ни на минуту, чтобы ни отразить какой-нибудь красочный эпизод представления. Следует отметить, что выступления цирковых артистов способствовали снятию напряжения в умах людей и улучшению их духовного и физического состояния, и это в то время, когда в стране свирепствовали голод и разруха, порожденные гражданской войной. Известный интерес к укротителю проявили чекисткие органы, которые установили слежку за молодым человеком. А пока дирекция губернского цирка, включая виновников этого грандиозного спектакля, праздновало свою победу в одном из ресторанов города.

   Успех, выпавший на долю Иркутского цирка, разумеется, не был бы столь впечатляющим, если бы, не кипучая деятельность его управляющего – Чистопольского Оскара Сидоровича, сумевшего в трудное для страны время, привлечь в цирковую труппу наиспособнейших артистов. Создав коллектив профессионалов, он преобразовал обычное шоу в настоящее искусство. Безусловно, первым номером в этом списке стоял Александр Измайлов, выступающий под псевдонимом «Искандер Повелитель». Многие зрители шли на цирковое представление не иначе, как увидеть своими глазами легендарную личность. Молва о потрясающем укротителе, способного усмирить любого дикого зверя, уже вскоре разнеслась на всю страну.
   
   Оскар Сидорович Чистопольский пребывал в это время в прекрасном состоянии духа: его маленькие маслинистые глазки просто светились на округлом и дородном лице: и казалось, готов был расцеловать первого встречного. По установившейся традиции, незадолго до больших гастролей, управляющий решил уточнить ряд деталей, встретившись в кабинете с укротителем.
  – Дорогой Александр Иванович! Время показало, что я – Оскар Чистопольский, с вашего позволения, не ошибся в Вас. Я присутствовал почти на всех Ваших выступлениях, но так до сих пор и не понял, как Вам удается усмирять этих полосатых бестий!? Я немало наслышен о Ваших удивительных способностях и все же,  ваши методы укрощать кровожадных тварей, не укладываются в моей голове. Бесспорно, это Божий дар! 
 - Благодарю вас, Оскар Сидорович, но я хотел сказать, что мои питомцы попрежнему испытывают большие неудобства. В контракте черным по белому написано, что вы несете полную ответственность за здоровье моих подопечных. Кроме всего, я хотел бы усилить контроль не только над их содержанием, но и кормлением. Меня также очень беспокоит проникновение посторонних людей на территорию цирка, включая кореспондентов. Это недопустимо!    
 - Любезный, Александр Иванович, я разделяю ваше беспокойство и постараюсь в самое короткое время устранить недостатки.
  - И еще, мне нужно пять-шесть дней, чтобы навестить родных в Ейске. Насколько я понимаю, гастроли продлятся несколько месяцев, а мне необходимо повидаться с ними, ведь я не могу уехать, не попрощавшись.
  - Конечно, конечно, я дам вам небольшой отпуск. Но вы пообещайте мне, что не позднее чем через неделю,  приступите к своим обязанностям.
  - Разумеется, ведь я не могу оставить надолго своих питомцев, - согласился укротитель.

   Расставшись с управляющим, Александр направился в так называемый «Зоопарк», где содержались его питомцы. Как всегда рядом с ним находился старый укротитель, Самсон. Переговорив с ним, Александр направился к самому крупному самцу амурского тигра, по кличке Шах, весившему не менее трех с половиной центнеров. Тигр встретил укротителя глухим ворчанием, но уже через минуту, смирившись, позволил Александру войти в клетку и осмотреть себя. Другие, более молодые тигры, вели себя спокойно. Беспокойство вызывал лишь самец по кличке Байкал, который незадолго до этого подрался с Шахом. Убедившись в остуствии серьезных ран, укротитель с ветеринаром оказали тиграм медицинскую помощь, смазав раны противоспалительной мазью, затем Александр направился к своей любимице – пантере Мамбе. Та, как всегда встретила укротителя оглушительным «Пуррр». Александр позволил пантере покинуть клетку, чтобы прогуляться с ней по манежу. Почуяв предстоящую разлуку с хозяином, зверь отказался от приема пищи, но уже скоро уступил, проглотив в присутствии патрона свою порцию говядины.
 
 ...Когда-то Александр взял полугодовалого котенка пантеры на воспитание, животное часто болело, и даже был момент, когда жизнь Мамбы висела на волоске. В это время укротитель не отходил от приемыша ни на минуту, и когда Мамба пошла на поправку, Искандер позволил себе трехдневный отдых. Как показало время, пантера сполна отплатила за человеческое  добро, став любимцем укротителя.   
 
                Продолжение следует...
                http://proza.ru/2018/12/02/1447