Уметь прощать

Уже который день на улице властвовала зима, сантиметр за сантиметром наметая белоснежные сугробы. Ирина домой не торопилась – она люби-ла пройтись морозным вечером по зимним улочкам своего маленького городка, с любопытством рассматривая сверкающие яркими красками витрины магазинов, тем более что спешить некуда: впереди два выходных, да и дома ее никто не ждал, разве что кошка.

С момента ее расставания с Димой прошел уже год, но заводить новый роман она не спешила – не в ее характере кидаться из огня да в полымя, тем более что возраст уже не тот, чтобы влюбляться. Хоть и поется в песне, что «в сорок пять баба ягодка опять», Ирина не считала это поводом для оптимистического настроения.

С Димой они прожили двадцать счастливых, как ей казалось, лет. Вместе работали, вместе встречали праздники, был один круг знакомых, одни и те же вкусы и интересы, проще говоря, все было общее. И жили они в достатке, ни в чем себе не отказывали. Единственное, чего им обоим не хватало, что было их самой заветной мечтой – это ребенок. Сколько попыток было предпринято, чтобы осуществить свою мечту, трудно сосчитать, но все было напрасно. После тяжелой операции приговор врачей был однозначен – Ирина никогда не сможет иметь детей. Для нее эта новость была самым настоящим ударом. Ей не хотелось жить.

Немного оправившись от потрясения, Ирина все свое внимание переключила на Диму. Он для нее теперь был не только муж, но и большой единственный ребенок, требующий любви и заботы. Диме ее чрезмерная опека порой надоедала, но он с терпением и вниманием относился ко всем ее причудам, потому что понимал, что, если он будет противиться этому, ее тонкая и ранимая душа надломится и вернуть обратно к нормальной жизни ее будет очень трудно.

Однажды вечером, когда они сидели на кухне и пили чай, Дима завел разговор о том, что было бы хорошо, если бы они усыновили ребенка. Сначала Ирина отнеслась к этому предложению довольно холодно, потому что она хотела своего, родного, чтобы пройти по всем ступенькам от момента зарождения новой жизни до самого рождения, чтобы самой почувствовать, что значит дать жизнь другому человеку.

Но чем больше она осознавала то, что родить сама не сможет, тем острее было ее желание взять ребеночка из детского дома. Им было бы так хорошо вместе, и маленький человечек обрел бы семью…

Когда Ирине сказали, что несколько раз видели ее мужа в обществе молоденькой девушки, она не поверила. Она просто не хотела в это верить. Этого не могло быть. Но любопытство все-таки пересилило. Она решила не доверять разным слухам, а проверить все сама и убедиться, что это неправда. Но как это сделать, чтобы Дима не догадался о ее плане? И она стала ждать удобного момента. Вскорости ей повезло – муж сообщил, что в выходные он собирается за город на небольшой пикничок по случаю дня рождения одного из коллег по работе и что ее взять с собой не сможет, потому что там будет сугубо мужская компания. Ирина смекнула, что никакого дня рождения нет, просто он хочет провести эти выходные с той девушкой, но виду не подала.

В субботу, как только муж уехал, Ирина села в машину, которую с вечера взяла у своей знакомой под предлогом, что ее сломалась, и поехала следом. Поколесив за ним по городу, Ира заметила, что машина Дмитрия остановилась возле станции метро, дверца открылась и внутрь салона быстро юркнула какая-то девушка с маленьким ребенком на руках. И тут Ире стало все понятно. Значит, это правда. Значит все, что ей говорили – правда! Она все еще не могла поверить увиденному. Ирина больше не поехала за ними. Вернувшись домой, она со слезами упала на кровать. Как он мог? Предатель!

Полежав так немного, женщина задумалась. А какое здесь предательство? Что такого он сделал, что она его так ненавидит? То, что он завел роман с молоденькой, его, конечно, не оправдывает. Но с другой стороны, он ведь так хотел стать отцом, а та девушка, в отличие от Ирины, смогла осуществить его мечту. Женщина решила не разрушать их счастье. Она собрала свои вещи, написала записку, в которой говорилось о том, что она все знает о его романе, что не собирается им мешать, что если он захочет развестись с ней, то она не будет против, и уехала в город, где прошло ее детство и юность.

Их старый родительский дом был давно уже снесен, поэтому Ирина поселилась у своей давней школьной подруги Нины. Работу она нашла сразу: врачи нужны всегда. Через какое-то время Ирина сняла квартиру. Дмитрий неоднократно пытался вернуть ее в семью, но Ирина стояла на своем – она не помеха чужому счастью. С тех пор прошел год. Год одиночества. Нина, правда, несколько раз пыталась познакомить ее с кем-нибудь, но Ирина категорически была против разного рода сводничества, тем более что она все еще любила Дмитрия...

Из воспоминаний в действительность Ирину вернул звонок мобильного телефона.

– Ириш, ты где? – Это была Нина.

– В центре, – безразлично ответила Ирина, – возле торговых рядов.

– Как замечательно! – воскликнула Нина. – У тебя деньги с собой есть? – И, не дожидаясь ответа, затараторила: «Загляни туда и купи баночку красной икры, мясного рулетика и какой-нибудь колбаски».

– У вас что, гости?

– Просто вчера позвонил институтский приятель моего Юрки и сказал, что приедет к нам в гости на старый Новый год, да не один, а с дочкой, зятем и внуком.

– Понятно. Можешь не волноваться, я куплю все, что надо.

Постояв немного в очередях, Ирина купила нужные продукты и отправилась к подруге.

– Ой, подруга, – вздохнула Нина, когда Ирина переступила порог ее квартиры, – в наше время гости – это такое хлопотное дело... Между прочим, – добавила она как бы невзначай, – у Юркиного приятеля, про которого я тебе говорила по телефону, нет жены, так что мотай на ус.

– Меня это не интересует, – равнодушно заметила Ирина.

– А что тебя вообще интересует? – недовольно спросила Нина. – Ты зациклилась на своем бывшем и больше никого вокруг себя не видишь. Так нельзя.

– Между прочим, он не бывший, а настоящий – мы же с ним даже не разведены, – напомнила Ирина.

– Да какая разница, – отмахнулась подруга, – вместе вы все равно не живете.

Ирина в ответ промолчала. Она даже и предположить не могла, что Нина, видя, как она мучается от разлуки с любимым человеком, решила их помирить и пригласила его к себе в гости, выдав за приятеля своего мужа.

– Что молчишь? Сказать нечего? Дура ты, Ирка. Бросить такого мужика из-за какой-то ерунды. Он же у тебя и красавец, и умница, и тебя любит, и при должности.  – Помолчав немного, она с лукавой улыбкой добавила: – Кстати, ты завтра к нам придешь? Юрка говорил, что его приятель хороший мужик: и при деньгах, и сам ничего, ну просто золото.

– Раз он такой весь положительный, что ж тогда один?

– Да его жена, вроде бы, к кому-то приревновала – ну и бросила. Дура баба. По всей видимости, такая же дура, как и ты.

– Да ну тебя, – отмахнулась от подруги Ирина. – А завтра я к вам не приду, – добавила она спустя несколько секунд, – у меня работы много.

– У меня работы много, – передразнила ее Нина. – Может, это твое счастье, а ты от него так запросто отмахиваешься. Как знаешь, — махнула она рукой, но была уверена, что подруга завтра обязательно придет.

Когда уже было далеко за полночь, и Ирина лежала в кровати без сна, ей вдруг вспомнился последний звонок Дмитрия, в котором он пытался что-то объяснить ей: «Иришечка, солнышко, пожалуйста, не бросай трубку, выслушай меня хотя бы сейчас. Ты все не так поняла. Она мне не любовница, она...». Но она не стала слушать, она просто положила трубку, так и не дослушав фразу до конца, а на следующий день пошла и сменила номер телефона. Теперь она лежала и думала о том, что же он все-таки хотел сказать.

Как бы она хотела его сейчас увидеть. Прошло год, но она по-прежнему любила своего Диму. Любила так, как никто никогда не любил. Права Нинка, что назвала ее дурой. Дура она и есть. Жизнь проходит, и проходит зря. Оглядываясь назад, видишь все недочеты, все упущения, и понимаешь, что исправить уже ничего нельзя. Ей сорок пять, а она такая одинокая. Надо заглянуть завтра к Нине на часок, посмотреть на ее гостей, на их ребенка – своих детей нет, так хоть с чужим поиграю, да и новой знакомство отвлечет ее от грустных воспоминаний. С этой мыслью Ирина и уснула...

Суббота выдалась морозной. Но мороз был небольшим, да и солнце светило ярко, и Ирина решила немного прогуляться. Ветра на улице не было, поэтому дышалось легко. Так, неторопливым шагом, изредка встречая знакомых, она дошла до парка. Зимой парк был одинок и не красив: белые снеговые шапки лежат на голых кронах деревьев, на скамейках, сиротливо стоящих вдоль дорожек; поблекший забор; пустынные дорожки. Но Ирина все равно любила этот парк: приходя сюда, она придавалась воспоминаниям о своем детстве, о юности.

Здесь недалеко была ее школа. И очень часто всем классом после уроков они шли в парк, рассаживались на скамейках и под зелеными сводами деревьев пели песни, рассказывали смешные истории, веселились. Хорошее было время. У нынешней молодежи другие интересы: мобильники, игровые приставки, компьютеры. Никакой романтики.

Интересно, а какой была бы она, родись на тридцать лет позже? Ирина усмехнулась. Она никак не могла представить себя пятнадцатилетней в это время. Ей почему-то вспомнился конец декабря 1977 года. У них в школе был новогодний бал. Все были нарядные, в маскарадных костюмах. Ирина никак не могла решить: что же ей такого надеть, чтобы ее никто не узнал? После долгих раздумий, она переоделась в Бабу-Ягу и так себя замаскировала, что никто из одноклассников никак не мог догадаться: кто же это? Когда же правда открылась, все долго смеялись и наперебой говорили, что она настоящая артистка, что ей надо поступать в театральный. Но Ирина грезила профессией врача. Она представляла, как надевает белый халат, как идет по длинному больничному коридору, как вдыхает запах лекарств, так знакомый ей с детства: ее мама была медсестрой, поэтому, когда она приходила домой, от нее постоянно пахло различными лекарствами, да и сама Ирина частенько прибегала к ней на работу.

Окончив школу с золотой медалью, Ирина с легкостью поступила в медицинский институт. Несколько лет трудной, но интересной учебы, затем интернатура – и ее мечта становится явью: она врач-эндокринолог. Но учеба дала ей не только знания, но и подарила любовь на всю жизнь. Дмитрий тоже учился в этом же институте, только на два курса старше. Их роман был головокружительным. Они ни на минуту не могли расстаться друг с другом, все время ворковали, как голубки. Поэтому их скорая женитьба ни для кого не была неожиданностью. Даже спустя многие годы они продолжали любить друг друга, вплоть до того самого момента, когда открылась правда о Диминых встречах с другой женщиной. И опять все ее мысли были о нем. Как все-таки тяжело быть с ним в разлуке. Этот год для нее показался вечностью.

За своими воспоминаниями Ирина не заметила, как стемнело. Мороз усилился. На небе стали появляться первые звездочки. В вечерних сумерках парк становился еще более мрачным и жутковатым. Надо идти, а то и совсем замерзнуть можно. Ускорив шаг, Ирина направилась к дому Нины. Вот и знакомый дворик. Подойдя к подъезду, в котором жила подруга, Ирина от неожиданности остановилась как вкопанная: на площадке возле подъезда стояла до боли знакомая машина, их с Димой машина. Неужели это он приехал в гости к Нине и Юрке? Этого не может быть. Что делать? Идти, или не идти? Мысли одна за другой проносились в голове Ирины. Сердце учащенно забилось. Ей вдруг стало жарко. Расстегнув верхнюю пуговицу на пальто, она с жадностью стала хвать ртом холодный воздух.

Распахнув дверь в подъезд, Ирина, перепрыгивая через ступеньку, быстро вбежала на четвертый этаж. От такого кросса ее сердце готово было выпрыгнуть наружу. Рука несмело потянулась к кнопке звонка. Раздался пронзительный звук, и за дверью послышались шаги. Дверь открыла Нина.

– А я уж думала, что ты не придешь, – сказала она, впуская Ирину в квартиру.

– Я была в парке и на обратном пути решила все-таки заглянуть к тебе, – как можно безразличней ответила ей подруга. – Ну что, приехали гости? – спросила она, стараясь унять волнение.

– Да, еще утром. Проходи в зал – они там, а я на кухню: нужно кое-что доделать, – с этими словами Нина загадочно улыбнулась.

Ирина посмотрела в зеркало, поправила прическу, и подошла к закрытой комнате. За дверью были слышны голоса и веселый смех. Ирина несколько секунд постояла в нерешительности, затем собралась с духом и толкнула дверь в комнату. Ее подозрения оказались не напрасными: гостем ее подруги, действительно, был Дмитрий. Он повернулся на звук открываемой двери, и их взгляды встретились. В комнате воцарилась тишина. Минуту они молча смотрели друг на друга. Дмитрий первым нарушил молчание:

– Ирочка, солнышко мое, ты пришла, – и с этими словами он направился к ней.

Ирина, махнув рукой на все приличия, не обращая внимания на остальных гостей, со слезами на глазах тоже бросилась к нему на встречу.

– Димочка, родной мой, как же я по тебе соскучилась, – рыдала она, прижавшись к груди своего мужа.

– Прости, родная, – говорил он, поглаживая ее по голове, – мне надо было сразу тебе все рассказать, а не таиться, как мальчишка. Ириша, я хочу тебя кое с кем познакомить.

– Познакомить? – Ирина вдруг вспомнила, что они не одни в комнате. Она отстранилась от Димы и огляделась. На нее с удивлением смотрели три пары глаз.

– Это Олечка, – сказал Дима, беря за руку молодую женщину и обнимая ее за плечи. – Она моя дочь. Это ее ты приняла за мою любовницу. А это ее муж Слава, – продолжил Дмитрий, указывая на молодого человека, стоящего возле окна.

– Дочь? – недоуменно переспросила Ирина. – Какая дочь? Я ничего не понимаю.

– Олечка – моя дочь от первого брака, – объяснил Дима. – Я ничего не говорил тебе о том, что был женат, просто потому, что не хотел тебя расстраивать. Глупо, конечно. Тем более что я не поддерживал отношения с бывшей женой: она вышла замуж, жила в другом городе. С Олей мы встретились, когда у нее родился Никитка. Она сама нашла меня.

– Ну почему ты мне сразу этого не сказал? – вытирая слезы, с укоризной проговорила Ирина. – Ты понимаешь, что этот год, что мы провели порознь, мы могли бы жить вместе и нянчить нашего внука.

– Еще раз прости меня, моя хорошая, что я лишил тебя такой возможности. Теперь все будет по-другому. Теперь мы никогда не расстанемся, – и с этими словами Дмитрий крепко обнял и поцеловал свою жену.