С. М. Прокудин-Горский в электротеатре Хива

Пионер русской цветной фотографии, профессор С.-Петербургского технологического института С.М.Прокудин-Горский (1863-1944) неоднократно бывал в Туркестанском генерал-губернаторстве и Бухарском эмирате. Туркестанское фотонаследство профессора можно разделить на три темы: архитектурные памятники Самарканда и Бухары и начало освоения Голодной степи. Современники удивляются: почему С.М.Прокудин-Горский не сделал ни одного снимка Ташкента? К сожалению, профессор не обнаружил в чиновном городе объектов, достойных запечатления на стеклянные пластины. Зато С.М.Прокудин-Горский активно занимался в Ташкенте просветительством и общественной деятельностью. 27.01.1911 г. газета «Туркестанский курьер» анонсирует лекцию профессора в ташкентском электротеатре «Хива». Профессор проездом через Ташкент в Закаспийскую область планировал ознакомить ташкентцев с достижениями цветной фотографии.

Скан газеты «Туркестанский курьер» с анонсом лекции профессора.

Лекция С.М.Прокудина-Горского состоялась в ташкентском электротеатре «Хива» 27.02.1911 г. при большом стечении публики и имела успех. Средства, вырученные от лекции, профессор передал в фонд помощи пострадавшим от землетрясения в Семиречьи. Газета «Туркестанский курьер» , № 47, 1.03.1911 г. (вместо -ять при перепечатке -Ъ)отозвалась на это событие:

«ЦвЪтная фотографiя. Въ воскресенье 27 февраля въ театрЪ «Хива» профессоромъ С.-Петербургскаго технологическаго института Императора Николая I С. М. Прокудинымъ-Горскимъ сдЪлано было сообщенiе объ изобрЪтенной имъ цвЪтной фотографiи.
Начало перваго отдЪленiя было посвящено детальному объясненiю способа фотографированiя въ естественныхъ цвЪтахъ, а затЪмъ профессоръ С. М. Прокудинъ-Горскiй демонстрировал виды, снятыя при помощи изобретенной имъ цвЪтной фотографiи.
Поразительно красивы виды Урала, коимъ была посвящена значительная часть интереснаго во всехъ отношенiяхъ сообщенiя. Каждый видъ сопровождался популярнымъ объясненiемъ. Очень жаль, что на этихъ демонстрацiяхъ почти отсутствовала учащаяся молодежъ. Присутствiе послЪдней было бы желательно во всех отношенияхъ. Зрительный залъ театра «Хива» былъ почти полонъ. На сообщенiи присутствовалъ его высокопревосходительство главный начальник края генерал А.В.Самсоновъ.»

Справедливости ради следует заметить, что С.М.Прокудин-Горский не изобретал цветную фотографию, а был очень удачливым экспериментатором. Впервые С.М.Прокудин-Горский приехал в Ташкент в декабре 1906 г. с намерением снять солнечное затмение 01.01.1907 г. по ст.ст. в горах Тянь-Шаня вблизи станции Черняево. Заснять затмение не удалось из-за низкой облачности. В этой поезде С.М.Прокудина-Горского сопровождал младший сын Менделеева Василий (1886-1922).

Но туркестанцы живо впитали новые идеи в фотографии, и уже в 1909 г. первые опыты наших земляков были представлены на 25-й юбилейной Туркестанской сельскохозяйственной выставке. Одним из экспонатов выставки были цветные фотографии ташкентского фотографа Д.В.Назарова, преподавателя рисования в Ташкентской мужской гимназии и владельца фотоателье на улице Московской. Корреспондент газеты «Асхабад» К.Тимаев в «Обзоре Туркестанской выставки» писал: «Мастерски исполнены в красках фотографические снимки Д.В.Назарова женских головок». Цветные фотографии Д.В.Назарова утрачены для истории, как и большинство экспонатов той выставки. Фотонаследство самого С.М.Прокудина-Горского тоже сохранилось лишь частично и то благодаря тому, что наследники продали негативы Библиотеке конгресса США в 1948 г.

Пионер русской цветной фотографии, прочитав ташкентцам лекцию о своих достижениях в цветоделении, отправился снимать виды Закаспийской области. Затем он вторично посетил край в сентябре-октябре 1911 г. и снимал освоение Голодной степи.

фото: С.М.Прокудин-Горский едет в Голодную степь

Сэлфи, как видим, тоже наше изобретение. Профессор на снимке слева в светлом пальто. На удивление история сохранила имя переводчика — Назар Магомед.

Этот снимок называется «Озеро Алькакуль и мост через магистральный канал». Нет ничего более скучного в фотонаследстве С.МПрокудина-Горского, нежели голодностепские сюжеты. Тоску наводят. В чем причина? Зачем профессору понадобилось снимать эти жалкие виды? Надо сопоставить такой ряд: лекция в ташкентском электротеатре «Хива» — фотосессия Голодной степи — ускорение освоения Голодной степи. Кто владел электротеатром «Хива»? Ташкентский опальный Великий Князь Николай Константинович. Кто начинал освоение Голодной степи, вкладывая в этот проект собственные средства. Он же — Искандер-Романов. Вот и ответ на вопрос: кто заказал С.М.Прокудину-Горскому фотосессию Голодной степи?

С.М.Прокудин-Горский продолжал путешествовать по стране, демонстрируя свои снимки. Заказчик, надо полагать, попросил устроить «промоушен» так, чтобы голодностепские виды попались на глаза петербургскому чиновничеству и высшему свету. И они попались! Вскоре на строительстве Романовского канала появились экскаваторы на железнодорожном ходу, паровые силовые установки. Впервые в истории России при строительстве ирригационного сооружения был применен железобетон. В 1913 г. Романовский канал был построен.

История электротеатра «Хива», где С.М.Прокудин-Горский прочитал свою лекцию, тоже интересна.

Еще один пример предприимчивости Искандер-Романова. Деревянное здание электротеатра «Хива» было построено в 1909 г. по проекту известного ташкентского архитектора Г.М.Сваричевского. Бизнес оказался прибыльным, и часть доходов от него Искандер-Романов вкладывал в голодностепские ирригационные проекты. В начала 1917 г. «Зимняя Хива» сгорела. Кинотеатр стал называться зимним, потому что появилась еще и «Летняя Хива», примыкавшая к горсаду, в советское время называвшемуся парком Горького. На месте сгоревшей деревянной «Зимней Хивы» было выстроено кирпичное здание. Строилось оно на средства супруги Искандер-Романова Надежды Александровны. В дело пошли бриллианты княгини, о чем она сама писала в ТуркЦИК, после того как электротеатр «Хива» был национализирован совдепом:

Заявление Н.А. Искандер-Романовой в ЦИК Туркестанской Автономной Советской Социалистической Республики[1] об отмене национализации электротеатра «Хива»

27 марта 1919 г.(5)

Представителю от российской центральной власти
в Туркестанском крае П.А. Кобозеву[2]

от заведывающей(6) национализированным
музеем-дворцом, принадлежавшим покойн[ому]
в[еликому] к[нязю] Н.К. Романову,
вдовы Надежды Александровны Искандер-Романовой

Заявление

До моего сведения дошло, что предполагается национализировать в числе других кинематографов города Ташкента и электро-театр «Хива», причем по этому поводу было уже заседание в городском отделе Ташкентского совдепа, но так как на этом заседании были голоса за и против национализации, то вопрос этот остался открытым и передан для окончательного решения в исполнительный комитет Ташкентского совдепа. Не зная еще, чем все это кончится, я считаю долгом довести до Вашего сведения следующее:

Национализированный дворец-музей был завещан покойным в[еликим] к[нязем] Н[иколаем] К[онстантиновичем] мне в пожизненное пользование с тем, однако, чтобы после моей смерти он перешел в собственность Ташкентского университета как музей изящных искусств. Электро-театр «Хива» (как зимний, так и летний) завещан мне на тех же условиях на содержание означенного дворца-музея. Не лишним будет сказать, что мысль эта явилась у покойного в[еликого] к[нязя] Н[иколая] К[онстантиновича] еще задолго до революции.

После кончины в[еликого] к[нязя] Н[иколая] К[онстантиновича] мне было приказано через Комиссариат внутренних дел очистить названный дворец и вывезти из него все вещи без исключения, оставив голые стены. Кажется, хотели в нем поместить Красную армию или какой-то комиссариат, сейчас хорошо не помню. Я стала усиленно просить оставить дворец неприкосновенным, чтобы, согласно воле покойного, сохранить в целости для прямого наследника (университета) все произведения искусства (картины, статуи и проч.), в собрание и коллекционирование которых покойный вложил так много знания и труда.

При этом я взялась содержать музей-дворец (штат прислуги, отопление, мелкий ремонт, охрану и пр.) на излишек доходов от «Хивы». Таким путем я содержала национализированный музей-дворец с декабря месяца 1917 г. до настоящего времени, не получая от казны на эту надобность никакой субсидии.

Музей открыт для публики 28 февраля с.г., и в такой короткий промежуток времени музей уже посетило около 12 тысяч человек народа. Естественно, что с открытием музея увеличился расход на содержание его, т.к. пришлось увеличить штат служащих.

Электротеатр «Хива» (зимний и летний) считается за Союзом театральных рабочих. Валовой доход с него (отчислением 25 % Ташкентскому совдепу для К[омиссариа]та народного образования) идет на содержание театральных служащих (37 человек), особой электростанции при театре, на кинематографические картины и проч. Та сумма, которая остается от содержания самого театра, поступает мне на содержание музея-дворца. Поэтому, если электротеатр «Хива» будет национализирован, то казне придется тратить на содержание названного дворца-музея ежемесячно от 15 до 20 тыс. рублей, не считая отопления его и ремонта. Чтобы избавить казну от такого расхода, а главное, не нарушать воли покойного создателя музея, было бы справедливым оставить как зимний, так и летний театр в том виде, как они есть в настоящее время, т.е. не национализируя их.

На месте нынешнего зимнего театра «Хива» прежде был построен деревянный, но он в 1917 г. сгорел; настоящий же я построила на свои личные средства и сама лично наблюдала за постройкой, так как в[еликий] к[нязь], будучи больным, уже редко поднимался с постели. В это время продала свои бриллиантовые вещи, предполагая пополнить эти затраты из доходов театра, но ввиду наступившей после того и все увеличивавшейся дороговизны и больших расходов на ремонт мне сделать это не удалось.

Полагаю, что мне следовало бы поставить в заслугу, что я сохранила в неприкосновенности для народа все произведения искусства и разные ценные вещи, а не вывезла их (как требовал Комиссариат внутренних дел) и не обратила в деньги. В то время можно было продавать всякое имущество, и на ценные вещи из дворца нашлось бы много богатых охотников.

Я знаю, что завещания теперь значения не имеют, но к воле покойного в[еликого] к[нязя] можно бы отнестись несколько иначе, который всю свою жизнь отдавал на пользу народа, оросил для него земли в Голодной Степи и на Искандере, создал на этой орошенной земле около 12 русских и мусульманских поселков и все это делал на свои личные средства, которые были так невелики (ему отпускалось из уделов и в виде процентов с его капитала около 150 тысяч в год).

Мы часто отказывали себе в самом необходимом, жили как в степи, так и в Ташкенте просто как рабочие и питались так же просто, не позволяя себе никаких излишеств.

Прилагая при этом копию завещания покойного в[еликого] к[нязя], из которой видно, что он завещал все созданное им в Туркестане достояние (после моей смерти) на дело просвещения народа, а не завещал, как было принято у других, в пользу своих потомков, прошу Вас, ввиду всего вышеизложенного, принять на себя труд ходатайствовать перед Ташкентским совдепом об оставлении в моем ведении электротеатра «Хива» (зим[него] и лет[него]), не национализируя его.

Н.Искандер-Романова

27 марта 1919 г. Гор. Ташкент

Резолюция(7): «Национализированный театр «Хиву» оставить на попечении Надежды Александровны Искандер-Романовой вместе с дворцом пожизненно в качестве единого целого, установивши лишь государственный контроль и нормы расхода. Член комиссии Совнаркома по делам Туркестана П.Кобозев».
ГАГТ. Ф.10. Оп. 13. Д. 84. Л. 15-16. Автограф

Княгиня Н.А.Искандер-Романова скончалась в 1929 г.

В советское время кинотеатру дали псевдоним «Молодая гвардия», и он был популярен до самой своей смерти 26.04.1966 г. в 5 часов 23 минуты. Именно в эту минуту произошло разрушительное ташкентское землетрясение, остановились часы и треснули стены зимней «Хивы».

Летняя «Хива» на удивление в советское время сохраняла свое исконное название и была одним из самых любимых в Ташкенте кинотеатров. Она еще застала показы международных кинофестивалей стран Азии, Африки и Латинской Америки советских времен. Но затем тихо скончалась.