Очерк 21. Логика с Большой буквы

Тайна диалектической теории Г.В.Ф. Гегеля

«Значение русской философии, как и значение любой другой «национальной философии», - пишет в работе «Тайна диалектической логики. Гегелевская диалектика в советской России» (1999) доцент кафедры истории русской философии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета, доктор философских наук А.И. Бродский, - состоит не столько в новых философских «открытиях» и «изобретениях», сколько в разработке традиционных общефилософских идей в уникальном культурном и историческом контексте. Набор  философских  идей  достаточно  ограничен  и  обновляется  крайне  редко. Но, попадая в различные культурно-исторические контексты, эти идеи по-новому раскрывают свое содержание: из них выводятся новые, дополнительные следствия. А выведение новых следствий из старых идей позволяет обнаружить лежащие в основе этих идей скрытые посылки, то есть такие посылки, которые в иных культурах не были отрефлексированы.  На мой взгляд, в таком выявлении скрытых посылок и заключается главная ценность национально-регионального изучения истории философии и философской проблематики. С этой точки зрения интересно проследить «русскую судьбу» такого характерного порождения немецкой философии как диалектическая логика». После распада марксистско-ленинской идеологии и её бюрократического аппарата в виде «чести» и «совести» можно было ожидать волны справедливой критики, в том числе и  диалектических идей. Занимательно в связи с этим то обстоятельство, что именно этого до сего времени и не произошло. Разумеется, отдельные критические инсинуации есть, но в целом  научное сообщество отечественных философов оказалось не готово к этой открывшейся возможности сказать всё, что они думают. Диалектическая логика интересна, во-первых, потому что в ней отразились некоторые интеллектуальные тенденции уходящего столетия, сфера влияния которых не ограничивается марксизмом; во-вторых, потому что её история проливает дополнительный свет на вечную проблему взаимоотношений философии и идеологии, интеллигенции и власти. Как известно, термин «диалектическая логика» был введен в философию Г.В.Ф. Гегелем. Гегель нередко употреблял философские термины в  выдуманном значении, от-личном от их обычного, общепринятого  употребления.  И «логикой» он называл не науку о выводах и доказательствах, а свою собственную «науку» о саморазвитии абсолютной идеи в «царстве  чистой мысли». Диалектическая логика Гегеля - это учение о Логосе, наука о Боге, который «существует в своей истинности лишь в мышлении и как мышление. [Гегель Г.Ф.В. Энциклопедия философских наук. T.I. M., 1974, стр. 11]. Однако такие же сверхзадачи Гегель приписал и традиционной, аристотелевской логике и обрушился на неё с беспощадной критикой. Традиционная логика, согласно Гегелю, занимается «внешним материалом», «мёртвыми формами», не способна проникнуть в «суть вещей» и должна поскорее «сойти со сцены». Разумеется, никакой новой логики Гегель не создал, а лишь освободил свою метафизику от всех логических законов и, прежде всего, от закона непротиворечивости. Философские взгляды К. Маркса и Ф. Энгельса сложились под сильным влиянием гегельянства. Сказывалось - это влияние не только в «заигрывании» с гегелевской терминологией, о которой однажды обмолвился Энгельс. От Гегеля марксизм в скрытом виде унаследовал фатализм и веру в некую «всемирно-историческую необходимость», определяющую ход событий и ведущую человечество к состоянию совершенства. Однако ни Маркс, ни Энгельс никогда не апеллировали ни к какой особой логике и термин «диалектическая логика» не употребляли.  Так, чья же это выдумка? Напротив, все свои утверждения они строго согласовывали с правилами логического вывода, а у своих оппонентов старались найти логические противоречия. Поэтому распространенное сейчас убеждение, будто «ненависть марксистов к  традиционной формальной  логике сравнима только с их ненавистью к собственно-сти», является, на мой взгляд, значительным  творческим преувеличением, надуманной,  странной  интерпретацией, или  заблуждением теоретиков. Именно, В.И. Ленин высказал мысль, что марксистская теория опирается не на обычную формальную логику, а на некоторую особую, Высшую логику, восходящую своими корнями к диалектической логике Гегеля. «Если Marx не оставил «Логики» (с большой буквы), то он оставил логику «Капитала», - так выразил свою мысль  В.И. Ленин в конспекте «План диалектики (логики) Гегеля». В «Капитале» применена к одной науке: логика, диалектика и теория познания (не надо 3-х слов: это одно и то же) материализма, взявшего все ценное у Гегеля и двинувшего сие ценное вперед». [Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 29, стр. 301]. Ленин считал, что разработка такой «Логики с большой буквы» является насущной задачей борьбы за освобождение рабочего класса, как и создание новой прогрессивной, пролетарской  науки в целом. [Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 42, стр. 296].  Впрочем, сам Ленин так и не разъяснил, что должна представлять собой эта «высшая логика»  [Однако с тех пор, как об этом пишет А.И. Бродский,  идея «особой логики» прочно завладела умами советских философов, которые, по мнению учёного топтались на месте, а «спекулятивные» попытки обоснования единства «логики , теории познания  и «диалектики» оказались  в  советское  время  не  продуктивными  и  малоубедительными. Самое главное, не формализуемыми, что и решило печальный исход этих советских, теоретических исследований, - примечание В.Б.], - В завершении своей критической статьи доцент А.И. Бродский пишет, - Во второй половине 50-х годов (ХХ века), т.е. во времена так называемой «хрущевской оттепели», - пишет он, - идеологическое давление на науку почти прекратилось. Некоторая либерализация наблюдалась и в философии. Впрочем, и в сфере онтологии, и гносеологии монополия марксизма стала ослабевать. На повестку дня вновь встал вопрос об интеллектуальной защите марксизма, и вновь эту защиту марксисты  стали  искать  в  загадочной  гегелевской  сверхнауке - идеалистической  диалектике».  [Бродский А.И.  Тайна диалектической логики. Гегелевская диалектика в советской России (1999) // Русская и европейская философия: пути схождения. Сборник  материалов  конференции.  СПб., 1999, стр. 172 – 173].

Диалектическая и формальная логики «глазами верующего»

«В четвертой книге «Метафизика» Аристотель ставил вопрос, - пишет в статье «Формальная и диалектическая логика» (1997) кандидат философских наук, доцент кафедры философии Московского физико-технического института, префект по науке и учёбе Московского колледжа католической теологии имени святого Фомы Аквинского, академик РАЕН (секция наука и теология) И.В. Лупандин, – какой принцип является столь самоочевидным, что его можно положить в основу истинной философии?». Таким самоочевидным принципом Аристотель считает следующий: «Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении» [«Метафизика», 1005 б, 20]. Впоследствии схоласты назвали этот принцип законом противоречия. В своих логических трактатах, - по мнению доцента  И.В. Лупандина, - Аристотель сформулировал еще два закона мышления: «закон тождества», требующий, чтобы в любом суждении понятия использовались строго в рамках тех определений, которые им были даны, и «закон исключенного третьего», согласно которому из двух взаимоисключающих суждений одно обязательно должно быть истинным. К этим трем законам аристотелевской логики Лейбниц добавил четвертый закон, который он назвал «законом достаточного основания». Этот закон требует, чтобы всякое суждение, претендующее на истинность, было достаточным образом обосновано. В противном случае мы никогда не смогли бы принять решения, а вечно метались  бы  от одного  варианта  к  другому, не  зная, какой  предпочесть, как  далее  поступить. Гегель, однако, не ограничивался критикой законов формальной логики, а вознамерился создать собственную логику, которая впоследствии получила название «диалектической». В основу этой новой логики были положены три закона диалектики. 1) Первый закон диалектики называется «законом единства и борьбы противоположностей». Согласно этому закону, противоположности и противоречия вполне могут сосуществовать мирно, более того, без единства и борьбы противопо-ложностей невозможно движение и развитие. В качестве примера действия закона единства и борьбы противоположностей в природе Гегель приводил все тот же магнит, в котором мирно сосуществующие противоположные по-люса находятся в нерасторжимом единстве. 2) Второй закон диалектики назывался «законом перехода количества в качество». Гегель отрицал абсолютность качеств и считал, в отличие от Аристотеля, что всякое новое качество есть лишь результат накопившихся количественных изменений. В подтверждение своего тезиса Гегель приводил изменение агрегатного состояния вещества: плавление, кипение и т.п. - где появление нового качества, например текучести, есть результат количественных изменений увеличения температуры. Наконец, Гегель сформулировал  3) третий закон диалектики, получивший название «закон отрицания - отрицания»; согласно этому закону, всякое развитие в живой и неживой природе осуществляется по спирали. А качестве примера действия третьего закона диалектики во всех учебниках приводят колос пшеницы. Колос вырастает благодаря смерти зерна, т.е. он как бы отрицает зерно. Однако, когда сам колос созревает, в нем появляются новые зерна, а сам колос как бы умирает, и его срезают серпом. Таким образом, отрицание зерна является причиной возникновения колоса, и отрицание колоса является причиной возникновения новых зерен, и так далее. Торжество гегелевской диалектики было, впрочем, весьма непродолжительным. Открытия Менделя указали на неприменимость законов диалектики в биологии. Что касается магнита, то теория электромагнитного поля, созданная Фарадеем и Максвеллом исключала «единство и борьбу северного и южного полюсов магнита». Однако позиции диалектической логики в СССР были столь сильны, что в середине ХХ века, в 1948 году, скромный учебник профессора В.Ф. Асмуса под названием «Логика» был подвергнут партийной критике за то, что в этом учебнике излагались основы формальной, а не диалектической логики. По-видимому, В.Ф. Асмус, издавая свой учебник логики, уже осознавал, что диалектическая логика дышит на ладан, но признать это публично в СССР было равносильно самоубийству. Даже простое игнорирование диалектической логики Асмусом прозвучало, как вызов и вызвало гневную отповедь советской «философской общественности». Отголоски дискуссии вокруг учебника Асмуса появились на страницах журнала «Вопросы философии», № 2, 1948 год: «Важнейшие вопросы философской науки, такие как предмет и задачи логики, учение о понятии, о суждении, об индукции и др., автором «Логики» изложены путано, с эклектических позиций, без привлечения высказываний классиков марксизма-ленинизма, поэтому логика представлена, как «нейтральная, беспартийная» наука. Легко видеть, - полагает доцент И.В. Лупандин, - что формальная логика событийна (дискретна), а диалектическая логика - процессуальна (континуальна). Действительно, моделью «события» («факта») является мгновенная смена форм (было «А», стало «Б»). Именно это и наблюдается в реакциях элементарных частиц. Моделью же «процесса» является непрерывное движение, описываемое законами классической механики, но в действительности являющееся лишь усреднением громадного числа квантовых событий. Таким образом, в наших представлениях о движении в ХХ веке совершился подлинный переворот. Заметим, однако, что большинство философов склонны к рассуждательству, лишающему - этих возможностей не только их самих, но и тех, кто обращается к их измученным творениям. Образец подобного времяпровождения демонстрируют и другие широко известные в узких кругах, как зарубежные, и отечественные, учёные, писатели, так и верующие подвижники современной критики  дииалектических  изысканий». [Лупандин И.В. Формальная и диалектическая логика. М., 2021, 5 стр. Интернет – версия статьи опубликована автором на сайте: http://proza.ru/2021/06/17/322 2021].
Здесь уместно напомнить об идеях единства логики, диалектики и теории познания, представленные в моих очерках работами советских учёных: Э.В. Ильенкова, И.Д. Андреева и  П.В. Копнина. Безусловно, важное значение имеет не только представление, но и применение в познании всеобщих диалектических методов.