Рассказ молодой зондерши

Рассказ молодой зондерши
--------------------------------------------------
Не подумайте, только, что это основная моя профессия. Я Молодеченское музыкальное училище закончила в 89-м году. Что такое это было - восемьдесят девятый год, когда наступила свобода, а девяностый, а девяносто первый...  Кругом  нищета и богатство, а я, такая молодая и красивая. 
Как только исполнилось восемнадцать,  кинула все и,  несмотря на,  слезы родителей, а больше всех расстроился папа, уехала в Минск. Я уже знала, что буду делать.  Сняла себе хату возле Юбилейки на Заславской - двухкомнатная квартира в новом доме на 10 этаже, стала жить самостоятельно.  Хозяевам, ментам, гебешникам – всем платила регулярно,  валютой, никто у меня прописок никаких не спрашивал.  Время наступило хорошее.  Денег разных стало дофига. Советским рублям  уже никто не верил. И хотя законы были еще старые, расстрельные,  менты смотрели на валютчиков как на объективную реальность.   В универсаме  Юбилейный появился валютный отдел.  От открытия до закрытия  туда стояла очередь  красивых молодых  проституток. Это место обладало, как бы экстерриториальностью. Менты никого не трогали.   Девочки радовались жизни,  себе что-нибудь покупали. 
   Снимать проститутку в валютном отделе  в гастрономе не принято, такое мог посволить себе только залетный, который наших дел не знал. Этот,  не грубо, но настойчиво,  вытащил  меня прямо из очереди, сказал:
— Хочу провести с вами ночь, заплачу тысячу марок. Почему именно меня. Может потому, что я была из всех самая высокая -  метр восемьдесят пять без каблуков.    Тысяча марок - это в пять раз больше, чем могла бы рассчитывать любая из bлядей, что стояли впереди и позади меня.   Такой шорох зависти прошелся из конца в конец.   Я подумала:  почему в марках, а не в долларах, когда все вокруг в долларах.  Так и спросила.
Он сказал, ОК, пусть будет в долларах.  В долларах получалось дороже.
С понтом я ответила:
- Две тысячи.
Он сразу сказал:
- Согласен.   
По-русски он говорил, как наш, но только иногда необычно расставлял слова и это  выдавало в нем иностранца.  Одет  хорошо, дорого и свободно.  Я знала такой тип  богатых американцев - экстремалов,  путешественников в одиночку.
Был один, неделю прожил у меня,   рассказывал про секс туризм  в Африке.
 Из всех вещей у него - был рюкзачок за спиной.
- Откуда ты? – спросила я .
Он сказал:
- Отсюда. Я в этом городе живу, только в другом времени.
«Гонщик»,- подумала я
 Да, я клофелинщица, но с некоторых пор,  делаю это редко, работаю только на себя.  Здесь был особый случай - не каждый день тебе,  не торгуясь, дают две штуки баксов за то, что в лучшем случае стоит двести.   Мне стало интересно,  сколько у него вообще.  Кинула совсем маленькую дозу.  Он вырубился довольно быстро.  Я прошмонала  его карманы.  Нашла лопатник на десять штук кеш. Все сотками.
У меня никогда не было таких денег.  Я перепрятала кошелек и легла счастливая  с ним рядом, желая его отблагодарить.   Он проснулся в четыре утра,  вскочил.  Сказал:
— Ой, что это со мной случилось, я все проспал.  Посмотрел на часы, схватил свою одежду, побежал на балкон и прыгнул.
Представляете, с моего балкона в четыре утра выпрыгнул мужик, иностранец.  Я сразу побежала и выключила везде свет, замерла. Подумала, куда девать его лопатник и деньги.   Прислушивалась.  Ни скорой ни ментов. Я долго так лежала в темноте, незаметно для себя уснула.  А когда проснулась было уже около десяти. Я встала и вышла на балкон, посмотрела вниз. Ничего.
Перед тем, как прыгнуть, он собрал все свои вещи, но украденный  кошелек остался.  Я не люблю лопатники.  Кошельки это мужской понт и тупость. Кошелек легко спи3дить, а бумажки  у меня , не то что не спи3дишь, а даже при личном обыске, не найдешь.   Валюту я из кошелька достала, а сам лопатник выбрасывать было жалко,  кожаный,  дорогой,  хороший для подарка какому-нибудь нужному  мужчине.  Кинула его на дно шуфлядки. Подумала, что нужно себя за все эти приключения вознаградить.   Закрыла квартиру и поехала в Москву.
 Москва 1996 года была ахуительная. В Москве было все. За две недели прокутила одна, сама, наслаждаясь жизнью, доставляя удовольствие только себе.   Просадилась так, что когда вернулась домой в свою квартиру, поняла, что денег нет даже на жратву.  Стала перебирать вещи, чтобы что-нибудь продать, наткнулась на этот лопатник, открыла, а там те же десять штук баксов, сотками,  теми же купюрами с теми же номерами.   Я ко всем делам еще и ломщица.  У меня на бабки память хорошая.