Кто-то должен был...

- Мария Григорьевна, здравствуйте! Скажите, ключи от Настиной квартиры у вас?

Мария Григорьевна, открыв двери на громкий стук, удивленно смотрела на Веру, дочку соседки, Ольги Александровны. Верочка давно не жила здесь, выйдя замуж и переехав к мужу.

После того, как не стало их мамы, в квартире по соседству жила младшая дочь Ольги – Анастасия. Не сказать, что соседство было приятным. Компании иногда гуляли до самого утра, не обращая внимания на жалобы соседей. Даже участковый и несколько раз вызванные наряды полиции ничего не могли поделать. Чуть тише стало только после того, как Настя родила дочку. Кто был отцом ребенка– история умалчивала, да и про ребенка соседи узнали только, когда Настя разродилась. Девушка вела практически ночной образ жизни, только изредка выходя в магазин днем.

- Верочка! Как ты вовремя! Я уже сутки не слышу ребенка. Она очень сильно кричала пару дней, а потом затихла. Сначала думала, может зубки там или что. Но, и Настю же не вижу уже второй день. Не выходит она. Я уж Василию, участковому нашему звонила, да он сказал, что лучше тебя вызвать. Я как раз звонить собиралась, а тут ты. Зайти-то сама я в квартиру не могу, да и боюсь, вдруг дома Настя. Ключи! Сейчас!

Мария Григорьевна открыла шкафчик на стене, в котором хранила ключи от дачи и гаража. Там же висела связка от квартиры соседей, которую ей в свое время отдала Ольга. Настя выпросила у сестры ее связку, мотивируя тем, что потеряла свои, а сделать другие сейчас времени нет. Про ключи у соседки она просто забыла.

- Держи! – она протянула ключи Вере.

Та, не тратя времени попусту, быстро открыла двери в квартиру. Запах, который пошел из открытых дверей на площадку, заставил и Веру, и Марию Григорьевну судорожно вздохнуть. Отпихнув с прохода какие-то пакеты, звякнувшие стеклом, Вера вошла в квартиру:

- Настя! Ты дома?

В ответ – тишина. На кухне был полный разгром. Вера поморщилась, вспомнив, как любовно мама обустраивала место, где проводила больше всего времени, готовя для дочек самое вкусное, самое любимое. Сейчас здесь царила грязь и разруха. Отломанная дверца шкафчика над раковиной, перевернутые табуретки, куча разнокалиберных бутылок под столом. Последний раз в квартире Вера была месяц назад, встречаясь с сестрой в основном на улице. Та не хотела, чтобы Вера приезжала в гости.

Вера кинулась в спальню, которая раньше была детской. В этой комнате жила Настя с дочкой. Открыв дверь, Вера отшатнулась от вони, которая плотным покрывалом накрыла ее. Шторы были задернуты и в полумраке Вера разглядела кроватку, которая стояла у стены. С ужасом она поняла, что там лежит ребенок. Она схватила племянницу на руки и убедилась, что та еще дышит. Дыхание было настолько слабым, что Вера сначала даже не поняла, есть ли оно.

- Мила, Миленочка, открой глазки!

Малышка шевельнулась и затихла.

- Мария Григорьевна! Вызывайте «скорую»!

Вера уже поняла, что сестры в квартире нет, ребенок был один непонятно сколько времени. Приехавшая «скорая», увезла ее с Миленой в больницу. Ребенок был в критическом состоянии.

Вера и Настя родились с разницей в два года. Но, настолько разных людей, наверное, было не найти. Ольга Александровна любила детей вроде одинаково, старалась не выделять никого, но, рано оставшись вдовой, вынуждена была работать сутками, чтобы поднять девочек. Родители помогали как могли, но это была капля в море. Особенно сказалось отсутствие поддержки и финансов, когда заболела Настя. Долгий процесс, пока поставили правильный диагноз, затянулся почти на год. Потом были несколько лет лечения, реабилитации и прочего, пока врачи с уверенностью не сказали, что теперь девочка здорова. Возможно, именно в этот момент, пошел раскол и разделение между детьми. Настя привыкла получать все внимание, в то время как Вере пришлось смириться с тем, что уставшая, часто совершенно без сил, мама, не в состоянии выслушивать ее проблемы или откровения. Пока была жива бабушка, мать Ольги Александровны, Верочка не чувствовала себя ни одинокой, ни ущербной. К ней она могла прийти с любым вопросом и любой проблемой. Бабушка же научила ее смотреть на мир не только под своим углом, но и со стороны окружающих.

- Пойми, маленькая, ты очень нужна маме. Нужен твой смех, хорошее настроение, чтобы она видела, что, хотя бы, у тебя все хорошо!

И Вера, как могла, следовала совету бабушки. Но, когда той не стало, она очень остро осознала, что осталась один на один со своими проблемами.

К тому времени, как выздоровела Настя, в семье четко сформировалась система общения. Младшая дочь могла рассчитывать на любое внимание, а Вера старалась лишний раз не тревожить мать, понимая, как ей досталось за эти годы.

Как ни странно, но Настя больше ревновала маму к сестре, хотя по логике должно было быть как раз на оборот.

Ольга Александровна, немного выдохнув, ушла с одной из работ и стала больше времени проводить дома. Вера закончила вуз и работала, помогая по мере сил матери. Настя же вела какой-то странный образ жизни. Вера с мамой вытаскивали ее из отделения полиции, искали по всему городу, когда она пропадала. По всей видимости, сформировавшееся в голове Насти: «мне плохо – меня любят», теперь было принято, как четкое руководство к действию.

Когда Вера привела Андрея, чтобы познакомить его с семьей, Настя сказала:

- Ну, хоть кто-то на тебя внимание обратил! Не упусти! – и засмеялась.

Вера дернула плечом:

- Завидуй молча!

Она уже оставила привычку жалеть сестру или пытаться помочь ей. В конце концов, та взрослый человек. Жалко ей в этой ситуации было только маму.

Андрей был замечательным парнем. Они с Верой учились в одном вузе, там же и познакомились. Оба понимали, что лучшей партии им не найти. Спокойная, выдержанная Вера и веселый, но в то же время очень серьезный во всем, что касалось семьи, Андрей. Выросший с мамой, он рано понял, как тяжело приходится женщине, которая поднимает ребенка одна. Поэтому, к будущей теще проникся самыми теплыми чувствами, после того, как увидел, что она, как и его мама, очень уставшая немолодая женщина, с массой проблем и минимальной поддержкой. Свою маму он потерял за год до знакомства с Верой. Онкология унесла жизнь самого близкого человека, и Андрей остался совсем один. Ольга Александровна, посмотрев на него некоторое время, на отношение к Вере, к семье, сказала дочери:

- Замечательный он человек! Доченька, я рада за тебя и теперь буду спокойна. У тебя все будет хорошо, а вот у Насти…

Вера не знала, что в день, когда мама получила инфаркт, она вернулась с работы раньше времени. Андрей приехал в тот день с утра в их квартиру, чтобы закончить ремонт на кухне, который они затеяли перед свадьбой. Он заканчивал устанавливать раковину, когда на кухню зашла Настя.

- Андрюша, ты мне не поможешь?

- Минуту подожди! Сейчас…

Когда он обернулся, его чуть не хватил удар – Настя стояла перед ним почти раздетая. Она шагнула вперед, закинула руки ему на плечи и прошептала:

- Я же лучше Веры?

Андрей растерялся, но потом резко оттолкнул ее:

- Еще раз такой номер отколешь – не посмотрю, что ты девушка!

Именно этот момент застала Ольга Александровна, когда вернулась. Она тихо шагнула назад в коридор, пока ее не увидели, прошла к себе в комнату и через полчаса, заглянувший туда Андрей, увидел, что будущая теща сидит на диване, неловко привалившись головой к подлокотнику. Приехавшая «скорая» ничем помочь уже не смогла.

Вера с Андреем занимались всем, что связано с проводами, а Настя круглыми сутками не выходила из своей комнаты. Ехать на прощание с мамой она отказалась категорически:

- Хоть раз подумай обо мне! Как мне тяжело! Я теперь совершенно одна! – истерично кричала она сестре.

Вера, на которой лица не было все эти дни, только махнула рукой:

- Делай, что хочешь!

Они переехали в квартиру Андрея, и Настя осталась полноправной хозяйкой в квартире Ольги Александровны. Через полгода они вступили с Верой в наследство, и Настя заявила:

- За свою половину платить будешь сама! Я не нанималась!

Вера пожала плечами. Все это время Настя не дала ни копейки и квартиру содержала именно Вера, следя за коммунальными платежами. Дальше так и продолжилось, несмотря на показательные выступления младшей.

Год спустя Вера с Андреем тихо расписались. Все это время Вера почти не общалась с сестрой, лишь изредка позванивая ей по праздникам. Увиделись они, когда Настя родила Милену.

- Забери меня из роддома! – короткий звонок поверг Веру в состояние шока. Она понятия не имела, что сестра ждет ребенка.

Следующие пару месяцев она регулярно приезжала к сестре, помогая с младенцем, уборкой, готовкой, привозила продукты, вещи для ребенка. Настя принимала все как должное.

- Крестной будешь.

Она не спрашивала, а просто поставила перед фактом.

- Своих-то нет, и не будет, наверное, а так хоть какой-то ребенок.

Вера вскинулась, готовая резко ответить сестре, но глянув на маленькую Милену, промолчала.

После крестин, которые организовали Вера с Андреем, Настю как подменили. Она стала требовать, чтобы Вера взяла на себя обеспечение ребенка:

- Ты же крестная, вот и обязана о ней заботиться!

Вера поначалу молчала, понимая, что любое слово в сторону Насти и она Милену не увидит больше, но потом не выдержала:

- Я, конечно, буду помогать, но крестная мать все-таки не родная, правда? Настя, ты ее мама!

Безобразную сцены, которая последовала за этим, Вера предпочла просто вычеркнуть из памяти. Она уже поняла, что Настя отрезанный ломоть, но племянница для нее стала родным человечком, пусть и маленьким. Вера смотрела на нее, а видела маму. Маленькая Милена смотрела на тетку глазами Ольги Александровны.

- Красотка будешь! – целовала в нос племянницу Вера.

Жизнь шла своим чередом. Андрей открыл компанию, связанную с грузоперевозками, и немало преуспел. Вера пошла на повышение, стала начальником подразделения и теперь часто ездила в командировки. Из очередной она вернулась досрочно, после того, как в течение двух дней не смогла дозвониться сестре.

В больнице Милену забрали в реанимацию, а Вере пришлось объясняться с полицией и органами опеки. Ребенок был сильно обезвожен. Это означало, что мать оставила девочку на долгое время одну, без еды и питья.

- Вы знаете, где ваша сестра?

- Нет. Даже предположить не могу. Она последнее время вела очень беспорядочный образ жизни.

Вера была зла как никогда. Хватит! Сколько можно носиться с Настей!

Она отвела с сторону представителя органов опеки и проконсультировалась, что ей нужно сделать, чтобы забрать девочку.

Милена провела в больнице больше месяца. Вера взяла отпуск и неотлучно была с ней все это время. Про Настю вестей не было, и Вера подала ее в розыск.

Спустя какое-то время суд лишил Настю родительских прав, и Вера удочерила племянницу.

Двенадцать лет спустя, в квартире Веры и Андрея, первого сентября творилось настоящее светопреставление:

- Мам! Где мои гольфы?!

- А мои?

- И мои носки!

Трое детей вихрем носились по квартире, чуть не сбивая с ног родителей и пытаясь собраться, чтобы не опоздать на линейку.

- Так, а ну-ка тихо! – из кухни появилась Вера, вытирая руки о фартук и мгновенно разобралась со всеми проблемами и проблемками. Через пару минут все трое стояли перед ней, и она поправляла им одежду, банты и вносила последние штрихи.

- Миленочка, неси цветы, только стебли вытри, чтобы сухие были, полотенце возле вазы я положила.

Милена глянула своими синими, как море в грозу на солнечной стороне, глазами и спросила:

- Мам, а вы сегодня с нами?

- Конечно! Я отгул взяла.

Милена хлопнула в ладоши и понеслась на кухню.

Вера оглядела младшую дочь, Ольгу, и сына, Сашу, и осталась довольна:

- Настоящие первоклассники!

Дети довольно прищурились и спросили:

- А в парк?

Вера рассмеялась:

- После школы будет вам парк! А теперь, марш за цветами!

Оля и Саша появились, когда их уже и ждать перестали. Вера почти смирилась с тем, что детей у них с Андреем не будет. Она бросила ходить по врачам, которые не могли сказать ей ничего определённого, заставляя сдавать все новые и новые анализы, и успокоилась. Они первый раз поехали в Грецию и, глядя как Милена хохочет, пытаясь достать дно, ныряя все глубже в прозрачную воду, она сказала мужу:

- Может не дано нам, Андрюша? Может именно поэтому Бог нам Миленку дал?

- Может быть! – Андрей сжал руку жены, лежавшей на соседнем шезлонге. Он знал, сколько боли в этом признании.

А спустя пять месяцев Вера пошла к гинекологу, чтобы узнать, что с ней не так и с удивлением услышала:

- Да все так! Прекрасно просто все! На УЗИ пожалуйте! Подозреваю, что не одним нас порадуете!

Вера тогда только удивленно открыла рот, а потом разревелась.

- Ну, и что мы рыдаем? Радоваться надо! – пожилой врач с улыбкой смотрел на женщину, которая приходила к нему неоднократно, но которой он ничем помочь не мог. Природа все-таки взяла свое, чему он был несказанно рад.

- Это я от радости! – сквозь слезы рассмеялась Вера.

- Ааа, ну тогда можно и даже полезно! Пойдемте!

УЗИ показало двойню.

Школьный двор был наполнен гомоном и смехом. Вера отвела двойняшек к месту, где стоял их класс и помахала рукой старшей дочке, которая стояла на другой стороне площадке со своим. Вдруг, Вера замерла, забыв опустить руку.

- Верочка, ты что? – Андрей удивленно посмотрел на жену.

- Да… так, ничего, показалось…

Вера озадаченно вглядывалась в толпу. Ей показалось, в какой-то момент, что она увидела Настю.

«Да ну, вряд ли, просто почудилось!»

В этот момент началась линейка и все внимание родителей устремилось на директора школы и выступающих. Милена была одной из них. Сначала она танцевала вместе с группой поддержки, а потом читала стихи. Брат с сестрой отбили все ладошки, хлопая своей старшей, любимой сестренке.

Андрей тихо обнял жену и прошептал ей на ухо:

- У нас прекрасные дети, а у них замечательная мама!

- Папа тоже ничего себе! – рассмеялась Вера.

Возвращаясь из парка вечером, все семейство заходило в подъезд, когда Веру окликнули:

- Вера!

Та обернулась и застыла. Перед ней стояла Настя. За эти годы сестра почти не изменилась, только еще больше похудела. Вера переглянулась с мужем и кивнула. Андрей закрыл за собой дверь, подтолкнув вперед Сашу, который замешкался, оглянувшись на мать.

- Привет!

Вера молчала, ошарашенно разглядывая призрак из прошлого. Настя была странно одета, на ней было темное платье до пят, на голове платок.

- Ну что молчишь? Не узнала?

- Узнала, конечно. Что ты здесь делаешь?

- Приехала тебя повидать. И на дочку посмотреть. А еще прощения попросить.

- Настя… а так ли оно тебе нужно, мое прощение? Где ты была все эти годы? Что с тобой случилось?

- Да где я только не была… Главное не то, что со мной случилось, а то, что сейчас со мной. Я в монастыре живу.

Вера удивленно вскинула брови:

- Где?

- В монастыре. Удивила тебя?

- Не то слово!

- Скажи мне кто-то несколько лет назад, я сама бы удивилась.

Настя огляделась по сторонам, увидела скамейку и подойдя, присела, похлопав ладонью по лавочке:

- Иди, поговорим. Не бойся.

- Да чего мне тебя бояться? – Вера присела рядом с сестрой.

- Правильно, теперь уже нечего. Знаешь, я ведь тебя ненавидела… Так ненавидела, что больше всего в жизни мечтала, чтобы у тебя ничего не получилось, чтобы тебя просто не было.

Вера удивленно посмотрела на сестру:

- Почему?

- Сама не знаю. Может быть потому, что ты была сильная, знала, чего хочешь от жизни, а я, наоборот, как листок в поле носилась… Не знаю, Вера, не могу объяснить. А еще, мне казалось, что ты меня ненавидишь…

- Я? – Вера поперхнулась. – Ты с ума сошла?

- Тогда, наверное, да… Мне казалось, что я забрала у тебя маму и поэтому ты не можешь меня любить.

- Сама придумала – сама обиделась! Настя, ну ты что?!

- Это сейчас я что-то понимать стала, а тогда, как в темной комнате была. Ничего не видела и свет включить было некому.

- Лучше скажи мне, как получилось, что Милена одна осталась? Как ты могла ее бросить?

- А я ее не бросала. Точнее не так. Я ее оставила на пару часов. Она спала, я думала, что съезжу по делам и вернусь. У меня тогда появился парень, вроде все складывалось. Он вез меня домой, когда мы попали в аварию. Я почти два месяца была без сознания, на аппаратах. Олег погиб.

- Я обзвонила все больницы, тебя нигде не было.

- Ты бы меня и не нашла, потому что я лежала в соседнем городе и документов при себе у меня не было. Авария на трассе случилась. Олег не в Ростове, а в Батайске жил. Мы только выехать успели на трассу и тут этот грузовик… - Настя поежилась и на секунду закрыла глаза.

- Ничего не понимаю, а почему же ты тогда не дала о себе знать?

- Не знаю. Поняла в какой-то момент, что у Милены со мной нет будущего. Что ты о ней позаботишься лучше.

- Ты знала, что она чуть не умерла?

- Да, читала потом. Знала и то, что она теперь у тебя живет.

- И как ты дальше думаешь?

- Постриг приму. Только нельзя мне, пока все дела не улажу. Пока прощения не получу там, где могу еще его получить. Ты меня простишь?

- Ох, Настя, какая же ты глупая все-таки! Конечно! – Вера обняла сестру.

Настя тихо плакала, прижавшись к единственному родному человеку в этом мире. Наконец, она вытерла слезы и подняла голову:

- Спасибо! А Милена…

- Нет! – Вера строго глянула на сестру. – Ее тревожить не надо! Не дам! Она ничего не помнит, Настя, считает меня матерью. Пусть так и будет, пока не вырастет, а там посмотрим.

- Можно я иногда буду приезжать, чтобы посмотреть на нее? Как сегодня, на линейке.

- Я не могу тебе запретить и не буду. Только с условием, что все это на расстоянии. Она замечательная! Очень умная, способная, прекрасно танцует. Да ты видела сегодня. Пусть у нее будет детство, хорошо?

Настя опустила голову и кивнула:

- Ты права! Пусть будет…

- У вас разрешены телефоны?

- Ограничения есть, но не до запретов.

- Тогда я пришлю тебе ее фотографии и буду держать в курсе. Набери мне. – Вера продиктовала телефон и дождалась звонка от сестры, записав ее номер. - Только, Настя… Если ты попытаешься хоть как-то навредить ей, вмешаться в ее жизнь…

- Не бойся! – Настя твердо посмотрела на сестру. – Не буду! А ты стала хорошей матерью…

- Кто-то должен был…

Настя поднялась и, неожиданно поклонившись сестре, сказала:

- Спасибо тебе, родная, за все! Прости меня, и прими мою благодарность! Пусть Бог хранит вашу семью!

После этого она резко повернулась и пошла в сторону остановки.

- И тебя, сестра… пусть хранит и тебя… - сказала Вера и подняла голову на свои окна. Там горел свет. Там ее ждали. Она тряхнула головой, вытерла слезы и вошла в подъезд.