Была усадьба в старой Пензе. Эпилог

Последний дореволюционный Голова Пензы Давид Васильевич Вярьвильский, вернувшись после казахстанской ссылки, снимал комнату за 101-м километром от Москвы на станции Петушки.
 
Здесь, в деревянном бараке с чьим-то заросшим огородом вокруг он жил воспоминаниями о детских годах в большой дружной семье: о ласковой маме, о няне - труженице, о шалостях братьев и нравоучениях сестёр, о строгом и религиозном отце, о весёлых праздниках с близкими, вспоминал своих кузенов из семей Карповых, Мартышкиных, Барсуковых, Кузнецовых.
 
Он вспоминал о своих первых любовных переживаниях, о своей верной и преданной супруге и рождении ненаглядных дочурок.
Он сохранял ощущение счастья, которое испытывал от своей производственной и коммерческой деятельности, от успехов в благоустройстве родного города, от участи в культурном обогащении пензяков.

Но навсегда покинув Пензу в 1918 году, у него больше никогда не возникало желания вернуться сюда вновь. Он не мог даже представить себе родной город без солнечных церковных куполов и колокольного перезвона; родной усадьбы без цветущего сада, без привычной домашней суеты, где звуки детского смеха, окриков, мычания, ржания и кудахтанья перекликаются с запахами свежеиспечённого хлеба, яблок и сена.

Он не мог себе даже представить улицу Московскую, где родился, вырос и помнил каждый её уголок разрушенной и обнищавшей, с почерневшими от копоти «буржуек» стенами домов, где «равноправные» мужчины и «освобождённые» женщины ютились в тесных коммуналках и выстраивались в длинные очереди к прилавкам магазинов, на которые вдруг «что-то выкинули». Ему это рассказывали другие, когда то же самое он наблюдал и переживал в Москве.

В памяти Давида Вярьвильского запечатлелась ещё та Пенза, самая родная и любимая, что, осталась в назидание правнукам в фиолетовых чернильных строчках, нервно бегущим по пожелтевшим тетрадным листам.


* * *

Фирменный поезд «Сура», маршрутом Москва - Пенза подъехал к железнодорожному вокзалу ранним утром.
Из вагона СВ-класса сошёл представительный, хорошо одетый мужчина лет шестидесяти. В Пензе он был впервые, и на платформе его никто не встречал, но он уверенно зашагал через привокзальную площадь, а затем по улице налево.
Это был правнук Давида Васильевича Вярьвильского, художник и успешный предприниматель Антон Юрьевич Повагин.

Нужный маршрут он уже изучил по смартфону, сидя в уютном купе за чашечкой кофе. И вот он остановился на перекрёстке. Направо открывался вид на длинную и прямую как стрела улицу, которая заканчивалась на самом горизонте маленькой золотой точкой соборного купола.
 
Сердце учащённо забилось, словно он здесь жил когда-то давно-давно, так давно, что успел забыть, а теперь, вдруг ясно вспомнил.
«Смотри, деда, – обратился он к невидимому собеседнику,– вот она, наша Пенза! А родная твоя Московская улица снова ведёт к Храму!»

ДАЛЕЕ:http://proza.ru/2022/07/21/814