Сказка Чудесный сон

  Сумка кинута на пуфик. Куртка – на антикварной вешалке в виде дракона с пятью головами. Молодая женщина, после того как пришла с тренировки уставшая и довольная, увидела в коридоре небольшую коробочку.
 - Ба, что это за коробочка на комоде стоит? – раздеваясь, она разглядывала коробочку, явно видавшую виды, - антиквариат или новодел?
- Это подарок, не новодел, - из кухни донёсся звонкий голос еще нестарой женщины. – Иди ужинать.
- Ух-ты, и кто же тебе сделал подарок? –  уже из своей комнаты поинтересовалась вернувшаяся женщина.
- Не кричи, иди сюда, – старшая представительница слабого пола вздохнула, подтянулась, привстав на цыпочках, до верхней полки, достала какую-то жестяную банку, оказавшуюся достаточно увесистой, и убрала ее на подоконник за штору.  Спустя время на кухню вошла тридцатилетняя женщина.
- У-у-у, запахи великолепные. Ба, что за повод для рыбника? Ты давно его не делала!  - стол был накрыт, как на праздник.
- Да, красавица, забыла, какой сегодня день?  - хитрым глазом бабушка оглядела внучку, которая очень хорошо выглядела: фигуристая, бронзово-каштановые волосы, а вот цвет глаз необычный – фиолетовый, за них очень часто её называли то феей (если у неё было хорошее настроение), то ведьмой (вредноватая);  пестрое  «огурцами» домашнее платье очень шло ей, а тонкий кожаный ремень подчёркивал талию. Она задумалась.
- А-а-а, вспомнила, у меня же именины! – в их семье была традиция отмечать этот праздник, а её нарекли в честь прабабки, которая считалась ведуньей. И поэтому они никогда не отступали – всегда отмечали дату и делали друг другу небольшие и часто необычные подарки. Родители, даже находясь заграницей, тоже  поздравляли. А вот рыбный пирог (секрет его изготовления передавался из поколения в поколение) делали по особым дням, и именины – как раз то, что нужно.
 - Поздравляю тебя! Неси гордо своё имя и оправдывай его значение! – моложавая  бабушка поцеловала именинницу в щёчку и прошла в коридор, взяла осторожно коробочку и произнесла: - Вот это тебе. Только откроешь после ужина.
Внучка заинтригованно оглядела пресловутую шкатулку, поблагодарила и поставила рядом с собой на столе. Родители не поздравили, - вероятно, как и она, тоже заработались. Весь вечер она неотрывно на неё глядела, автоматически беседуя с бабушкой. Материал, из которого сделана шкатулка, явно дорогой, - возможно, эбен: тёмно-коричневый, с мутноватыми жёлтыми прожилками. Обычная прямоугольная коробочка, но почему-то эта простота и завораживала. 
  А когда стали чаёвничать (пили по торжественным поводам из настоящего китайского фарфора – с драконом), бабушка  негромко произнесла, пригубив из красной чашки с позолоченным узором:
-  И что чувствуешь, глядя на  коробочку?
- Она чем-то меня притягивает…
- Сейчас мы будем с тобой священнодействовать.
Сделав последний глоток ароматного чая, она совершила следующее: достала из пенала большой красивый жостовский поднос, поставила на стол, на поднос – шкатулку. Вытащила из-за шторы жестяную банку, извлекла оттуда бархатную ткань, воск, свечу, щётку. Взяв в руки небольшой заварочный чайничек, она приказала имениннице:
- Поливай шкатулку чаем.
  Как околдованная, внучка начала поливать деревянное изделие медленно, почти со вкусом, а её бабушка быстро и сноровисто натирала шкатулку щёткой, затем начистила воском, зажжённой свечой опалила деревянные стенки и смахнула остатки работы бархоткой. Во время этой таинственной процедуры коробочка медленно становилась ярче: еще несколько мгновений назад древние крышка и стенки теперь выглядели новыми, с росчерками шоколадного оттенка, а между ними тоненькие тёмно-жёлтые полоски заиграли золочёными бликами. Простая шкатулка превращалась из гадкого утёнка в белого лебедя. Убрав в раковину поднос и вылив остатки чая, обе женщины наслаждались увиденным. Именинница, внимательно осмотрев подарок, пыталась его открыть. Вертела-вертела в руках, стенки-то гладкие, пока не сообразила перевернуть и нажать на одну ножку шкатулки – ничего не произошло, потом на другую, на третью – и тут что-то щёлкнуло. Шкатулка рассыпалась на пять частей, а внутри неё оказалась коробочка, но поменьше. Она была красноватая, со сполохами тёмно-коричневых блесков благородного эбена. Сверху выделанная золотой канителью и каким-то еще материалом с необычным растительным витиеватым узором, а в навершии – маленький округлый камень красного цвета блеснул звёздными гранями, – вероятно, рубин. Внучка и тут не растерялась: нажала на рубин – но ничего не произошло.
  Бабушка выжидательно, даже загадочно смотрела на её движения:
- А ну-ка, соберись мыслями, подумай хорошо, чтобы открыть!
- Ба, это что, китайская шкатулка? – молодая женщина раздумывала. Стала рассматривать рисунок на крышке. Оказалось, он представлял собой глухой лес, а рубин был солнцем, подсвечивающим этот лес, созданный из золотой канители, глазури и эмали. Тут по какому-то наитию она сначала рубин повернула вправо, затем влево, а потом утопила его вниз. Шкатулка открылась с тихим шуршащим звуком.  Обе ахнули от восторга! На внутренней красной бархатной обивке находилась маленькая статуэтка единорога. Белый, слегка перламутровый, с развевающейся радужной гривой, золотым витым рогом, он стоял на трёх ногах на травянистом подножье, грациозно подняв правую переднюю ногу с золотой подковой. А на его крупе в танце замерла фея с прозрачными светло-зелёными крылышками.
Невероятная воздушная красота этой фарфорово-хрустальной статуэтки поражала. От неё словно исходил неземной свет. Первой очнулась молодая женщина:
- Ба, это восхитительно!!! Такого я никогда не видела! Это самый необыкновенный подарок, который я получала! Огромное спасибо! – она бросилась к сидящей, поцеловала.
- Смотри, это не просто подарок – он волшебный, – хитро улыбнулась та, будто что-то загадала, и тоже поцеловала внучку.
Остаток вечера прошёл в обсуждении необычной статуэтки и шкатулок.

  Перед сном именинница поставила фигурку на двойную шкатулку, из которой ее извлекли, чтобы она была на виду. Цветок папоротника очень гармонировал рядом. Создавалась иллюзия, будто мифическое животное вот-вот спрыгнет и затеряется в лесу – цветке!
  В китайском учении фэн-шуй единорог считается символом удачи и счастья. Талисман этот помогает своему владельцу стать более успешным, а также защищает от бед, сглаза и всякого негативного воздействия. Женщина понимала, почему именно единорог – этот талисман привлекал в жизнь любовь. Бабушка давно обеспокоена ее незамужним положением.
  Долго не могла уснуть, так как до сих пор была под воздействием события. Но всё-таки заснула.

  …Ей было легко, радостно, почему-то хотелось лететь. Думала, вот взмахну руками  и полечу… У-у-у-ух… Вдруг она поддалась охватившим её эмоциями, представила себя лебедем и – полетела. Она парила, расправив руки, как крылья, слегка покачивая ими в полёте, а ногами, вытянутыми в струну, двигалась, как будто плыла в воде, помахивая, словно хвостом рыбы. Там, под облаками, ей было беззаботно и весело, кровь играла, даже бурлила, ей стало жарко от прилива адреналина. Ветер развевал её лёгкий наряд, ей было прохладно, но это очень нравилось… Полёт дарил ощущение невообразимого счастья! Эйфория! Она видела под собой улицы, площадь, которую облетела аж два раза, чуть-чуть задела верхушки нескольких деревьев, напугав каких-то влюблённых, сидящих на лавочке. Огни большого города оказались внизу, пролетела деревушку, поле, реку, за которой виднелся лес. Молодая женщина решила спуститься, снизилась и вскоре мягко приземлилась на опушку леса, упруго прыгнув на землю. Почва ночью немного влажная, тёплая и мягкая. Она прислушалась к звукам. За спиной река звенела небольшими серебристыми волнами, золотая луна слабо сверкала сквозь облака, деревья в лесу приглашающе зазывали внутрь.
Ей не было страшно. Она чувствовала бешено колотящееся сердце в груди. Ей очень захотелось ощутить что-то такое, чего никогда не было! Сказку! Мягко ступая по земле в каких-то кожаных туфлях, невероятно удобных и лёгких, она вдруг провела рукой по траве: та оставила влажный след от вечерней росы на ладонях. Повинуясь какому-то странному чувству, женщина почему-то слизнула эту росу с пальцев, вкус ей понравился – неземной, ни на что не похожий, а запах – м-м-м-м – почему-то пряный запах детства. Это даже бодрило… Пройдя  немного вглубь леса, она обнаружила, что травы и кустарники перед ней расступаются. Она шла между ними в воздушном летящем платье малахитового цвета, которое постоянно переливалось по мере ее продвижения всеми оттенками зеленого, синего и голубого цветов. Все ночные птицы и насекомые, казалось, ждали именно её, потому и запели в честь неё. Что пели, она не вникала, но чувствовала – песнь посвящена ей. Создавалось впечатление, будто она здесь и должна быть, она – хозяйка этих мест. Вот именно Хозяйка.
 
  Она увидела огромные кусты непроходимого папоротника, а в некоторых местах можжевельник и бамбук. У неё в руке каким-то образом оказался небольшой серебряный кинжал – верх рукоятки обрамляла голова взнузданного коня, гарда окована тремя розами, само лезвие клинка тонкое, блестящее, обоюдоострое. Ладонь сжала кинжал, точно он был продолжением руки. И опять чувство – это ЕЁ кинжал. Только она замахнулась им в сторону ближайшего огромного куста можжевельника, растущего вплотную с папоротником, как он каким-то образом отклонился. Она покачала головой, словно отгоняя от себя это видение. Опять замахнулась, но уже по-другому, не как от мухи, а вроде защищаясь, как будто перед ней враг. При этом хмыкнула и испуганно, с нервом, засмеялась. Звук смеха вдруг отозвался неожиданным эхом… Молодая  женщина вздрогнула от этого. Пройдя несколько шагов в сторону бамбука, срезала кинжалом ближайшую молодую ветвь, отчего на срезе сразу возникла слеза сока, которая чуть задрожала, едва держась. Слеза замерла, затем заблестела в ночи и медленно начала стекать вниз по молодой ветке. Новоявленная хозяйка невольно пожалела о том, что срезала побег, прикоснулась рукой к оставшемуся стволу, и он на глазах зарос, словно его и не резали. А вверху сразу появился росточек нового листа. В руках у неё оказалась бамбуковая палочка, похожая на музыкальный инструмент - дудочку.  Неожиданно ей вспомнилось, что японские монахи играли на бамбуковых флейтах - сякухати. Она присела на взявшийся из ниоткуда пень и аккуратно стала вырезать кинжалом в палочке маленькие дырочки. Очистила от мусора, продула поток воздуха через трубочку, и неведомо откуда услышала чихающий звук... Она решила, что это из дудочки, глянула внутрь. Тихий смешок заставил обернуться. Она увидела странного маленького человека – старичок был в два раза ниже её, с заросшими рыжевато-седыми волосами и бородой, отчего казалось, будто он лесовик, одетый во всё зеленое: балахон, штаны, башмаки.
- Дедушка, будь здоров, доброй ночи, - произнесла она, нисколько не смущаясь. Он хмыкнул.
- И тебе здравствовать. Чегой-то ты делаешь? - он хитро улыбнулся.
- Вот пытаюсь звук извлечь… 
- Ну-ну, кто ж так делает?  Дует она! Надо вдохнуть воздух, поработать пальчиками по дырочкам флейты, выдыхая, чтобы полилось твоё дыхание! Почувствуй всё вокруг себя. Попробуй. Не боись, получится.
  Молодая женщина встала, сомкнула глаза, вобрала в себя воздух, взяла сякухати в руки и мягко начала выдувать, нежно прикасаясь пальцами к сделанным отверстиям. И вдруг полилась мелодия. Она сама удивилась, как это получилось! Мелодия оказалась странно созвучна ее состоянию – летящая, какая-то трепетная, искрящаяся - объёмный низинный звук земли перерастал в полёт, в небеса, он словно обнимал всю землю. То низкий, то звонкий, то бьющий по нервам, то отправляющийся ввысь! Птицы замерли, лесовик ошарашенно взирал на неё. Вокруг них медленно, неспешно расступались кусты и деревья. Образовалась поляна, на которой проявился светлый двухэтажный, почти хрустальный, дом с тремя башенками. К крыльцу тянулась дорожка, мощеная цветным булыжником. По бокам росли дивные кустарники невиданных растений. Разросшаяся платановая роща находилась поодаль. А  сквозь деревья, если внимательно присмортеться, чуть проблёскивала гладь озера.  Женщина оглядела идиллическую картину, ей стало удивительно свободно, но флейта еще пела не останавливаясь. Когда звук прекратился, леший выдохнул:
- Вот диво дивное! Надось такому же случиться! Ужо как лет триста такого не видывал и не слыхивал. Ты окацца дивнянка! Неужель и единорожку вызволишь!? – до того удивился лесовик, что выложил заветную информацию. Затем оглядел внимательнее её, попросил осмотреть кинжал, которым та вырезала необычную флейту, и пояс с ножнами.   
 - Какую единорожку?  - уточнила женщина. Тот крякнул от того, что проговорился. - Есть пророчество: кто освободит единорога, осуществит все свои желания. А единорог ему станет служить. Но служить будет только до того момента, пока освободитель не скажет «достаточно».
Женщина усмехнулась, вспомнив сказку о золотой антилопе:
- А потом всё желаемое обратится в прах?
- Нет. Просто он уйдёт и станет свободным.
Леший глубоко и огорчённо вздохнул, сел на появившийся пенёк.
 - А откуда и как вызволить? – очень захотелось освободить несчастное животное.
- Это ты сама должна понять, когда сможешь пройти сквозь платановую рощу.
- Что ж такого в этой роще, что сложно через неё пройти? – поразилась она. Леший подумал, стоит рассказывать или нет, и изрёк:
- Роща коварная – ветви хлещут, корни губят. Не всякий сможет добраться до озера, где находится в водном заточении единорог.
- Поня-а-атно, – раздумывая, протянула женщина. Лесовик вгляделся в ее лицо.
- А назови-ка своё имя.
- Зачем?
- Надо! – резко ответил он.
   Она вздрогнула и почти выдохнула:
- Дарэна.
- Ого! Дарящая свободу! Невероятно! – леший потрясённо покачал огромной волосатой головой. - Енто знак – не всяку таким именем нарекут. Ну что ж, тольки ты скажи мне, точно согласная избавить единорога? - от волнения старичок стал бегать кругами вокруг названной освободительницы. Его движения становились быстрее. Вдруг он остановился, понимая, что начинает ворожбу.
- Стоп! - женщина остановила лешего взмахом руки. -  Если я изъявила желание освободить данного зверя – значит, освобожу! И ничего мне не нужно взамен!
Леший обомлел:
- Как ничего не нужно?
- А вот так! Надеюсь, ты в курсе, как пройти эту чёртову рощу? – она пристально смотрела на древнего жителя. – Ну-у-у!
Леший обречённо издал громкий стон, похожий на вздох, и ответил:
- Надо найти определённый можжевельник, срезать ветвь твоим кинжалом, взмахнуть ею перед рощей и тогда пройдёшь.   
- И всё? - чувствуя подвох, уточнила Дарэна – Что за куст?
- Он рядом с кинжалом должен светиться синим цветом!
- Ого! И как мне это сделать?
- А это ты должна сама понять! – загадочно ухмыльнулся лесовик и захотел улизнуть, но был ловко пойман за рыжее ухо. – А-а-а-а! Больно!
- Говори еще, дедушка! Ты же не всё поведал! Я чую!
- Ухо отпусти, - умоляюще попросил древний житель и вздохнул снова: - Флейта поможет.
- Как? – она выпустила чуть покрасневшее средних размеров ушко.
- Вот всё вам рассказывай-показывай, – бурчал старик, дотрагиваясь до больного места и что-то еще быстро шепча. Ухо быстро приняло прежний рыжий вид.
- У-у-ух. Напугала. Какая ты шустрая!
- Рассказывай. Хватит в загадки играть!
- Что? Боишься загадок? – маленький хитрец  смотрел на женщину ухмыляясь.
- Ничего я не боюсь!
- Играй на флейте мелодию, но такую, чтобы под неё твой кинжал нашёл этот самый можжевеловый куст.
  Дарэна хмыкнула такой задачке, подумала о своих новых музыкальных способностях. Закрыла глаза. Лес, речка, озеро, всё живое замерло. Тишина окутала её своим покрывалом, завораживая и одновременно давая подсказку, как играть, чтобы определить этот куст. Почему-то вспомнилась подаренная бабушкой шкатулка, и, взяв в руки сякухати, она начала перебирать пальцами по отверстиям, словно всю жизнь играла. Полилась музыка: это шелестел ветер, летел рой светлячков, пели цикады. Словно из самого сердца флейты возникал звук, похожий на шёпот влюблённой, ищущей своего возлюбленного. Кинжал, лежащий перед её ногами, вдруг поднялся на уровень ее головы, она открыла глаза, чувствуя оружие и наблюдая за его полётом. Взлетев над ведуньей и лешим, он образовал круг, повинуясь мелодии, взвился к прозрачно-белому дому, облетев его территорию – сад, резко рванул вниз, в середину, к одному из кустов можжевельника, перемежающихся среди ряда высоких туй. Куст этот горел ярко-синими сполохами цвета, пока звучала музыка. Женщина, после того как закончила играть, совершила режущий пасс руками – кинжал сам отрезал одну небольшую ветвь, и они вдвоём прилетели к ней. Лесовик потрясённо взирал на всё произошедшее:
- О-о-охо-хо-хо-оньки! Диво дивное, чудо чудное - ворожба!
Женщина закончила, отдышалась, будто совершила приличный пробег, и отметила:
- Значит, этот куст сложно найти?
- Агась, он же перемещается завсегда, потому его и не сыскать.
- А-а-а, ясненько. Ты, милый друг, об этом не говорил, – тот прикрыл ярко-зелёные глаза  и в усы улыбнулся. - Ну, я пошла. Хочешь пойти со мной?
- Не-е-е, я туточки побуду, прикорну чутка. А то умаялси с тобой, – леший демонстративно потянулся своими древними косточками, лёг на пень, который тут же превратился в лесное ложе, устеленное еловыми ветками.
  Молодая женщина вначале вложила кинжал в ножны, повесила на грудь флейту, ветвь держала в руке, затем двинулась чуть левее от хрустального дома, к роще, освобождать не менее древнее животное, чем леший. От чего освобождать, этот дед не сказал, а возвращаться она не стала, пожалела, что сразу у него не поинтересовалась.
  Тропы не было, она шла по разнотравью. Травы пригибались в такт её шагам и, казалось, шептали: «Ш-ш-ш-ш, не бойся, у тебя ф-ф-ф-сё получится!» Цикады перестали петь и трещать. Тишина стояла невообразимая. Только звук ее неспешных шагов. Луны не видно. Темнота непроглядная. Куда идти не знала, доверилась интуиции – та, оказывается, всё чувствовала и ее вела. Пока она так двигалась, размышляла, как пройти, кого просить о помощи, как вести себя. Наконец, перед ней заветная роща.
  Платаны как платаны – развесистые, огромные, могучие. Стволы мощные, даже вдвоем не обхватить, с зеленовато-коричневой отслаивающейся корой, большущими кленовыми лапами, которые развевались на откуда-то взявшемся ветру, и вели свою беседу: «Уходи отсюда! Уходи! Не пройдёшь! Погубим!» Молодая женщина встала, уверенно глядя перед собой, и громко произнесла:
- Кто хозяин этой рощи?!
Деревья возмущенно зароптали, зашелестели, задвигались. Корни устрашающе принялись вырастать из земли. Появилась темная мужская фигура, очертаниями  схожая с платаном.
- Я!
- Мне пройти нужно к озеру, позволь.
- Хм-м-м, дерзкая!
- Может и смелая, но не хочу зря портить свой наряд, – усмехнулась хозяйка леса. - У меня есть пропуск! – добавила она и протянула ему можжевеловую ветку, играющую разноцветьем синевы. Хозяин платановой рощи с нескрываемым интересом рассматривал нарушительницу спокойствия – царственная походка, гордая голова с короной тёмно-рыжих волос, красивая, на бедре – кинжал, говорящий о  том, что данная леди не случайная гостья. Необычно волшебное платье играло разными цветами радуги.  На груди – бамбуковая флейта, звук которой  все в роще уже слышали.
- Меня зовут Явор, я дам тебе пройти, - он неожиданно тепло улыбнулся и забрал протянутую ветвь, затем резко вонзил ее в землю. Тут же от неё стали прорастать новые веточки, и возник синевато-зелёный куст с пурпурно-черными гладкими ягодами. – На – съешь.
- Чую подвох, - она кокетливо, немного иронически ухмыльнулась.
- Не волнуйся, мои помыслы чисты.
  Он протянул ей сорванные ягодки. Женщина прямо посмотрела ему в глаза и взяла в руки несколько штук. Аромат оказался горьковато-сладкий, а вкус сладковатый, с лёгкой остротой – незабываемо! Кровь вновь играла в теле! Создалось ощущение какого-то маленького взрыва – всё ни по чём! Явор с удовольствием наблюдал за ней. Дарэна ягоды, съев, поблагодарила его.
- Я пойду с тобой,  – решительно сказал хозяин платановой рощи. Она хотела отказаться, но передумала.
- Хорошо, я буду рада.
Явор повернулся к своим деревьям, махнул им руками-ветками, и платаны расступились, образуя тёмную дорогу к серебристому озеру. Они шли вдоль по мягкой дороге, ноги ступали по земле чуть влажной, но упругой.
- Никогда и никто не обращался ко мне! Как ты поняла, что нужно делать?
- Включила мозги, - хитро ответила женщина.
- Что это значит?
- Если есть хозяйка леса, значит, должен быть и у рощи хозяин. Всё просто!
  Они шли, едва слышно переговариваясь о платанах, земле, флейте, а в ее голове из ниоткуда стали зарождаться какие-то слова. Она тихонько подбирала им мелодию, и, подходя ближе к озеру, сложила песню. Через некоторое время она спросила Явора:
- А почему единорог заключён в озеро? И за что?
- Он не заключён, единорог не может выйти на свободу, потому что в него перестали верить! Только дети в сказку верят, а взрослые – нет. Ему просто надо помочь. Я пытался – не получилось.
- А что нужно для того, чтобы он оказался на свободе?
- Вера, песня, любовь, дружба. Веры и дружбы мало!
- И что же я дам?
- Остальное!
- Но как?
- Лесовик тебя направил – значит, ты тут не зря!
 - ЧТО я могу?
- Думай!
- Да что ж такое! Опять загадки!
  Явор горестно вздохнул. Несколько шагов, и они вышли на залитую ночной луной поляну. Её украшало озеро удивительно правильной овальной формы, по берегам которого росли лиственные и хвойные деревья, зеркально отражающиеся в серебристо-золотой глади. Зелень деревьев и тёмное небо приобрели в отражении водоема сливово-изумрудный оттенок. Дно песчаное, вода чистая. Кувшинки. По мере того как спутники придвигались ближе, вода принялась тихонько бурлить,  как кипяток в котле. И вдруг, когда  в самом центре этого сказочного водоёма истово забурлила, вспенясь, вода, изнутри возник остров, на котором возвышалась скала. В ней бил водопад, будто огромный хвост коня свешивался. Вода падала с такой силой, словно хотела, чтобы никто не смог подобраться к ней. Вокруг скалы возвышались огромные валуны базальта, покрытые кроваво-красными ягодами хвойника.
  Как и откуда возникло это чудо – загадка.
- И где единорог? – поинтересовалась Дарэна у хозяина платановой рощи.
- А ты постарайся найти его сама!
  Женщина обречённо вздохнула – ох уж эти задачки. Закрыв глаза, обратясь к себе и природе вокруг, она подошла вплотную к волнам этого необыкновенного озера.  Через время у неё на груди зашевелилась бамбуковая флейта. Дарэна взяла в руки музыкальный инструмент, и полилась изумительная музыка, непохожая не предыдущую. Явор с волнением наблюдал за ней. Звуки шли, казалось, не только из сердца этой невероятной женщины, но из самой земли и воды. Флейта уже сама играла, без помощи хозяйки. И вдруг Дарэна запела:
Куда хочет зверь — идет по подземелью,
Аки Солнце по поднебесью.
Он проходит все горы белокаменныя,
Прочищает ручьи и проточины,
Пропущает реки, кладязи студеные:
Куда зверь пойдет — туда ключ кипит.
Когда этот зверь возыграется,
Словно облацы по поднебесью,
Вся Вселенная всколыбается.

Йон копал рогом сыру мать-землю,
Выкопал ключи все кипучии;
Йон пускал по быстрым рякам
И по маленьким ручьявиначкам,
По глубоким, по большим озярам1…

Да выпущу этого зверя на свободу,
На свободу долгожданную,
На свободу желанную.
Да выпускаю Йона от сердца чистого,
От самой земли-матушки, от самого светлого Солнышка,
От самой сильной и чистой стихии.
Да буде таки! Да буде таки!

  И случилось невероятное: во время пения водопад начал медленнее течь, стал светлее – искристо-золотым в свете ночи, а сквозь него виднелась фигура перламутрового единорога.  Через шторы воды медленно, словно не веря, что это реальность, продвигался чудесный конь. Вышел, огляделся вокруг, кинул взгляд на берег и вдруг громко вскрикнул, потом, чуть разбежавшись, очень высоко прыгнул. В полёте грива единорога развевалась серебром, шкура отливала всеми цветами радуги; крик его подобен звуку колоколов. Винтообразный рог во лбу блестел золотом, как звезда. Перелетев, освобождённый также медленно и царственно подошёл к женщине, уже завершившей пение, посмотрел на неё потрясающе синими глазами-сапфирами и склонил перед ней передние ноги… 

  Раннее утро… Молодая женщина проснулась, вспоминая в деталях столь необычный сон. Встряхнув гривой своих роскошных волос, она улыбнулась, встала, подошла к трюмо, где находился единорог с танцующей феей. Подумала: «Вот только фей не было во сне!» Взяла в руки фигурку волшебного единорога и обнаружила, что его глаза глубокого синего цвета, раскрашенные глазурью. Ей отчего-то стало легко и светло на душе. После ванной, пройдя на кухню, она увидела бабушку, которая готовила завтрак. Та выжидательно смотрела на внучку.
- Ну как спалось?
- Великолепно! -  и рассказала свой сон. Бабушка не перебивая слушала, только местами удивленно вздыхала.
- Думаю, сон этот в руку!
- Время покажет! Спасибо за вкусный завтрак!
  И молодая женщина отправилась на работу. Выйдя из дома, она выключила сигнализацию своего чёрного старенького «Лексуса». Села, напевая какую-то песенку. И поехала. По дороге рядом с ней пристроился какой-то водитель тоже «Лексуса», но покруче, последней модели, белого цвета. На повороте она, от греха подальше, пропустила его вперёд. А через несколько минут уже оказалась на стоянке возле работы.
  Во дворе своей редакции она увидела всё тот же «Лексус». На капоте ей бросилась в глаза аэрография – единорог. Женщина потрясённо глядела на рисунок – точь-в-точь волшебный конь из её сна. Также ошеломлённо медленно поднялась в фотолабораторию, она положила свою сумку прямо на пол и рухнула в стоящее кресло. Не может быть! Этого не может быть! В лабораторию зашли по очереди еще три фотокора. Небольшое пространство оказалось заполненным. Рабочий день начался взаимными приветствиями и традиционным кофе. Автоматически ответив коллегам и отказавшись от кофе, женщина снова вспоминала свой сон. Заглянула секретарша:
- Красавишна, тебя к главреду!
Мужчины обернулись на неё:
- Ау-у-у! Дар, тебя к главреду!
- А?
- Спишь что ли?
- Задумалась. А, сейчас, – приведя себя в порядок, она вспомнила, что сегодня надела тёмно-синий брючный костюм, выгодно подчёркивающий её фигуру. Мужчины привычно восхищенно посмотрели ей вслед: красавица!

  В приёмной её направили в конференц-зал: мол, там ждут. Сердце билось так, словно продиралась сквозь платановые дебри. Открыв дверь, она обнаружила главреда, двух корреспондентов и мужчину приблизительно старше её лет на десять. Поздоровавшись со всеми, Дарэна села, оказавшись почти напротив гостя. Не слыша, о чем говорит главный, она пыталась собраться с мыслями.
- Так кто из вас поедет на эту ферму?
- Давайте я, - отозвался ближайший к ней журналист.
- Хорошо, а вот фотограф у вас самый лучший – Дарэна. У неё животные на фотографиях – как живые!
- Когда ехать? – наконец отозвалась женщина и подняла взгляд прямо в глаза незнакомца – они были настоящего сапфирового цвета.
- Когда вам будет удобно, - ответил гость слегка приглушённым голосом.
- Давайте к обеду, как раз проверю входящие, технику, ведь у нас еще и планёрка.
- Вот и договорились, - главред попрощался с визитёром и обратился к сидящим: - а сейчас к текущим делам.
  После планёрки, когда вся редакция разбрелась по своим местам, женщина-фотограф спустилась вниз, в фойе, подышать. События развивались слишком быстро. Никогда бы она не подумала, что сны настолько быстро превращаются в реальность. У неё бывали вещие сны, однако то, что происходило сейчас, слишком невероятно. Надо взять себя в руки – работа ждёт.
  Вскоре она с корреспондентом уже ехала по адресу. Оказывается, у этого мужчины, что был в их редакции, своя конеферма, где он предоставляет населению разные развлекательные  услуги. А ферма называлась «Божий зверь».  По дороге (расстояние приличное, и за рулем находился корреспондент, так как он знал адрес) она немного вздремнула, и ей привиделась маленькая фея, которая перепархивала с куста на куст, с цветка на цветок и звала ее с собой потанцевать. Женщина от увиденного проснулась. Голова отказывалась что-либо понимать. Она попросила коллегу остановиться. 
- У тебя что-то случилось? Ты сегодня не такая как всегда.
- Всё нормально, что-то немного укачало. Я ж обычно за рулём.
  Она вышла, походила по обочине, вдыхая свежий воздух, пропитанный запахами осени: влажной земли, улетающими криками птиц, прелой тёмной травой, запахом последних ягод, засыхающих на кустах, пряной корой деревьев, кострами сыроватых листьев. Тут же возникли строчки ахматовских стихов:
И первыми в танец вступают березы,
Накинув сквозной убор,
Стряхнув второпях мимолетные слезы
На соседку через забор.

Но эта бывает — чуть начата повесть.
Секунда, минута — и вот
Приходит вторая, бесстрастна, как совесть,
Мрачна, как воздушный налет.

Все кажутся сразу бледнее и старше,
Разграблен летний уют,
И труб золотых отдаленные марши
В пахучем тумане плывут...

Вобрав в себя спасительные стихи, она успокоилась, задышала глубже, спокойней. Через несколько минут они продолжили свою поездку.
  Ещё издали она заметила белый двухэтажный дом с тремя башенками, как в её сне. Сад, чуть дальше - какую-то рощу. Дарэна вздрогнула. Сердце замерло, затем пропустило один удар… Это невероятно! Такого не может быть! Свернув с трассы, она заметила видневшиеся крыши зданий, манеж.
Когда уже подъехали к самой конеферме, оказалось, их уже ждали. И ждал именно хозяин  (в офисе она почти не видела ничего, кроме его глаз) – высокий, мускулистый, широкоплечий. Волнистые каштановые волосы, тронутые сединой, перламутрово сияющей на солнце. Загорелая кожа. Глаза с лёгкой грустинкой… Но при взгляде на неё они заблестели, заулыбались.
- Добрый день! – он взял протянутую руку женщины в свои ладони: - А я ведь вас не поблагодарил за ВСЁ!
И огромные аметистовые глаза женщины соединились, заискрившись, с не менее распахнутыми глазами сапфировыми, мужскими…

Ссылка:
 
1) Куда хочет зверь — идет по подземелью… (из устного народного творчества)