Уроки атеизма. Часть 1

                Искусство писателя в том и состоит,
                чтобы не говорить слишком много, но и
                не говорить слишком мало.
               
     Атеист – это «анти-теист» – противоположность теиста. До недавнего времени слово «теист» было под запретом, как несуществующее, и поисковые системы интернета его не находили. То же о слове «теизм»: информация давалась очень скупо, поиск сразу исправлялся на «атеизм», а за ним следовали потоки лжи и оскорблений. При этом атеистам не давали (да и не дают) рассказать о себе: кто они такие – объясняют их противники. Вспомните хотя бы один случай, когда в СМИ дали слово человеку, который бы сказал: «Я атеист и сейчас расскажу вам о себе, своих друзьях, о наших взглядах и чем мы занимаемся…». Я такого не помню, хоть и вырос в СССР, где казалось бы, все были атеистами. Не припомню ни одного случая, чтобы в доме культуры показали фильм об атеистах или прочитали лекцию об атеизме, не было ни шествий атеистов, ни карательных атеистических акций против верующих (странное дело – такие случаи припоминают лишь ненавистники атеизма). Только в институте нам (в СССР) прочли пару лекций об атеизме на уроках философии. Прочли как-то осторожно, опасаясь сказать лишнего, и не очень настаивая на подлинности знаний. А потом не было ни экзаменов, ни зачётов по этой теме. Единственное, что прочно осело в памяти – то, что атеист ни в коем случае не должен переубеждать (отнимать веру у верующего), так как известно много случаев, когда лишившись веры в бога, люди кончали жизнь самоубийством. Это правило стало основой моих убеждений, и далее я изучал атеизм самостоятельно по редким, и в большинстве случаев иностранным, книгам. Так что рассказы, будто в СССР всех сплошь и рядом воспитывали атеистами (что всё было обклеено антирелигиозными листовками, и всюду разложена атеистическая литература)  – это полная чушь! Говорили в начальных классах короткую фразу «бога нет» – вот и всё атеистическое воспитание (да собственно никто и не хотел знать больше)...
            По великим религиозным праздникам в церковь не пускали, но кого? Сам стоял в оцеплении, будучи студентом. Нам объяснили: надо чтобы верующим никто не мешал спокойно провести обряд в соответствии с традицией, чтобы не вызвать у них недовольство властью. Не пропускали стайки мальчишек, которым хотелось просто поглазеть, но в сопровождении взрослых дети проходили, не пускали пьяных. Потом бабушки выходили из церкви со словами: «Ой, спасибо вам большое, сыночки, так хорошо, сегодня на службе не было ни одного пьяного…», – и нам было приятно (собственно тогда мне и удалось увидеть лица настоящих верующих – не было в них никакой тупости и агрессии). В свою очередь верующие уважительно не прорывались крестным ходом на улицы, и как положено по уставу, обходили храм против часовой стрелки. Так мы и сосуществовали, уважая друг друга согласно поговорке «в чужой храм со своим уставом не ходят». Что касается, будто кого-то записывали а потом преследовали за посещение церкви – тоже чушь. Доносчики были всегда, с ними (сексотами) столкнулся в институте – редкостные выродки! Они состояли в партии, и для большей части своих доносов им не нужна была правда – сочиняли, когда кого-то невзлюбят. За что служили, за какие серебряники? Один такой был мне однокурсником. Мозга у него было мало, еле тянул на тройки, да и поступил вместе с женой не по конкурсу, а по направлению от завода. Жена его сидела дома с грудным ребёнком, и сам он частенько прогуливал (и не поверите – носил крестик), но посещение им в табеле ставили (и стипендию выдавали) исправно. Вот это и отрабатывал. Потом (в Чернобыле) насмотрелся на негодяев партийных, замполитов в офицерских мундирах и был поражён тем, как негодяев тянет к богу, как они его боятся! А уже в нынешнее время информация, что 99% заключённых в тюрьмах причисляют себя к верующим, меня нисколько не удивляет… Мнение, будто религия воспитывает склонность к преступлениям, спорно. Но верно, что преступников преследует страх, и в поиске успокоения они приходят в церковь за обещанием: «Покайтесь и бог простит». Преступление служит сильнейшим стимулом для склонения к религии!.. Наоборот, нажившим имущество честным трудом, и в голову не придёт такая глупость, будто какой-то всевышний дядька может у них всё забрать так, без всякой причины. В 70-е годы в СССР появилось предубеждение, что не все люди рождаются героями и гениями, что страх и глупость – это обычные явления человеческой слабости, к которым следует проявлять не осуждение, а сочувствие. В компартии и комсомоле к этому времени было уже предостаточно верующих, и никто их не преследовал (воспринимая это как слабость и глупость), пока они верили для себя, а не устраивали демонстраций и проповедей. Агитация за религию вне семьи и религиозного заведения наказывалась, особенно в местах, где находились страдающие люди, как известно, хватающиеся за соломинку. Основной приём миссионеров – найти измученного, обессиленного страданиями человека и предложить ему помощь всемогущего существа. При демократии сделать это проще: страдающих не ищут, а массово производят, загоняя в невыносимые условия жизни. А потом в больницах, в ночлежках для бездомных, в пунктах бесплатной раздачи еды просят помолиться – поблагодарить бога за такую жизнь…            
            Итак, в СССР многие люди не верили в бога, не ходили в церковь, но от этого не стали атеистами (ни капельки). Чтобы вырасти убеждённым атеистом, нужны знания, а их никто не давал, да и не стремился. В большинстве своём атеистическое воспитание осуществлялось только в отчётах (на бумаге), и от случая к случаю формально проводилось на заседаниях партийных и комсомольских ячеек, причём по тому же сценарию: «бога нет и говорить больше не о чем». Чтение Библии с анализом содержимого (даже критическим) – да вы что? Ни в коем случае! Собственно для этого и был придуман «научный атеизм», чтобы говорить об атеизме, не говоря об атеизме (не сообщая о нём ничего полезного). «Научный атеизм» – он как бы атеизм, но не тот «старый» атеизм, который существует не одно столетие и накопил немало знаний, а новый (правильный) атеизм, на основе коммунистической идеи. Прилагательное «научный» недвусмысленно намекает,  что опыт предыдущего (старого) атеизма следует считать «лженаучным» (слишком мягким и веротерпимым). Новые (научные) атеисты провозгласили: хватит нянькаться, надо выбить из верующих религиозную дурь! Объявили религию заразной болезнью, наркотиком, от чего всякое прикосновение к ней непременно затянет и погубит прикоснувшегося. Научным атеистам настоятельно рекомендовали затыкать уши, закрывать глаза, сталкиваясь с религией, и не читать Библию. Хотя, я абсолютно уверен: чтение Библии только рассеивает тот сладкий дурман, которым проповедники и хитрые толкователи завлекают в церковь. Однако научный атеизм, объявив верующих врагами, запретил изучать их оружие – весьма оригинально! Вместо изучения научный атеизм сводится к запоминанию принципов (приёмов), не нуждающихся в доказательстве и поэтому принимаемых на веру. Главный из них: отрицание всего, что утверждает церковь и признание обратного. Это значительно упрощает «овладение» научным атеизмом: не надо ничего знать и изучать – надо лишь всё время возражать верующим. Говорят верующие, что Земля плоская – значит она круглая; говорят, что бог есть – значит его нет, и так далее обо всём. Да, собственно и изучать-то в научном атеизме нечего: не представляет он никакой теории (системы взглядов), а лишь громко заявляет о её наличии, но на поверку оказывается просто сборником лозунгов, отрицающих положения вероучений, и исчезни вдруг церковь, научные атеисты окажутся в полной растерянности – с чем теперь не соглашаться?!    
            В итоге: научный атеизм производит верующих в то, что бога нет. Заметьте: не знающих, а именно верующих, не способных логично изложить свои возражения, и единственно умеющих ругать и категорически отрицать всё, чему их не учили, и враждебно относиться к тем, кто пытается поколебать их веру в светлое будущее. Эти верующие бездумно разрушили СССР, следуя указаниям своих богов-руководителей, а потом недоумевали: «Мы же им верили, так верили, а они оказались такими…». Нет, «они» и были «такими», но ослеплённые верой этого не замечали. Правда, научные атеисты называют свою веру так: «безграничное доверие партии и правительству и лично генеральному секретарю». Уже в новой России элита пытается возродить веру по старому образцу: ищут национально-объединяющую идею и создали для этого партию, с единственным пунктом программы: «безграничное доверие президенту».
           В чём же принципиальная разница между истинным атеизмом и научным? Дело в том, что два полушария мозга – не просто так. Они инициируют два встречных процесса принятия решений (мышления): образное (интуитивно-чувственное) и словесное (логико-рациональное). Первое отдаёт приоритет личному опыту наблюдения за окружающим миром, а второе – знаниям, сообщаемым другими под видом обучения. Благодаря этому мы можем вести внутренний спор, приводя доводы за и против, и помечать информацию как ложную или истинную. Ложь удаляется из памяти, а истины становятся совместным знанием (Со-Знанием) с тем, с кем мы вели внутренний диалог. Таким образом, для неповреждённого мозга характерно естественное наличие сознания. Оно способствует накоплению истин и очищению от лжи. Когда настойчиво обучают какой-либо идеологии, то имеют целью повредить (остановить) внутренний диалог (то есть сделать обучаемого бессознательным), вследствие чего в нём прекращается критическое восприятие информации, и он переходит в состояние полного доверия к её источнику. Такой (бессознательный) способ принятия решений называется «вера». Причём вера, в зависимости от типа повреждения, может быть либо только интуитивно-чувственной (чувства), либо только логико-рациональной (разум). Таким образом формируются два крайних поведения: безоговорочное признание Бога и безоговорочное Его отрицание. Верующие уделяют пристальное внимание различным практикам (методам лечения), предотвращающим внутренний диалог: церковь называет внутренний голос бесом, а научные атеисты – шизофренией, и поступают с носителями сознания крайне жестоко. И те и другие единодушны в своём стремлении к крайности, к одностороннему восприятию мира. А вот истинные атеисты придерживаются Ведического мировозрения, в котором образное восприятие служит инструментом познания, а словесное восприятие – способом обмена знаниями. Обнаружение в выводах всякой полярности и деления на две враждующие противоположности указывает атеисту на ошибку мышления. Атеисты выступают против насилия и стандартизации личности, что неприемлемо всякому государству, построенному на подавлении личности. Напротив, научные атеисты и верующие в равной степени желательны государству (как по отдельности, так и в определённой пропорции), потому что одобряют насилие и призывают безгранично доверять правящей элите.
          Поскольку я упомянул приверженность истинных атеистов Ведическому мировозрению, то поясню его значение. «Миро-Во-Зрение» – это способ познания посредством наблюдения. Мировозрение отражает в сознании образ реальности, точный насколько позволяют органы чувств. И далее мозг оперирует этим образом. Наука –  другой способ познания с помощью «Экс-Пери-Мента» – выхода за пределы реальности. Она изучает поведение объектов в искусственно созданных условиях изоляции от реальности, называемых идеальными. Идеальные же они потому, что подогнаны под прежде выдуманную идею. Эксперимент должен подтвердить идею (гипотезу), а если не подтвердит, то «ему же хуже» – результаты будут признаны бесполезными. Наука создаёт упрощённые модели реальности, точные насколько позволяют измерительные средства. И далее мозг оперирует упрощёнными идеальными моделями. Таким образом, наука отвергает интуитивно-чувственное восприятие и абсолютно верит логико-рациональному. Поэтому наука представляет собой разновидность веры и противопоставляется религии, будучи её противоположной крайностью. Следовательно, атеизм, не приемлющий крайностей, не может быть научным!..
          Ни наука, ни религия не изучают окружающий мир, а лишь ищут в нём доказательства своих идей. Они создали мир параллельный реальности и посредством обучения распространили его в обществе (это возможно, потому что мозг позволяет создавать воображаемые миры). Наука и религия делают открытия сначала в воображаемом мире, а затем ищут им подтверждения в реальности. Так верующие утверждают, что тайны мира открываются лишь богом. Вот Ньютона яблоко стукнуло по голове (надо думать – по божьему велению) и осенило законом тяготения, непременно всемирным, а как же ещё, ведь бог создал единое Миро-Здание. Учёные им поддакивают, считая научным законом  лишь тот, что неизменно одинаково действует всегда и всюду (в любой точке мироздания, с момента его сотворения). Само слово «Тео-Рия» означает «божественный поток», всё то же «откровение», только на латыни. Проповедники часто ссылаются на учёных и неучей, которые получили свои откровения во сне, в бессознательном состоянии. Обратите внимание: как средствами информации подаётся процесс научно-религиозного познания мира? Учёный неделями не выходит из лаборатории, не общается, не ест, не пьёт – трудится. Пророк уходит в лес, в пещеру, замуровывает себя, не видит Солнца, голодает – медитирует. И вдруг, бац, миру выносят очередной закон этого мира. Где ж его взяли? В модели идеального мира. Все законы и правила, изобретаемые наукой и религией, предназначены для того, чтобы исправлять реальность, приближая её к идеалу. И когда общество позволяет им это, то они способны зайти очень далеко. Атеисты день за днём наблюдают, как верующие в попытке исправить мир уничтожают реальность и саму жизнь на Земле. В основе этого процесса, начиная со Средневековья, занозой застряла пагубная цель – сделать мир идеальным!
          Приведу пару примеров, демонстрирующих: до какой степени очевидной глупости может дойти наука в своём стремлении абстрагироваться от реальности. В науке принято не доверять чувствам, считая их основным источником погрешности (в религии чувства – источник греховности). Поэтому органы чувств заменяют измерительными приборами. Однако, все приборы, при внимательном рассмотрении, оказываются лишь искусными подобиями органов чувств. К тому же нет ни одного прибора, которым можно воспользоваться, не имея чувств (например, зрения), и нет ни одного показания прибора, которое б для чего-либо понадобилось, кроме как для осмысления мозгом. Выясняется, что органы чувств (как и приборы) не ошибаются – ошибается мозг, интерпретирующий сигналы от них (под влиянием предыдущего опыта). Приборы не имеют мозга, поэтому якобы не могут искажать результат измерения. Но современные приборы всё чаще снабжают процессором, памятью и способностью обрабатывать исходный сигнал, т.е. их снабжают функциями мозга, заявляя при этом, что прибор стал намного лучше и точнее и реже ошибается. Приборы начинают объединять в автономные лаборатории. И уже видится будущее идеальное измерительное средство – киборг – точная копия человека, построенная из искусственных деталей. Но заглянем ещё дальше в будущее и увидим, что сначала детали создают методом биологического клонирования, а затем имитируют беременность в стеклянной кастрюле, и наконец, киборги начинают самовоспроизводиться подобно людям. В итоге приходим к выводу, что человек и есть то самое идеальное измерительное средство, уже созданное инопланетным разумом. Но это средство (человек) отрицает собственную идеальность и пытается воспроизвести процесс творения с нуля, чтобы снова придти к тому же результату. Таким образом, наука всё время твердит о неограниченных возможностях человека, о недостижимом исключительном совершенстве органов чувств и тут же заявляет, что человек не идеален, постоянно ошибается, нуждается в усовершенствовании и отказывается использовать его способности... Другой пример не так масштабен. Оказывается, практики создали самолёт, а учёные-теоретики не знают: почему он летает – откуда берётся подъёмная сила? Учёные утверждают, что потоки воздуха, вследствие кривизны крыла огибают его снизу и сверху с разной скоростью, ускоряются, и согласно закону Бернулли создают разницу давлений. Это демонстрируют в аэродинамической трубе, обдувая неподвижное крыло задымлённым воздухом. Повреждённый школьным обучением мозг, охотно этому верит. Однако в реальности никаких воздушных потоков нет: воздух стоит на месте, а движется крыло! Ошибка очевидна – применение идеи относительности движения без должной проверки, основываясь на вере. Вы на самом деле верите, что Закон Бернулли описывает  поведение неподвижной жидкости, мимо которой со свистом пролетает труба?.. Добавлю ещё, что в этой модели воздух считается несжимаемой жидкостью, нет трения и тяготения. Как вам такая модель мира, которая объясняет причину преодоления силы тяжести, изначально предполагая, что никакой силы тяжести нет?.. И ищет способы преодоления среды, которая этому никак не сопротивляется? Вы скажете «шарлатанство»? Нет, это наука. Я бы сказал так: и наука и религия всё то, что не могут объяснить, принимают на веру, и прячут в этом шкафу все свои скелеты…
           Что касается истинности знаний, то ни наука, ни религия не могут производить истин, потому как истина – это продукт сознания. Учёные обвиняют истинные знания в «лженаучности» вполне обосновано, ведь способ их получения не отвечает критериям научности, то есть: получению в условиях эксперимента (изоляции от реальности), на основании общепринятых способов моделирования и моделей реальности, а также абсолютной веры в непогрешимость научных авторитетов, установивших аксиомы, принятые на веру без доказательств. Служители церкви тоже выслушают открытые вами истины, согласно покивают, поулыбаются, но ответят, что это ваши личные истины, оставьте их при себе, а им они не нужны, поскольку святое писание уже содержит все необходимые истины. Так было, например, с Чарльзом Дарвином. Он верил, что сам Творец пожелал через него открыть верующим механизм Творения. И на то было основание, ведь Чарльз искренне и глубоко верил в бога, и вполне заслуживал чести получить божественное откровение, после чего посвятил свою жизнь служению этому предназначению свыше. Но как же встретила церковь его откровение «О происхождении видов на Земле»? На него спустили всех собак, оскорбившись, ими же придуманной фразой «человек произошёл от обезьяны», хотя в то время считалось, что человек был вылеплен из грязи. А вскоре, глядя на беснующихся (по этому поводу) верующих, образованные люди заключили: «Нет, люди так любят грязь, что скорее произошли от свиней, чем от обезьян».
          Что же так разозлило церковь? Оказывается, Дарвин вышел за рамки, отведённые науке, и воспользовался приёмами мировозрения, показав, что окружающий мир можно изучать, наблюдая и сравнивая (не ставя экспериментов), и делать это следует, совмещая  знания о духовном и материальном. Кратко идея Дарвина: Творец, обладая предвидением, позволил творениям самостоятельно развиваться посредством случайных мутаций, так как знал, что в итоге это приведёт к желаемому результату. Творцу достаточно задать изначальные законы Мироздания и далее уже не вмешиваться в процесс. Когда разум Творца задал направление, то воля отдельных творений хоть и отклоняет их, но всё равно движет по спирали в указанном направлении – эта форма движения и называется «эволюция» (она совмещает свободу с необходимостью).  Дарвин воскресил понятие эволюции – и это стало последней каплей терпения, ведь святая инквизиция приложила столько усилий, чтобы уничтожить Ведическое мировозрение и его основу – представления об эволюции… Льва Толстого постигла та же участь, когда он стал напоминать слугам Господа прописные истины, которым они поучают верующих, но сами не соблюдают. Он ярко и убедительно уличал их в неверии. И ему не простили того же: он осмелился иметь своё мировозрение и тоже предлагал изучать духовное и материальное как проявление одного целого, поскольку они взаимосвязаны и вытекают одно из другого (он очень близко подобрался к тому, как это понимает Ведическое мировозрение). Однако верующие всё равно остаются верующими. Так Толстой не подвергал сомнению необходимость религии, а Дарвин с фанатизмом нападал на Ламарка, развившего понятие эволюции до того, что живые существа эволюционируют осознанно, стремясь улучшить своё приспособление к меняющейся среде, а не являются лишь послушными подопытными Творца. Да и саму идею Дарвина учёные вспоминают, морщась, ведь она так и не была доказана строго научно: ни одна обезьяна в эксперименте не превратилась в человека ни в результате мутаций, ни в результате скрещивания, и труд (согласно Энгельсу) тоже не сделал её человеком.      
          И так стремление к эволюции ловко заменили стремлением к идеалу, внушив, что «идеальное» означает «самое лучшее, самое совершенное» и т.п. Но «идеальное» означает лишь «соответствующее чьей-то идее». Реальность не может стать идеальной: идеи её не улучшают, а разрушают. «Ну, и что?» - говорят учёные и богословы, - «Идеал не достижим, к нему надо просто стремиться». И что же получается? Сносят существующее здание, обещая жильцам, что на его месте построят новое (идеальное), и тут же добавляют, что его построить нельзя, но надо стремиться… Наука нехотя признаёт ошибочность упрощённых моделей, но допускает, что причиняемый ими вред, перекрывается их полезностью. Это допущение выражается понятием «доверительная вероятность». Например, причинение вреда здоровью медицинским средством вполне приемлемо в пределах допустимой ошибки (вероятности), и такая ошибка не считается свидетельством ошибочности научной модели. Аналогично церковь опирается на авторитет основателей, их догматические писания и допускает некоторое количество ошибочных жертв ради общей пользы. Наука и религия появились не в первобытную эпоху, а в так называемое «средневековье» вследствие расщепления высокоразвитого мировозрения на две изолированные сферы (метода) познания, породив известную поговорку: «Всякое полузнание, хуже всякого незнания». И теперь мы живём в обществе, где неизвестно: когда и где нас подстерегут опасность, авария, ущерб – последствия допустимой погрешности научных моделей, называемых случайностью, за которую никто не понесёт ответственности. Согласитесь, это очень удобно – создавать идеи, отличные от реальности, и когда те оказываются ошибочными, винить во всём реальность! И судьи смотрят на это благосклонно: да они ошиблись, но ведь пытались… Они изобрели понятие «цена ошибки», и всегда готовы её платить, только не из своего кармана. Если присмотреться, чем руководствуются политики и администраторы, то обнаружится, что напуская на себя учёность или религиозность, они ловко используют стремление к идеалу в качестве универсального оправдания своих ошибок. И в то время как их идеи постоянно разрушают реальность (вносят хаос), они всё чаще говорят о процентах допустимых, неизбежных и оправданных жертв…
          Таким образом, наука мало чем отличается от вероучения, и когда вы видите человека, заявляющего о своей вере в науку, то перед вами обычный верующий. А если он говорит и о своей преданности науке, то это уже фанатично верующий. Общаться с ним на тему религии не менее сложно, и будьте готовы к непробиваемой тупости, оскорблениям, злобе, к незнанию основ науки, элементарных законов и отсутствию логики, как это в полной мере обнаруживается у фанатично верующих. Если собеседник утверждает, что наука доказала отсутствие бога (или нечто опровергающее религиозные постулаты), то перед вами научный атеист. Поскольку наука изучает не реальный мир, а идеальные модели мира, то в них изначально (в качестве исходных данных) не допускается элемент «бог». Почему? Потому что «бог» как переменная обладает бесконечно неопределёнными свойствами. Так в математике любое a=b+бог, с:бог=бог и так далее, поскольку переменная «бог» может принимать любое значение. И тогда всякий физический закон, включающий переменную (или константу) «бог» сводится к одному: на всё воля божья. То есть, допустив существование бога, наука не сможет открыть ни одного закона, и должна ликвидироваться как бесполезное занятие. Сама наука существует только для того, чтобы объяснять происходящее, не используя понятие «бог». Следовательно, наука не может опровергнуть существование бога, так как вообще его не изучает, а основывает все свои модели на аксиоме, что бог не существует. Напротив, теология все свои модели мира основывает на аксиоме, что бог существует, и какие б дополнительные аргументы ни рассматривались, все они будут ничтожно малы по сравнению с константой «бог». Далее по тексту: понятие «вера» будет подразумевать науку и вероучения; «верующие» будет включать в себя также учёных и научных атеистов; «атеист» будет относиться только к истинным атеистам.
           Враждебность (нетерпимость) в обществе естественно проистекает из веры. Это ясно уже из того, что согласно поговорке «у кого что болит, тот о том и говорит» вероучения постоянно напоминают о необходимости послушания, терпения, смирения.  Напротив, в среде атеистов тема терпимости вообще не возникает. Будучи по сути крайностью, вера разделяет людей по принципу «кто не с нами – тот против нас», направляя их поступки из одной крайности в другую, и подтверждая истину: «от любви до ненависти – один шаг». Существует «феномен верующих»: они иногда винят того, в кого верили за то, что они в него верили… их вера обращается в ненависть, когда не получают того, что себе нафантазировали (но не мечтали). Мечта – это предвидение будущего, ставшее целью, а фантазии – это игра воображения, возбуждаемая неудовлетворёнными желаниями. Так пьяница фантазирует однажды сказочно напиться, а больной – сказочно излечиться, но оба не мечтают о мире, в котором не будет ни алкоголя, ни болезней. Их фантазии эгоистичны: общество служит в них фоном и расходным материалом для осуществления. «Феномен верующих» очень метко характеризуется понятием «философия халявы». Верующие надеются, что существует место, где безгранично обязаны, исполнять все их прихоти, а от них ничего не требуют. Где всё само растёт, размножается, превращается во вкуснейшие блюда и само прыгает в рот. Надо лишь пожелать, загадать желание, помолиться, и Вселенная тут же бросится исполнять желания. Но стоит тому, кто ещё вчера обещал это (и ему верили), сказать, что всё как бы не совсем так, пойти на попятную, как любовь обратится в ненависть. И его как Иисуса, который ещё вчера обещал скорую смерть врагам и рай на Земле, и которого прочили в цари иудейские – сегодня распинают сильнее, чем последнего разбойника за оговорку, что пришёл не казнить, а миловать, и рай уготован только умершим. Как говорится: «Бойтесь верующих – их бог им всё прощает». Вера во всепрощение хозяина (Господа) – это часть философии халявы, подогреваемая верой в силу молитвы. Если трезво поразмыслить, то за попадание в Царствие Небесное (согласно Апокалипсису в него войдут 144 тысячи избранных) на одно место уже претендуют 50 тысяч. Какое может быть прощение, когда при таком конкурсе грешки кандидатов станут сравнивать под микроскопом?! Напротив, атеисты руководствуются совестью – пониманием того, что внутренний голос, с которым ведёшь беседы, нельзя обмануть, он никогда не забудет и не простит. «Со-Весть» – это совместная весть (знание) поступков и мыслей друг друга. Это то, о чём говорят верующие: «всевидящий, всезнающий бог-судья внутри нас», но совсем не понимают значения сказанного, потому что не ведут с ним внутреннего диалога. Таким образом, только атеисты осознают невозможность исправить прошлые ошибки, и ложность халявной идеи всепрощения, а верующие верят в чудо, то есть в бесплатную халяву. Какова причина этой веры? Ответ прост: случайность! Та самая ошибка, возникающая вследствие несоответствия реальности научных и религиозных идей. Согласно идеям, что-то не может произойти, но оно происходит, и тогда называется чудом. Таким образом, причиной веры в чудо является узнавание того, что идеи (научные и религиозные) ошиблись. В результате чуда верующий в науку отказывается от неё и становится верующим в бога, а верующий в бога, становится верующим в науку. Но верующий всегда останется верующим – это неисправимо. Что же порождает враждебность верующих к инакомыслящим? Та же самая случайность: ошибка идей. Когда идеальная модель мира не соответствует реальности, и сама реальность не хочет становиться идеальной, наука и религия призывают задействовать силу, бороться против природы, покорять её, уничтожать как врага.
         Есть расхожая фраза «Основа религии – вера, а основа науки – знание», якобы этим они и отличаются. А разве может быть вера без знания в кого или чему верить? Вот просто так вера в то, не знаю что, не знаю где и о чём? Это хитрый приём – строить предложение из двух противопоставляемых частей, используя в обеих (или подразумевая между строк) одинаковые слова, но в разных смыслах. Полностью это звучит так: «Основа религии – вера, а не знание. Основа науки – знание, а не вера». На самом деле и верующие, и учёные сначала узнают, а затем верят тому, что узнали. Но в этой фразе знание верующих не считается знанием, а вера учёных не считается верой. И на этом обмане строится вроде бы убедительное высказывание, будто существуют вера без знания, и знания без веры, что очевидная глупость. Знание всегда предшествует вере (а вера предшествует знанию), и сам процесс обучения состоит в получении знаний на веру. Задумайтесь: что из сказанного учителем вы проверили лично? А что из написанного в учебнике учитель проверил, прежде чем пересказать вам?.. Нынешний учитель подобен продавцу: он вручает вам коробку с пищей для ума, не имея ни малейшего понятия, насколько она вредна или полезна. Точнее, учитель верит сам и передаёт ученикам не столько знания, сколько веру в правдивость и полезность учебников. А далее срабатывает свойственное верующим непонимание смысла слов: получив от учителя веру, ученик думает, что получил знания. Как вы узнали, что Земля круглая?.. Скорее всего, вы ответите: «Ну, если не верить учебникам то, как же тогда…».
        Основой всякого вероучения служит чудо. Научные атеисты завлекают в свои ряды демонстрацией невероятных достижений науки. Работники церкви тоже используют малоизвестные технические приёмы и выдуманные истории. И те и другие играют на незнании верующими реальности, на том, что в процессе обучения (воспитания) им повредили сознание, заложив в мозг ошибочные упрощённые модели вместо образов реальности. Когда верующий видит то, чего не может быть согласно школьным знаниям, когда не может понять (объяснить), используя идеальные модели, то ему ничего не остаётся, как принять информацию на веру. Но чудо, по сути – это ошибка тех  идей, которым его обучили… Таким образом, достаточно до поры скрывать от людей некоторые знания, факты, законы и достижения науки (а ещё лучше – научить, что они невозможны, лженаучны), чтобы потом предъявить в качестве чуда. Именно поэтому научные атеисты запрещают изучать религию, а церковь – науку, чтобы использовать пробелы знаний для демонстрации чудес.
        Чем больше веры (и меньше сознания), тем легче произвести чудо. Подготавливая жертву к демонстрации чудес, проповедники произносят чарующую фразу «Чтобы поверить, надо увидеть», но на самом деле они замышляют обратное: «Чтобы увидеть, надо поверить». От степени веры как раз и зависит, увидите ли вы чудо… Самый простой пример: женщина, которой нет и пятидесяти, говорит: «Мне далеко за шестьдесят, но выгляжу я не старше пятидесяти потому, что принимаю чудо-лекарство». Пока вы не поверите, что ей за шестьдесят, чудо не случится… Так в Библии неоднократно сообщается как Иисус, прежде чем сотворить чудо, спрашивал «веришь ли ты в меня, как в бога?». И только получив утвердительный ответ, совершал чудо. Когда же он пришёл в родное селение, соседи, наслышанные о его похождениях, смеялись над ним и просили показать хоть какое-то чудо, Иисус не смог сотворить его без веры, говоря «нет пророка в своём отечестве». Так в Библии описано чудесное воскрешения Лазаря. Читаем внимательно главу 11 от Иоанна: Мария (сестра Лазаря) пришла к Иисусу, узнав, что тот находится неподалёку, в 15 стадиях (стадия – это путь, проходимый за 2 минуты), т.е. всего в 30 минутах ходьбы, и сообщила, что Лазарь (его друг) болен. Иисус не торопится к больному целых два дня, и на то есть причина: у Лазаря особая редкая болезнь (которая не совсем болезнь). Ученикам Иисус объясняет, что Лазарь спит. А когда те удивляются: что ж в том плохого – спит, значит, выздоравливает – Иисус отвечает, что это не обычный сон: Лазарь умрёт, если не проснётся. И что он идёт разбудить его (говоря современным языком, тот находится без сознания, в коме). Когда же приходит к больному, то узнаёт, что соседи сочли его умершим и закрыли в погребальной пещере. Таким образом, Мария обратилась к Иисусу, когда Лазаря уже собирались хоронить, но назвала его больным. Есть редкое явление – летаргический сон: человек спит несколько дней и выглядит мёртвым (раньше часто случалось, что таких хоронили). Обычно близкие родственники знают об этом (поскольку это случается неоднократно, может длиться и одну ночь, и несколько дней), но из страха никому не рассказывают. Теперь понятно: почему Мария обратилась за помощью к Иисусу, а другая его сестра, Марфа, первой встретила Иисуса и сначала отговаривала, а затем препятствовала открыть пещеру, говоря: «Он уже четыре дня как умер, смердит». Иисус же велел откатить камень, закрывающий вход в пещеру, сделал вид, что молится Отцу Небесному, а потом громко сказал: «Лазарь, выходи!». Остаётся только гадать: разбудил ли Иисус Лазаря громким голосом или тот проснулся сам перед тем, как пещеру открыли? Но, несомненно, его ждала мучительная смерть, как и тех людей, что хоронили заживо. В Евангелии не досказывается: почему Марфа желала смерти Лазарю (и убедила сельчан похоронить его), Марию же никто слушать не стал и потому она искала помощи у Иисуса. Иисус, разгадав события, не выдал Марфу (Евангелие о том умалчивает), в чём и проявилась его доброта (не казнить я пришёл, а миловать). Отстраняя уличённую испуганную Марфу, Иисус говорит ей: «Веришь ли ты мне?» – и только Марфе было понятно: о чём он? О том, что не выдаст её…
          Иоанн ещё раз возвращается к Марии в 12 главе, где описывает приход Иисуса за шесть дней до Пасхи в дом уже воскресшего Лазаря. Завидев его, Мария пала к ногам Иисуса, помыла ноги, отёрла своими волосами и намазала дорогим миро, от чего дом наполнился благоуханием. Мотив её понятен – из благодарности – она любила Лазаря, но видимо, в понимании обычных людей была дурочкой (это объясняет, почему ей не поверили, что Лазарь не умер, а поверили Марфе). Лука же объяснил её поступок иначе (правильно в народе говорят, когда кто-то бездушно злорадствует «это от лукавого») – якобы Мария была грешницей, блудницей (и естественно дуррой, если испортила столько дорогущего масла, которому Лука находит другое применение – продать), якобы она молила Иисуса о прощении. Церковь приняла двоякое решение: поверила Луке и закрепила выражение "Падшая женщина" в его версии, но и назвала Марию Святой Девой (как известно нельзя остаться девой, будучи блудницей), тем самым признав и версию Иоанна. Лука не стал разбираться в причинах, а просто записал слухи толпы. Спрашивая проповедников: как блудница сделалась девственницей, можно услышать, что Иисус простил её, и вместе с святостью вернулась девственность, просто об этом чуде евангелисты не упомянули. На возражение, что святость она получила только после смерти, отвечают: картины изображают Деву Марию (Магдалену) в том виде, в котором он пребывает сейчас (после смерти).   
          Подобное повествование найдём в «Ромео и Джульетта», где монах дал Джульетте яд, на несколько дней сделавший её, будто мёртвой (её также поместили в склеп), и тот же монах пришёл разбудить её. Уж не хотел ли Шекспир раскрыть секрет воскрешения Лазаря?! Этого мы не узнаем, однако, церковь очень старается, чтобы о таких случаях не узнали верующие… Но даже если не вдаваться в библейские подробности воскрешения Лазаря, а счесть, что Иисус просто сделал ему искусственное дыхание, то где чудо? Разве теперь реаниматоры ежедневно не оживляют умерших, и при том без всякой веры?.. Истинные атеисты используют тезис «в природе всё возможно», и если что-то происходит вопреки ожиданиям, значит, следует изменить ожидания. Когда атеист чего-то не может (и даже не знает, как подступиться), но видит, как другой с лёгкостью делает это, то не считает увиденное чудом. Ведь настоящее чудо существует только в мыслях, а когда происходит на глазах, то оно уже не чудо…
         Давайте рассудим: почему зная о природе болезни Лазаря, Иисус не пришёл просто освободить его из заточения, не объяснил жителям особую болезнь Лазаря, а устроил шоу для всей деревни с взыванием к богу? Потому что ему б не поверили и сочли Лазаря зомби, в которого вселилась нечистая сила. Его семью б прокляли и побили камнями. Так в средневековой Европе вампирам приписывали способность к летаргическому сну, а умерших не только закапывали, но и заколачивали в деревянный ящик, в изголовье могилы укладывали тяжёлый камень, а ведьмам вбивали в грудь осиновый кол: всё это меры предосторожности, чтобы… они не смогли встать из могил, когда в них вселится Дьявол. Поэтому (читаем главу 11 от Иоанна) Иисус говорит ученикам: болезнь та не к смерти, а к славе божьей, радуйтесь, что представился случай показать вам, как обращать в веру. Далее Иисус ждёт, пока соберётся толпа зрителей, отворяет пещеру и (намерено не входя внутрь) возводит очи к небу со словами: «Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня» и далее уже как бы про себя: «Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал сие для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня». Далее говорит: «Лазарь выходи!». Тот выходит, и присутствующие вынуждены поверить, что случилось это по велению бога, а не нечистой силы. Лазарь оправдан и спасён от побитья камнями. Занавес... Как видите, «исцеление» Лазаря оказалось непростой задачей: для его спасения надо было убедить соседей, что он не одержим злым духом, а воскрес по воле бога.
         Другое известное чудо – хождение Иисуса по воде. Если внимательно прочитать Евангелие, то выяснится, что собственно чуда никто и не видел, а только подумал о нём. Вечером ученики оправились в лодке на другую сторону озера (но не противоположную – их путь пролегал вдоль берега). Ночью поднялся сильный встречный ветер, и они заблудились в темноте, думая, что их снесло на середину озера. Поэтому так велико было удивление, когда рядом с лодкой увидели Иисуса, идущего по воде к ним на помощь. Едва Иисус вступил в лодку, оказалось, что та пристала к берегу там, куда они плыли. Обалдевшие (иначе не скажешь) ученики решили, что он не только ходил по воде в середине моря, но и в мгновение ока перенёс лодку к месту назначения. Чудо объясняется просто: Иисус, видя как разыгралась непогода, поспешил к месту встречи по суше, ожидал их, и только помог причалить к берегу. Научные атеисты, не вдаваясь в подробности описания, взяли лишь фразу «Иисус ходил по воде» и тут же опровергли её историческими документами, зафиксировавшими редкие случаи замерзания проливов между морями Чёрным и Средиземным. По ним установили и дату библейского события, говоря, что Иисус ходил по льду. А как же тогда ученики плыли в лодке (по льду)? Подобные «научные» толкования Библии выставляют научных атеистов полными идиотами в глазах верующих, а истинным атеистам указывают: как выглядит «научный» подход.
         Ещё один вид чуда – преувеличение обычного события согласно поговорке «раздуть из мухи слона». Когда человек рассказывает как, убегая от собаки, перепрыгнул двухметровый забор – в это можно поверить и посмеяться. Но когда во второй раз он рассказывает, что забор был пять метров, а в третий – десять, то это уже перебор… начинаешь сомневаться: а была ли собака? Так в чуде превращения Иисусом воды бедной деревенской свадьбе зачем-то понадобилось 600 литров вина. Речь идёт о «каменных водоносах» – это каменная чаша вместимостью 80-120 литров (а точнее грубо обтёсанная глыба известняка, в которой выдолблено углубление). Совершенно неподъёмная, вкопанная в землю (отдаёт тепло земле, и поэтому вода в ней долго остаётся холодной). В таких чашах в деревенских домах хранили воду, а по праздникам готовили вино (семье хватало одного такого водоноса). Однако переводчики и толкователи Библии дурят верующих тем, что изображают водоносы либо в виде больших кувшинов с ручкой (в которых якобы носили воду), либо называют их сосудами «по обычаю очищения иудейского», т.е. для омовения женщин (миква – это яма, обложенная камнем, со ступенями, в которую женщина должна войти и окунуться с головой). И это очень важно, чтобы верующие не понимали, о чём идёт речь. В библейские времена в Иудее не выращивали виноград: вино привозили из Рима в бочках, и было оно густым, как масло, и… сказочно дорогим. Такое вино перед употреблением разводили водой в 10-20 раз – это было непреложное правило в Римской Империи (не разбавляли вино только варвары). Обычное дело, из которого не делали ни тайны, ни чуда. Мария во время свадьбы односельчанина говорит Иисусу: «Вина у них нет». Сначала Иисус рассержен: «Что мне и тебе, женщина, до этого?», но потом говорит, что ещё не время. Далее Мария (втайне от хозяина дома) велит слугам делать, что укажет Иисус. А тот велит наполнить водонос водой (что происходило, пока слуги ходили за водой, – осталось неведомо), но когда они начерпали из водоноса в кувшины и понесли гостям, то распорядитель свадьбы удивился и сказал жениху: «Всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе». Из этого следует, что вино было, но плохое (и гости это почувствовали). По-видимому, из фразы Марии «Хорошего вина у них нет» вырезали «хорошего». Очевидно, зная о бедности соседа, Мария захватила с собой в качестве подарка кувшин неразбавленного вина и втайне с Иисусом вылила его в водонос, отчего вино сделалось хорошим. Этот сюжет повествует не о том, как вода стала вином, а о чуде большой щедрости и доброты, которую семья Иисуса не обязана была проявлять. Ну, а про шесть водоносов – это рассказчик уже приврал (не верю), как говорится в сказках: «Я на той свадьбе был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало».
         Умножение хлебов. Чудо снова начинается с веры. Вы действительно верите, что пять тысяч человек семьями отправились далеко от дома вслед за Иисусом, не взяв в дорогу никаких съестных припасов? Конечно же, взяли, но Иисус не без улыбки задал ученикам загадку: как накормить их, не имея ничего? (Буквально он сказал: «Я хочу, чтобы никто не ушёл голодным»). Ученики не смогли её разгадать. Тогда Иисус просто предложил людям поделиться друг с другом едой. И всё началось с мальчика, у которого было пять ячменных лепёшек и две рыбки. Иисус преломил их и отдал другим, те поступили так же, и все присутствующие стали предлагать еду так, что к концу ужина «ученики насобирали двенадцать коробов кусков». Этим Иисус показал: если каждый поделится даже немногим со своим ближним и незнакомым, то никто не будет голодать… В наше время (подобно тому как Шекспир в «Ромео и Джульетта» раскрыл тайну воскрешении Лазаря) мультфильм «Бабушка удава» 1977 года раскрыл суть библейской истории об умножении хлебов. В нём бабушка даёт мартышке банан, со словами: «Воспитанная мартышка не станет, сразу есть банан, а предложит его товарищу». Мартышка предлагает банан слонёнку, тот берёт, но отдаёт его попугаю, тот – удаву, а удав возвращает мартышке. Мартышка восклицает: «Я поняла, воспитанной быть очень интересно: ты кому-нибудь что-нибудь предложишь – тебе кто-нибудь что-нибудь предложит»… Научные атеисты и тут отметились, найдя в одном монастыре сковородку диаметром в два метра. Якобы на таких и были выпечены те пять хлебов. Ну, да, а те «две рыбки», пойманные мальчиком, были китовыми акулами. Никто бы не стал печь такие хлеба бесплатно, ведь сказано, что это стоило б не менее двухсот динариев, которых не было. Они так и не разгадали загадку Иисуса. А ведь называется она «умножение» хлебов, а не «увеличение». Повседневно хлеба такого размера никому не нужны, разве что впоследствии монахи пекли их символически для праздника в честь этого события.
         Атеисту следует усвоить, что церковь почти не создавала религиозных текстов, она использовала уже написанное до неё, ложно истолковывая и заставляя видеть в обычных вещах чудо. С тем же успехом она могла взять за основу любую другую книгу… Нынешнее Евангелие (католическое название) или Новый Завет (славянское) составлено из четырёх свидетельств: Марка, Матфея, Луки и Иоанна (их называют евангелистами). Первых трёх ещё называют «синоптики», в переводе с греческого «видевшие». Их тексты переведены с греческого и во многом совпадают. Преобладает мнение, что Марк был первоисточником, который пересказали Матфей и Лука. Мнения этих евангелистов придерживаются католики. Свидетельство от Иоанна заметно отличается. Под «от Иоанна» подразумевается «от Иванов» (так всегда называли русских) – это собирательная версия восточных славян. Действительно, русские больше доверяли Иоанну в тех местах, где он противоречил Луке или же вовсе отвергали западные версии, говоря «это от Лукавого (Луки)», т.е. неправда. Выражение вошло в молитву «Отче наш» в строфе «…не введи во искушение, но избави нас от Лукавого», вероятно в то время, когда противостояние с католиками было особенно сильным, и евангелисты-синоптики отвергались. Свидетельство от Иоанна было присоединено к Евангелию, когда патриарх Никон предпринял попытку объединения православной церкви с иудо-христианской и с этой целью подверг исправлению многие старые тексты. Нынешняя Русская церковь переняла народное выражение «от Лукавого», но официально не признаёт его исходное значение, употребляя понятие «Лукавый» вместо «Дьявол» или просто «плохой человек, лжец» в тех местах, где греческий текст прямо не указывает на Дьявола, но имеет совершенно точный перевод на другие русские слова.
         Восприятие Евангелия затруднено тем, что его текст умышленно неполный, и представляет собой бессвязные фразы, предназначенные для зачитывания и толкования проповедником. В соответствии с иудейской традицией часть текста должна заучиваться и передаваться изустно. Поэтому полный текст верующим никогда не покажут.  Бросается в глаза несоответствие: Ветхий Завет выглядит так, словно сохранился целиком, в хорошем состоянии, а Новый Завет словно бы собирали из останков. Есть два объяснения. Первое, Ветхий Завет был составлен позже Нового на основе иудейских книг: никто его не терял, не хранил и не находил, его просто принесли в типографию и напечатали. Второе, Нового Завета целиком никогда не было – это просто нарезка цитат из первоисточников, причём неоднократно редактированная с целью сделать чудо «на ровном месте». Примерно так: «Двери внезапно закрылись, автобус поехал, и женщина побежала за ним, махая рукой. Пассажиры увидели это и упросили водителя остановиться». Добавим чуда: «… женщина побежала за ним, вознося молитву Господу, вдруг, водитель увидел перед собой яркое сияние, а в нём ангела, преградившего дорогу, и остановил автобус… и все пассажиры стали молиться…». По-моему, не плохо получилось.
         Библейские чудеса описывают не нарушение физических законов, а нарушение бытовавших в то время в Иудее законов морали. Очевидцы видели чудо в той бескорыстной доброте и заботе, которую Иисус проявлял к незнакомым и бедным людям. Этого в то время не делал ни один богач. Палестина вследствие природных причин и правления Левитов находилась в изоляции от остального мира: всякому иностранцу (даже купцам) запрещено было под страхом смерти приходить в неё. До Левитов (потомков рода Моисея), захвативших эту землю как обетованную, в Палестине было язычество. Левиты устроили геноцид местного населения (описать масштабы злодеяний до сих пор никто не осмелился, кроме Ветхого Завета), навязали веру в Господа Небесного, уничтожили следы язычества и сочинили ужасные сказки о язычниках. Жрецы учинили особый лагерный порядок (тот, что теперь называют Новым мировым порядком), врали её жителям, что вокруг в земляных норах, на деревьях живут язычники – дикари людоеды; что иудеи, служа одному Господу, живут лучше – это была неправда.  Иисус же пришёл из Галилеи, которой нет ни на одной старой карте, зато есть французская провинция Галлия. Есть версия (её уже не скрыть), которая достаточно аргументировано (указывая на названия местности, рек, поселений) доказывает, что место библейских событий соответствует Франции (по крайней мере, у её противников  аналогичных аргументов меньше). Не вижу в том никаких противоречий, ведь изначальные тексты Библии написаны в центральной Европе неевреями для неевреев, а не иудеями в Иудее, потому они и привязаны к местным названиям. Всё это – длинный сложный разговор, я же пока скажу проще: семья Иисуса в его младенчестве бежала из Иудеи, и вернулась, когда он стал взрослым. Иисус, несомненно, потомок жителей Палестины, получивший, однако, европейское воспитание. Вернувшись из Галилеи (Галлии), он продемонстрировал те принципы морали, согласно которым живут другие народы, называя соотечественников заблудшими овцами дома Израилева (т.е. обманутыми и доверчивыми). Жрецы же, сначала восторженно приняли семью Иисуса, как репатриантов (вероятно, использовав их в качестве пропаганды, как плохо живётся иудеям среди язычников), а вскоре поняли, что Иисус не отвечает их желаниям, и приговорили его к смерти. В Библии неоднократно упоминается, с каким раздражением жрецы Левиты воспринимали каждое известие о чудесах Иисуса (по сути – демонстрации преимуществ морали язычников). Иисус разрушал систему моральных принципов, на которых держалось иудейское государство!.. Всякий выросший в Российской глубинке, переезжая в Старую Европу, сталкивается с невыносимой атмосферой корысти, расчётливости, жадности, подозрительности её жителей и осознаёт, что местная церковь делает полезное дело – наставляет быть добрее, бескорыстнее и откровеннее. В России же аналогичный эффект российской иудо-христианской церкви совсем незаметен, поскольку люди не нуждаются в подобной проповеди. Хотя, по правде говоря, по мере перенятия западного образа жизни после ликвидации СССР добрых верующих становится всё меньше (на какой черте этот процесс остановится – не известно). Так же Иисус ощутил боль страдания за свою, замученную жрецами родину, за превращённых в стадо жителей. Гнев отчаяния охватил его, когда выгонял торговцев из храма, продававших в нём даже скотину, загадивших храм соломой и испражнениями животных. А ведь иудеи не строили этого храма – он достался им от поверженных жителей-язычников. Иерусалимский храм не был синагогой! Потому Иисус с горечью предсказал его скорое разрушение. А вы сами, как думаете: неужели христианский мир оплакивает разрушение «иудейской синагоги»?.. Хотя историкам хорошо известно, что храмы на этом месте, прозванном Храмовой Горой, строили и разрушали бесчисленно раз (каждая новая власть), только иудеи никак не могут осуществить свой проект (чертежи пылятся не одну сотню лет). Видимо, Господь не даёт или не пришло время (хорошая отговорка). Всё объясняется проще: не любят иудеи строить сами «…введёт тебя (еврейский народ) бог твой, в ту землю, которую Он клялся… дать тебе с большими и хорошими городами, которых ты не строил, и с домами, наполненными всяким добром, которых ты не наполнял, и с колодезями, высеченными из камня, которых ты не высекал, с виноградниками и маслинами, которых ты не садил, и будешь есть и насыщаться» (Второзаконие 6:10-11). Вот на таких моральных принципах и были воспитаны жители Иудеи, которых встретил Иисус и прослезился, и решил показать им: что будет, если не брать чужое, а отдавать своё!               
         А знаете ли вы, что такое «учёный-естествоиспытатель»? Так называли тех, кто приобретал знания согласно мировозрению, ставя опыты в естественных условиях, наблюдая и сравнивая. Их ещё называют любопытными (любят опыт) в отличие от любознательных (любят знать, читая учебники). Когда средневековые инквизиторы стали уничтожать Ведическое мировозрение, то объявили любопытство пороком, а любознательность – добродетелью. И теперь умники продолжают на все лады гнобить любопытных, говоря «любопытство – не порок, а большое свинство», но это всё что умеют любознательные – прогресс по-прежнему двигают любопытные. В качестве примера ранней психической обработки детей приведу сказку о Незнайке. Незнайка олицетворяет собой любопытного. Он постоянно что-то сочиняет и выдумывает, пробует разные занятия, тянется к новому, неизвестному, нестандартному. За это его в сказке всячески унижают и перевоспитывают, чтобы он стал, как любознательный Знайка. Любознательность – это воспитанная способность, сопровождающаяся повреждением интуитивно-чувственного восприятия (таких называют учёными-энциклопедистами). Любознательными легко манипулировать: несмотря на то, что они много знают, они верят всему, что пишут и говорят СМИ. А любопытство – это врождённая способность – ей предаются все дети, пока не станут взрослыми. Любопытные дети хотят проверить запреты взрослых и поэтому считаются непослушными. Изобретатели остаются детьми до конца жизни, и это не просто: дальние и ближние всё время попрекают их детством и стремятся перевоспитать. Кстати, Иисус, отвечая на вопрос: «Как надо жить?» – говорил, – «Будьте, как дети».
          Аналогично люди рождаются естественными атеистами и остаются ими до тех пор, пока не станут верующими, пока их мозг не взломают идеями. Это подтверждается тем, что даже при отсутствии атеистического воспитания половина населения не верит в бога (или только притворяется верующими), в то время как церковь трудится неустанно, распространяя вероучение. В легендах диких племён историки и теологи пытаются отыскать религию, но те же легенды в соседних поселениях рассказываются по-разному, и характерно, что в них нет чудес, а рассказчики верят, что всё так и было. Дикари не понимают такого жанра как фантастика, потому что не видят никакого смысла в красивом обмане. Их неиспорченный мозг не знает, что обман может быть полезным. А вот «цивилизованные» народы, наоборот, считают полезным не только обман, но и самообман. Религии развитых государств настолько пропитаны невероятными (и сомнительными) чудесами, что проповедники, порой, вынуждены оговариваться, что текст не стоит понимать буквально, что это такая аллегория. Зачем конкистадоры несли «слово божие» диким аборигенам, когда историки утверждают, что религии возникли в первобытную эпоху и, казалось бы, дикари должны в них лучше разбираться, чем современные городские жители? Ведь это необразованные дикари боятся грозы, спасаются от хищников, и кому как не им нужно молиться о защите и ниспослании счастливого случая, а вовсе не защищённым удобствами жителям мегаполисов. То есть мнение, что бога придумали из боязни сил природы, не подтверждается практикой. Скорее всего, бога придумали из страха перед людьми, перед правящей элитой, когда появилось государство со всеми структурами насилия и устрашения. Не случайно бог-заступник обиженных пребывает на небе, ибо люди отчаялись, встретить на земле того, кто защитит их от произвола власти. Одичавшие переселенцы также характерно утрачивают религиозность вместе с признаками государственности, а если и сохраняют остатки вероучения, то изменённые соответственно новому окружению. Поэтому содержание вероучения всегда соответствует типу государства. Возможно ли, чтобы в первобытном обществе, когда люди жили семьями, бог дал им заповеди «не укради», «не пожелай жены ближнего своего», «не суди других и не судим будешь»? Ничего тупее и непонятнее (в ту эпоху) придумать нельзя! Всё это стало понятным только с появлением института брака, законов о праве личной собственности, судей и системы наказаний… Верующие любят позлорадствовать, когда атеисты употребляют выражения «о господи», «боже упаси» и тому подобное или едят крашеные яйца в Пасху, празднуют Рождество, мол, тем самым они признают бога. Но нет, это как раз доказывает, что сначала забывают богов, а культурные традиции ещё остаются. То есть для сохранения религии о ней необходимо постоянно напоминать: нужна специальная организация, работники, которые этим ежедневно занимаются, и система их материального обеспечения. Как только церковь лишается источников дохода, вероучение забывается, и никто, кроме бывших работников, об этом не жалеет, поскольку религия является не естественной потребностью, а принудительной обязанностью. Само собой, когда отмирает одна форма государства, заменяясь другой, вероучение также отмирает и трансформируется, случаются церковные расколы и, плодятся новые секты, отвечающие новым потребностям государства.
         Поскольку в основе идей лежит ложь: когда образ реальности заменяется в рассуждении внешне схожей моделью, то мозг начинает рассматривать ложь как допустимый и полезный инструмент общения (ложь во благо использует всякий, кто ставит целью изменить реальность под свою идею). Вам говорят «допустим, что… представьте себе…» и далее развивают рассуждение, основанное на ложных исходных предположениях. Это приводит к тому, что мозг верующего перестраивается понимать смысл слов не абсолютно, согласно их изначальному образу, а в зависимости от ситуации. Повреждение мышления у верующих начинается с формирования словесных моделей – устойчивых выражений, которые принято использовать в определённой ситуации, и к которым привязывается соответствующая рефлекторная реакция. Тогда, например, высказывания «получен небывалый урожай… достигнуты невиданные результаты» верующий понимает как «всё прекрасно… мы всего добились», а человек с неповреждённым образным мышлением слышит «получен урожай, которого не было… достигнуты результаты, которых никто не видел». Когда вскроется, что никаких результатов не было, верующие станут возмущаться, что их обманули, но прочтите сказанное ещё раз: разве их обманывали? Им говорили, не таясь самую правду, а они слышали то, что хотели услышать. Для приученых к идеальным моделям вполне естественно видеть в реальности то, чего нет. Таким образом, у верующих серьёзно повреждена образная память слов, а вместо неё запомнены словесные «связующие цепочки» – это когда человек научен за одним словом всегда произносить (слышать) другое, за другим – третье и т.д. Этот приём используют политики, чиновники и прочие публичные люди, когда могут на листочке уместить часовую речь, обозначив лишь начала словесных цепочек (стандартных фраз). Поэтому в разговоре с верующим появляется чувство, что он не говорит, а воспроизводит запись магнитофона, нажимая кнопки «пуск» и «стоп» между фразами. Верующие с затруднением воспринимают фразы, если они построены нестандартным образом. Чтобы общаться с ними, надо либо переходить на обмен стандартными фразами (что не имеет смысла и правильнее, сразу прекратить общение), либо для большинства верующих ещё возможно переключение в естественный режим общения (атеисту как раз очень важно практиковаться в общении с верующими, чтобы научиться отключать стандартный режим – только так можно открыть их сознание). Сделать это непросто: всякая идеология устанавливает вирусную программу распознавания «свой – чужой». Она запирает мозг верующего, пока не услышит стандартные фразы, характерные для этой идеологии. А когда разговор начат, программа отслеживает фразы, характерные для противников идеологии, и как только обнаружит их, отключит мозг от органов чувств: верующий на некоторое время перестанет воспринимать зрительные, слуховые и прочие сигналы. Одновременно включится тревожное состояние: верующий убегает, нападает, бранится. Всё это происходит бессознательно, и часто приводит к распаду семьи (собственно, поэтому церковь и наука предупреждают, что надо жениться на единоверце).
         Обучение стандартным фразам и стандартному поведению (в соответствии с государственными стандартами образования) начинается с детского садика и называется воспитанием. Из садика (и первого класса) дети приносят «спаси бог» (спасибо), «боже мой», «о господи» и прочие правильные фразы типа: «все сели», «все встали», «построились». Их отрабатывают до тех пор, пока ребёнок, не слыша команды, не начинает делать то же, что и другие.  Воспитанный затем легко становится верующим, но теряет способность быть атеистом. Церковь так и заявляет: чем больше воспитания, тем меньше атеизма (читай, – вольнодумства и непослушания). В науке всё то же: будь прилежным, слушайся учителя, уважай научные авторитеты, не задавай лишних вопросов. Нынешняя школа терпимо относится к непониманию или ложному пониманию ребёнком сути (в конце концов, все мы слабы и грешны), но за несоблюдение формы карает строго (не в той строке написал, не так отступил, не тем цветом и т.п.), поскольку её целью является не передача знаний (а тем более образов), а воспитание дефектного мышления, т.е. воспитание верующего. Во что? Выбирай одну из двух крайностей уродливого мышления: науку или религию, но только не атеизм. Подросток считается готовым продуктом воспитания, когда демонстрирует веру в какие-либо идеалы, но не может объяснить: почему именно эти, а не другие. Ответ на пять с плюсом: «Потому что как все».
        Наука и религия процветают (и никогда не ошибаются) в воображаемом мире идей: в нём всё гармонично, бог непогрешим, идеал единственно верный и правильный. А в реальности они видят только «ошибки природы». На словах наука и религия восхваляют мудрость Природы и совершенство Творца, а на деле не могут привести единственного примера идеальной вещи: всё естественное видится им уродством. Часто это высмеивают противники, задающие неудобные вопросы о смысле, назначении и свойствах отдельных созданий (творений), и они настолько противоречат здравому смыслу и всякой логике, что учёные и богословы вынуждены прикрываться отговоркой, что человеку не дано понять высший замысел. Реальность портит идеальную картину мира множественностью вариантов реализации одного замысла: разнообразие противоречит идеалу. Например, почему существует сто пород собак? Что, бог сто раз пытался создать идеальную собаку, но так и не смог? Религия не может объяснить множество пород домашних животных, сортов растений и хотя бы «ткнуть пальцем» в одно единственное идеальное существо. А всё дело в том, что в мире идей все вещи создаются в единственном экземпляре, а во множестве являются копиями одного образца (вот и Ной спасает по одной паре особей каждого вида). Наука утверждает, что законы однообразно исполняются всегда и всюду, но почему тогда даже в условиях идеального эксперимента не удаётся получить два одинаковых результата? Учёные посылаются на случайность, но как я уже объяснил выше, случайность – это ошибка идеи… Давайте рассмотрим вариант, когда усилия науки и церкви увенчались полным успехом: всё в мире стало идеальным (наконец-то мироздание заработало, как часовой механизм). И мы увидим: не то что Вселенная – одна планета Земля слишком велика для него. Все идеальные вещи размещены на одном квадратном километре, а остальное пространство занято ненужными копиями. И само время потеряло смысл: завтра будет то же, что и вчера. Выходит, что смысл идеального преобразования мира – сжать его до точки и остановить время. А это, кажется, уже было: Вселенная появилась из точки, в которой не существовало времени, а затем стала расширяться (Творец стал создавать миры)… выходит, что наука и религия не помогают Творцу, а обращают процесс вспять. Когда это понимаешь, то так ясно предстаёт взору происходящее вокруг! Всё, что открывают учёные, вскоре исчезает (перерабатывается для нужд человека): ископаемые, природные ресурсы, живые существа. Религия сокращает разнообразие чувств, мысли, поведения, одежды, питания, занятий… Сокращение населения – логическое следствие сокращения вариантов до одного идеального. Следовательно, и наука, и религия – против свободы выбора и являются причиной геноцида. Оглянитесь вокруг и увидите: наука и религия всюду преследуют творцов (творческих личностей) – тех, кто основывает свои творения не на догмах, а на личном взгляде в мир – на мировозрении. Когда говорят: смотрите, благодаря науке мы построили разные дома и машины…, то это не так. Наука стремится к одному оптимальному (идеальному) решению, а всё разнообразие создают творцы по причине несогласия с наукой. В культуре то же самое: разнообразие музыки, изобразительного искусства, даже кулинарных рецептов существует потому, что творцы не захотели служить единственно религиозной идее. 
         Наука в нынешнем виде далеко не друг и не помощник атеиста, а научный атеизм – лишь обманная фраза, за которой прячется цель: сделать ищущего знаний верующим в идею (в научную догму), что бога нет. Что же тогда такого особенного в Ведическом мировозрении, ведь мы уже разобрали, что признание, как и непризнание существования бога, равно ведёт к невозможности создать работающие в реальности законы из-за бесконечно неопределённой переменной «бог». Эти законы работают (соблюдаются) только в идеальном мире, состоящем из идеальных предметов, а в реальности всегда дают ошибку, называемую случайностью. Ответ довольно прост: истинный атеизм и Ведическое мировозрение не отрицают существование бога, а придают этой переменной конечное значение: они вообще отрицают бесконечные свойства бога и всякие бесконечности, как несуществующие в реальности. Тогда любое уравнение, включающее переменную «бог», имеет решение. Более того, оказывается, что переменных «бог» может быть множество, и у каждой своё значение. Да, говорят атеисты, боги существуют во множестве, в чём проблема? Они не вечны; не всемогущи; с ними можно общаться, обмениваться, договариваться, сосуществовать. Боги, как и врачи-реаниматоры, могут воскрешать из мёртвых; как биоинженеры, могут создавать новые виды растений; как строители, могут создавать моря, реки, горы; и недалёк тот день, когда люди полетят, чтобы создать на Марсе твердь небесную (атмосферу), а в болотах Венеры – твердь земную… Все примеры чудес из священных книг требуют лишь умения, а не бесконечных способностей. Атеисты не верят и не отрицают библейские чудеса – они не видят в них ничего чудесного! Ничего невозможного… Пока наука и религия спорят: могут ли иконы мироточить, изобретательный школьник-атеист сможет изготовить приспособление для мироточения, а не менее изобретательный родитель – высечь его и прекратить чудо. Вторая особенность Ведического мировозрения – опора на истину: «Нельзя из одного получить другое, что-либо к нему не прибавив или не убавив от него». Это правило приписывают то Ломоносову, то Менделееву, но и они не заявляли о своём авторстве, а скорее всего, цитировали из древнего источника – Ведического мировозрения. Это правило тройственности любого события выступает против модели единства и борьбы противоположностей, указывая, что противоположности не уничтожают друг друга, а соединяясь, рождают нечто третье. Что мир не состоит из одних противоположностей – золотой середины в нём гораздо больше. Так нейтроны (даже по мнению науки) составляют больше половины массы Вселенной в отличие от протонов и электронов. Как магнитные полюсы Земли, как конец и начало у палки составляют лишь ничтожную часть целого. Поэтому научные законы сохранения массы и энергии ошибочны. Не может один вид энергии полностью перейти в другой, как не может неизменно сохраниться масса, если к ней прибавили (или отняли) энергию. Поэтому нельзя в реальности создать вечный двигатель, отвечающий правилам идеальной модели. Те карикатуры вечных двигателей, что создаются в рамках научных законов – это просто попытка свести к минимуму потери начального движущего импульса – они неспособны ни к какой работе. А настоящие вечные двигатели существуют повсюду. Например, гравитация достаточно вечно производит весьма ощутимую работу. А жизнь – разве это не вечный двигатель?   
          Правители давно поняли: люди соблюдают законы, пока чувствуют, что за ними наблюдают, а когда нет надсмотрщиков, тогда нарушают. Они испробовали всевозможные средства контроля и насилия, но все оказывались недостаточно эффективными. Тогда однажды придумали сказку, что существует всевидящее око, которое всё видит, всё знает да ещё наказывает. Затем наняли топ менеджеров и сказали им: делайте, что хотите, но вбейте в мозг народу эту сказку. Так появились церкви, и всё их разнообразие – это просто разные варианты реализации одного проекта. Те, кто считает, что вера в существование всемогущего существа, наблюдающего и наказывающего за несоблюдение законов, полезна и необходима для поддержания общественного порядка, называются «теисты». Те кто считают, что эта идея, и то как она реализуется, причиняют обществу больше вреда, чем пользы, называются «атеисты» (анти-теисты). Правящая элита, в общем, согласна с атеистами, что церковь часто позволяет себе слишком многое и даже порой перехватывает власть. Поэтому правители периодически опробуют другие идеи (например, коммунизм) или, как только появляются технические новинки, улучшающие слежку и наказание, пробуют заменить церковь концлагерем. Если технические средства окажутся недостаточно эффективны, то снова вернут  «добрую старую» религию… Среди теистов нет единого мнения о существовании всевидящего ока. Кто-то считает его выдумкой, а кто-то хорошо забытым старым. В общем, предыстория его появления не известна. К примеру, правдоподобен такой вариант. Давно инопланетные пришельцы обратили землян в рабство и контролировали их летающими следящими устройствами, называемыми «всевидящее око». Со временем следящие устройства утратили работоспособность, а на Земле ещё не было технической возможности, чтобы их воспроизвести. Тогда рабам внушили, что эти средства есть, только стали ещё более совершенными – невидимыми. А пока рабы в это верят, потомки инопланетян лихорадочно ищут замену и торопят технический прогресс землян, чтобы создать их снова. И у них одна задача: продержаться, пока земляне не узнали правду.
         Чувство вины – это тот клей, из которого сделаны государства. Задумывались: почему воспитателям в садике, в школе, на работе, в суде... так важно, чтобы вы всегда признали свою вину? Это признание даже важнее наказания. Потому что, признавая вину, вы признаёте себя рабом государства. Следовательно, оно продолжит вас эксплуатировать, но если не признаёте – тогда вы такому государству не нужны! Вероучения первейшими своими правилами вызывают у последователей чувство вины, стремясь загладить которую, те с утроенным усердием исполняют все остальные правила. А чтобы верующий никогда не смог счесть себя невинным, вероучения обычно содержат некую неизгладимую вину, причиной которой служит не сам верующий, а например, его родители и более древние предки. Это называется «Первородный грех» – тот, что родится прежде человека. Также есть понятие «Смертный грех» – тот, что можно искупить только смертью. Более того пастухи (пастыри), поставленные управлять верующими, никогда не ограничиваются грехами, перечисленными в святом писании, а сочиняют их по обстоятельствам. Так известно выражение «Человек родится во грехе» в том смысле, что процесс зачатия уже является грехом. И проповедников нисколько не смущает, что первым наказом Господа было «плодитесь и размножайтесь» родитесь в муках, как это делают все прочие смертные создания. Таким образом верующие исполняют первую волю Господа. Когда же женщина собирается сделать аборт, то попы кричат, что это недопустимо, поскольку она забеременела по воле Господа. Послушайте, слуги божии, разберитесь сначала, научите: как следует рожать детей безгрешно?!      
          Следствием чувства вины является страх. Если вина постоянна, то и страх постоянный. Страх господа нужен, чтобы каяться (а не для того, чтобы не грешить), т.е. согрешил – покайся, согрешил – покайся... греши наздоровье, не забывай каяться, и всё будет хорошо! Слово «каяться» (убиваться) происходит от «Каин» (первый убийца). Христианство пришло на Русь, принеся практику покаяния (по сути, самоубийства), как инструмент геноцида. С тех пор, кто не чувствует себя виноватым, тот не кается  – это тревожный сигнал для системы, и поэтому при малейшем подозрении вас будут спрашивать: «Чувствуете вину, раскаиваетесь?». Если ответите «Да», то сигнал отключится: тревога была ложной. Если «Нет», то система начинёт лихорадочно искать способ поскорее вас уничтожить, потому как это заразно, и все бунты начинаются с отказа признать свою вину... Все способы покаяния заключаются в причинении себе физического и морального вреда: за что – не имеет значения (церковь всегда придумает достаточно поводов). Это самоистязание с нанесением физических ран (см. вериги); совершение противоестественных поступков, вызывающих болезнь; отказ от пищи и воды; трата сил и времени на бесполезные занятия; разлад межличностных отношений близких людей и так далее, что влечёт и более отдалённые последствия. Главное, чтобы верующие стали морально и физически ущербными, боялись, тогда ими легче управлять (как известно «пуганая ворона куста боится»), тогда народ в целом медленнее развивается и размножается. Самым действенным орудием геноцида является пост. Верующим запрещается зачинать детей, полноценно питаться, развлекаться и употреблять спиртное длительное время. По окончании поста всё это разрешается. В один день ослабленные голоданием (с недостатком витаминов) тела напиваются, гуляют с кем ни попадя, и в состоянии алкогольного отравления зачинают детей – разве не понятно: какое им закладывают здоровье? Надо объяснять: какой вред это причиняет народу в целом? Есть и более тайный смысл поста: астрологи, не без основания, утверждают, что от даты рождения (зачатия) зависят способности, здоровье и судьба человека; что выдающиеся личности, лидеры, ведущие свой народ, рождаются преимущественно в определённые дни и месяцы. Так вот посты расставлены в году именно так, чтобы минимизировать их рождение, т.е. лишить угнетаемый народ собственных вождей и гениев, лишить возможности сопротивляться угнетателям. Зато в разрешённые дни рождаются простые, физически крепкие работяги. Обычно говорят, что религия даёт веру, надежду, вселяет оптимизм – это так, в идеале (верующим этого хочется), а в реальности атеистам приходится откровенным разговором умалять чувства вины и страха, которые верующие выражают особо (эмоционально приглушено, апатично), так как придавлены верой в абсолютную невозможность что-либо изменить. Такое состояние церковь называет смирением, и указывает на него как на главную черту образцового верующего. Набирая учеников (монахов и служек), в первую очередь проводят тест на смирение, заставляя подчиниться бессмысленному насилию и унижению. Если тест пройден, ученик переходит на следующий уровень. Если нет, то издевательства продолжатся с утроенной силой и длительностью – это называется «убить в себе плоть (плотские желания)» – атеист скажет «убить в себе всё человеческое», и религиозные наставники с ним согласятся  (правда, наедине, без того, чтобы слышали многие,  не так глубоко мыслящие верующие).   
           Правящая элита придумала бога всемогущего карающего, как средство запугивания и наказания неугодных, а народ придумал бога заступника, как средство защиты от несправедливости, чинимой правителями. Так богов стало двое: одинаково сильных и враждующих. Церковь соединила пожелания всех в одно вероучение. Смутно понимая это, простые люди догадываются, что правители служат иному богу. Так и следует воспринимать библейские тексты и вообще вероучения, как сплав идей отдельных личностей и народного творчества. Поэтому вероучение не может быть однозначным, логически и цельно вытекающим из одного источника, а значит, непротиворечивым. Простые люди упрекают церковь, что она не идеальна, что её служители в точности не придерживаются заповедей. Однако служители знают это не хуже, просто истинную (настоящую, идеальную) религию на хлеб не намажешь. А чтобы было что намазать, приходится поступаться принципами, учитывая, что критика идёт как сверху, так и снизу. Интересы богатых и бедных не совпадают, но церковь старается угодить всем жертвующим (согласно размеру жертвы). От того как сочетаются интересы тех и других, происходит деление вероучений на секты, на церковь для бедных и богатых. Соответственно в них выстраивается свой баланс между добрым и злым богом. Как правило, вероучения соблюдают этот баланс, разделяя пространство и время между двумя богами: одним верующим говорят, что они будут счастливы здесь и теперь, а другим обещают счастье там и тогда. А чтобы не делить верующих (как есть) на угнетателей и угнетённых, они делят на грешных и безгрешных. Иисус был откровеннее, явно позиционируя себя как бога угнетённых, ругая фарисеев и книжников, говоря: «Легче верблюду пролезть в игольное ушко, чем богатому в Царствие Небесное».
         Сначала бог был только у богатых. И он подобен ростовщику. Вот какой приводится поучительный пример. Как-то крестьянин вышел из дома и встретил двух диких коз. Он их поймал, отвёл в храм и принёс в жертву. На следующий день, идя той же дорогой, снова встретил уже четырёх коз. Их он тоже пожертвовал в благодарность богу. На третий день встретил целое стадо, и забрал их себе. Принося жертву, как бы открываешь депозит, а бог затем возвращает его с процентами. Пожертвовал золото – получишь золотыми монетами, пожертвовал медь – получишь медяки. Поэтому раньше женщин и бедняков не пускали в храм: нет денег – нечего тебе тут делать – бог твою молитву не услышит. Бедняки считали, что богатые счастливы из-за своего богатства, так как имеют что дать богу, а тот их за это одаривает всеми благами. В таком мироустройстве была честность, оно обеспечивало стабильность: бедняки не тешили себя несбыточными мечтами и считали, что в своей бедности виноваты сами (по крайней мере, знали, что бунт им ничем не поможет). Нынешние богачи тоже думают, что за пожертвованные миллионы купили себе место за столом по правую руку Господа. Так возникло понятие «быть ближе к богу», а следом – «заступничество». Те самые, что «ближе к богу» (меценаты при жизни, а по смерти преподобные и святые заступники), брали копеечку у нищего на ступеньках храма и, войдя внутрь, передавали его просьбу богу. Вскоре уже толпы нищих собирались на ступеньках храмов и просили входящих не дать, а взять у них копеечку (сделать милость)! Это и стало называться «подать милостыню». А те, у кого совсем не было копеечки, сначала просили у одного, а затем отдавали другому входящему. Так кардинально поменялся жреческий бизнес. Сначала жрецы только предоставляли место для отдыха и приятного времяпровождения с угощениями, обслуживанием, развлечением и алтарём для пожертвований. А затем стали оказывать посреднические услуги за деньги клиентам победнее. А ещё позже открылись церкви только для бедных, кумиром которых стал бог бедных (у христиан – Иисус). Богатые по-прежнему молятся отдельно другому богу, и приносят не копеечки, а как прежде, кровавые жертвы. В этой форме посредничества между верующим и богом церковь пребывает и ныне.
          Слово «молиться» - это изменённое «малиться», делать себя маленьким, ничтожным. Поэтому верующие устанавливают кумира как можно выше, а сами склоняются как можно ниже (становятся на колени, ложатся), направляют взор, жесты и слова вверх. Отсюда и представление, что бог пребывает на небе, хотя в вероучениях, как правило, сказано, что бог находится повсюду. В «малитве» должны присутствовать слова унижения себя и возвышения бога. Это достигается соответствующими эпитетами и просьбами, с которыми слабое существо обращается к сильному. Совершенно необязательно желать того, что просишь, важно указать на свою неспособность достичь желаемого без помощи бога. Таким образом богу будет продемонстрировано своё умаление. Это правильная малитва, а неправильная будет, когда страстно желают того, что просят. Желаемое, как правило, не сбудется, и это может привести к утрате веры. Вероучения объясняют: важно само маление, а бог даёт то, что по его мнению сейчас необходимо верующему. Например, ученик молит о хорошей оценке на экзаменах, чтобы поступить в институт, но бог совсем иначе представляет его судьбу и, делает так, чтобы он провалил экзамен. Вероучение поясняет: бог смотрит на много лет вперёд и ему виднее, как будет лучше. Желание невозможного для себя называется «блажь»; просьба – «благание», просящий невозможного – «блаженный», а ответный подарок бога – «благодать». Выражение «благодарю Вас» красивое, но увы допустимо к произношению только «благородными» особами (производящими свой род от бога или приближённого к богу), простолюдины не могут дарить благо, поскольку его не имеют.
          Молитв сочинено много, но почти все они неправильные, поскольку выражают страстное желание, и являются народной самоделкой. Они напоминают те песенки и переделанные стишки, что сочиняют на мотивы популярных произведений. Нет в них глубокой осмысленности сути малитвы, только подражание. Мне кажется, что серьёзные умные люди, евангелисты никогда не занимались таким сочинительством, считая молитву таинством общения, которым управляет бог (проще говоря, бог сам надоумит что сказать, с чем к нему обратиться). Молиться по шпаргалке – это как открывать рот под чужую фонограмму: сложно поверить в её искренность. Хотя, кто знает, может, когда тысячи верующих одновременно читают одинаковые молитвы, бог подсчитывает: сколько процентов голосов набрала каждая, и прислушивается только к тройке лидеров или наоборот, исполняет самую редкую? Так Матфей и Лука свидетельствуют, как ученики просили Иисуса научить их молиться (не забывайте, что до встречи с Иисусом они поклонялись Господу иудейскому и малились, как он того требовал). По-видимому, молитва Иисуса несколько отличалась от современной более высоким слогом, и в точном переводе должна называться «хвалой», а не «малитвой». Объясняется это так: хвала – это обращение детей к Отцу Небесному с благодарением, а малитва – это обращение рабов к Господу (хозяину) Небесному с жалобой, которые суть – два разных бога. Так Иисус обращается к своему богу «Отче НАШ», а о боге иудейском говорит: «ВАШ отец - Дьявол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи" (Иоанн 8:44). То есть молитва, обращённая к Отцу Небесному (хвала) должна возвеличивать Его, а молитва к Господу (малитва), должна принижать молящегося. Именно это ученики просят разъяснить им: указать разницу, дать пример. Матфей (гл.6) приводит такой пример хвалы из уст Ииуса: «Отче наш, сущий на небеси! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Хлеб наш насущный дай нам днесь; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого». Эта хвала не соответствует главному признаку современной иудо-христианской молитвы – малиться – выдавать себя за ничтожного мелкого раба (тварь дрожащую), но зато содержит настоящую блажь. Изданные церковью молитвословы (сборники молитв) – это скорее коммерческое предприятие. Они учат обращаться к некой абстрактной субстанции, типа бог, но, по сути, представляют собой то, что в народе называется «заговоры», их назначение – воздействовать внушением на молящегося без контакта с высшей силой. Проще говоря: бубнишь себе что-то под нос для самоуспокоения. А Псалтырь имеет иное назначение (для общения с богом на определённом уровне посвящения в служение), т.е. это специальная богослужебная литература. Атеисту следует разъяснять верующим разницу между хвалой и малитвой, чтобы они понимали, что у них есть выбор: к какому из двух богов обратиться?.. Хвала строится так: «Отец наш, славлю свершения твои, но будет ещё лучше, если сотворишь ещё большие (далее следует перечень того, что Ему надо сотворить), любящий тебя, с верой в тебя…». Малитва строится примерно так: «Боже, я твой ничтожный раб, видишь, какие я тебе принёс подарки – сотвори зло врагам моим или дай мне то, что я не заслуживаю».
          Пример расшифровки современной церковной поделки 2020 года: «Молитва во время эпидемии». «Боже Великий и Вышний, Благоутробный и Человеколюбивый Владыко, услыши нас недостойных рабов Твоих, во множестве милости Твоея и низпосли  нам помощь Твою во время нашествия болезни губительныя на род человеческий, Твоею Кровию искуплённый…». Обращение «Боже Великий и Вышний, Благоутробный и Человеколюбивый Владыко» – это кто из двоих: Отец или Господь? (алё, вы кому звоните?). Далее, после «…недостойных рабов Твоих» уже понятно, что к Господу Небесному – тому самому, что Иисус назвал «Отец ваш Дьявол и человекоубийца». Его просят оказать помощь (во время болезни) роду человеческому, пролившему кровь сына Отца Небесного (с остальными же пусть случиться то, что он замыслил, наслав её). Так и хочется спросить: «Что за околесица (хождения вокруг да около) – вы перед кем шифруетесь? Перед Господом? Он знает вас как облупленных. Почему не говорите прямо?». После разоблачения, молитва выглядит так: «Господь Небесный, услышь недостойных рабов твоих – огради нас, народ богоизбранный (в память о пролитой нами крови сына Отца Небесного), от ниспосланной тобой губительной болезни». В продолжении молитвы рабы Господа признают, что грешили много и заслужили кару, однако просят пощадить именно их, а не всех тех (служащих иным богам и неверующих), что страдают безвинно – за грехи их. Эта молитва прямо соотносит к событиям Казни Египетской, где Азраель (Ангел Смерти) поразил всех первенцев Египта, пощадив, однако род Моисеев. И кто же тогда нагрешил? Помнится, соплеменники Моисея обворовали соседей, взяв деньги и столовое серебро, убили ягнят (символ новорождённого младенца бога Осириса в праздник Египетского Рождества) и вымазали дома их кровью.
          Религия – это не система взглядов, а процесс перехода к новой системе взглядов. А система взглядов называется вероучением, потому что принимается на веру: к ней приучают, принуждают, воспитывают, не спрашивая согласия. Вероучения (когда они не распространяются церковью) называют идеологией, хотя идеология – это наука о формировании идей. Верой церковь называет служение хозяину (господу). Вот так все смыслы слов перепутаны, чтобы верующие ничего не понимали в происходящем. А главное, не понимали, что всякая идеология – это вероучение, потому что опирается на веру в изначальные постулаты. Всякий «-изм» (измышление): капитализм, коммунизм, либерализм… атеизм (в том числе) в основе своей содержат недоказуемые элементы веры. Как говорится «без веры нельзя», но каждое вероучение (идеология) объясняет это по-своему. Чтобы отделить одних верующих от других, не позволив им общаться и понимать друг друга (вдруг они узнают что-то запрещённое?), вероучения по-своему переделывают смысл слов. Говоря одинаковые слова, верующие думают о разном, и спорят, и ругаются ни о чём. Собственно это и нужно управляющей верхушке всякого вероучения. Римский принцип «разделяй и властвуй», а библейский «смешал господь языки строителей Вавилонской башни, и перестали они понимать друг друга, и разбрелись в разные стороны». С этого «смешения языков» и начинается всякое вероучение.    
         Верующий всегда обнаружит себя по характерному незнанию смысла слов. Он часто использует несколько слов, обозначающих (для него) одно и то же, и взаимозаменяемых случайным (или по настроению) образом. Например, слова «бог, Бог, Творец, Господь, Отец Небесный, Высший Разум, Создатель, Спаситель, Мессия, Сын божий… » христианин не различает. Латинизаторы изобрели понятия «синоним», «антоним», «омоним» и ещё много прочих глупостей, чтобы заменить смысловое применение слов (согласно их смыслу) на ситуативное (в зависимости от места, времени и того, с кем и о чём говоришь). Внедрено это очень основательно. Вас поправляют в школе, что так не принято говорить. Текстовый редактор подчёркивает «неправильные» слова (они не отвечают стилю, простонародные, редко используемые…), предлагая синонимы. Представьте, вы рассказываете друзьям, как пили вино из ведра, а они поправляют вас «из стакана» (вино пьют из стакана, бокала…), но смысл тогда совсем меняется. Торжественную речь принято начинать «мне бы хотелось поздравить вас», так и тянет спросить: «А что, уже расхотелось?». Это называется «слова-паразиты» или «стандартные фразы» – они не имеют смысла, их надо просто слышать, изображая соответствующую эмоцию, а не искать смысл. Наивысшим мастерством владеют дипломаты: они могут говорить часами, не сказав ничего (удивляюсь тем, кто слушает интервью с дипломатами, говоря, однако, что понимать надо недосказанное между строк). Истина в том, что смысловых (образных) синонимов и антонимов не существует –  есть лишь слова с уже не различимым смыслом, есть незнание смысловых оттенков. Это естественный дефект мышления, построенного на словесных моделях, делающих образ обобщённым, визуально расплывчатым. Отсюда и выражения «люди слепы», «пребывают в темноте неведения». Когда слово только слышишь, но не видишь за ним образа – ты слеп! Поэтому атеизм начинается со старательного узнавания изначального смысла слов. Этому противостоит «латинизация языка» – накладывание на язык таких правил, что делают его безобразным. Например, если слово употребляется достаточно редко, то его объявляют несуществующим и принуждают прекратить использование. Так многие устаревшие слова просто «добивают», принуждая умереть навсегда вместе с их носителями. Для этого политики создают разрыв поколений, не позволяя им общаться на одном языке, постоянно вливая новые словоподобные буквенные сочетания (под видом иностранных), заменяющие образные слова.
         Исследуем смысл нескольких важных слов. Вы подумаете: ну вот, сейчас он придаст словам своё понимание, как это делает (в угоду себе) любая идеология. Так, но не совсем. Современный подход к толкованию слов основан на интересе государства, очень внимательно контролирующем потоки информации. А если учесть, что власть всегда находится у определённой группы населения, выделенной по национальному, идеологическому или другому признаку, то узаконено именно её понимание. Издание толковых словарей – это очень важное мероприятие, пожалуй, более важное, чем Конституция. Контроль использования слов начинается с момента, как вы учитесь говорить и писать. Вам поправляют, подчёркивают, зачёркивают, ставят двойки, ругают, отбирают премию, наконец, сажают в тюрьму за неправильно использованное слово. Вам не дадут издать книгу, напечатать статью или даже стихотворение, не подвергнув его редакционной правке. Это настолько персонально ответственное дело, что в книгах обязательно печатают имя редактора, а издатель спросит у вас документ, подтверждающий редактирование, т.е. назначающий того, кто понесёт ответственность за неправильное использование слов. Существует юридический толковый словарь, чтение которого немало удивит. Например, «автором» считается тот, кто купил права на творческое произведение. Слово «ложить» вы напечатаете только «через труп» главного редактора, и в его глазах вы прочтёте, что это не преувеличение. Казалось бы, какая разница, как назвать предмет, вроде бы – это просто условность, последовательность закорючек или звуков, которыми люди договорились его обозначать? Оказывается, в полном соответствии с правилом «материя существует независимо от наших желаний и знаний о ней» слово воздействует в своём изначальном смысле, независимо от того, как в последующем стали его понимать. Слова – это самостоятельные информационные объекты Вселенной: они существуют, а мы ими пользуемся. Исправляя толковые словари, лингвисты диктуют тот смысл, который в текущий момент якобы общепринят. Но поскольку толковый словарь – это правило, то было бы странным, если бы правила не преграждали, а следуя за обществом, узаконивали те скверные формы поведения (пороки), которые его поражают. Постоянное реформирование использования слов является многовековой целенаправленной государственной политикой, обеспечивающей безопасность правящей элиты и преграждающей простолюдинам доступ к истинным знаниям.
            Когда говорят, что слово, употреблённое вами, не существует, отвечайте просто: "Есть закон, запрещающий придумывать новые слова? Нет. Ну, вот я придумал новое слово. Пользуйтесь". Рьяных противников после такого ответа «заклинивает»: писаного закона нет, но они-то ему следуют, должен быть!.. Если вам возразят, что слово никто не понимает, то это ложь: когда значение слова не понимают, его считают малоизвестным специальным термином типа "инфраклюзия" (кто его знает – может и есть такое) и возражать не станут. Но когда смысл "несуществующего" слова понятен, например, "человеки" – вот тогда и станут возражать. Странный феномен толпы: все понимают слово, но делают вид, что его не существует, а которое не понимают, считают малоизвестным... Вывод: не бывает несуществующих слов – есть слова, запрещённые к употреблению! (А запрет скрывает мотивы). Познавайте смысл слов и познаете все тайны мира!.. И так, образное восприятие понимает слово в его изначальном смысле, который также состоит из одного или нескольких образов. Ребусы и загадки – это очень хорошая демонстрация (напоминание) составления (происхождения) слов из отдельных образов. Например, слово «Сдуванчик» – образное (дети сдувают с него семена), а «Одуванчик» – это его искажённое безобразие. Так в русском переводе, библейское высказывание «все народы разошлись по Земле из Вавилона» мало что значит, но вся заграница говорит непонятное им слово «Babylono», а вот для русских [бабы лоно] говорит, что это место, где некая баба рожала разные народы. Или слово «Колизей» в оригинале «Colosseum» – это всего лишь прилагательное «огромный» (колоссальный) – итальянцы не знают его названия и не понимают назначения сооружения. И такие смыслы во множестве прячут от русских. Зачем переводчики столетиями упорно искажают иностранные слова так, что на русском они утрачивают изначальный смысл? Ответ прост: для сокрытия и фальсификации той информации, которая доступна на других языках. Таким образом, современное официальное толкование слов является латинизацией, т.е. наложением на изначальный смысл другого смысла или стиранием вообще всякого смысла (после чего слово перестаёт употребляться, что тоже устраивает латинизаторов).
         Неверующий: не руководствуется правилами конкретного вероучения и вообще предпочитает не ограничивать себя запретами вероучений (идеологий), не веря, что это повлечёт какие-либо последствия. О богах ничего сказать не может, так как не искал или не нашёл убедительной (достоверной) информации по этой теме. Понимает веру как самовнушение, позволяющее некоторым достичь определённого психического состояния.   
         Верующий: относит себя к конкретной церкви (вероучению), принимает участие в её мероприятиях, следует церковному уставу и ограничивает себя запретами вероучения, не стремясь, однако понять их смысл и назначение. Руководствуется принципом «я как все». Понимает веру как служение Господу (хозяину), которое будет иметь определённые последствия в соответствующих обстоятельствах.
         Неверящий: в не проверенной лично информации усматривает подвох, тайный враждебный умысел, особенно если она настойчиво подаётся организованной группой. Считает большинство людей глупыми и обманутыми, поэтому мнение большинства воспринимает автоматически как заблуждение. Если информацию нельзя проверить (например, существование бога), то считает неполезным для себя вообще знать о ней. Понимает веру как слово без смысла.
         Верящий: заявляет о существовании всемогущих существ, воздействующих на его жизнь и судьбу, но при этом не руководствуется каким-либо вероучением, не относит себя к конкретной церкви. Склоняется к участию во всевозможных ритуалах, суевериях, предрассудках. Понимает веру только как признание существования бога. 
         Самоверующий: придумывает собственного бога и соответствующие моральные нормы, почерпнутые из отрывочных знаний разных вероучений. Как правило, критикует другие вероучения, считая, что его служители по незнанию или из корысти исказили изначальное вероучение. Самоверующий понимает веру как наличие сугубо личных представлений о боге, строгое самоограничение и общение с богом напрямую, без посредников.
          Набожный: воспитан в страхе перед богом, считает своим долгом рабское служение богу. Уверен в существовании всевидящего ока Господа, от которого нельзя ничего утаить (даже мысли) и избежать наказания. Знает наизусть отрывки из вероучения и богослужебный устав. Понимает веру как страх божий.
          Безбожник: верит, что богов не существует и отказывается воспринимать любые доказательства обратного. Считает, что государство должно ущемлять в правах верующих и преследовать всякие вероучения до полной их ликвидации. Понимает веру как вредную привычку, причиняющую ущерб обществу.   
          Фанатик: психопат, считающий, что его публичные поступки позволят ему получить особую благодать Господа. Мечтает попасть в рай, стать святым или получить любое другое отличие (знак, знамение), возвышающее его над другими верующими. Как правило, глупый или неграмотный, не знает вероучения целиком, а фанатично следует лишь отдельным (случайно усвоенным) постулатам. Требует от всех поголовно следовать его вероучению. Понимает веру как возможность самоутвердиться.
          Сектант (раскольник): непримиримый сторонник (или противник) обновления вероучения, вызванного изменениями в устройстве государства или другими общественными, научными, производственными… процессами. Требует отделения группы несогласных верующих и создания другой церкви.
          Еретик: церковнослужитель, действующий не по уставу или иначе трактующий положения вероучения в тех случаях, где они разъяснены неточно либо неоднозначно, и следует подчиниться тому, как это понимает вышестоящий по чину. «Еретик» означает «непослушный». Еретик считает, что улучшает богослужебную практику, оставаясь в рамках вероучения. Однако руководство может усмотреть в нём недопустимую вольность и признаки раскола.
           Теист: считает, что для сохранения государственного порядка полезна вера населения в существование всемогущего всевидящего существа, наказывающего непослушных. Теист участвует в создании вероучений и организаций, занимающихся их внедрением. Понимает веру как врождённую потребность части людей полагаться на мнение других более чем на собственное либо вовсе не иметь собственного мнения (стадный инстинкт). Из этого делает вывод, что подчинение верующих является не насилием, а удовлетворением их потребности. Умеренный теист не настаивает на необходимости веры тому, кто послушен без неё. Неумеренный теист считает веру необходимой для всех, кому положено подчиняться, полагая, что способность к вере проявляется и усиливается чувством страха.
           Атеист: противник теистов, считает, что вероучения и внедряющие их организации, наносят обществу больше ущерба, чем пользы, что подавление воли и творческого потенциала населения через подчинение препятствует достичь гораздо больших благ в будущем.
          Научный атеист: безбожник (см. выше), утверждающий, что существуют научные доказательства отсутствия бога. Понимает веру как усвоение ошибочных норм поведения, вызванное неправильным воспитанием и поддающееся исправлению путём перевоспитания.