Из книги А любовь, она у всех разная...

                Наша девушка


   В нашем  большом городе таких дворов как наш, много. Построенные в шестидесятые годы прошлого века  по единому проекту пятиэтажные «хрущёвки» , их в народе называют «хрущобы», похожи, как близнецы, и не отличаются друг от друга архитектурными изысками. Шесть  домов по четыре подъезда в каждом. Они «высоким забором» защищают замкнутый домами двор от непогоды. Типовоё во дворе всё: песочницы, горка, турник, столбы для сушки белья и т.д.  Но контейнерная площадка для бытовых отходов почему- то сейчас расположена посередине двора и рядом с детской игровой площадкой. Впрочем, раньше, я думаю, приезжала мусоровозка и  мусор не складировался.
  Деревья высаживали сами новосёлы и  опять же, по утверждённому проекту. В основном это - тополя, клёны, сирень и акация. Они предназначались для очистки  воздуха от вредных выбросов промышленных предприятий, окружающих жилую застройку. Много лет прошло, но деревья живы, и каждое лето тополя обильно покрывают землю мягким, лёгким, белым пухом.  Красивая летняя зима - белый тополиный пух на ярко зелёной траве! Высокие прямоствольные тополя с красивой раскидистой кроной боятся урагана и сильного ветра. Ветки у тополя хрупкие и часто ломаются, обнажая ствол.  Тогда кажется, что деревья как люди жалуются друг другу на боль, поскрипывая и шурша густой листвой.  Деревья такие же старые, как и дома вокруг.  Есть,  конечно, и молодая поросль, но этим красавцам они уступают. Нет у них такой  горделивой осанки и стати.
   Возле нашей мусорной площадки обособленно от других деревьев,  растёт одинокий тополь, напоминающий своей конфигурацией ствола женскую фигуру. Два молодых дерева на полтора метра выше корней переплелись между собой и потом причудливым образом слились  в единое целое и стали расти одним стволом. Природа умеет делать шедевры. У этой живой деревянной скульптуры  красивая попка и тонкая талия.  Выше два симметрично ответвлённых ствола приспущены вниз и похожи на руки .Крона пышная и аккуратно подстриженная. Верхние ветки каждый год обрезают, потому что они задевают электрические провода. Дворники, убирающие прилегающую территорию, всегда подметают и убирают вокруг этого дерева мусор и даже вырывают траву.
   Много вещей, не нужных или  вышедших из моды, сейчас приносят на мусорку.  Не все могут себе позволить менять одежду или купить её на быстро вырастающих детей и на себя. И спасибо тем, кто из милосердия, развешивает одежду на баках, чтобы нуждающие в ней, могли на какое - то время решить свои материальные проблемы. Благодаря этому «местный ваятель» три дня назад одел, да так красиво, деревянную женщину. «Наша девушка» приобрела одежду. На ствол дерева было надето красивое платье, перетянутое по линии, ярко выраженной талии, широким поясом с бантом на боку. Шикарное крепдешиновое платье  бирюзового цвета с небольшими розовыми цветами, с широкой юбкой и  рукавами крылышками. Крепдешиновая юбка и рукава развиваются от дуновения ветра, и кажется, что кукла шевелится. Лицо куклы нарисовано красками на круге, сделанном толи из толстого картона, толи из пластика. Мастерски нарисованное лицо выражало лёгкую обиду. Над головой шляпа из соломы с цветком сбоку.  А к раздвоенному внизу стволу прибиты гвоздями  лаковые туфли на широком каблуке. Какой - то добрый человек рядом с деревом посадил большого игрушечного  медведя. Дворничиха  гоняла ребятишек, охраняя куклу, но мне кажется, что никто и не посягал на неё. Преображённое дерево всем по – видимому понравилось   и бурно обсуждалась и не только жителями большого двора.  Молодые люди, заметив такую красоту, часто  фотографируются рядом с деревом , а сторожилы двора ласково называют  тополь  - «Наша девушка»
   На лавочке возле нашего подъезда по вечерам всегда сидели наши бдительные и всё знающие «помощницы участкового». Так их называет мой муж. Живут они в этом доме более пятидесяти лет. Знают бабушки про всё   и про всех, потому что приехали  сюда ещё  молодыми.  Их слушать, не переслушать!   Многие  по - соседски  дружили семьями. Растили детей, делились и горем и радостью.
 Был вечер.  Вера Михайловна и баба Маша уже заходили в подъезд, когда я подошла. На лавочке остались две закадычные подруги ровесницы. Им обоим за восемьдесят  лет. У обоих ещё живы мужья. Когда -то очень давно( до пенсии), они работали вместе в строительном тресте штукатурами и ,кажется, даже в одной бригаде.  Александра Фёдоровна получила квартиру  из трёх комнат на первом этаже, а Александра Ивановна две комнаты на втором этаже. В те, теперь уже далёкие для нас времена, на каждого претендующего на жилую площадь при получение благоустроенного жилья, полагалось всего девять квадратных метров. При этом учитывался пол ребенка. Имея в семье двух мальчиков или двух девочек, родители получали двух комнатную квартиру, а если у них были мальчик и девочка, то  могли выделить и трёх комнатную.  У Александры Ивановны было два сына, поэтому семья получила квартиру из двух комнат. Долгое время она держала обиду на свою подругу, хотя умом понимала, что её вины в этом нет. В сорок пять лет Александра Фёдоровна частично потеряла зрение, а потом и вовсе ослепла. Современные медицинские технологии, наверное, смогли спасти женщине  зрение от попавшего нечаянно в глаз цементного раствора, а тогда….. Она научилась жить в полной слепоте и вырастила  не только своих детей, но и внуков. Муж её не бросил , и до сих пор он - её глаза. Соседки, когда видели двух бабушек вместе, говорили:- Ну, «два Шурика», как дела?
     - Ирина, ты посиди с нами. Опять сумки нагрузила?- спросила Александра Ивановна. - Ты куклу у помойки видела? Как она тебе? Понравилась?
     - Мне понравилась . А платье какое шикарное! Крепдешин старинный, а  не выцвел. Цвет насыщенный и  фасон как в старых кинофильмах . Кто это сделал человек с фантазией и большой молодец! Всё к месту! Где он взял  этот наряд?
Женщины мои восхищения слушали молча.
    - Это платье Любки Сорокиной из пятьдесят второй квартиры. После сорока дней её племянница вещи на мусорку таскала. Любка до самой смерти одевалась лучше всех. Я помню её платье в розовый цветочек! - Тихо сказала баба Шура ( Александра Ивановна).
     - Столько лет прошло, Шура, а ты её платье помнишь?   И зачем бы она его сорок лет с лишнем хранила?- возразила  ей  Александра Фёдоровна.
    - А потому и хранила, что умирая, моего Андрея помнила, а он ей это платье из Ленинграда тогда привёз. На годовщины их любви. Не пережила она меня! Всю жизнь мою порушила, перековеркала, а не пережила….Бог всё видит! Сейчас в аду то накувыркается ! - неожиданно заплакала Александра Ивановна. - Не веришь, а у меня доказательство этому есть!
    - Уже пора давно забыть и простить. Мы пока живы и слава Богу. Андрей же с тобой остался.-  Возразила Александра Фёдоровна. - Давно пора с прошлым примириться.
   - А ты? Ты смогла бы простить? Хорошо говорить, не испытав ! Мне это незабываемое прошлое всё настоящее испортило! Стерва она была! А как забыть, если мы теперь старики глубокие, а он ночами иногда Любку зовёт, а я кроме матов и проклятий сейчас в свой адрес не слышу. Старый кобель! Ты же знаешь! Твой Игнат хоть раз тебя на матах катал? Вот то - то и оно! Завидую я тебе Шурка! А я как будто чужую жизнь прожила и не свою сейчас доживаю. Вчера Маринка, племянница её, альбом с фотками принесла для Андрея. Любка просила передать ему перед смертью. Я его ещё не смотрела. Под ванную спрятала. Записку только прочла. Вот она. Ира читай, я не смогу. Читай! - Она достала из кармана конверт, а из конверта крупно исписанный листок, вырванный из школьной тетрадки в клеточку.
     - Баба Шура, но это - же чужая тайна!- возразила я.
   - Какие уже тайны? - махнула она рукой. - Я хочу, чтобы моя Шура, подруга,
  убедилась, что я это не придумала и не  сама придумала
    - Хорошо.
   Корявым почерком было написано: - «Андрей, не забывай меня, пока жив. Я приговорена и скоро умру, но ты помни обо мне и знай, что я тебя до сих пор не могу забыть. Я старая и больная, хотя и ты не помолодел, но ты  ещё остаёшься! Прошу прощения у тебя и твоей жены, но я тебя очень любила. Хранит тебя Бог! До встречи.  А я верю, что она будет! Твоя Люба».
   Я была просто шокирована. Неужели  и эти женщины, дожившие до глубокой старости, до сих пор испытывают любовь и ненависть? А страсти - то, какие!
      - В церковь сходи, Шура, да свечку за упокой её души поставь. Помолись.  Может легче станет.-  Посоветовала подруга Александре Ивановне.
     - Я не верующая! Ещё на Сороку пенсию свою буду тратить. Пусть её Боженька за меня сам наказывает. Ада ей не миновать.- Рассердилась Ивановна.
     - Безгрешная нашлась! Все там будем. Может за эту злобу, ты тоже в ад попадёшь? А если там встретитесь? Что делать будешь?
   - А ты, подруга, не ехидничай. Моя жизнь рядом с тобой прошла, и ты про всё знаешь, так зачем колкости? Я ведь… - Она заплакала.- Я счастливой то была с гулькин нос. Всю жизнь гулял, а теперь даже  к лавочке на улице ревнует. Выйду на балкон, а он орёт: - «Что, сука старая, опять хахаля ждёшь? Иди, а то скоро помрёшь!»  Многое я забыла, но сначала я её ненавидела, потом себя жалела и детей своих, а потом, когда он вернулся, я стала как замороженная. Вот её уже нет, а он со мной остался. Не могу я ему этот альбом и записку показать.  А  вдруг его парализует? Хорошо, что я дверь Маринке открыла. Альбом  я обязательно посмотрю, а записку порву. Прошу вас, вы ему про то, что Сорокина умерла, мужу моему не говорите.  Чем позже узнает, тем лучше, а про посылку и подавно. Выброшу её потом. Андрей теперь даже мусор не выносит.
 А платье Любкино! Точно! Пойду я. Таблетки пора пить, да и дед опять бузить начнёт. Прости. Ирочка, доченька, прости, нас дур старых! Про нашу жизнь часами можно слушать. - Стала извиняться Александра Ивановна. -  Втянули тебя в своё прошлое. Видно на земле всех счастья не хватает или не все научились быть счастливыми! Как случилось, так случилось и  назад не повернуть. 
   - Шура, никто не узнает, не переживай. Я ведь ещё в уме и тоже всё помню. – успокаивала её Александра Фёдоровна. Она обняла подругу и ,поглаживая её по голове, ещё раз попросила прощения
Баба  Шура с трудом поднялась со скамейки и, вытирая слёзы, побрела к входнойдвери.
    Моя семья в этом доме живёт уже десять лет. Я всегда внимательно слушаю, о чём рассказывают женщины, но в суть их историй никогда не вникала.  И только спустя некоторое время поняла, что они  из другой жизни и даже страны. Они с СССР!
      Теперь я знаю, что Андрей Семёнович Коваленко, муж Александры Ивановны – фронтовик. Соседки пенсионерки  им завидовали, потому что он получал большую пенсию, как участник ВОВ. Говорили, что он до передовой не доехал, потому что война закончилась. Считали, что он не заслужил таких денег, раз пороху не нюхал.
 Баба Шура, его жена, на вид довольно крепкая женщина, а  на здоровье стала жаловаться, когда схоронила двух взрослых сыновей. За три года потерять двух здоровых мужиков и не от катастрофы или стихийного бедствия! Страшно! Умерли оба от инфаркта. Остались снохи с детьми. Старики после их смерти стали часто болеть, но дачный участок не забросили и до сих пор ходят туда  поливать или , как говорит Андрей Семёнович:  « Пошли  дачку проведовать».
 Мы живём на окраине города, и они на  свою дачку пешком ходят. Проработав всю жизнь шофёром, он в свои годы уже не может водить машину, да и сердце на аппарате.
    Утром следующего дня, когда я вышла из дома, от нашего подъезда отъехала скорая помощь.
    Я с трудом дождалась окончания рабочего дня. История «Нашей девушки» не отпускала воображение. Оказывается в жизни всё взаимосвязано, а как получилось, что деревянная кукла так тесно переплелась с жизнью и любовью двух женщин? Воспринимаются как мистика. «Кого же увезла машина скорой помощи? Что случилось со стариками?»  - я целый день волновалась .  Я решила ещё раз посмотреть на  «Любушку», (так я её окрестила ). Не я одна захотела ещё раз посмотреть на деревянную женщину. Несколько женщин разглядывали куклу. Я прислушалась к их разговору.
     - Колька Клементьев из 44 дома, Аннушкин сын, её нарядил. - Убедительно говорила пожилая женщина в ярко красной кофте. - Больше не кому. Чудак человек! В прошлом году всё лето детскую площадку сам благоустраивал. Лебеди, дерево из тетрапаков, цветы, ограждение  - это его работа. Никто из взрослых ему не помог. Вспомните, как мы все вместе по молодости  двор  благоустраивали! Без принуждения, а по велению сердца, потому что для своих ребятишек удобства создавали. А Николаю только мальчишки дошколята помогали. Сама слышала их разговор . Вот и придумал. Мужиков мы сначала гоняли с площадки с их выпивкой, а в этом году они в другое место перешли. Спокойней стало. А то вечный ор и маты до утра. Молодец, парень!  Мать ему говорит: «Тебе, что больше всех нужно?» А он отвечает: « Мои дочки пусть с детства хоть самодельную, но красоту видят, а не бутылки и окурки. Были бы у меня лишние деньги, то я придумал бы другое,  что- нибудь более интересное».
    - Это тот молодой мужчина, у которого  девочки двойняшки?- спросила её  Александра Ивановна.
    - Да. Ты, Шура, знаешь его. Матрёны Веселовой внук.  У него красивенькие девчушки. Родились, да сразу две. - Ответила женщина. 
Только сейчас я  бабу Шуру заметила и сразу успокоилась. Кого же тогда увезла скорая помощь?
     - Ирина! Ты с работы? Пойдём вместе, а то что-то мне не очень хорошо .- попросила она. В руках у неё был небольшой пакет.
      - Конечно.- Я взяла её под руку, и мы не спеша, побрели к нашему дому.- Давайте пакет.
     - Ира, бабок своих я предупредила, чтобы про Сорокину моему Андрею ничего не говорили, но пока я в магазин ходила к нему Семен Козлов из третьего подъезда притащился.  - Жаловалась она. -Чёрт хромоногий! Знает, что у мужа сердце больное, так нет, припёрся!  Иногда они, мужики, сплетники, похлещи баб. Ну и сказал моему мужу «радостную весть» про Любку. Я  его возле подъезда встретила. Он меня увидал, засуетился, за трость свою запнулся. Я поняла, что эта «сорока хромоногая» не зря прилетала, а моему деду страшную новость принесла. Поднялась наверх, дверь в квартиру приоткрыта, а мой Коваленко лежит на диване и руки на груди как у покойника сложены. Бледный и глаза закрыты. Я всю ночь не спала. Андрей плакал, стонал, метался, а утром опять приступ. Скорую помощь вызвала. Машина приехала через 10 минут. От больницы он отказывался, но врачи не стали даже его слушать. Увезли.  А я села на диван и сама не чувствую жива или нет. Галина, с третьего этажа, меня в чувство приводила. Я мусор вечером понесла, а тут бабы куклой восхищаются! Никогда не думала, что даже мёртвая Любка ещё не раз напомнит нам о себе.  – Она вытерла носовым платком набежавшую слезу. - Слава Богу, пришли. Заходи, Ирина, плохо мне. Посиди, чаю попьём. Время - то у тебя есть?
     - Муж на даче и я  сегодня - вольная птица. Александра Ивановна, ты дверь не закрывай. Я отнесу сумку с продуктами домой и вернусь. А ты пока полежи и отдохни. Может лекарство дать?
     - Иди, я сама справлюсь. Приходи скорей!
   Если честно, было в этой истории что- то до боли интригующее. Во мне проснулось чисто женское любопытство. Мне было жалко  этих старых людей, пронёсших через большую часть своей жизни сильную любовь. Любовь, которая заставляла их жить, страдать, терпеть, бороться… Вот только расскажет ли мне Александра Ивановна историю своей жизни и любви, считающая, что счастье её украла другая женщина. Почему та Любка, отдала ей того, о ком грезила всю жизнь и помнила умирая?   А какие они были молодыми?
   - Баба Шура, я пришла. - Закрыв входную дверь, я прошла в комнату.
   . Я осторожно присела в кресло и  она сразу же открыла глаза.
   - Всё. Молодец, что пришла. Сейчас чай  будим пить. Ты посиди, посмотри альбом, а я на стол чай накрою. Хотела его Шурке показать, а потом вспомнила, что она не зрячая. Ты будешь свидетелем и подтвердишь, что платье на кукле принадлежало Сорокиной.
    - Давай, я тебе помогу. Мой гостинец тоже поставь на стол.
     - Я не люблю на своей кухне  помощников. Я здесь хозяйка.- Проворчала бабушка.
 На журнальном столике лежал толстый альбом . Такие альбомы я видела у моей бабушки и мамы. Каждая  фотография подписана, вокруг приклеены или нарисованы птички, цветочки, звёздочки… Фотографии чёрно- белые, слегка пожелтевшие  и потрескавшиеся.На первой странице  альбома крупными цифрами было  написано - 1963год. Вокруг даты нарисован венок из роз, разукрашенный цветными карандашами. На следующей странице - в полный рост фото женщины с очаровательной улыбкой  в платье с пышной юбкой , рукавами типа «крылышки», на высоких каблуках с редикюлем в правой руке.  Очень красивая женщина  от головы до пяток. Фотография  чёрно  - белая, но виден даже рисунок на ткани платья -  розочки. «Мне 35 лет и я самая счастливая на этой земле».- Написано размашистым почерком под снимком. Я листала альбом и мне всё больше нравилась красивая, ухоженная, счастливая Любовь Сорокина. Я не могла вспомнить, на какую артистку она похожа.
«Она - Люба Сорокина!» Догадалась я.. 
     - Ну что Ирина убедилась, что её это платье!
     - Да. Красивая была женщина.
    - Все мужики нашего двора по ней с ума сходили, а Андрей с этим Сёмкой Козловым  дрались из- за неё на смерть. Мой женат был, а тот холостой.
   - Мне кажется, что она на какую - то артистку похожа, а вспомнить не могу.
   - На Любовь Орлову. Орлова, Сорокина  - две птицы, только одна в мою жизнь влетела и сильно нагадила. Чай стынет.- Рассердилась женщина. - Я так и не стала , как прежде, беспечной и счастливой, хоть муж вернулся в семью через  года.Она - Люба Сорокина!  Больной - да, а счастливой  - нет! Я тогда зря  на уговоры родни поддалась. Вернулся он чужим, а родным для меня  так и не стал.  Может и я в этом виновата! Не смогла простить измены. Стыдно об этом рассказывать, но жила через насилие над собой и своим телом. Лет тридцать живём как брат с сестрой. Спим в разных комнатах и обедаем за одним столом, когда гости приходят.  Ещё на праздники как ветераны вместе ходим. Вон снимки новые в серванте. Любо – дорого! Смотри, это мы рядом стоим - два драных  жизнью голубя. Он на таких мероприятиях всем про свою неземную любовь ко мне врёт. Смотри, как старый лицемерить и врать за долгую жизнь научился. А дома…  - она вытерла слёзы.
      - Баба Шура. Ведь и хорошее между вами  тоже что – то было? Сколько лет вы вместе?  Правнуки не откуда тоже не появились . 
      - Вот посчитай с 1946 года. Столько не живут! – она улыбнулась. Привыкла я. Жалею его. Боюсь вперед его помереть, потому, что он слабее. Были бы мальчики мои живы, а так… Будешь слушать, тогда расскажу. А тебе это интересно?
     - Да. Только, если вам  вспоминать не в тягость. Душу облегчите.- Сказала я.
    - Ирочка, мне приятнее, когда мне говорят  ты. Как то роднее, что ли. Давай сядем рядышком на диван. Столик пододвинем. Ну, слушай, может и правда мне на душе легче станет. Трудно прошлое схоронить, а оно, прошлое то, живее всех живых. Особенно когда тебя обижают и унижают те, с кем ты живёшь бок о бок всю жизнь.  Я ведь не всегда была беззубой, сморщенной  и грустной. Много пережито, но страшнее всего то, что я своих сыновей пережила.
 Мы с Андреем с одной деревни . Моя семья  и до войны жила беднее некуда, а его семья и поменьше была и зажиточнее. Мне было 16 лет, а ему 18, когда он меня в родительский дом привёл и попросил благословления родительского. Мне показалось, что его родители даже не удивились, потому что мы, как две птички - неразлучницы, с тринадцати лет  вместе ходили. Благословили и к себе забрали. Свекровь была женщиной строгой, но справедливой. Видно я ко двору пришлась, от работы по дому и на подворье я не отказывалась. Низкий поклон моей матушке : всему , что сама умела меня обучила. Я не доучилась даже в школе, потому что валенки в нашей семье одни на шестерых детей были. Кто смел, тот и съел! Мы с сестрой Капой по очереди в школу ходили. Вот и получилось, что она в школу, а я замуж.. А через три месяца Андрей мой на фронт уехал. Вот сколько я его не пытала, когда он через три года вернулся, он ничего мне о войне не рассказывал. В Японии он был. Я потом сама про самураев читала и про зверства их на войне тоже.  С войны пришёл другой человек. Взгляд жестокий, поступки дерзкие. Ни одной пьянки и гулянки не пропускал и ни одну бабу тискал, никого не стесняясь. Стал злой и циничный. Я уйти от него хотела, но венчаны мы с ним. Семён Игнатьевич, свёкор мой, рога та ему пообломал. Что он ему говорил и как воспитывал, не знаю, но фингал под глазом целый месяц  ему дорогу освещал. Меня уговорили простить его и не уходить. Любила я его первой любовью и предана была как дворняжка. А, как говорят: собака лает, а ветер уносит. Он мало обращал внимания на мои советы и желания. Весной Андрей  уехал в город и поступил учиться в дорожный техникум, и только после нового года я в город приехала.  Жильё снимали в частном секторе. Маленькая комнатушка с печкой - буржуйкой. В ней мой первенец и родился. Назвали Семёном. А через два года появился Павлуша. Вторые роды были тяжёлыми, и я очень долго восстанавливалась. Почти год жила в Берёзовке, а когда вернулась, нам дали большую комнату с печным отоплением в бараке. Всё складывалась хорошо: квартиру мы получили через 5 лет. Мы работали и зарабатывали прилично. Муж мой дальнобойщиком работал, но дальше Урала не ездил. Мальчики наши росли здоровыми, учились хорошо, занимались спортом , а что нам, женщинам, нужно для счастья? Самое главное – мы были молоды!
Похвастаюсь тебе! Я с детства очень хорошо вязала. Веришь, нет, но у нас и скатерть, и шторы, и салфетки и подзоры – вязанные были. Я до сих пор всем своим носки и рукавички на Новый год дарю. Очки на нос напялю, и отвожу душу.
С  новыми соседями мы жили дружно, а с семьёй Белозёровых общались как с близкой роднёй. Умерли они уже, а дети квартиру продали.
Так вот однажды, мне 35 или 36 лет было? - Баба Шура нахмурилась. - Не помню точно! Гулянка была у Белозёровых. В разгар новогоднего праздника и веселья и появилась Сорокина с каким -то подвыпившим мужиком. Она не зашла, а она как птица влетела! Яркая и красивая женщина! Пританцовывая, она обошла всех, кто сидел за столом, и каждому сказала разными пожеланиями, и каждого чмокнула в щёку. Всех присутствующих оторопь взяла, а мой Андрей сразу дара речи лишился. Потом откуда что взялось в мужике: и пляшет, и поёт и комплименты… как из рога изобилия! Я столько лет с ним  вместе прожила, а таким весёлым никогда не видела! Не почувствовало моё сердце беды. Было всё ,как всегда.
    Вскоре его назначили завгаром. Простой шофёр, но партийный, грамотный и дисциплинированный! Мы обрадовались, что муж и отец теперь вечерами дома будет с семьёй, но… Всё чаще  он стал задерживаться на работе, ссылаясь на планерки и заседания. У меня на работе тоже начальство после рабочего дня всякие собрания проводило,  поэтому я верила и опять не придала значения. Муж то при должности – заведующий гаражом! Дозаседались!  Когда он решил из семьи уйти, признавшись, что полюбил  другую женщину, то партком и общественность только руками развели. Из партии его исключили за аморальное поведение и с должности почти сразу сняли. Я плакала и просила его не уходить, да разве, ослеплённого любовью человека, удержишь?
    - Я ухожу, потому что полюбил другую женщину. Ты как была деревней, так деревней и осталась.  А про Любу мою, не дай Бог от тебя плохое слово услышу или кто - то мне про  неё плохое  расскажет, то убью сразу! Запомнила или повторить? - Он перешёл на крик.  - Детям буду помогать.
 Веришь нет, от его признания  в моем теле спазм какой - то случился, сделалась немой. И боль.. Я такой боли, рожая детей, не испытывала. Почему меня тогда никто не надоумил  и не подсказал, чтобы я из этого дома навсегда уехала или квартиру обменяла?
    Жили они с Сорокиной в нашем же доме, через подъезд. Женщина детей в свою квартиру запретила приводить, да и не нужны они им были. Идут по двору под руку, а Павлуша  наш бежит за ними и кричит: «Папка, а ты когда к нам придёшь? А подарки нам принесёшь?» Ребята сильно переживали. Приду вечером с работы, а они картошки и яиц наварят, хлеб нарежут и ждут до последнего папу. Как я объясню детям, что отец не придёт к нам? Я ночью реву белугой, а днём на людях я гордая и спокойная. Первый инсульт у меня случился через 2 года после его ухода. Обиду я в себе держала и даже ни разу маме не пожаловалась. Такое испытание мне Бог послал!
А  через 2 года неожиданно мою свекровь,  Авдотью Егоровну, привезли в город  из деревни на срочную операцию. Ну, всё и открылось!
Отец Андрея мужчина был суровый, настоящий домостроевец! Не знаю до сих пор, кто ему и что рассказал. Полно на горе доброжелателей. Свёкор не вошёл, а он ворвался к нам в квартиру, стукнув дверьми так, что штукатурка посыпалась.
      - Всё у них хорошо! Что, ты - гордая, да?  - Набросился он на меня. - Где этот герой - любовник живёт? Детей настрогал, да ещё пацанов и … и в кусты? Позор! Пока я жив, никогда не допущу такого паскудства. Любовь у него! А ты Шура, ты почему молчала? Отвечай, у него там с мадам новой дети появились?
     - Нет. - Пробормотала я.
     - Хоть чем - то утешила! Говори немедленно, где он живёт? Два года  жизни у вас унёс! Ну, ладно, погулял парнишка и  пора домой!!
     - Дедушка, я знаю, где он живет. - Встрял в разговор Павлик. – Он у тёти Любы Сорокиной в нашем доме.
      - Пойдём, покажешь! – приказал мужчина.
     - Папа, не нужно, не будет у нас с ним жизни. Пусть остаётся там! Я сама детей выращу, и будут они не хуже других. Он её любит, а не меня! - Закричала я, плача.
     - Молчи, курица! Позорить тебя и ваших детей я не позволю!  - мужчина громко стукнул по  столу кулаком. - Молчи! Не для того я на фронте воевал, чтобы при родном отце дети сиротами росли. Насмотрелся я за свою жизнь на безотцовщину и детей уголовников. Хочешь, чтобы сыновья шпаной дворовой выросли? Ты себя в зеркало видела? Что от твоей красоты осталось? Пошли внучек, а с твоей мамой  мы потом разберёмся!  - пообещал он мне. Он ушёл, а  мы ревели навзрыд вместе с Авдотьей Егоровной и никак не могли успокоиться.
Когда они вернулись, свекор погладил меня по голове и уже миролюбивым голосом сказал:
     - Не реви ты, дурья башка! Извини, что наорал. Мы же не чужие люди. Одна она детей собралась растить! Когда, ты Шура, двух сыновей ему родила, то он гоголем ходил и радовался? Радовался! Вот теперь пусть их в радости и сытости и доводит до ума. Пока я жив, не допущу, чтобы мои внуки при живом и здоровом отце голытьбой мотались. Я же вижу, что ты его любишь и страдаешь. А если любишь, простишь.  –Семён Игнатьевич устало сел на стул. - Водка есть? Неси, а то что - то сердце прихватило. Да, не ревите вы! Хватит! - он стукнул по столу, да так, что посуда в серванте зазвенела. - И закуски принеси. Одна она будет возиться с детьми ,а за себя постоять не может! Любовь у него?  А у тебя ещё и сыновья! Тьфу, мать вашу! И ведь терпит, а почему? Дуры вы, все бабы! - он выпил две рюмки  водки и долго сидел, что  - то обдумывая.  Вот такая грустная моя история.
 Я не была писаной красавицей, но знала, что мужчины тоже на меня засматривались.  Даже ухаживать пытались, но я стала в душе ледяная. Зря, Ирина, они Андрея  в семью вернули. Детей пожалела и его родителей, а про себя забыла. Нельзя этого делать! Ну и что из того, что я его простила, он Любкино  имя произносит во сне до сих пор. Спали мы с ним  в одной постели, но под разными одеялами. Я пыталась к нему ластиться, а он от меня  отодвинет брезгливо руки мои  и спиной повернётся. Вот так и живу много лет. Только теперь спим в разных комнатах. При живом муже  - соломенная вдова, а на людях  мы -добрая и любящая семейная пара. В доме я - домработница, а он - барин. Выла от обиды и унижения, но терпела ради детей.!
Любка его, по - моему, через год замуж вышла официально. В день свадьбы была сильно избита своим новым мужем. Говорят, что заикнулась она о том, что теперь  при мужике своём, а не чужом будет. Откуда бабы узнали, о чём она тогда мужу на ушко сказала?  Мой Андрей напился в тот день, как свинья. Рыдал, не стесняясь детей. Я же, в этот вечер, опасаясь побоев, ушла с детьми к сестре.
  Прошли годы. Старший сын  Семён был уже 3 года женат, а Павлик только женился. С отцом у них были суровые и сложные отношения, поэтому мой Андрей Семёнович даже побоялся возразить, когда профсоюз предложил мне путёвку в санаторий  в Геленжике. Мне 48 лет было. Болела сильно по - женски . Руки тоже болели. Столько лет стены штукатуркой забрасывала! От мастерка даже пальцы рук немели!
  Раз пошёл такой разговор, то я тебе признаюсь.  Мне очень в санатории  один мужчина понравился. Подружились мы с ним и по – человечески. Он рассказал мне про свою жизнь  и оказалось,что он  старше меня на 5 лет, но уже вдовец. Работал врачом терапевтом в этом же санатории и жил на  его территории в доме для врачей. Красивый и добрый мужчина, но я подумала, что зачем ему деревенская и малообразованная женщина. Приехала я домой с курорта и сразу стала для мужа своего сучкой и проституткой. И по сей день я не в чести.  Андрей после Сорокиной ни  одной женщине не верил. Я ещё  через 2 года  в этот санаторий приезжала. Врач ждал меня и был безумно рад. Мы всего один единственный раз были вместе. Замуж звал. Так теперь до самой смерти буду жалеть, что не поверила ему. Вот скажи, что держало?  После второй моей поездки муж стал бояться, что старость приближается, а он будет никому не нужен .
Выйдя на пенсию, я физически не смогла больше работать. А у него новая волна гулянок началась, когда он получил пенсионное удостоверение, но теперь уже гулял  с выпивкой .У меня после его слов, что он пошёл в гараж, настоящая трясучка начиналась. Это означало, что или его приятели домой никакого приведут, или он сам крадучись приползёт и, будет бузить полночи  Знаешь, как в народе говорят: муж объелся груш. Не знаю, чем они закусывали в гаражах, но бесился он после возлияний сильно.
 Сейчас у  нас уже пять внуков было! А сейчас и 3 правнука и правнучка, которую Александрой назвали, как и меня.  А я уж как рада этому!
Мы стали старые и особо никому из родных не нужны. Жизнь и люди поменялись. Нет былой доброты, сочувствия  и милосердия! И дети и внуки звонят редко, а приходят и того реже. Вру,  Сашка, внук, учится за деньги, так приходит к нам, как за получкой, раз в месяц.
Мужик не смог свою гордыни побороть!  Дед мой от жадности и ревности совсем свихнулся. Гулящая свекровь снохе не верит! Помнишь, мы с Галиной Яковлевной (  с третьего этажа) на ярмарке по кофточке купили.  Так мне пришлось её спрятать, а потом отдать снохе Людмиле, а та вроде бы мне подарила.  Закодированные шпионские игры!
 Теперь в моей жизни есть одна единственная отдушина  - огород. Уйду на участок : в земельке покопаюсь ; с  растениями поговорю; с соседками по даче чайку попью и душа моя успокаивается. Вот такая моя «счастливая старость»…
Баба Шура замолчала и несколько минут сидела, закрыв глаза.
      - Ирочка, я тебя сильно утомила?
     - Нет. Баба Шура. А у тебя есть фото, на которой ты ещё молодая.
     - Конечно. Сейчас покажу. Все доставать не буду, но самые дорогие для меня я храню отдельно. Вот, смотри.  - Она развернула завернутую в материю толстую тетрадь, в которой между чистыми листочками были проложены старые фотографии. Александра Ивановна, показывая мне фотографии, каждую из них комментировала.
      - Ира, а ты меня в Любкином альбоме не узнала?
       - Нет. Ну, кто тебе сказал, что ты не была красавицей! Коса одна чего стоит, а глаза! Сколько тебе здесь лет?  - утешала я бабушку, разглядывая очередную, пожелтевшую от времени, фотографию .
    - На этой? 25, а вот на этой 55. Перед самой пенсией на память фото сделала. А на эту смотреть и то страшно. Но что поделаешь… Старость никого не красит.  – Она грустно улыбнулась. - А косу я отстригла только после смерти сыночки моего Сенички. За что небеса у меня мою последнюю радость забрали?  Страшнее смерти своих детей нет ничего на свете!
     -  Баба Шура, а Сорокиной дети были?
     - Нет. Когда мой Андрей от неё ушёл, то бабы говорили, что она от него аборт сделала. Потом от Валерия, мужа её, она ребёнка не выносила. Любил он её, как душу, а тряс, как грушу! Бил он её, говорят,  сильно и жестоко. В тюрьму из за Любки попал. Ножом по пьянке её или кого - то другого, не помню , пырнул и попал в селезёнку. Лет 15 прошло, как помер, Последнее время Сорокина жила замкнуто. Сильно болела и пила . Маша Выдрина, её соседка по лестничной площадке из квартиры напротив, говорила, что она умерла тихо, и неизвестно сколько дней лежала в квартире и разлагалась. Сорокина на третьем этаже жила, а под ней сейчас живёт молодая семья. Молодуха  пол мыла и что - то через люстру капнуло. Девушка пальцем потрогала, и ей показалось, что жир. Потом ещё и ёщё… Она наверх поднялась и стала стучать, но никто не ответил. Они тогда с Выдриной и вызвали милицию.
       - Так что капало? Почему жир?
      - Яд трупный, а не жир. По проводке проник что ли?  Никто не знает, когда она умерла и сколько времени прошло. Сорокина лежала лицом вниз как раз над люстрой, которая  этажом ниже. Любка всё и всем заранее написала: кого и где  в случае её смерти искать; кому и что передать! Андрей Семёнович Коваленко тоже удостоился её внимания. Бабьи языки плели, что они с моим мужем тайно встречались, даже  когда он в семью вернулся. Может Валерий её за измену и колошматил? Говорят же, что бабьи языки  - страшнее пистолета! Вот и стреляют досих пор от зависти по тем, кто счастлив и по тем, кто горюет!Одиночество  без близких людей  - самая страшная пора в жизни. Судьба! … Смотрю и понимаю, что все люди  - артисты. У каждого в жизни своя роль, по созданному Богом сценарию.
 Теперь мне с моим Андреем Семёновичам доживать, а что изменишь? Были бы живы сыновья. Может, в моей судьбе и что - то по - другому  пошло бы, но вот больная жена  никому не нужна. Правда, это. Завтра сварю морс, бульон куриный и поеду с утра в больницу.
      - Не переживайте! Вот увидите, всё будет хорошо. - Пыталась я её успокоить. 
       - Конечно.. Только я часто не сплю и вспоминаю прошедшую жизнь и думаю, что скоро мои душевные муки и вообще жизнь закончится. Одинока моя душа . Я не верю в Бога, но верю в судьбу. А ты веришь, что он помогает?
     - Кто?
     - Бог. За что он меня так наказал? Считаю, что работала честно, детей вырастила, а жизнь свою поменять не решилась. Вот и скажи, есть ли божья справедливость? Ирина, ты молодая и начитанная, объясни.
    - Я только начинаю прислушиваться, вникать и принимать божьи заповеди, но пока я -  маловерующая. А наказываем мы ещё часто сами себя. Я не могу тебе толком объяснить всего, но какие - то глупости мы, люди, необдуманно  совершаем. Поступки, которые повторять точно не нужно.  Про себя забываем в повседневных заботах, а о Боге и не вспоминаем. Бог никогда  не отменит любовь и страдания, а будет посылать всем, как испытания на прочность и стойкость характера.
    - Вот тогда скажи мне, куда мне Сорокинский альбом девать? Нельзя, чтобы мой дед, с его больным сердцем, нашёл.  А Козлов, каков паразит? Приковылял! Ведь оба глубокие старики, а он всё за свою несостоявшуюся любовь Андрею мстит! Ирина, набери мне, пожалуйста, телефон деда, а то что - то не звонит, кобель старый!
    - Не накручивай себя и не волнуйся! Связь доступна. Сигнал пошёл. Бери трубку.
 Александра Ивановна вырвала телефон из моих рук.
    - Шура, это ты? Все нормально. Я пока жив. - Тихо пролепетал Андрей Семёнович в трубку.
    -Сказали, что можно тебя навестить в любое время. Что тебе принести? Я , Андрей, приду утром. Алло, алло.. Андрей ты почему молчишь?
    - Врач мне сказал, чтобы лишний раз меня никто не беспокоил. Я не хочу, чтобы ты ко мне приходила. Прости меня, Шура. - Он положил трубку и сигнал пропал.
 Баба Шура ещё долго держала трубку у уха, но..  Она заплакала.
    - Ирина! Ирина! Он не хочет меня видеть. Что мне делать?
     - Не плачь. Ему сейчас не очень хорошо.  Он всё переосмысливает, то есть всю свою жизнь пересмотрит. А воспоминания теперь, ну… как сказка на ночь.  А утром он поймёт, что ничего не вернуть, а без тебя он никто! И не плачь, слезами горю не поможешь. Вам обоим надо себя беречь.  – Я сделала молчаливую паузу. Посмотрела на часы. Написала свой номер телефона. - Поздно уже. Звони мне в любое время без стеснения. Договорились?
     - Я, знаешь что решила? Что отнесу Любкин альбом и положу возле дерева. Теперь ты Шуре, подруге моей, подтвердишь, что платье на дереве Любкино! Спасибо, что зашла и выслушала. Ты, наверное, права. Любить себя никто нас не научил!
   Андрей Семёнович пролежал в больнице больше месяца, и Александра Ивановна каждый день ездила к нему в другой район города с передачами.
    В программе местного телевидения «Наш город», посвящённой благоустройству дворовых площадок, Показали «нашу девушку». Корреспондент придумал легенду о неразделённой любви двух молодых людей с трагическим исходом. Получилась трогательная и красивая история. Нашли Николая Клементьева и взяли у него интервью. Корреспондент спросил у Николая: « Зачем вы одели дерево?»  На что Коля, с присущей ему скромностью, сказал: «Мне нравятся красиво одетые женщины, пусть даже если она,  эта женщина - дерево!»
    Бедная Любушка! Лето закончилось. С первого дня осень началась со шквалистого ветра и проливного дождя. Резко упала температура. КрасивОЕ  платье деревянной  женщины ветер местами безжалостно порвал и сорвал цветок со шляпки. Лицо «куклы» размыло водой. «Наша девушка» плакала. Остатки одежды позже разорвали  в клочья любопытные сороки, которые появляются осенью, неизвестно откуда, большой стаей в нашем дворе. Шляпу или ветер скинул , или  те же птицы стащили. Облетела с макушки тополя листва.. Деревянная женщина приобрела свой первозданный обнажённый вид. И только туфли на толстом каблуке, прибитые гвоздями, никто не убрал.
  Старики Коваленко, слава Богу, живы. Я раз в неделю стараюсь их навестить. Баба Шура долго лечилась в поликлинике, а потом в клинике ей сделали операцию на сердце. Теперь Бабушка все реже сидит с подружками на лавочке. Дед Андрей бодрится, но выглядит плохо и чаще всего молчит. Соседка говорила, что - то  он знает про «нашу девушку» и новой легенде о любви и, часто ходит посмотреть на дерево.
  Вчера вечером , когда я возвращалась с работы, он сидел на лавочке.
     - Здравствуйте, Андрей Семёнович! Как жизнь молодая? – пошутила я. Он обрадовался и заулыбался.
       - Теперь какая жизнь.. Для возраста пойдёт! Специально  сижу и караулю тебя. Ирина, моя Шура, просила тебя зайти к нам срочно з. Ждёт. А я ещё подышу свежим воздухом.
      - Хорошо. А что случилось?
     - Да, не знаю. Всё, у неё от меня какие  - то тайны. - Проворчал дед. - Не звони. Дверь открыта. Я зашла в квартиру Коваленко. Баба Шура сидела в кресле и вязала. Она даже не почувствовала моего появления.
 Поздоровалась. Я спросила про здоровье и померила давление. Немного обсудили мои проблемы, а когда я собралась уходить, Александра Ивановна обняла меня и сказала:
     - Ира, ты права. Я когда тебе всё про свою жизнь рассказала, то, как будто опустошила себя изнутри. Так легко на душе сделалось. И то, правда, зачем прошлое ворошить и вспоминать.  А вчера Андрей встал на колени передо мной и за всё попросил прощения. Я говорит, дурак, старый, только недавно понял, какую женщину обижал и унижал всю жизнь. Заплакал и попросил меня не умирать раньше его. Знаешь, радости от его признания особой нет, но ничего не вернёшь… Сам потом еле с коленок встал. Спасибо, тебе дочка. Приходи чаще, мы оба тебе очень рады!
     - Мне то, не пойму, спасибо за что?
     - Ты мне разобраться в себе помогла. Вот теперь, ты права, всё будет хорошо. Поздновато, правда, но может хоть чуть – чуть передышка для сердца и покой будет. Да, ты видела, что « нашу девушку»  раздели и она опять стала, как молодая. Видела?  Может, Николай весной ей новый наряд придумает. Вот только туфли такие  не носят давно. Мода сменилась.  А Любовь Сорокина любила туфли на высокой шпильке…