За столом с генералом. армейская служба

Посидеть рядом с генералом и попить за одним столом с ним горячий чай с пряниками, не каждому солдату удаётся за период его срочной службы. Сейчас, когда служба солдатская всего один год, такое вряд ли возможно. Но мы служили три года и это оказалось возможным.

Комендант города Москвы  генерал - майор Николай Степанович был на редкость умным и справедливым "служакой". В первой половине шестидесятых годов его возраст был далеко за пятьдесят. Участник войны 1941-45 годов, он не по наслышке знал о трудностях солдатской жизни. Ещё обучаясь в военном училище, он твёрдо усвоил одну истину-итог любого сражения решают солдаты, а генералы только способствуют этому. Всю свою сознательную жизнь он отдал служению Родине.

Может поэтому он всегда был внимательным к солдатам, вникал в их нужды, заботился о них, насколько позволяло ему его служебное положение. В нашей части он появлялся редко. Столица требовала немало сил и отнимала много времени и энергии для поддержания дисциплины в войсках Московского гарнизона.

Но с офицерским составом комендатуры он всегда был очень строг. Требовал от них беспрекословного выполнения уставов и не оставлял без внимания нарушения служебной дисциплины. Особое внимание обращал на их строевую выправку и общефизическое развитие. Во дворе комендатуры, по его указанию была разбита волейбольная площадка, где офицеры в определённые дни играли в волейбол и занимались физической подготовкой. Может поэтому среди офицеров комендатуры никогда не было офицеров с брюшком.

Он не считал зазорным появиться на спорт площадке и пожурить "ленивых.  Свой рабочий день он начинал с рассмотрения материалов на офицеров, задержанных военным патрулём. Никогда не давал поблажки офицерам, включительно до майора, задержанным и доставленным в Комендатуру. Редко кто из задержанных офицеров миновал гарнизонной гауптвахты.

Гарнизонная гауптвахта в годы моей службы располагалась недалеко от станции метро "Таганская". Наш комендантский батальон, в качестве одной из служебных задач, осуществлял охрану военно служащих, содержащихся на гарнизонной гауптвахте. Не знаю, насколько это было на самом деле, но старослужащие рассказывали нам, что в одной из камер гарнизонной гауптвахты, после ареста находился некоторое время и Лаврентий Берия.

Во время его нахождения в камере задержанных территория гауптвахты охранялась офицерским составом, а на набережной Москвы - реки стояли танки. Камера якобы после его расстрела была замурована, чтобы впоследствии не вызывала к ней повышенного интереса.

Офицеры, арестованные  Николаем Степановичем, а материалы на задержанных он всегда рассматривал лично, отбывали наказание в той же гауптвахте, где рядовой и сержантский состав. Замечу, что камеры задержанных солдат и сержантов никогда не пустовали.

"Путёвки", задержанным военным патрулём солдатам и сержантам , как правило, выписывал  дежурный по комендатуре. Солдаты нашего батальона несли патрульную службу на улицах Столицы, у станций Московского метрополитена. Мы их, по указанию старшего патруля, задерживали, а потом и охраняли их на "губе"

Если солдаты и сержанты содержались в камерах по нескольку человек, то для офицеров условия содержания резко отличались. Из офицеров назначался старший по званию, который отвечал за них. В его обязанности входило строгое соблюдение режима, установленного на гауптвахте: завтрак, обед, и ужин по расписанию. Ежедневные прогулки так же в соответствии с распорядком.

У них был отдельный вход на этаж, к ним мог войти лишь начальник караула. Да и во время нарушения офицером на улицах Москвы, проверить у них документы имел право только офицер патруля. Солдатам разрешалось приглашать задержанного только по указанию старшего патруля.

Нередки были и нарушения уставных требований и среди солдат батальона. В первое время они содержались здесь же, на гарнизонной гауптвахте. Но своих в беде не оставляли. Они могли свободно курить, что запрещалось солдатам других подразделений, отбывающим с ними вместе наказание. Могли выйти в коридор, не торопиться утром с подъёмом "вертолёта". Так называли у нас лежак, на котором спали содержащие на гауптвахте солдаты и сержанты.

Но скоро лафа для своих закончилась и солдат батальона стали отправлять на "отсидку" в другие части. Но это произошло значительно позже.

Летом дисциплина несколько в ротах ухудшилась. Участились самовольные отлучки. Нередко солдаты из увольнительных появлялись выпившими. Однажды, под Новый год, при очередном "шмоне" в караульном помещении были обнаружены несколько бутылок водки во время несения службы караулом.

Тогда всё обошлось арестом начальника караула( а караул в комендатуре нёс сержант и рядовые), проработкой взводного, ротного, замполита, и обещанием комбата, что все, кто нёс караульную службу, будут демобилизованы в последнюю очередь.  Однако этим дело не закончилось. Последствия того караула ещё долго испытывали на своих "шкурах".

Служба наша продолжалась.Однажды, после подъёма, всему сержантскому составу было приказано срочно привести себя в образцовый порядок. А это значило, что воротнички у гимнастёрок должны быть подшиты новыми, а неуставные лычки срочно заменены уставными. Указание мы выполнили, но что произошло дальше мы не могли даже предположить.

К казарме подъехал автобус с буквами ОРПК на передним стеклом, специальные автобусы,на которых выезжают солдаты роты почётного караула на встречи высоких гостей и правительственных делегаций других стран. Мы быстро погрузились, ещё не зная куда нас везут, но в пути следования ротный объяснил, что нас желает видеть Иван Степанович лично и поговорить. О чём будет разговор, мы не догадывались, но предполагали, что разговор будет о дисциплине в батальоне. И мы не ошиблись.

Выйдя из автобуса, мы быстро построились, а в армии строй-святое место солдата, вошли в знакомы двери комендатуры. Увиденное нас удивило. В зале стояли накрытые столы. Вазы с свежими фруктами, печенье и даже лимонад. На столе, по количеству приехавших сержантов стояли чашки с горячим чаем, лежащим рядом сахаром.

Причину приглашения мы узнали позже. Вошёл Иван Степанович, поздоровался с нами. При его появлении мы дружно встали, но он дал команду нам всем присесть. Мы ожидали, что он начнёт сейчас нам читать мораль, вспомнит все наши прегрешения,  и новогодний караул нашего взвода, и самоволки. количество которых резко возрастало.

Но все мы ошиблись. Иван Степанович пояснил, что пригласив сержантский состав на чай, он надеется, что мы, как младшие командиры, должны осознать свою роль в воспитании личного состава. Всегда быть примером для солдат в службе, в спорте. Быть не только командирами, но и организаторами, воспитателями, чутко относится к запросам солдат. Он говорил тихим голосом, редко меняя интонацию. Но по лицам своих сослуживцев я видел, что его слова дошли до каждого сержанта.

Кто-то из сержантов выступал потом и от лица всех собравшихся пообещал, что должная дисциплина будет поддерживаться. Сержантский состав примет все меры к недопущению нарушений устава. Замечу, что эта единственная неформальная встреча с генералом дала свои положительные результаты. Дисциплина в батальоне улучшилась

И хотя служба наша продолжалась; кому-то ещё было служит год и более, мы отлично понимали, что слово данное генералу нужно держать и приложить максимум усилий по поддержанию уставного порядка в своих подразделениях.

Моё отделение в ходе проверки было в числе передовых и я был поощрён десятидневным отпуском на Родину. Служить мне оставалось чуть больше года.
2022г. январь.