1

  Вы наверняка слышали фразу: «Сова Минервы вылетает по ночам». Не ко всем, ясное дело, включая самых «сов», у которых пик активности приходится на ночь.
Считается, что слова о совах богини мудрости принадлежат
Георгу
Вильгельму
Фридриху
сколько ж их? спросите)
Гегелю
 (эти все – один человек).

  Сей Георг Вильгельм Фридрих был крайне самоуверен. Так он защитил диссертацию по небесной механике и злые языки утверждали, что проповедовал необходимость и достаточность известных тогда 7 планет в нашей солнечной системе. И пусть бы, но после его смерти была открыта 8-я планета. Понятно, что будь Нептун открыт при его жизни, он с тем же апломбом утверждал бы необходимость и достаточность восьми планид.
В этом нет ничего удивительного, достаточно вспомнить: сколько усилий потратили богословы для доказательства необходимости именно троичности божества.
Но одному из них приписывают слова, что «если бы божество пожелало явить нам себя в четверице, то наш разум нашёл бы необходимые основания и для этого».

  И это – убеждённость философов и теологов, много размышлявших и работавших над мучивших их вопросами. Что тогда говорить о простых смертных, тупо верящих в то, чего никогда не видели и не увидят? тех, к кому сова Минервы не прилетит ни за какие коврижки? В иное поверят (тоже уверовав) уже их дети или внуки, как и в случае с учащими новые парадигмы наук студентами, когда отмерли предыдущие светила, не соглашавшиеся с изменениями в своих дисциплинах.
А если думаете, что раз у вас имеется своя Ксантиппа, то  вы – Сократ… тут я вас огорчу. Как человек женатый не раз и не два… скажу, что своя «ксантиппа» есть у каждого, сократов же – раз и обчёлся.
 
  Но мы далеко ушли от нашего Георга Вильгельма Фридриха.
При создании собственной философской системы устройства мира Гегель обожествил свои идеи, выдав их за те, что Свыше.
Ничего удивительного, так поступали многие, считая свои инсайты Откровениями.      

  Немало философов, начиная с Шопенгауэра, считали Гегеля шарлатаном. Своё в нём почувствовал Маркс, начало «Капитала» которого, как считал Ленин, нельзя понять – не будучи гегельянцем.  Так и получилось, что Идея оказалась важнее всего остального, а люди – расходным материалом для её реализации. А если факты не соответствовали теории, то им стоило опасаться. Во что это вылилось для России – известно.
Не зря, выходит, духовный папаша большевизма (не ведавший того) Георг Вильгельм Фридрих говорил: «Если факты противоречат моей теории — тем хуже для фактов».
При этом он не замечал, что противоречит себе же, ибо постулировал следующее:
«Все действительное – разумно, все разумное – действительно».
Он ошибался. Наш мир совсем не разумен. Что иногда его спасает. И нас. В личном.
И как бы иначе была возможна любовь, чувство не рациональное и не разумное, зачастую невыгодное для нас?

  Но мы далеко ушли от Минервы с её совой, символом мудрости. Интересно, что это – богиня, а не бог. Боги Олимпа больше бегали за юбками, да сражались. Совсем, как древние греки. И мы.
Что у них, что у нас, богиня мудрости не слишком востребована, и мы, подшучивая над ней, говорим: её сов не видно днём, когда они нужнее, и её совы, ей подобно (и нам) крепки лишь задним умом, который известно, где помещается, и пока по этому месту не получим – выводов не делаем.   

                (к следующей ночи и продолжим)


                http://proza.ru/2022/01/15/1826