Сожрут, не подавятся

В декабре самая работа пошла. Государственные конторы стали резко деньги тратить. Что им в бюджете выделили, надо до конца года спустить, иначе в следующем году бюджет урежут. И Колина фирма им в этом помогала. Организовывала аукционы и тендеры, оформляло все, чтобы к документам никто не подкопался. Пахали с утра до вечера.
Только вечером 31 декабря, выключили компьютеры. Подняли по фужеру шампанского за год уходящий, по стопке водки за сделанное, и по бокалу коньяка за будущие успехи. Повторили и по домам побежали, новый год же! Если и не побежали, то пошли, пошатываясь.
На выходе директор каждому конверт вручал – премия за год.
Сунул Коля конверт в карман и пошел домой. По пути, супруга велела магазины обойти. Список, что купить, на смартфон прислала. Кое как взгляд сфокусировал и прочитал:
«Елка! Колбаса, вареная и сырокопченая. Холодец. Шампанское. Сыр твердый. Ребенку – машинка радиоуправляемая».
Магазин цветочный по дороге. Зашел, гаркнул с порога:
– Елки есть?
– Пятьсот рублей! – отозвался продавец.
– Ха-ха! Кто так дела ведет? – засмеялся Николай, – Пиши в товарном чеке: «Пальма – пять тысяч!» А заверни елку. Здесь ветки подломим, там распушим, что отвалилось – скотчем прикрутим. Или комиссию соберем и пальмой ее признаем. Держи пятитысячную. Мне откат десять процентов. Ты понял? У меня и елка, и деньги за нее вернулись! Тебе прибыль – мне халява! Главное, чек храни. На ремни будут резать – пальму продал!
С елкой под мышкой завернул в гастроном.
– Колбаса уцененная есть?
– Нет! – покачал головой продавец, – обрезки, так отдам.
– Сыпь сюда, – раскрыл Коля пакет, – в накладной пиши: вареная и копченая, ассорти! Цену рисуй любую, но четверть, чтоб вернулась!
Сыр твердый по девятьсот? А мягкий по двести? Брось его на пол и наступи пару раз. Теперь он – тверже не бывает. По следу ботинка мне вырежи и завесь, разницу – пополам.
Что еще, сало? Клади зельц, сожрут, не подавятся.
– Вдруг ревизия? – испугался продавец.
– В праздники не придут, после них – все съели. Чики-чики – все по чеку. Все, что украдено, запротоколировано и в папку подшито.
Коля икнул, забрал что-то склизкое в пакете и пошел в винный – пальто нараспашку.
– Шампанское французское три тыщи бутылка? Доставай из-под прилавка шипучку подвальную за сто рублей, водку разбавили и загазировали, для запаха одеколон капнули. Главное, на этикетке «Вдова Клико». А три тысячи делим пополам, нет на троих, у тебя начальство есть. По штуке каждому.
Из магазина Коля ушел довольный, опыт не пропьешь, шампанское купил и тысяча рублей вернулась. Еще сын игрушку ждет. Машинку радиоуправляемую.
Он придирчиво рассматривал на витрине машинки с антеннами, потом показал в дальний угол.
– Вон ту, деревянную заверните, веревочка найдется?
И долго втолковывал продавцу, что написать в чеке и как им поделить деньги, чтобы никого не обидеть.
Вышел – руки полные пакетов с покупками. Тормознул такси. До дома рукой подать, но Николай заплетающимся языком распорядился:
– Вези в объезд, чтобы не меньше пятидесяти километров накрутил, а то потом машину не спишешь!
По пути остановились у поста ГИБДД.
– Командир! – полез Коля в конверт, – двадцать процентов на безопасность, извини, что из рук в руки, а не, как обычно, в фонд какой-нибудь по безналу…
Дальше закемарил. Водитель поглядывал на пакеты, когда стояли на светофоре, сунул руку в один и подковырнул упаковку, понюхал пальцы и сморщился. Вытер их об торчащий наружу Колин шарф.
Домой добрался в одиннадцать вечера. Поднялся на этаж, волоча елку по ступенькам.
– Дорогая! Все купил, еще и заработал – пробормотал Николай и протянул пакеты.
Выбежал, с надеждой глядя на него, сын.
– Сынок, на машинку не смотри, с ней Дедушка Мороз откат тебе передал, видишь, какие бумажки красивые, ты их на елку гирляндой повесь.
Жена с отвращением перебрала купленное, большую часть отправив в помойное ведро.
Потом загнала Колю в душ и под струями холодной воды хлестала полотенцем, приговаривая:
– Идиот! Опять свои деньги с государственными перепутал!
К полуночи Коля был злой и почти трезвый. Хмуро прослушал поздравление президента,
– За стабильность! – пробормотал он, поднял бокал шипучки и закусил тухлятиной.
Сын, шмыгая носом, за веревочку возил вокруг облезлой елки скрипевшую колесами машинку.
Хлопая глазами, Коля с полчаса посмотрел новогодний концерт и завалился в кровать. Перед тем, как заснуть, под подушкой нащупал конверт. Что-то в нем все-таки осталось.
Нормально старый год прошел, дай Бог чтобы и новый был не хуже.

Андрей Макаров