Правдивая история короля Якова. Глава 18

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ,
последняя

Иларий оказался прав: на следующее утро Арн пришёл к дочери. Был с ней, как всегда, ласков, извинялся, что так напугал её. Но что-то неуловимо в нём изменилось. Она всматривалась в знакомые черты и не могла понять. Вроде отец был таким, как прежде. И всё же время от времени ее охватывало ощущение, что перед ней другой человек.
Арн очень спокойно, с улыбкой сказал ей, что через два дня у них начнется новая жизнь и он очень рад, что наконец сможет сбросить с себя бремя власти, которое - она знала это – очень его тяготило. У неё будет новый дом, и она сможет общаться с другими людьми, сможет завести друзей. Всё это он говорил с ясным, светлым лицом, но изнутри проглядывала какая-то черная тоска, и как он ни пытался скрыть её, ему это не удавалось. Это было похоже на то, если бы чёрный камень пытались прикрыть яркой разноцветной тканью: вроде на первый взгляд красиво, но чуть приглядишься и видишь, что ткань слишком тонка и не скрывает мрачное уродство камня.
Тем не менее, они стали энергично готовиться к отъезду. Вещи упаковывать необходимости не было - Арн обещал их переправить на новое место с помощью ворожбы. На вопрос дочери, где это новое место, ответил, что еще выбирает между несколькими вариантами, но сегодня-завтра обязательно определится. Предложил ей попрощаться с замком - они в него больше не вернутся.
Ближе к вечеру Арн снова зашел к ней в комнату. Дарина сидела на полу, а вокруг неё стопочками, пачками, кипами, кучами лежали разные вещи: одежда, посуда, игрушки, украшения, книги. Вид у Дарины был потерянный.
Арн поцеловал её в затылок:
- Я знал, что тебе всё же захочется упаковать что-нибудь самой. Держи!
И он поставил перед ней прелестный сундучок, затейливо расписанный замысловатыми узорами и украшенный разноцветными камешками.
Глаза у Дарины загорелись. Не удержавшись, она тут же открыла крышку. Внутри было много всяких отделений.
- Я давно купил его. Хотел подарить тебе на именины, но сейчас он может пригодиться. Верно?
- Что ж, я теперь останусь без подарка на именины? - надула губки Дарина, не отрываясь от прелестной вещицы, разглядывая сундучок со всех сторон.
При этих словах Арн вдруг смутился, но Дарина, увлеченная тем, что выдвигала всевозможные ящички, находящиеся внутри сундучка, не заметила этого, и Арн быстро взял себя в руки. Он снова поцеловал дочь:
- Ну что ты! Разве такое возможно?
Один ящик никак не задвигался, и отец помог ей.
- Ты можешь сложить в него самое ценное. И тогда всё будет под рукой. Только смотри, чтобы он сам не потерялся! Держи его всегда при себе. Хорошо?
- А ты заколдуй его так, чтобы он не потерялся.
Эти слова почему-то вновь смутили её отца, но он поспешно сказал:
- Конечно. Я уже это сделал. Послезавтра вечером обязательно открой его. Там тебя ждёт сюрприз.
- Послезавтра? А сегодня нельзя? – Дарина заглянула в сундук, но он был пуст.
- Нет. Это же сюрприз. Ты сможешь его увидеть только послезавтра.
Дарина вздохнула и принялась с увлечением раскладывать свои вещички по разным отделениям сундучка. Это занятие захватило её полностью, отвлекло от мрачных мыслей. Она складывала, потом вновь доставала, меняла местами, открывала и закрывала ящички, разговаривала сама с собой и время от времени морщила лоб, раздумывая, как ей поступить.
А Арн, сидя напротив, с мягкой улыбкой неотрывно следил за ней, словно хотел впитать каждую черту, каждый жест, каждое слово.
Наконец Дарина утомилась. Она закрыла сундучок и посмотрела на отца.
- Папа, - спросила она тихо. - А как же Иларий? Что будет с ним?
- Это тебя волнует?
- Нет.
Мгновенно засветился браслет на её руке. Дарина стушевалась, а Арн улыбнулся:
- Ну уж убивать его я не собираюсь. И хоть у меня и нет браслета, но можешь мне поверить. Наверное, просто отпущу его на все четыре стороны.
- Но ведь, когда мы уедем, страной опять будет править Яков Восемнадцатый?
- Да.
- Но ему, наверное, не понравится, что Иларий не выполнил то, что ему поручили. Не убил тебя.
- Думаю, ему будет не до Илария. У него будет полно других забот.
- И он позволит Иларию спокойно жить? Не накажет его?
Арн задумался.
- Вероятно, не позволит. Правители не любят тех, кто не выполняет их приказов.
- Его могут...
Она не договорила.
- И что ты предлагаешь? - спросил Арн. Он давно догадался, куда она клонит, но хотел, чтобы она сама оформила свою мысль в слова.
- Мы могли бы вывезти его из страны.
- Что ж. Я не против. Давай возьмем его с собой. А чары с него снимем?
Дарина пристально посмотрела на отца.
- Ведь тогда тебе уже не придётся его убивать?
- В этом теперь нет смысла, ты же сама понимаешь.
- Тогда снимем. Только потом, - она опустила глаза, - после того, как пересечем границу. Верно?
- Да, это разумно. Я согласен. Так и поступим.
Дарина примолкла, погрузившись в свои мысли.
Арн тихонько поднялся и, приблизившись, поцеловал её в щёку.
- Я пойду. Очень много дел. А ты ложись спать. Впереди много хлопот. Завтра увидимся.
Она обвила его руками и крепко поцеловала в ответ:
- До завтра. Можно я приду к тебе утром?
- Ну конечно! Уж лес городить не буду. Обещаю.
Он подошел к двери и обернулся:
- Ведь ты знаешь, что я тебя очень люблю?
Она кивнула.

Всю ночь Иларий не сомкнул глаз. Ощущение, что надвигается что-то страшное и неотвратимое, давило на него, мешая дышать. Последние дни он жил с чувством, схожим с тем, которое испытывает человек, оказавшийся в лодке в открытом море: под ногами черная бездна, над головой немая бесконечность, вокруг необъятный простор, и берегов не видно, и непонятно, куда плыть. Но сейчас он, казалось, увидел далёкий - очень далекий - берег. Или, вернее, какую-то точку на горизонте. Он понимал, что единственный выход - плыть туда. Но в то же время что-то подсказывало ему, что там его ждет нечто ужасное. И он даже рад был погибнуть в море, чем встречаться с тем, что было там. Но неумолимое течение уже несло его в ту сторону, и противостоять ему не было сил.
 Иларий думал об отце и остальных. Почему он не спросил о них Селена? Теперь он очень жалел об этом. Когда он сможет их увидеть и сможет ли? Что они думают о нем? Уж, верно, Селен рассказал им, что видел его в замке. Иларий чувствовал свою вину, и его мучило, что он не мог ничего исправить. И назад пути не было. Скоро Яков Восемнадцатый снова станет Королем – как Иларий мечтал об этом! И вот теперь мечта обернулась кошмаром.
Он старался не думать о том, что его ожидает. Но одна мысль мучила его сильнее остальных: он больше не увидит Дарину. Конечно, после всего, что он сделал, и речи не могло быть о том, чтобы наладить с ней отношения. Она имела право его ненавидеть. И он, конечно, не станет ее преследовать, когда они расстанутся. Но и жить без неё тоже не сможет. Это было для него так же очевидно, как то, что утром восходит солнце. Рядом с этим несчастьем всё остальное казалось мелким и незначительным.
Ему хотелось хоть попрощаться с ней. Пусть она его не простит, но он... Что он? Иларий не знал. Просто ему очень хотелось её увидеть! Ирония его положения была в том, что он сам ни за что не нашёл бы её комнату в этом проклятом замке! Оставалось только ждать.
Но утром вместо Дарины появился Арн. Казалось, он уже пришел в себя - по крайней мере, его бледность (которая не исчезла) уже не так пугала. С виду он был спокоен, но что-то в нём изменилось - что, Иларий сказать не мог. Больше всего изменились глаза - из них будто исчезла жизнь.
Арн пришел сообщить, что завтра они с Дариной уезжают из страны. Иларий выслушал его молча - он и без того знал это от Селена. Перед самым приходом Арна невидимые слуги накрыли стол - Иларий, как всегда, не заметил, как они это сделали. И теперь Aрн по-хозяйски наливал себе вина, искоса поглядывая на Илария.
- Что молчишь?
- Хотите, чтобы я вас поздравил?
- Спроси что-нибудь. Неужели нет вопросов?
- Давайте лучше выпьем, раз тут такой пир.
- Это можно, - согласился Арн.
И они подтвердили слова делом.
- А теперь спрошу, - Иларий поставил пустой бокал и посмотрел Арну в глаза. - Вы позволите Якову Восемнадцатому вернуть себе страну?
- Да, позволю, - легко откликнулся Арн, снова разливая по бокалам вино.
- Вот так просто?
- Ну да. Ты закусывать не забывай.
- И вместо силы Слова опять будет страх?
- Именно.
- То есть всё, что вы тут делали - сколько? - семнадцать лет - это была шутка, развлечение?
- Всё что я делал семнадцать лет, было ошибкой, - сказал Арн и нервно засмеялся. - Твоё здоровье!
И он, не дожидаясь Илария, опрокинул в рот второй бокал.
- Но это всё неинтересно. Лучше поговорим о тебе.
- Хотите оставить мне в наследство свой замок?
Арн снова засмеялся:
- И что ты с ним будешь делать?
- Продам. Если найду выход из него.
- Да ты, я вижу, купец. Но у меня на тебя другие планы. Не зря же я держал тебя здесь. Завтра сюда придет Селен. Чтобы забрать кое-какие бумаги.
- Селен? Не Король?
- Яков слишком меня боится. Он ни за что не решится прийти сюда. Так вот, Селен будет здесь с утра. И я хочу сделать ему подарок. Тебя. Эдакий жест доброй воли. Ему, наверное, будет приятно лично передать тебя в руки короля Якова. Молчишь?
- Но вы же не спрашиваете моего согласия.
- А у тебя были другие планы?
- Честно говоря, хотелось бы выжить. Но пусть вас это не беспокоит.
- Вот ты сам видишь, что загнул лишнего. Как ты собирался выжить? Не думал же ты, что мы с Дариной возьмем тебя с собой? Посуди сам. Ты ведь её любишь. Действительно любишь? И понимаешь, что без тебя жизнь её будет гораздо лучше? Вдали от этой страны она забудет всё плохое, что здесь было. У неё появятся друзья. Она найдёт себе достойного мужа, и они будут жить долго и счастливо. А имея тебя перед глазами, она всегда будет помнить, что ты обманул её и хотел убить её отца. Какой будет её жизнь? Конечно, я мог бы выпустить тебя из замка до прихода Селена, но куда бы ты пошел? Опять молчишь? Впрочем, я не жду от тебя ответа. Ты же понимаешь, что я уже тем сделал тебе огромное одолжение, что предупредил о том, что собираюсь сделать. Мог бы просто завтра поставить перед фактом. Не благодари.
Арн поднялся. Иларий же продолжал сидеть, опустив голову.
Возле двери Арн обернулся:
- Надеюсь, ты понимаешь, что всё, что я тебе сказал, не для ушей Дарины.
Арн ушёл, a Иларий остался, погруженный в тяжелые думы. Он, конечно, понимал, что ничем хорошим всё это для него закончиться не могло. С самого начала понимал! И все эти дни он был здесь никем иным, как узником: своей воли он не имел. Но уж очень не похоже было его комфортное существование на жизнь узника, и шальная надежда непрошено поселилась в его сердце. А поселившись, никак не хотела его покидать. И даже сейчас, когда от неё не должно было остаться и следа, она упорно хваталась за все соломинки, которые нашла в его душе.
«Я всё это заслужил», - думал Иларий.
«Нет, - кричала внутри него надежда. - Ты должен найти выход!»
«Арн прав, - думал Иларий, - Дарине без меня будет лучше. Я не должен портить ей жизнь».
«Нет! - вопила надежда. - Жизнь слишком хорошая штука, чтобы вот так от неё отказываться, жертвуя своим счастьем ради другого. Дарина любит тебя. Нужно просто намекнуть ей, чтобы она попросила отца пощадить тебя».
«А что потом? Здесь меня все равно рано или поздно арестуют. Попроситься уехать с ними? И как я буду жить в чужой стране? Кому я там нужен? Я ничего не умею. Не знаю никаких языков. Я там умру с голоду».
«Но сгинуть в тюрьме? Просто попроси, чтобы тебя отпустили. Может быть, всё же как-нибудь получится спастись».
- В конце концов, - сказал Иларий вслух, стараясь окончательно заглушить слабый голосок внутри, - даже если бы я хотел её о чём-то попросить, я не смогу этого сделать, так как не найду дорогу к её комнате. И времени совсем мало. До прихода Селена остался лишь один день.
- Ты с кем разговариваешь?
Иларий резко обернулся: на пороге комнаты стояла Дарина. Он смутился:
- Да вот, потихоньку схожу с ума от одиночества.
- А я думала, у тебя папа. Мне показалось, ты упоминал Селена.
- Да, твой отец сказал мне, что Селен придёт завтра. Чтоб какие-то бумаги забрать.
- Ага! Значит, папа уже был здесь.
Она вошла и увидела накрытый стол.
- Ого! Здесь был пир. И даже вино! По какому поводу?
- По поводу благополучного завершения царствования Арна Первого, я полагаю. Разве есть ещё какой-то повод?
Дарина внимательно посмотрела на него, хотела что-то сказать, но тут её высокая прическа неожиданно покосилась, а потом развалилась, и её чудные пышные волосы рассыпались по плечам. У Илария даже дух захватило от этого зрелища. Дарина охнула и принялась торопливо восстанавливать разрушенную прическу. Не отрываясь от своего занятия, она рассеянно разглядывала всевозможные яства на столе:
- Ой, здесь уже муха пирует. Кыш! Странно. У нас никогда не было мух.
Наконец ей удалось совладать с непослушными волосами. Она посмотрела на Илария, который боялся даже дышать и впитывал в себя каждый её жест, стараясь упрятать эту бесконечно долгую минуту в глубины своей памяти как самый драгоценный подарок судьбы.
- Так значит, папа всё тебе рассказал насчёт завтрашнего дня? – спросила Дарина.
Иларий очнулся. Внутри него чуть слышно зашевелилась надежда: «Попроси».
- Да, - сказал Иларий, - все очень подробно рассказал.
- Отлично, тогда увидимся завтра утром.
Иларий кивнул.
«Попроси, - раздался настойчивый голос внутри. - Сейчас она уйдёт!»
- А я шла к папе, - сказала Дарина, направляясь к двери, - и решила к тебе заглянуть на минутку.
Иларий снова кивнул.
«Попроси!!»
- Ну, до завтра, - и Дарина легко побежала по коридору.
Иларий смотрел ей вслед, стараясь запомнить каждое её движение.
«Дурак», - слабо пискнула внутри него надежда.
И умерла.
Время тянулось невыносимо медленно. Иларий не мог ни спать, ни есть. Ему все время казалось, что Арн идет за ним, и он постоянно бросал испуганный взгляд на дверь.
Не в силах оставаться в бездействии и в то же время не в состоянии чем-нибудь заняться, Иларий в конце концов вышел из комнаты - что его там держало? - и побрел по коридору. У него даже появилась мысль уйти подальше, затеряться в огромном бесконечном замке, чтобы Арн его не нашёл. И тут же сам посмеялся над этой мыслью: спрятаться в волшебном замке от волшебника, который знает его как свои пять пальцев. Или ещё смешнее: уйдёт, да и заблудится, Арн с Дариной уедут, замок останется заброшенным - и его кости найдут через  сто лет какие-нибудь археологи.
Тем не менее, в свою комнату он не вернулся: какая разница, где умирать! Может, сгинуть в заколдованном замке приятнее, чем сгнить в тюрьме. И что за слово такое - сгнить? Почему относительно тюрьмы употребляют всегда именно это слово? Заживо гнить? Иларий содрогнулся. Нет, ему положительно не хотелось в тюрьму.
Он свернул в боковой коридор и тут услышал скрип. Иларий остановился, раздумывая, что ему делать: бежать или остаться. Но любопытство пересилило, и вскоре он увидел знакомое мохнатое создание, медленно двигавшееся в его сторону. Пушистик шел уверенно, видно было, что он не просто прогуливался, а искал Илария. Он остановился неподалеку и прошипел:
- Ссследуйте. Сссюда.
И развернувшись, поскрипел обратно.
Иларий постоял с минуту в раздумьи, а потом пошел за ним.
Пушистик, выйдя из коридора, повернул в сторону, противоположную покоям Илария - значит возвращать беглеца у него намерения не было. А потом пошли, естественно, бесконечные коридоры и лестницы - Иларий даже не пытался понять, куда его ведут. Скорость передвижения была очень медленной, шли они долго, и Иларий успел несколько раз решить покинуть своего провожатого и отказаться от этого решения. Всё же не похоже было, что путь их лежал к покоям Арна. Именно там его мог ждать Селен. Хотя кто знает.
Иларий раздумывал над этим, когда что-то неуловимо изменилось. Иларий остановился и огляделся. Всё было по-прежнему, но... воздух стал как будто свежее. Иларий поднял голову - и не поверил своим глазам: в конце очередного коридора, в который они зашли, была распахнутая дверь, и через неё внутрь лился живой дневной свет. Пушистик остановился и отошел к стене, словно пропуская Илария.
Но тот не спешил. Привыкнув в замке не верить своим глазам, он некоторое время зачарованно смотрел на это чудо, казавшееся соблазнительно реальным. Потом, решившись, осторожно двинулся вперед. Дверь не исчезала, и воздух становился всё свежее, вскоре он даже ощутил легкий ветерок. Иларий пошел быстрее. Потом ещё быстрее. И через минуту он выскочил на залитую солнцем городскую улицу.
И тут же задохнулся от сладкого воздуха и ослеп от яркого солнечного света. Он, действительно, вышел из замка. За то время, что он провел взаперти, весна успела разгуляться не на шутку и вот-вот должна была превратиться в лето. Иларий забыл, какое же это счастье, дышать чистым воздухом. Он выглядел, вероятно, как сумасшедший, и обязательно привлёк бы внимание горожан - а их на улице было немало, - но они, похоже, были уже увлечены чем-то другим.
Отдышавшись и привыкнув к свету, Иларий осмотрелся по сторонам. Улица бурлила, клокотала, как вырвавшаяся из-под контроля река. Людей на улице было очень много, необычно много. И все куда-то спешили, словно боялись опоздать. Людской поток стремился строго в одном направлении вдоль стены замка. Иларий, заинтригованный, направился туда же. Вскоре среди шума голосов он несколько раз ясно различил слова «Арн» и «Селен», и им овладело беспокойство: что-то случилось, и это было из ряда вон выходящим.
Людская волна вынесла его на небольшую площадь. C каждым шагом толпа становилась всё плотнее, и двигаться становилось всё труднее. Но тревога, поселившаяся в его сердце, подгоняла его вперёд, не позволяя останавливаться. Тонкий и ловкий, он с усилием, но неуклонно приближался туда, куда стремились все горожане. И наконец увидел.
Посреди площади был сооружен большой деревянный помост, на котором стоял массивный квадратный стол, накрытый длинной пурпурной скатертью из тяжелого бархата. По разным сторонам от стола стояли два высоких кресла. Но они были пустыми - видно, официальная часть уже закончилась. Арн с Селеном - это были, несомненно, они - стояли возле стола и смотрели друг на друга. И взгляды их вряд ли можно было назвать дружелюбными. По другую сторону от стола стояло несколько богато одетых мужчин. Некоторые из них держали в руках стопки бумаг. Все эти вельможи не спускали испуганных глаз с ворожеев. Помост окружала плотная цепь стражников.
Иларий протолкался как можно ближе к помосту и спросил толстого крестьянина с красным лицом:
- Что здесь случилось?
Тот пожал плечами:
- Власть меняется.
В разговор тут же вклинился тощий невысокий мужичонка с причёской, похожей на птичье гнездо:
- Щас будут отношения выяснять. Глянь, как зыркають. Прямо искры из глаз.
- Почему? Что произошло? - нетерпеливо крикнул Иларий.
- Арн с Селеном подписали бумагу о возвращении Якова Восемнадцатого, - раздался за его спиной густой бас. Но разглядеть говорящего не удалось - повернуться в толпе не было никакой возможности.
- Скрепили всё печатью королевской, - продолжал терпеливо объяснять бас. - Министры всё заверили, собрались уходить, а Селен вдруг говорит: объявляю Арна вне закона, и надобно ему идти со мной. A Арн набычился, не хочет идти. Я, говорит, собираюсь покинуть страну, и ты мне не указ. Не хочешь, говорит, по-мирному, давай, говорит, проверим, на чьей стороне сила. Вот так уже пять минут едят друг друга глазами.
- Так ему и надо, ворожею проклятому, - взвизгнула какая-то баба, и непонятно было, кого она имела в виду: Арна или Селена.
Сердце Илария упало. «Дарина!» - подумал он и стал оглядываться во все стороны. Но нигде её не увидел. Конечно, она осталась в замке. Зачем бы Арн притащил её.
Иларий сжал зубы, вдохнул так, что, казалось, похудел вдвое, и стал протискиваться к помосту. Ценой невероятных усилий и услышав много лестных пожеланий в свой адрес, он смог-таки подобраться почти к самой цепи стражников. Он с волнением следил за ворожеями. Атмосфера вокруг них так накалилась, что, казалось, вот-вот посыпятся искры.
«Арн, конечно, сильнее, - успокаивал себя Иларий. - Он не даст себя просто так убить. Он наверняка предполагал, что Селен выкинет что-то подобное. А может, он тут Отражением», - мелькнула вдруг у него мысль, и он стал пристально всматриваться, пытаясь найти какое-нибудь подтверждение своему предположению. Но ничего, конечно, не нашёл.
Зато заметил, как Арн чуть кивнул Селену - и вмиг всё поменялось: оба разлетелись в противоположные стороны и приняли угрожающие позы. Министров словно ветром сдуло с помоста, огромная толпа разом вздохнула, словно единый организм, и затихла.
Не медля, Арн взмахнул рукой, но Селен опередил его: словно невидимая волна ударила Арна в грудь, и он полетел с помоста.
- Нет, - прошептал Иларий, а потом громко крикнул: - Нет!
И, не соображая, что делает, ринулся туда. Не ожидавшие этого стражники среагировали слишком поздно: он был уже на помосте. Что собирался делать, Иларий и сам не знал, но он и не успел ничего: Селен махнул на него рукой, чуть-чуть, словно отгоняя надоевшую муху, и Иларий повалился на спину. Он тут же рванулся подняться, но не смог - будто какой-то магнит притягивал его к доскам помоста, всё тело налилось свинцом и не было сил даже шевельнуть рукой.
Тем временем, Арн поднимался, но Селен был уже рядом. В его руке непонятно откуда взялся меч. Арн успел только привстать - и сверкающее лезвие вошло ему в грудь. Толпа дружно ахнула. Арн удивлённо взглянул на рукоятку меча, торчавшую из его груди, и мешком повалился на землю. Селен медленно вынул меч и молча смотрел на поверженного врага. Тот не шевелился.
- Дарина, - одними губами произнес Иларий.
Селен взобрался обратно на помост и повернулся в сторону замка Арна. Он чего-то ждал. Все головы дружно повернулись туда же.
- Ай-ай! - вдруг раздался крик. - Смотри!
Каменная стена замка стала рассыпаться, будто была сделана из песка. Массивные высокие стены на глазах изумленных зрителей превращались в облака пыли, и эта пыль быстро таяла в воздухе. И не прошло и пяти минут, как перед ними засверкало широкое озеро, заросшее по берегам густым кустарником. И уже не верилось, что недавно здесь был огромный замок.
Толпа хлынула к озеру. Каждый старался сорвать листочек с куста или помочить руки в воде.
Иларий почувствовал, что давившая его свинцовая тяжесть вдруг отпустила. Он сел.
- Так-так. Кто тут у нас?
Прямо перед ним, опираясь на окровавленный меч, стоял Селен.
- К большому торту ещё и вишенка. Недаром звездочёт обещал мне сегодня очень удачный день. А я обозвал его старым козлом. Пойду извинюсь.
Селен махнул стражникам, и Иларий тут же почувствовал на своих плечах крепкие руки.