Питер Пэн

Маленькую Таню частенько отправляли к бабушке — в пригород Пензы, «подышать свежим воздухом». У бабушки был свой дом и огород, где можно и даже нужно было собирать полосатых колорадских жуков, мохнатых гусениц и поспевшую клубнику. Тане было шесть, когда ей начал нравиться соседский мальчик Дениска. Мальчишек вокруг хватало, но они были неинтересными. То ли дело Дениска: широкая улыбка, расстегнутая до пупа рубашка и воронье перо, торчащее из-за уха.

Дениска закончил второй класс школы с уклоном, каким — никто не знал. Тем летом он каждый день фланировал мимо дома Таниной бабушки на двухколесном велосипеде. Велосипед тоже был Тане очень интересен — из ручек торчали разноцветные пластиковые кисточки, а к бамперу был примотан безлапый пластмассовый остов крокодила Гены. Таня просила бабушку устроить ей на голове бант и несколько раз за день выбегала посидеть на скамейке у дома — ждала, когда мимо нее проедет улыбающийся Дениска, а потом долго смотрела вслед остову крокодила Гены.

Дениска тоже приметил городскую девочку с большими глазами и белым бантом, намертво приколотым невидимками прямо к темечку. Каждый раз, когда проезжал мимо нее, он улыбался шире обычного. А однажды Дениска так засмотрелся на Танин бант, что свалился с велосипеда и разбил в кровь коленки и локти. Не переставая улыбаться, он поднялся и уехал с улыбкой в направлении дома. Таня хорошо знала, каково это — разбить коленки о гравий. Ее самообладания обычно хватало лишь на то, чтобы дойти до калитки, из-за которой после доносился протяжный вой. Поэтому Денискину улыбку Таня оценила и с тех пор смотрела на него с замиранием сердца и непривычным восторгом.

Как-то бабушка принесла домой выдранный из школьной тетради листок, исписанный стихами. Листок лежал в бабушкином почтовом ящике. Ночью прошел дождь, поэтому бо;льшая часть послания намокла и разноцветные строчки, написанные фломастерами, потекли и размазались. Бабушка разобрала лишь несколько фраз, которые с выражением зачитала Тане. Одна из строк вызвала у девочки приступ тахикардии. «Чтоб она в меня влюбилась», — повторила за бабушкой Таня и заерзала на стуле. Имя отправителя было полностью смыто водой, но Таня была уверена, что автор послания — Дениска, кровавые коленки. А бабушка сказала, что, скорее всего, кто-то ошибся адресом, мол, подумал, что тут живет взрослая девочка, а не Таня. Однако письмо сохранила, засунула его на верхнюю полку серванта.

Таня была в смятении весь день. Она одновременно хотела спрятаться от всех в шкафу и пулей выбежать на улицу, чтобы поскорее снова увидеть Дениску. Однако стеснение взяло верх, и за калитку Таня так и не вышла.

В тот день Танина мама отмечала день рождения, и бабушка отвезла внучку в город. Дома были гости, а бабушка с мамой при всех зачитали уцелевшие отрывки Денискиного послания. «Нашей-то уже джентльмены послания любовные шлют», — шутливо сетовали родственники и подмигивали друг другу. Пунцовая Таня в это время стояла в коридоре и не моргая смотрела в одну точку. Этой точкой был висящий на стене дагестанский кинжал, который отец привез из Абхазии.

Как оказалось, это был последний Танин визит в бабушкин дом. Тане не сказали, что он был под снос, чтобы не травмировать. Бабушка переселилась в бетонный муравейник, а на месте ее дома построили городской водоканал. Танины чувства были погребены под обломками снесенного дома. Письмо она сожгла в хрустальной пепельнице с надписью «Сочи 85» — чтобы его больше никто и никогда не прочитал.

Двадцать лет спустя москвичка Таня приехала навестить родителей и вместе с матерью попала на юбилей подруги маминой юности. «Пойдем, пойдем, сюрприз тебе будет», — сказала мать и хитро прищурилась.

Гостей было много. Таню расспрашивали о столичной жизни, успехах в карьере и планах на замужество. Дети разных возрастов носились по квартире, выбегали на лестничную клетку и с визгом забегали обратно. За дверью их поджидал какой-то отважный «капитан Блад». А потом кто-то из взрослых крикнул: «Дени-ис, иди поешь, а бегать потом будешь».

Дениса посадили напротив Тани. Она узнала его не сразу. Теперь это был крупный, чересчур подвижный мужчина с коротко подстриженной челкой. А когда он широко улыбнулся, Таня вытаращила глаза и с немым укором посмотрела на мать. Она поняла теперь, с каким уклоном была Денискина спецшкола.

«Денис, Таню-то помнишь?» — спросила мама. «Помню», — ответил Денис и весь растекся в улыбке. «Нравится она тебе?» — «Нра-авится», — прорычал он и попытался коснуться Тани рукой. А потом настойчиво звал ее поиграть в догонялки в подъезде. «Да какой капитан Блад, он же самый настоящий Питер Пэн», — подумала Таня. Она и хотела бы побегать с ним, но очень боялась, что он ее догонит.