Марья Ивановна, вечная весна и пацифизм

               

     Марья Ивановна вот уже месяц читала наивные фантазии авторов дзена о том, что у нас больше не будет стариков и старушек, зато будут люди вечного предпенсионного возраста, не поддавшихся старости, так сказать, люди вечной работящей весны. А остальные вымрут от ковида, как динозавры.

     Всевозможные коучи и гуру пикапа взахлёб пели песни о новых возможностях предпенсионеров поправить своё материальное положение за счёт любовников, ибо огромные перспективы открылись перед женщинами постбальзаковского возраста после краха старой  пенсионной системы. Прославлялись любвеобильность и преимущества бабушек  перед молодёжью в этом интимном вопросе. К примеру, как очевидные плюсы: невозможность нежелательной беременности, незамороченность созданием семьи, опыт сексуальных отношений, мудрость, терпение и такт в отношении полигамного поведения мужчины. И это всё делало никогда не стареющих больше бабушек более привлекательными для мужчин, чем их дочки.

      "Где я и где любовники?- думала Марья Ивановна.- Тут за счастье - хотя бы отношения с мужем родным освежить, внести в них новизны побольше и страсти... а то что-то часто он начал по командировкам шастать. Подозрительно как-то даже. Чем ещё в его отсутствие заниматься, как не самосовершенствованием?"

     Перечитав кучу полезной информации, Марья Ивановна с грустью поняла, что на курсы женского пикапа в свете последних событий уже не удастся наскрести необходимую сумму. Цены просто взлетели вверх! Пришлось искать в интернете бесплатные уроки соблазнения. Однако, всемирная паутина обольщения тоже быстро среагировала на новые реалии, убрав всю бесплатную информацию. Исчезли даже бесплатные порносайты.
 
     Марья Ивановна по обрывкам полученных знаний поняла, что главное в постоянных отношениях - наглость и флирт везде, где можно и нельзя. Знания сомнительные, конечно же. Но с другой стороны, не потраченные на курсы деньги можно израсходовать на ремонт туалета с облицовкой его стен новой плиткой. Во время ремонтных работ можно было бы заодно устроить себе также и бесплатный тренинг по соблазнению, используя вместо тренажёра плиточника, вызванного на дом. На целую бригаду денег точно не хватит, поэтому хотя бы на одного.

      Это всё вместе показалось Марье Ивановне очень эффективным и полезным вложением денежных средств. Она вызвала мастера и занялась, как советовали коучи, маникюром, педикюром, макияжем и ледяным массажем.

                * * *

     Плиточник, а заодно и сантехник, одним словом, мастер-универсал Иван Михайлович, плитку не любил, но получал эстетическое удовольствие от самого процесса работы. Будучи мужчиной предпенсионного возраста, он проживал в том же славном городе на Неве, что и Марья Ивановна. Его невысокий рост, любовь к  оплачиваемому хобби и кряжистое телосложение давали возможность долго не уставать и работать с утра до ночи, принося людям радость за умеренную плату.

     Иван Михайлович и без политики знал, что мир в последнее время сошёл с ума и катится не туда, куда надо бы.  К примеру, все или почти все бабы на фоне сексуальности "поехали мозгами", пачками виснут на несчастных мужиках, не давая им продыху. От этих грустных мыслей его спасала только чудовищная  загруженность работой.

     Вот и сейчас мужчина стоял перед дверью клиентки в нерешительности, жадно прислушиваясь к звукам из квартиры. Судя по голосу во время телефонного разговора, клиентка добра и адекватна, без пошлых намёков на гиперсексуальность. Но как будет на самом деле? Иван Михайлович потоптался ещё минуту на коврике, потом перекрестился три раза и нажал на звонок.

     Дверь ему открыла нимфа среднего роста и неопределённого возраста. Волнистые белокурые локоны диковинных по густоте волос прикрывали наверняка ещё стройную шею. Алые губы были такого сочного цвета, словно она поцеловала с размаху асфальт... Голубые глаза подчёркивали цвет синих теней на веках. Халат игриво распахивался на груди. Застёгнутый всего на две перламутровые пуговки, он лишь слегка прикрывал пухлые коленки.

     Мужчина замер от неожиданности с открытым ртом, потом судорожно сглотнул, вспомнив, что работа - превыше всего.

     - Сантехника вызывали? - безразличным голосом спросил Иван Михайлович,  цинично сузив глаза.

     - Да, да, да! - с нежной страстью готовой на всё женщины воскликнула Марья Ивановна и засуетилась, пропуская мужчину в квартиру. -  Вот сюда проходите! Как добрались? Под дождь не попали? Кофейку не желаете?

      Женщина источала вместе с Шанелью номер пять волны добродушного гостеприимства и ласки, светилась даже изнутри. И чем больше она располагала к себе, тем суше становился голос Ивана Михайловича:

     - Я сюда не кофе пришёл пить. У вас все материалы куплены? Показывайте свой кафель и новый унитаз!

     Марья Ивановна тут же нежно взяла в горячие руки холодную мужскую ладонь, прижала её к сердцу и, не давая опомниться, повела Ивана Михайловича в гостиную. Мастер засеменил короткими шажками за стремительной хозяйкой, не в силах вырваться из её цепких лапок. Потом минуты две собирался с мозгами и молча рассматривал в углу аккуратно сложенные клей, плитку, валики, шпатели, ведро с тазиком и фирменный унитаз.

     От горячей женской руки, которую не хотелось отпускать, стало слишком жарко. Мужской лоб покрылся капельками пота, но Иван Михайлович  собрался с духом и резко отдернул свою ладонь, спохватившись.

     - Вроде, есть всё. Чего не хватит, докупите потом в процессе работы, - он вскрыл пакет с клеем и поморщился. -  Э-э-э-э, а клей то просроченный, уже комочками. Я не буду разбивать эти комья. Или - сами, или - покупайте свежий ...

     - Разбивать комочки? Да без проблем! Прямо сейчас и займусь!- Марья Ивановна высыпала содержимое пакета в тазик, кокетливо села на пол, обнажив коленки, и стала шпателем разминать комья. Халат при этом распахнулся ещё шире, продемонстрировав чуть ли не целиком ещё, довольно-таки, пышную грудь.

     Иван Михайлович зажмурился и быстро прошагал мимо женщины в ванную комнату переодеваться в рабочую одежду, после чего рьяно занялся любимым делом. Он всегда работал в особой спецодежде с логотипом ремонтной фирмы на груди и причинном месте, как щитом защищающим его от коварного женского сглаза и всевозможной порчи.

     От энергии двух работающих людей в квартире становилось всё жарче и жарче. Мужчина иногда бросал оценивающие взгляды в сторону женщины. Она трудилась красиво, слегка высунув язычок в уголок рта. Подпитываясь исходящими от неё волнами эротики, мастер начинал работать с удвоенной силой.

     - Может, всё-таки, кофе? - не выдержала жаркого молчания первой Марья Ивановна.

     - Ну, давайте, уговорили, - согласился Иван Михайлович и покосился на мужскую обувь сорок шестого размера в углу прихожей. - А вы что, одна здесь живёте?

     - Зачем одна? Разве такая женщина, как я, может быть одинокой? - возмутилась хозяйка, жеманно поправив чёлку парика и жестами предлагая пройти на кухню.

     - Ну... терпеть не могу крашеных блондинок. Мне ваши волосы совсем не нравятся, а в остальном - всё окейно у вас.

     - Да что вы говорите? - рассмеялась Марья Ивановна, ставя на огонь медную турку.

     - Только не приглашайте меня оценить объём работы в спальне, - в ответ хохотнул Иван Михайлович.

     Улыбка тут же спала с женского лица.

     - Интересно, а почему это? -  Марья Ивановна растерялась и вся поникла, решив, что никакие бесплатные знания не помогли достичь хоть какого-нибудь успеха в мастерстве модного ныне пикапа.

     - Был у меня недавно случай, - разговорился Иван Михайлович, с удовольствием втягивая в себя запах ароматного кофе. - Прихожу класть кафель, а клиентка только что после душа открыла мне дверь в белом халатике, вот как у вас, примерно. Вся такая свеженькая да румяненькая, аппетитная, одним словом. Говорит, чтобы начинал работать, а сама пошла в спальню отдохнуть, да дверь не закрыла. Я работать только начал, как вижу, что она халатик с голого тела скидывает, ложится, а потом мне рукой машет, чтобы зашёл. Я что, не мужик? Да даже ради спортивного интереса... Конечно, согласился. Только разделся и прилёг рядом, как дверь ключом открывается, и входит её муж, эдакий шкаф под два метра ростом. Он меня бить не стал, сказал, что если не хочу неприятностей на свою задницу, то кафель должен буду положить бесплатно. Пришлось неделю вкалывать просто так. Да это ещё повезло, что неделю. Один раз с напарником влетели на целый месяц...

     - Как это? - искренне удивилась Марья Ивановна, разливая кофе по чашечкам.

     - Да просто, - Иван Михайлович с наслаждением стал смаковать напиток маленькими глоточками. - Получил я большой заказ заменить кафель в ванной комнате у какого-то олигарха. Он только что поменял жену на более молодую и ушлую, как потом выяснилось. Она во всём громадном доме решила сделать ремонт после старой жены. И вот переоделись мы с напарником, а он намного моложе меня, надо сказать, стали работать. А хозяйка босиком в коротеньком кимоно мимо нас так и забегала туда-сюда, да задом закрутила. Напарник сразу клюнул, пошёл за ней, как я его не останавливал. Меня оставил на стрёме, чтобы вовремя предупредил, если кто сунется. Никто не сунулся. Потому что в спальне у олигарха везде скрытые камеры стояли и всё записывали, как оказалось. Извращенец! Любил на это дело смотреть. Только нам от этого не легче, потому как пригрозил, что в суд запись отнесёт. За моральный ущерб потребовал месяц пахать на него бесплатно. Ну мы ему там почти всё отремонтировали, везде всё поменяли.

     - Ужас какой! - возмутилась Марья Ивановна. Она была полностью обескуражена, не знала, как себя дальше вести с эдаким страдальцем.

     - Да ну... Повезло ещё, что в рабство нас не отправили. Легко отделались! Кофе знатный у вас получился. Можно ещё?

     - Пейте на здоровье! - хозяйка снова плеснула в чашечку кофе.- Ну и работа у вас! Это ж круче, чем в разведке! Всё время под гнётом смертельной опасности! Можно сказать, по лезвию бритвы! Но вы не волнуйтесь, у меня Вам ничего подобного не грозит. Я не такая современная, как эти женщины. Тащить Вас в постель не собираюсь, не то что некоторые...

     - И не говорите! Клиенты всякие бывают. Вот давеча проработал целую неделю у старушки, закончил, стали рассчитываться, а у неё денег не оказалось. Забыла, куда пенсию спрятала, говорит, что склероз, а сама глазками игриво так мигает. Неадекват полный в свои девяносто, а туда же... И что ты будешь с ней делать? Пришлось брать продуктами из холодильника. Так она ещё и нажаловалась моему начальству! Вот и делай потом людям доброе дело! Зато я теперь умный, беру в первый же день половинный задаток за работу. Вы услышали?

     - Вы меня спрашиваете? - встрепенулась Марья Ивановна.

     - Кого же ещё? Кроме нас двоих тут, кажется, никого нет,- мастер подозрительно завертел головой в поисках скрытых камер.

     - А мне что-то за вашу бабулечку платить не хочется. Возьмёте задаток и гудбай? Где я вас потом вылавливать стану? Нет уж, работайте, раз пришли. Зачем вам задаток? Потратите на какую-нибудь ерунду, вроде пива или водяры. Сделаете мне ремонт вкривь и вкось...

     - Да я от лишней стопки только ещё лучше работать начинаю! Это же допинг! Это молодёжь с кружки пива падает под стол! А наше поколение только раззадоривается!

     - А давайте проверим!- Марья Ивановна выбежала из кухни и вернулась через минуту с бутылкой "Путинки".

     - Да не вопрос! Наливайте! - мужчина с обидой в глубоко посаженных глазах выдохнул, негодующе подрагивая ноздрями, и опрокинул в рот стопку, не закусывая.

                ***

     Проснулся Иван Михайлович поздно вечером, как от толчка. В окно чужой спальни заглядывала Луна и освещала мертвенным светом обнажённые тела на  кровати с отливающим золотом ортопедическим матрасом. На люстре висели мужские и женские трусы, по полу и углам была разбросана одежда.

     Вместе с Луной голые тела молча рассматривал и орангутангоподобный мужик предпенсионного возраста, склонившись над лицом плиточника-универсала.

     - Ты кто? - спросил он почти беззвучно одними губами.

     В ногах Ивана Михайловича тут же беспокойно зашевелился кто-то третий, похожий на пушистый белый бочоночек с торчащими кверху лапами. С трудом перевернувшись, бочонок сиганул под кровать.

     - Мастер... - по позвоночнику Ивана Михайловича пробежал отрезвляющий холодок.

     - Милый, всё не так, как ты подумал! Ничего не было и не могло быть! Ничего! Мы же опустошили весь бар! - заверещала проснувшаяся Марья Ивановна.

     - И мои любимые виски? Ну всё, мастер... будешь мне бесплатно ремонт не только в туалете делать, а ещё на кухне и в ванной. Понял? - мужик поднёс к носу Ивана Михайловича пудовый кулак.- А тебя, жёнушка, похоже,  нельзя одну оставлять ни на минуту. К чёрту командировки!

     "Опять влип! И что же это у меня за жизнь то настала? Даже в молодости столько секса не было! Или было?  И вообще, что тут было? Обидно страдать за какие-то левые виски. Уж лучше за секс. Только бы налог на него, проклятого, не ввели,"- подумал Иван Михайлович, судорожно икнул и закрыл глаза, отключившись.