Аватар - 2012 вторая часть глава 14

14
     Дарина получает лекарство. Нашла. Ей спокойнее, лучше. Она постепенно теряет возможность разговаривать с Альбертом в трансе и без транса мысленно. Она не слышит его голос. Ей жаль – правда, жаль. Но изредка она иногда до сих пор может услышать его голос.  Но она понимает, что это её воображение. Она и раньше понимала, что голос нереален.
     Дарина выходит на работу. Она думала, что на работе «программа закончится». Но там она в первый же день ото всех слышала имя Альберта. Дарина решила, что так будет всегда. Она думала, что все вокруг над ней смеются. Первое время Дарине было невыносимо на работе. Она ещё долго слышит от людей имя Альберта и его имя в пении птиц, и гудки машин. По радио говорят про него. Но всё меньше. Дарине жаль. Она хочет всегда слышать его имя. Но она уже почти его не слышит. Ей жаль.
     Пока Дарина не вышла на работу, она переживала взросление заново.  Она рисовала Альберту детские рисунки – рисовала ему – папе.  Её первый рисунок красками – морской берег и залив и солнце. Там никого нет. Там только она мысленно. Там должен быть ещё человек, но там пусто, потому что в жизни Дарина всегда одна.  А на другом рисунке Дарина изобразила в подробностях её старый дом – все комнаты с мебелью и план дома. Она вдруг вспомнила всё во всех деталях – её старый дом, где живы бабушка и дедушка. На другом рисунке мир в изоляции из её окна – дома, дороги – всё серое – неволя. А далее на рисунке появляется молния – гроза – символ её вырывающейся на волю страсти – молния, проливной дождь и пожар.  Потом Дарина нарисует Альберту рисунок «В моей душе пожар» - она балансирует на цирковом колесе с доской, а вокруг неё огонь, но огонь её не касается. Страсть Дарины вырвалась наружу. А на другом рисунке её мечта – человек плавает в океане под водой и вокруг кораллы и рыбки.
     Она заново повзрослела, и её душа помолодела лет на 20.  Ей теперь около 20 -22 лет – душе – юность – расцвет страсти. А мудрость (если Дарину можно при её делах назвать мудрой) у неё на свой физический возраст. Прекрасный дар – рождаться заново каждые 10 лет – жить заново и быть мудрой и юной одновременно.
      Сначала Дарина мысленно переживает свою смерть – страх этого.  Она мысленно переживает то, что Альберта когда-нибудь здесь не будет. Она рыдает дни напролёт. Но она «отправляется» на тот свет, находит там Альберта, и они оживают в новом мире в новых телах – это её программа. А дальше она возвращается в этот мир. Все живы:  она вновь жива и с Альбертом всё в порядке здесь. Главное – он жив. Дарина пережила весь ужас. Больше этого нет. Но она знает:  в другом мире она найдёт его потом и попросит слиться с его душой:  сливаться и расходиться, отдыхая. Если он позволит, так будет.
     Дарина пьёт лекарства, но сразу приступ не прошёл. Это займёт несколько месяцев. А пока она перекладывает лекарства из холодильника к себе в комнату, потому что «из окна на кухне за ней следят с улицы и видят её лекарства».  Дарина всё перенесла к себе на тумбочку. Она не хочет, чтобы чужие люди знали, что она пьёт психические таблетки. Ей стыдно.  И кушать она стала только в своей комнате, чтобы отца не видеть.  Потом она вернёт лекарства в холодильник, и кушать будет на кухне одна.
     От таблетки у неё сильнейший аппетит. Дарина это понимает, старается ничего не есть в промежутках, но очень много ест в основные приёмы пищи. Ей страшно, что она будет голодная. А когда она ест, она успокаивается. На работе позже она некоторое время будет видеть и слышать проезжающий мотоцикл по дороге домой. Мотоцикл настоящий. Но Дарине очень страшно. Он её пугает. И чтобы снять испуг, она будет есть шоколадку по дороге домой. Приступ паники проходит.  Паника пройдёт, а страх быть голодной останется.
     И вот Дарина вышла на работу и стала ходить в рабочую столовую на обед. Там она от страха и голода от таблетки очень много себе брала еды. Потому что выйти в обед никуда из её подвала не разрешается, ничего купить нельзя, и Дарина боится голодать. Она стала полнеть от таблеток, но Дарина с этим согласилась, лишь бы не попасть в больницу.  Она дома старалась ограничить себя в еде, и делала, как могла. За несколько месяцев она поправилась всего на 5 кг, что при такой таблетке немного.
      Отец приготовил Дарине обед однажды, положил. Она взяла много всего и ушла к себе. Он вошёл к ней и сказал, что она очень много кушает и на работе очень много ест в столовой, что она очень сильно располнела, что она будет толстая как свинья и квадратная. Дарина такое услышала и не смогла есть вообще. Она возненавидела его еду вместе с ним. Теперь она не может есть то, что он готовит, и ненавидит продукты, что он приносит, есть их не может. Ей противно. Она ест готовую солёную рыбу, варенье и финики, что он купил, но ей противно, что он к этому прикасался. А его еду она теперь вообще не ест.  Она ненавидит его «заботу».  Дарина готовит себе сама. 
     А отец показал на её фотографию, сделанную 6 лет назад, где  она была полнее, и сказал, что она ужасно выглядела от таблеток, что она была как  свинья и квадратная тумбочка. Он, мол, тогда ничего ей не говорил, потому что «она больной человек», а теперь сказал. Он оскорбил Дарину – осквернил её фотографию!  Она его люто возненавидела!  А Дарина себе очень нравилась и нравится на этом фото и вообще.  Она себя гораздо больше любит полной.  Такая красивая девочка. Дарина всегда себя любит.
     Но теперь она не может есть. Через несколько месяцев она бросит пить ту таблетку после того, как она за один раз съест 6 тарелок чего-то разного и ей станет плохо. Перестав пить таблетку, аппетит пропадёт, но помешательство на еде останется. Теперь Дарина боится есть. И одновременно она боится быть голодной – особенно на работе. Она почти перестанет ужинать долгое время, но потом будет ужинать лучше. Но она боится есть достаточно. Она боится неконтролируемо поправляться.  А поправляется она от любой еды. И никакие физические прогулки не влияют на вес. Нужно меньше есть. И вот Дарина боится есть нормально. Она вроде не голодает. Но она испытывает вину перед собой, когда, проголодавшись, больше поест.  Голодать она не может и не хочет. Но что-то не так. Она одновременно хочет быть полной и боится полнеть, потому что это не нравится Альберту. У Дарины все мысли одновременно – взаимоисключающие – тормоз в голове. Она чувствует вину, что кушает.  Она тогда столько ела из-за таблетки, зато приступ прошёл. А отец – сволочь – запретил ей есть!  Теперь Дарина боится есть. Она очень похудела,  и смотреть на себя такой не может.  У неё есть весы, и мания каждое утро смотреть их. Она в общем то поправится немного, то похудеет, но внешне это не видно. Но Дарина считает, что у неё большой живот по сравнению с телом – она поправляется с тех пор как готовит себе. У неё смешанные чувства по этому поводу. Меньше кушать уже некуда. Это её тело  и другим оно не будет.  Дарине нравится свой животик, но она боится поправляться. Тупик и маразм!
     Дарина на работе.  Альберт уходит в отпуск. Дарина больше не слышит искусственных птиц, гудков машин, и его имени вокруг. За ней никто не ходит.  «Программа»  закончилась.  «Её Альберт закончил».   Чуть позже Дарина поймёт, что никакой программы не было, что это был её бред.
     Дарина приходит к Альберту после отпуска – ничего не слышно. Всё. Приступ прошёл. Это всё был бред и глюки. И Дарина понимает разумом, что доктор – не её Настоящий папа. Ей очень жаль. Но это не важно. Он ей как папа – самый близкий человек.  И она его любит как мужчину. Она очень бы хотела встретить того человека, ухаживавшего за ней в детской больнице, ставшего её опекуном. Но она понимает, что она его никогда не увидит. Очень жаль…
     Дарина очень любит Альберта. Её чувства неэмоверно усилились после того, как она увидела его после карантина. Теперь они выливаются в стихах. Теперь Дарина – Богиня страсти и проливного дождика. Она выдумала, что она становится водой и обливает дождём всё его тело, прикасаясь к нему. Она пережила это в воображении, как и многое другое, и ей стало легче. А все её эмоции выходят стихами – иначе нельзя!  Дарина постоянно пишет и на работе и на улице, и в автобусе, и дома. Она не может не писать.  Самый «безопасный» секс – эротика в стихах ; . Правда, Альберт не давал ей разрешения стать героем её фантазий, но извините, доктор, разрешения Дарина спрашивать не будет. Раньше Дарина училась писать стихи у русских классиков, а теперь она учится у арабских поэтов 8-15 веков. Какое было время – расцвет поэзии!
      Дарина обожает газели и, наконец, дошла до того, что сама их стала писать. В них вся её душа – Альберт – её муза, которому она посвящает свои стихи и любовь. Только её газели эротические. Древние поэты такого не писали  «Догнать и перегнать древний восток»  ; .  У древних поэтов красота, женщина воспевается метафорами нарциссов, фиалок, но страсть и желание в древних газелях неподдельное, огромное. А у Дарины открытое желание – страсть – эротика – это мир её желаний и они свободны. Это не искусство – это её жизнь – свобода. Она может прикоснуться к Альберту только в мечтах и стихах.  А искусство должно быть живым, эротичным – подлинным. Дарина мечтает посвятить Альберту новый сборник газелей. Он уже готов. Нужно только напечатать. Но стихи Дарины больше чем желание. Это её способ разговора с Альбертом, ведь теперь она их ему отдаёт. А что ей ещё делать. Она его хочет, а он её нет. Осталось лишь стихи писать. Но Дарина воображает и верит, что Альберт хоть немного любит её в глубине души. Иначе она не выдержит. Она надеется, что он любит её хоть как-то.
     Дарине не с кем говорить. Она стала писать дневник. Там она разговаривает с Альбертом, словно он может это прочесть, но она понимает, что это её воображение. Но ей так легче. Она один раз назвала доктора в дневнике  на «ты» его уменьшительным именем. Он ей его когда-то назвал. Дарина его всегда в дневнике на «вы» называет. Но один раз она не выдержала и написала:  «Я люблю тебя, Мадик». Вслух она даже его полное имя не может произнести.
     Дарина больше не Аватар. Она понимает и чувствует, что её тело не связано с Альбертом. Она не слышит его голос на расстоянии. Жаль!  Она бы хотела слышать его имя повсюду, говорить с ним мысленно, но понимать при этом, что это её глюк. Но так не бывает. Её мозг отказался создавать эту иллюзию, раз она поняла, что это глюки. Лекарство заблокировало этот «дар» и способность уходить в медитацию. Но отключать мысли Дарина может усилием воли и дыханием на Чё. Так она засыпает. А разговаривать с Альбертом надо в реальности.  И жить надо в реальности. Но в ней так одиноко.
      Дарина живёт эмоциями и любовью – страстью к Альберту. Он ей почему-то запрещает эмоции, говорит, что они ей вредны. А она живёт эмоциями. Если бы Альберт реально сделал ей шаг на встречу, она бы была счастлива. Но он не хочет – охраняет себя, и Дарина живёт эмоциями, стихами, словами – она живёт любовью к Альберту. А в жизни она не хочет ему мешать и надоедать ему. Разве что она стихами своими его напрягла, если он их вообще читает.  Их слишком много. У Дарины это поток сознания – она так проживает свои эмоции и выпускает их. А доктор их вроде смотрит. Его достигла современная газель, и он сам стал её героем ; . Мог ли он когда-нибудь предположить такое?  Главное – Дарина так с ним разговаривает и пишет всё, что у неё на уме открыто. Альберт культурно молчит. Жаль!  И Дарина вслух сдержанна – естественно.  На бумаге она настоящая. Хорошо, что она может открыто писать Альберту и передавать это ему. Когда она не могла показывать ему свои стихи и говорить о боли, эта боль была внутри. А потом когда она отдала ему стихи, она вышла наружу и превратилась в страсть, в наслаждение. Боль исчезла. Теперь открытое пространство – желание, её душа открыта перед Альбертом.