Глава 13 - В его сердце нет любви

Пятница, 1 января

      Разглаживая юбку горячим утюгом, я слушаю храп отца, через которое пробивается лёгкое сопение мамы. Мои глаза ужасно болят, заставляя веки опускаться всё ниже и ниже. И почему я согласилась именно позавтракать с Олегом Викторовичем? Неужели, ему самому не хочется поспать до обеда, а потом отправиться со мной на ужин? Вроде, взрослый человек, а делает такие вещи… И не сказать, что необдуманно.
      Я выправляю волосы, поправив ворот белой рубашки, что слегка сбилась под мягким горчичным свитером. Допив кружку уже холодного чая, я прохожу в коридор и надеваю обувь, натягивая повыше махровые колготки чёрного цвета.
      Закрыв за собой дверь, мне в нос ударяет запах шампанского. Он пропитал всю лестничную площадку, будто поджидает бедных людей с головной болью. Я машинально поднимаю голову наверх, рассматривая лестницу, ведущую к Роме. У меня появилось странное желание увидеть своего друга. Правда, это желание легко удаётся подавить, мотнув головой в сторону, буквально выкинув необычный комок мыслей на грязную лестничную площадку.
      Я открываю железную дверь: под ногами видны разноцветные конфетти, что ярко переливаются на снегу. Мой взгляд заворожено ползает по цветным огонькам, что заманивают своим одиноким танцем. Внутри взрываются непонятные чувства, появляется тяга…. Но к чему?
      Прямо передо мной сигналит машина. Громкий звук словно выводит меня из транса. Незнакомые чувства растворяются в морозном воздухе, убегают по своим углам, ожидая, когда можно будет атаковать меня вновь.
      Я поднимаю свои глаза и вижу, как физик приоткрывает окно, приглашая меня внутрь. И что я только делаю?
- Не выспалась? – спрашивает он, задумчиво рассматривая меня.
- Сам как думаешь? – без наезда произношу я, пристёгиваясь, - Мы могли были и вечером встретиться: погоды бы не сделало.
- Я не думаю, что ты бы согласилась встретиться со мной вечером, - усмехается тот, трогаясь с места.
- Вот и согласилась бы.
- Не боишься, что укушу?
      Я умолкаю, надуваю губы и отворачиваюсь к окну. Если он не хочет портить со мной отношения, то, конечно, не укусит… Наверное. По крайней мере, я не хочу думать, что могу ошибаться на счёт физика. В моей жизни и так хватает проблем и потерь. К тому же, как бы это глупо не звучало, но не в его интересах портить наше общение.

      Олег Викторович придерживает мне дверь. Я расстёгиваю пальто, ощущая тёплый воздух в помещении. Приятный запах утреннего кофе ещё не успел заполонить заведение. Оно и понятно, ведь никто не будет приходить после бурного празднования в кафе на завтрак. Да, думаю, я точно припомню своему физику эту маленькую детальку.
      За кассой сидит молодая девушка с пухлым лицом. Её взгляд устремлён куда-то вглубь помещения. Мне кажется, она ещё не проснулась и не особо понимает смысла своего нахождения в данное время, в данном месте. Видимо, мы с ней в этом похожи.
- Присаживайся, я пока сделаю заказ, - бодро говорит Олег Викторович, развязывая свой тёплый шарф, - Взять твои любимые вафли?
      Я скучающе смотрю на его ухмылку, пытаясь не разозлиться. Откуда столько энергии? От этого вопроса мне стало немного грустно. Что, если он был в одиночестве? Что, если он провёл ночь так, будто это был обычный рабочий день?
      Он замечает мои изменения в лице и наклоняет голову, чтобы заглянуть в мои опущенные глаза. Я слегка поднимаю свой взгляд, натянув улыбку. Что, если я единственный человек, который готов провести с ним это время?
- Я что-то сделал не так? – его голос слегка изменился, приобрёл аккуратность.
- Нет, не в этом дело, - говорю я, потупив взгляд, - Меня тревожит лишь один вопрос…
      Олег Викторович молчит, ожидая моих слов. Его брови слегка нахмурились, показывая его тревогу. Я кручу салфетку в руке, подбирая нужные слова.
- Мне показалось, что ты никак не провёл эту новогоднюю ночь. Наверное, это вогнало меня в грусть.
      Он улыбнулся мне мягко, с нежностью, словно на маленького ребёнка. Только после того, как я озвучила свои мысли, мне стало немного неловко и стыдно.
- Ты меня изрядно удивила, - улыбается Олег Викторович, положив щёку на свою левую ладонь, - Раньше у тебя не было особых переживаний на мой счёт. Что такое, принцесса?
      Я тяжело вздыхаю, сложив руки у себя на ногах. Можно подумать, мы общаемся настолько мало. Да, я резка и холодна по отношению к нему, но это не отменяет дружескую близость в эмоциональном плане. Какое бы общение не было в последние года, но оно, действительно, продолжительное. Мы не можем относиться друг к другу как-то иначе.
- Что, как маленький? – говорю я, прищурив глаза и скрестив руки на своей груди, - Ты словно второй день меня видишь, чтобы удивляться этому. Подумаешь, не показываю переживания. Это же не значит, что я этого не чувствую.
      Олег Викторович убирает с лица улыбку и смотрит на меня серьёзным взглядом. Его глаза выражают спокойствие, открытость. Я чувствую, как мои мышцы лица расслабляются, заставляя мои глаза расширится. Мир кажется более чётким, но недостаточно, потому что моё внимание сосредоточено на лице физика.
- Да, прости, - говорит мой учитель, словно сковывая ещё больше моё внимание.
      Он продолжает смотреть на меня тем же осторожным взглядом. Его зелёная радужка немного дрожит, свидетельствуя о том, что он переключает своё внимание с одного моего глаза на другой. Кажется, мы оба пытаемся попробовать на вкус наши мысли через пристальный взгляд. Оба чувствуем что-то кислое, но настолько нежное, что, после попадания от головы в рот, тает на языке. Если бы он не был бабником, то я бы поверила, что он умеет любить.
      Физик прекращает передачу импульсов своей лёгкой улыбкой, отвернувшись от меня к пухлой девушке за кассой. Та раздражённо смотрит в нашу сторону, явно не в восторге, что мы сюда пришли просто посидеть. Учитель поднимается с места, растворяя ложное мнение девушки.
- Я лёг в четыре утра, но ничуть не пожалел, что встретился с тобой именно утром, - говорит он напоследок мне, подходя всё ближе к тёмной каменной стойке.
      Дождавшись Олега Викторовича, я спросила: «Почему же именно утром?». Он непринуждённо улыбнулся и посмотрел на меня так, будто я спрашиваю про цвет травы.
- Представь: ты чувствуешь себя ужасно после недосыпа. Твоё тело ломит, а мир вокруг кажется просто невыносимым. Люди тоже не особо приятны на вид. Только в этом есть одно «но»: близкий человек, как яркая краска на чистом листе бумаги. Даже твоё состояние немного стабилизируется, ты расслабляешься и даёшь волю чувствам, когда чувствуешь этого человека.

      Мы приятно провели это утро с физиком. Я думаю, что наши прежние дружеские чувства ожили после разговоров в кафе. Если Олег Викторович продолжит говорить мне похабные шуточки, то я по-прежнему буду к нему резка и холодна. Несмотря на то, что мы с ним подружились с самого начала его работы, нас разделяет барьер «учитель-ученица». Самое смешное, если бы он работал не учителем, а кем-нибудь другим, то наши взаимоотношения так не пресекались бы. Не это ли ещё одна этическая проблема в профессии педагога, а?
      После этого физик привёз меня домой, а я, как зашла в свою комнату, плюхнулась на кровать и проспала до вечера.
      Сейчас же я зеваю, прикрыв одной рукой рот, а второй продолжаю медленнее набирать текст. Мои глаза устало смотрят за появляющимися буквами на ярком экране монитора. Даже ночной режим не спасает мои уставшие глаза. Хотя, раньше я могла была буквально сутками сидеть перед компьютером...
      Мою обычную деятельность прерывает стук. Я устало поворачиваю голову вбок, не прекращая вслепую набирать текст. Увидев тонкую руку с кольцом на среднем пальце, мои руки машинально тянутся к наушникам, чтобы снять их. Я отодвигаюсь, но встать не могу. Кажется, будто всё внутри замерло в ожидании страшного. Будет ли всё же буря или минует?
      Мягкая улыбка буквально озаряет мою комнату. Каждую частичку моей души. Что же её привело сюда? Она говорила, что ей довольно сложно приходится. Последний раз я стояла сзади неё, состригая окрашенные волосы. Это было очень напряжённо. Мы – разбитый хрусталь, что не можем отдаться друг другу в объятья, боясь причинить боль от вонзающихся стёкл.
      Я делаю вдох, но не спешу с выходом. Почему не было слышно звонка? Хотя бы домофона? Да, у меня играет на фоне музыка, но не заметить двух не смогла бы.
      Только мои уголки губ ползут вверх, так сзади неё появляется тёмный силуэт. Показываются глаза, что пристально смотрят на меня. Улыбка резко спадает с моего лица, и я резко встаю с кресла, заглушая внутренний вопль. Мне хочется уберечь её от этого, но мои ноги стоят на месте. То ли под действием магии, то ли под внутренним чутьём, я не могу сделать ни шагу к ней. Я хочу ухватить её за руку, притянуть в комнату и закрыть собой, но сердце подсказывает другое, разрываясь на части.
      Она исчезает так быстро, как боль от укола. В груди взрывается бомба замедленного действия, не повредив внешнюю оболочку. Силуэт же делает решительный шаг, показывая истинное лицо.
- Признаться, я думал, что ты сразу бросишься к ней, - говорит уже знакомый Демон, что любит меня преследовать, - Видимо, в тебе реально есть что-то демоническое, раз ты наблюдала за этим.
      Мои брови хмурятся, а ладони сжимаются в кулак.
- Я бы никогда не дала её в обиду. Это не пища для твоих раздумий.
- Если мне не изменяет память, то ты уже это сделала, - смеётся блондин, входя в комнату.
      Я слегка отхожу в сторону, чтобы быть ближе к письменному столу. Если что-то случится, то я с радостью возьму в свои руки ножницы.
- Что тебе нужно? – спрашиваю я, отводя взгляд.
- Ну, как? – говорит Демон, сделав страдальческое лицо, - Твой мальчик уехал по своим делишкам. Даже интересно: как он только мог оставить свою любимую подопечную в самый разгар твоих поисков, а?
      Я вздыхаю, рассматривая полки компьютерной стенки. В глаза бросается коробка Макса. Кажется, в моих глазах показались мигающие звёзды. Ножницы – это прекрасно, но ведь есть кое-что покруче. Думаю, куда эффективнее пригрозить ножом.
- Я сомневаюсь, что ты пришёл сюда только поговорить о том, какой Максим плохой. Моя позиция не пошатнулась с того раза.
- Да? Я в этом не уверен.
      Каждое его слово мягкое и уверенное. Он медленно шагает, пользуясь своей манерой общения.
- Мне надоели эти сентиментальности. Если ты не хочешь подчиниться диалогом, то я буду действовать радикально, как в первую нашу встречу.
      После этих слов я беру в руки коробку и резко достаю оттуда нож, указывая кончиком лезвия на его шею. Сделав решительный шаг на него, он отходит назад. Если бы это был обычный нож, то Демон не стал бы отходить назад, а вырвал бы его у меня.
      Теперь манера общения резко смениться, не так ли? Парень надевает на себя непривычную для меня маску серьёзности.
- Это нож Макса?
      Я рассматриваю чёрную металлическую рукоять, проходя вдоль серебристых вырезов. Лезвие ножа становится темнее. Я пытаюсь не показывать удивление, перебрав рукоять в своей руке. Мои ноги тоже слегка замялись на месте. Демон, кажется, это замечает, изобразив на своём лице удивление.
- Тебе нельзя его трогать, - говорит он, поднимая ногу на уровне моей руки. Я быстро среагировала, так что, просто обвела руку под его ногой, - Даже Демоны не прикасаются к нему.
      На его лице появляется злость.
- Почему мне нельзя его трогать? Что за проклятье?
- Владелец будет испытывать страшные мучения, если пересечёт границы своего привычного пребывания. Иные люди или магические существа, что захотят прикоснуться к нему, будут повержены по воле этого ножа.
      Я рассматриваю лезвие ножа, что переливается тёмными сгустками. Они направлены от меня к самому кончику лезвия. Неужели, этот нож способен на такое?
- Ты хочешь сказать, что Макс чувствует себя ужасно, находясь здесь?
- Это его проклятье за содеянное. Наказание. Приговор, что вынесла власть. Он довольно умело скрывает то, как его уничтожает изнутри.
      Я вспоминаю нашу первую встречу с Максимом. Его жар и кашель с кровью… Видимо, это не единичный случай. Ребята стараются ему помочь, я уверена, но мне никто не говорил, что это проклятье. Если он может умереть лишь от того, что находится здесь, то я не хочу и дальше смотреть за этим. Быть может, правильно он сделал, что решил уехать. Так ведь ему не больно, верно?
      В груди всё болит от осознания беспомощности, но не время поддаваться чувствам. Передо мной стоит враг… Хотя, признаться, его действия тоже не особо мне понятны. Он не причинил мне много вреда, но мог же… Или нет?
- Как трогательно, - с сарказмом говорит Демон, изображая грустное лицо, - Ты так переживаешь за своего Хранителя? Или ты настолько эгоистична, что боишься умереть?
- Как видишь, я в порядке, - говорю неуверенно я, переводя взгляд на лицо Демона.
- Ты не понимаешь всей серьёзности, - начинает терять терпение парень, - Если ты умрёшь, то мы все потеряем нового Хранителя Снов и Тьмы.
- И что с того? Насколько я знаю, ещё существуют представители данной силы.
      Демон искривляет губы в улыбке.
- Вы думаете, что только людям всегда мало?
      Я тяжело вздыхаю. Разговор уже затянулся. Наверное, он собирается потянуть время, чтобы вновь попытаться напасть. Я уверенно подхожу ближе, заставляя выйти в коридор.
- Не испытывай моё терпение, парень. Думаю, ты уже в курсе, что я занимаюсь футболом с детства. Поверь, моё колено может хорошо влететь тебе меж рёбер.
- А ты уже в курсе, что я могу управлять твоим телом, - говорит мне Демон, заставляя мою руку направить нож на себя.
- Тебе невыгодно меня терять, сам только что сказал, - говорю я, холодно рассматривая зелёные глаза моего обидчика.
       Он слегка улыбается, поднимая голову вверх. Конечно, Демон не знал, что возникнут такие проблемы со мной. К тому, зная разрушительную силу ножа, он был уверен, что Макс не станет создавать для меня лишние угрозы для здоровья. Если Хранитель на моей стороне, то почему отдал этот нож? Мне кажется, чем больше я повторяю этот вопрос самой себе, тем дальше становлюсь от Максима. Одна мысль страшнее другой…
      Демон опускает взгляд с потолка, не доведя до меня. Его глаза устремляются выше меня, будто рассматривает кого-то, кто стоит позади. От ухмылки не осталось и следа.
      Я вспоминаю новогоднюю ночь, когда Демона кто-то остановил. Что, если это тот же самый человек? Можно ли его, действительно, назвать его таковым?
- Это тот, кто тебя вчера остановил? – спрашиваю я, следя за реакцией Демона.
- Нет, но, думаю, он бы с неменьшим удовольствием это сделал.
      Я хмурю брови, аккуратно оборачиваясь назад. Мой взгляд сразу падает на чёрную рубашку с расстёгнутыми верхними пуговицами. И без того выраженный кадык, под этим углом, кажется ещё более чётким. Когда мои глаза доходят до спокойных черт лица, я задерживаю дыхание, расслабив лицо, словно сбрасывая напряжение.
- Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, пытаясь успокоиться.
      Он молча смотрит на Демона. Я поворачиваюсь обратно, заметив точно такой же серьёзный взгляд блондина. Казалось, будто они разговаривают силой мысли, чтобы не вводить меня в курс дела.
- Мы играем с твоим ножом, - иронично говорит Демон, заставив мою руку поднести к шее Макса.
       Хранитель спокойно продолжает смотреть на парня. Мою руку слегка заставляют дёрнуться в шею. Я вскрикиваю, пытаясь сопротивляться Демону. Макс опускает взгляд на меня, тянет руку к волосам. Его рука нежно поглаживает меня по голове.
- Ты совершаешь ошибку, - говорит Хранитель, огибая меня, - Этот нож по-прежнему мой, по-прежнему проклят.
       Нож из моей руки резко вырывается, подлетая к горлу Демона. Тот издаёт смешок, рассматривая глаза моего спасителя. Я прислушиваюсь к каждому шороху, к каждому звуку, что может исходить из всей квартиры: ничего. Мы словно в каком-то абстрактном месте, в вакууме.
- Не знаю, что у тебя в голове, - говорит внезапно Демон, рассматривая лицо Макса, - Но животные желания я ощущаю: они у нас схожи.
      Он поворачивает голову на меня и улыбается, растворяясь вместе с тьмой вокруг. Мои глаза выражают ужас и непонимание. Что произошло за последние минут двадцать? Буквально только что я сидела спокойно за компьютером, надеясь, что мне выпал один спокойный день для игр. Видимо, я многого прошу.
       Макс поворачивается в мою сторону, неестественно улыбнувшись. Нож с грохотом падает на пол. Я рефлекторно дёргаюсь и хмурю брови, не понимая, что это может значить. До меня сложно доходит информация о том, что Макс настоящий. Он здесь.
- И? – вопросительно говорит Хранитель, подойдя чуть ближе.
- Что?
- Я рассчитывал на более тёплый приём.
       Его рука плавно огибает мою талию. Я чувствую тёплое дыхание на своём плече. Мои глаза слегка закрываются, а нос улавливает совсем не знакомые ноты, а более сладкие. Почувствовав его руку на своём лице, я открываю глаза, сделав маленький шаг назад. Глаза Макса выражают смешанные и непонятные чувства. Его другая рука вновь притягивает меня к себе.
- Кто ты? – спрашиваю я, упираясь руками в его грудь, - Ты точно не Максим.
      Парень отпускает меня, потирая рукой заднюю часть своей шеи. Он хмыкает, изобразив лёгкую улыбку. В этот миг его кожа, словно электронные плитки, плавно меняет свой цвет. Он разом уменьшается до моего роста, волосы начинают заметно светлеть и удлиняться, в синих океанах показывается водоворот, что буквально засасывает воды, оставляя только фиолетовый цвет глаз. На лице симпатичной блондинки появляется лёгкая загадочная улыбка. Я видела её всего лишь один раз, но то, в каком формате прошла наша встреча, осталась у меня в памяти достаточно хорошо.
- Как ты угадала? – продолжается улыбаться Мирослава, прикусывая губу.
- Ты пахнешь по-другому, - говорю смущённо я, отодвигаясь.
      Девушке явно этот ответ не особо понравился. Было едва заметно, как уголки её губ опустились, а глаза помрачнели. Я бы хотела сказать что-то утешающее, что-то оправдывающее.
- Не подумай, я не…
      И оторопела. Что я хочу этим сказать? Что хочу оправдать?
- Ничего, - говорит Мирослава, улыбнувшись, - Я знаю, зачем он тебя защищает. В его сердце нет любви.
      Странное чувство отдаётся от груди к животу. Кажется, будто во мне теплится стыд или обида. Мои брови хмурятся, а рука тянется к животу. Наверное, мне не стоило начинать себя оправдывать. Я, действительно, глупость сказала. Зная его историю… Но, с другой стороны, он ведь не машина…. Он не какое-то существо из другой Вселенной. Он, в первую очередь, человек. Такой же, как и я.
- Почему ты здесь? И как ты смогла управлять ножом без рук?
- Нож сам это сделал, - без доли удивления говорит она, - Поэтому, наверное, его и бояться. Никто не знает, как он поведёт себя. Кроме Макса. А вот на счёт причины…
      Улыбка блондинки становится ещё шире. Я вижу в ней игривость и пошлость, что хочет опутать меня с головы до ног. По крайней мере, я хочу, чтобы это мне просто показалось…
- Хотелось соблазнить тебя через него, - признаётся Мирослава, внимательно изучая мою реакцию, - Либо удостовериться, что ты не принадлежишь ему.
- Очень откровенно с твоей стороны, - говорю я, поправив домашнюю футболку, - Только я не могу ответить на твою шалость.
      Её выражение лица становится мягче. Она поворачивает голову набок, а брови закидывает наверх. И смотрит. Причём, смотрит таким кошачьим взглядом, что я чувствую себя беспомощным ребёнком перед взрослым воспитателем. Она умело подбирает момент и подходит ближе, взяв мою руку в свою.
- Я не хочу пугать тебя своей честностью. Не стоит мне объяснять, что у тебя по интересам, что по желаниям. Я живу уже 236-ой год. Неосознанно интерпретируешь эмоции людей по малейший выражениям лица, да и ещё…
      Моя напряжённость вдруг резко срывается с обрыва, не находя землю у себя под тёмными маленькими лапками. Я чувствую это падение и сопутствующее облегчение. Но в этот же момент падение обрывается, словно кто-то нажал на магическую кнопку, остановив время. А что это она имеет ввиду?
- Тебе… 236? – обрываю её я, пытаясь понять: шутка это или нет.
- Слишком молодо выгляжу? – усмехается она, поправляя волосы, - В настоящем облике я слегка выше и кожа у меня чуть румянее. А так, да. Моя раса живёт очень долго, не изменяя своего вида.
- Настоящего облика? То есть, даже этот твой внешний вид ненастоящий? Почему тогда ребята считают иначе?
      Мирослава нахмуривает брови, словно анализирует мои слова. После её выражения лица, я и сама думаю, что спросила какую-то глупую вещь.
- Да нет, ребята знают, как я выгляжу на самом деле. Да, ты видишь мой облик, но это лишь переведённый в определённые возрастные рамки. Ребятам по 22, куда им с их внешним видом в 10 класс… Ты не знала?
      Я открываю рот, произнесся громкое «а». Если бы мой зубной сейчас был здесь, то точно бы обиделся на меня. Вон, какие умения я прятала от него. Хотя, если честно, не чувствую никакой гордости, лишь лёгкое «опять обман».
- Интересно. Почему и это от меня скрывал ваш Максим?
- Ах, я не знала…
      Мирослава расстраивается, опустив вниз мою руку. Её фиолетовые глаза уставились в мой пол, будто пытаясь поджечь его. На самом деле, девушка просто впала в тяжёлые раздумья, которые мне не постичь. Мне даже не так злостно на всех, как страшно за неё.
      Метаморф отмирает, оптимистично качая головой в разные стороны. Её блондинистые волосы красиво переливаются волнами в тусклом свете, описывая резкие траектории Миры.
- Ну, если ты собираешься в будущем говорить Максиму претензии, то он бы, возможно, мог применить свои силы. Я же здесь до сих пор стою и говорю. Значит, Максим до меня не добрался.
- Ты так боишься его?
      Она останавливается мотать головой. Кажется, девушка понимает, что её страх передался мне.
- Не скажу, что боюсь его. Я живу уже давно. На моём пути было очень много людей, - на этой фразе девушка грустно отводит взгляд в сторону, но быстро адаптируется, - Я восхищаюсь Максимом.
- Если ты не боишься его, то почему начала переживать, что рассказала мне «запретное»?
      Мира вытягивает губы широкой пластинкой, обдумывая мои слова. Не хочется, конечно, ломать девушке голову, но это произошло случайно.
- Ты знаешь, он, действительно, хороший лидер. Мне бы не хотелось перечить ему. Другой бы кто попробовал так разговаривать, то я бы точно не выдержала. Всё же, уважение нужно к людям. Может, со стороны и не видно, но, не смотря на его строгость, Максим уважает нас. Он общается с нами нормально, на равных. Это… Так классно, когда человек умело разделяет работу от простого общения. На его месте никто бы лучше не справился. Не смотря на то, что к нему нет особого доверия, что на нём висит проклятье, он первоклассный в своём деле. Его стойкость, упорство и жёсткий нрав дают результаты. Ты и сама видишь: он тебя нашёл первым.
- Не могу как-то радоваться этому. Да и это случайность.
- Ох, нет. Он дошёл до тебя интересным способом.
      Я настораживаюсь на этой фразе, приглядываясь к её фиолетовым глазам. Она вновь улыбается, предлагая присесть на кровать, что стоит сзади меня. Мне кажется, давно пора было попробовать поговорить с человеком, что может поведать мне истину. Не смотря на некий запрет, она готова мне рассказать правду. Сегодняшний вечер она планировала иным образом, но я не в обиде. По счастливой случайности, Мирослава готова дать мне то, что так давно нужно – правду.
       Её лицо резко становится серьёзным, а верхние веки заметно опускаются вниз, скрывая половину зрачка. Мои лёгкие хватают воздух на вдохе, но выдавать обратно не собираются. Я вижу траекторию её взгляда. То, что она видит сзади меня, может быть только одним.
      В груди всё трепещет. Я продолжаю задерживать дыхание, резко оборачиваюсь, но ничего не вижу.

      Открыв глаза, я выдыхаю, поднимая корпус с кровати. Моя рука идёт к груди, сжимаясь в кулак. Сердце так бешено бьётся, что я боюсь разбудить кого-то в округе. Или вовсе в один момент перестать слышать стук в своих ушах. В моей голове кружит боль, словно пытается нарисовать нимб на внутренней стенке черепа. Да и к чему он мне?
      Я смотрю на часы, но вижу лишь моргающие цифры: 2:58. Видимо, сбились три часа назад. Возможно, это точка отсчёта, когда я потеряла сознание. Что произошло тогда? То, что было сзади, атаковало? Если так, то что с Мирославой? С нами сделали что-то плохое: пересадили органы, провели эксперимент, отрезали что-то? Может, Мирослава ударила меня по голове?
      Голова. Болит ужасно, если думать об ударе. Опустившись на подушку кровати, я понимаю, что это может быть последствием её слов и моих действий. Она сказала мне то, что не должна. Я наехала на Максима, и вот он здесь. Только, никак не могу понять, зачем так резко… Даже не показался. Разве, он бы стал так прятаться? К сожалению, никак не могу ответить на этот вопрос. Нужно поговорить с Мирославой, но не сейчас. Тяжело даже подумать, как я буду сейчас вставать и искать телефон. В последнее время, страшно даже открыть глаза, находясь в темноте одной… Кто же знает: одна я или нет.
      Если Максим это сделал, то я ещё больше расстроена от сложившейся ситуации. Мне бы хотелось разобраться со всем. Чем дольше Максим будет скрывать от меня правду, тем больнее я буду принимать её потом.
      Действительно ли он желает мне добра, если всячески старается утаить от меня всю правду?