Мой алкоголизм
По началу было тяжело, старался не посещать алко-компании. Но где-то через год установился новый безалкогольный ритм. Рюмка больше не отмеряла пульс судьбы. Любопытно было наблюдать, как визави пьянели, а я трезвый веселел. Однажды мне приятель так и сказал, тайком что ли пьешь? И действительно я пьянел от воздуха приятной компании. Мне было хорошо. Но обо всем по порядку.
Первый раз я употребил водку в четыре года. Было это на пикнике в 1976-м. Пьяная туса разбрелась, а я малОй остался на покрывале с шашлыком. Увидел кружку с прозрачной жидкостью, решил, что вода, и выпил. А это была водка. Сморщился и произнес: Готько. Этот апокриф рассказывался при каждом застолье.
Отец выпивал. И предки на этой почве постоянно ссорились. Эти ссоры были фоном повседневности до моих десяти лет. Потом появился непьющий отчим Виктор.
К алкоголю я всегда относился по-пионерски пафосно. В жесткой форме журил отца. Так вышло, что закурить-закурил, но пить – не пил. Просто не втягивался. И ненавидел отца, который с бодуна клялся, что больше не выпьет (а по пьяни, например, что-то натворил); и вот выходит как бы подышать и через час возвращается в непотребном виде. Это было в отцовской квартире в Орехово-Борисово. Я иногда сбегал к нему от мамы. А от него пьяного сбегал обратно. Так туда-сюда и бегал.
Когда я стал жить отдельно, отец ко мне периодически приезжал из Кушвы. Он обменял Орехово на Выхино, получил доплату. Затем Выхино продал, уехал в отчий край в Кушву, там купил квартиру. По пьяни одолжил пять тыщ зеленых родственнику. Родственник с деньгами смылся. Отец продал квартиру, которую купил и прописался к бабе Зине. Жизнь в Кушве в девяностые была не сахар, мягко говоря. Отец стал приезжать ко мне. И продолжал бухать. Этого я терпеть не мог. И вот приходит пьяный, я его обзываю, бью, выгоняю! Только позже, когда меня самого затянул алкоголь, я понял, насколько с этим тяжело справиться. Сам себе говоришь, нет, а через пол часа опять да!
В общем, до нулевых я мог выпить, но это меня не беспокоило. Но произошла веха, которая разделила жизнь. В 2001-м скончалась мама. Обострилось чувство одиночества. Ни семьи, ни детей, извините, нет. Мама замещала целый мир. Я стал ходить по клубам. Так незаметно и стал алкашом. Не запойным, а тусовочным. Но когда тусовки каждый день, то это как запой.
По пьяни вылезал мистер Хайд. Сколько же бед произошло! И грабили! Калечили ни один раз. Да еще этот мистер Хайд – полная противоположность кроткому Кузницину. Лез на рожон. Однажды полез выяснять отношения с бандитами. С бодуна ничего не помнил. По рассказам меня насильно увели. Нет, конечно что-то помнил. Просыпался в каких-то канавах ограбленный. И накануне того рокового дня – не просыхал пять суток.
И вот лежу в реанимации с инфарктом. И неизвестно, в какую сторону качнется маятник. В общем пережил такой стресс, что смотивировался. Сказал сам себе, если выживу, больше ни грамма! И действительно, так и живу с февраля 17-го.
Страх оказывается полезен. Знакомый психолог говорит, что мой случай уникальный, и бросить пить после многолетнего пьянства самостоятельно способны считанные единицы. Рад думать, что я в их числе.
А папа скончался в 2004-м. От пьянства. В районе полтоса у мужчин все вредные привычки отзываются. Здесь уж кому как повезет. Но лучше конечно, не пить. Впрочем, пускай каждый решает для себя сам.
Свидетельство о публикации №222011500543