Савонарола Майкла Хуссара

                Керви и Бабченко
      Редедя выскочил на крыльцо, как только заслышал неровный стук копыт неподкованной лошади. Во двор влетел какой - то малец, сидевший скособочь, охлюпкой. Свалился и прохрипел, судорожно зевая пересохшим ртом :
     - Половцы.
     Комес свистнул и через минуту весь двор заполнился вылезшими из заструг, шхер, с сеновала воярами, спешно облачающимися в кольчуги, седлающими коней, не тратящих ни мгновения зря, так как на такие случаи и была создана Никофором эта граничная фема, приткнувшаяся на крутом откосе Псела, там, где верткая речушка сворачивает к Резеде Цизальпийской. Редедя забросил вестника себе за спину и помчал вмах, приблизительно представляя себе направление, но скоро малый закричал ему в ухо :
     - Не туда ! Они пришли с заката.
     Комес закашлялся от удивления, но вряд ли степной насельник, как бы ни был он мал, способен перепутать географичность понятий, от роду присущих всякому выползню с Карпат.
     Пан Мошка, издатель, недоуменно уставился на увлекшегося Иванова - тринадцатого, читающего с листа новую рукопись сугубо исторического романа из непростой производственной жизни отечественных патриотов, некогда населявших бескрайние суглинистые равнины самой великой территории на свете. Великой хотя бы масштабами, бля. А более тута великого не наблюдалось, хоть сотри ты все свои бесстыжие глазыньки о сфероидные линзы телескопов.
     В прифронтовой балке комес спешил свой эскадрон, мальца задвинул за сохлый ерикоз, прошибленный в теле планеты комбайном, на понурой стреле которого кто - то висел, жутко вытянув синий язык и по - мертвому болтая тощими ножонками.
     - Потупчик, - предположил Цимисхиозад Флокерикийский, передвигая ножны на левый бок.
     - Тицкая, - рубанул Редедя, пренебрежительно сплюнув в полынь. - Я слышал, что Потупчик опять в фаворе, умея держать удар  " Тилиграмом ".
     - Твои слова да чорту в ухо, - заржал десятский Балх, щелкая переносным зенитно - ракетным комплексом  " Шимейл и анус ".
     - Тихо, - прошипел Редедя, змейкой выползая из балки.
     В подкове невысокого холма тревожно подал голос половецкий конь.  " Чуткий, гад ", - выругался комес, зная, что через секунду на его эскадрон обрушатся сотни быстро пускаемых стрел. Но с вершины холма ударил трассерами станковый пулемет, прижимая вояров к земле.
     - Не пройдем, - заметил Балх, отодвигая вдруг ставшую ненужной ракетную установку. - Можно, конечно, стрелы вверх пущать, авось глаз кому и вышибем, как Гарольду Годвинсону, но толку мало.
     - Сам вижу, - скрежетнул зубами Редедя, в то же время понимая, что застигнутые половцы мало желают воевать, им бы уйти живыми, даже нахватанную добычу они отдадут, только бы вернуться в Карс.
     - Даааа, - протянул пан Мошка, издатель, качая головой. - Руссиш фентези, как я посмотрю.
     - Листуар пур амур, - ответил Иванов - тринадцатый, прекрасно зная всю предрасположенность коалы к красивой еврейке, чья оптимистическая фотка наконец - то займет надлежащее ей место среди любви и непослушания.
     - Э - ге - гей ! - закричал комес, чуть приподнимаясь среди серебрящегося ковыля.
     - Чо ты хочишь ? - отозвался визгливый голос.
     - Давай поединщика, - орал Редедя, не желая тратить силу эскадрона на блудящих по грани разбойников, - ваш одолеет - живыми уйдете, но добычу сбросите, а наш верх возьмет - все в рабы пойдете.
      Половцы кратко посовещались и двинули с холма поединщика. Редедя встал, из - под ладони всматриваясь в показавшийся знакомым облик степного кругляша. Огуз ? Скорее, торк. Точно, торк.
      - Вемада, - представился поединщик, стреляя в голову комеса из  " Маузера ". - На, сука !
      Иванов - тринадцатый встал, осмотрел поникшего пана Мошку, издателя, и неожиданно ударил его плотно сомкнутой папкой с рукописью по голове. Усмехнулся и пошел пить пиво, например.