Научи меня прощать. Глава 127

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2022/01/09/1796

С утра Дементий, снова выпив кофе, уехал. Сказал, что у него дела, но больше ничего не объяснил. Злата подивилась его поистине железному желудку, ведь он практически ничего не ел уже больше суток, заливая усталость приторным, от большого количества сахара, напитком.

Она снова заглянула в пустой холодильник, словно надеясь на волшебство. Вдруг там за ночь появились хоть какие-то продукты. Однако полки были девственно пусты. Она включила холодильник, он привычно и ласково загудел.

Есть хотелось сильно, особенно после мучавших её всю дорогу приступов тошноты. Придется идти в магазин, купить хоть что-то. Неизвестно, когда вернется Дементий, не забудет ли он о своём обещании что-нибудь привезти. В конце концов, он не обязан её кормить. Хорошо ещё, что не бросил, оставаясь верным цепным псом Георгия, успел привезти её сюда, домой.

Домой! Злата снова мысленно застонала и в ярости ударила кулаком по подоконнику. Цветочные горшки слегка тряхнуло, а веточки растений вздрогнули, закачались.

Она столько усилий предприняла, чтобы выбраться из этого захолустья! И что теперь?! В ближайшее время возвращаться обратно нельзя, её хорошо знали в определенных кругах, в которых постоянно вращался Георгий. Несмотря на скрытность своего любовника, она много знала о его криминальных делишках.

Без подробностей, конечно, но уж ей-то, с её хватким, цепким умом и умением анализировать - всегда удавалось сложить «два плюс два». Обрывки услышанных фраз, разговоры Георгия с Демоном, хотя по большей мере иносказательные, давали ей определенную информацию, которая копилась и откладывалась, как осадок на дне банки с рябиновой настойкой, которую так любила делать её тётка.

Кстати, надо бы отблагодарить её. Тётка Валентина хорошо присматривала за домом, на совесть. Даже цветы сохранила, хотя Злата на это не надеялась вовсе. Конечно, она ей платила, высылая каждый месяц определенную сумму, но тётка вполне могла делать обещанное спустя рукава, как говорится. Дом – он и есть дом, куда он со своего места денется.

Но было видно, что Валентина трудилась на совесть. Толстых слоёв пыли, которые бы указывали на давнее запустение, нигде не было. Дом она явно протапливала раз в два-три дня, включая котёл, пока убирала пустующие без хозяйки комнаты. Даже пара трещин, появившихся на бетонном опалубке вокруг дома, защищающем фундамент, были аккуратно замазаны крепким цементным раствором. Недаром Злата на неё понадеялась и – не ошиблась.

Идти к тётке Валентине самой смысла не было – никто не знает о возвращении Златы. Не побегут же соседи через три улицы  докладывать её дальней родственнице  новости. Значит, тётка Валентина сама вскоре появится, чтобы в очередной раз навести порядок в доме. Тогда она и вручит ей благодарность в виде конверта с деньгами. Премию, так сказать.

С этими мыслями Злата оделась, сунула в карман сложенную матерчатую сумку, с которой раньше всегда ходила за покупками. Боже, как давно это было…

Теперь ей снова придется самой таскать сумки из магазина. И это после того, как она несколько лет тяжелее дамской сумочки ничего не поднимала. Придется самой готовить себе еду, а не заезжать в ресторан на обед или наслаждаться изысканной кухней личного повара Георгия в его доме.

Какая тоска…

Её сердце трепыхнулось в груди, даже защемило, она с удивлением прислушалась к себе. Это точно депрессия, модное теперь словечко. Хотя, почему это состояние не назвать по-русски – уныние?

Злата представила жену одного из известных личностей, которых приглашал в гости Георгий. Холеная дама с безупречным макияжем, с бриллиантовыми серьгами в ушах трагически восклицает: « Ах, и не говорите! У меня от всего этого такое уныние!»

Злата ехидно хмыкнула себе под нос, натягивая сапоги.

Конечно, это звучало бы смешно. А вот: «Ах, у меня такая депрессия!»- вполне уместно. Иностранные словечки быстро приживались. Люди, в погоне за всем новым и «заграничным», что внезапно в большом количестве свалилось им на головы, даже не задумывались о том, что все эти словечки им чужды. Иной менталитет, иные взгляды на жизнь…

Злата вышла, закрыла дверь на ключ. Металлическая калитка печально скрипнула, когда она её закрывала, и сердце у Златы снова сжалось.

Нужно будет зайти в «Сдобу». Хитрый и предприимчивый хозяин уже на несколько месяцев задержал её проценты, отговариваясь какими-то сложностями.  Злата смотрела на это сквозь пальцы, ведь у неё был Георгий, к которому всегда можно было обратиться. Хозяин пекарни о Георгии знал, поэтому разговаривал со Златой исключительно подобострастно и льстиво, аккуратно «отзваниваясь» ей каждый месяц с отчетностью.

Вот она к нему и зайдёт. Лично. И вытрясет из его хитрой душонки всё до копейки.

Она направилась привычной дорогой. Господи, ничего не поменялось…

Всё те же штакетники и заборы, всё те же кусты смородины в палисадниках. Снег почти сошёл, хотя апрель выдался холодным. Отвратительная погода. Злата тряхнула плечами. Как же сыро...

Автобус подошел довольно быстро. До центра городка ехать было недалеко. Сиденья были заняты, в основном женщинами, ехавшими на городской рынок. Кто продавать, кто покупать. Злата прошла в конец автобуса, встала у окна, держась за голый металлический поручень, с которого облезла пластиковая обтяжка.

Подходя к «своему» магазинчику, она вдруг остановилась, как вкопанная.

Вывеска «Сдоба», у которой за стеклом прятались светящиеся по вечерам лампочки, была разбита с одной стороны.

Она быстро пошла вперёд, почти побежала.

Так и есть. Тяжелая дверь, которая прежде всегда уютно и легко распахивалась от самого лёгкого прикосновения, была заперта. За стеклом виднелась большая табличка: «Закрыто».

Злату словно облило холодом. Она рванулась к двери и забарабанила по дереву.

- Эй! Чего стучишь-то? – окликнула её пожилая женщина в тёплом зелёном платке, накинутом на голову. Она удобнее повязала на голове платок, а потом снова спросила:

- Чего, спрашиваю, колотишься в дверь-то? Разве не видишь, что закрыто?

Злата обессилено сошла с крыльца магазина.

- А почему закрыто? – спросила она неожиданно тонким, с надрывом, голосом.

- Да кто же его знает! – Женщина пожала плечами. – Я сама раньше любительница была в этот магазин заходить. Булочки там были… - на мечтательно зажмурилась, - просто объеденье! А уж пирожки! Я с повидлом очень уважала, - снова сообщила она доверительно.

- Не знаете, что произошло?

Злата уже понимала, что именно произошло. Никаких денег она не увидит. Ни прошлых, ни будущих. Как не увидит и хозяина, которому она доверила свой небольшой капитал.

- Так сейчас вокруг что творится! – пожилая женщина перекинула сумку из руки в руку. – Жил да был магазин, а потом весь вышел. Милиция приезжала - вроде как по какому-то заявлению на хозяина, что он крупную сумму денег одолжил, да не отдал. И в пекарне женщинам уже два месяца, как не платили, булками кормили, которые они сами же и пекли. Вот они и нажаловались. Искали этого прощелыгу, да что толку? Магазин к тому времени уже был закрыт. А когда вскрыли – оказалось, что хозяин-то как есть всё продал! Даже прилавки. Ну и, известное дело, сбежал. Со всеми деньгами, кому что там должен был: что за «мебеля» эти выручил, да сколько работницам задолжал.

Злата даже не обратила внимания на это странно звучащее: «мебеля», с ударением на последнюю гласную.

- Не может быть…

Она чуть не сползла по стене здания, в котором находился бывший магазин, от охватившего её отчаяния.

-Ээээээ, девонька, - протянула женщина, - сейчас всё может быть. Хотели жить, как в загранице – получите и распишитесь. Вот вам бандиты всякие на машинах, вот вам обман трудового человека на каждом шагу. Ладно, пойду я.

Она сокрушенно покачала головой и пошла дальше по улице. Потом резко  остановилась и подозрительно посмотрела на Злату.

- А тебе хозяин этот зачем нужен-то? Никак в подельниках у него ходила?

Злата даже задохнулась от возмущения.

- В каких подельниках?! Он меня обманул, вор этот! Он мне деньги должен!

- Ой, девонька, мне тебя жаль, конечно, только поздно ты спохватилась. У нас вон Ирка-пекарь без зарплаты осталась, Тамара с соседней улицы у него работала, тоже потом кукиш без соли доедала.  Так что ты не одна пострадавшая.

- Вы не понимаете, - простонала Злата, шумно выдохнув, - что мне до какого пекаря?! Это не зарплата за два месяца, это большие деньги! Какие вам не снились!

- Ну-ну… - женщина обиженно поджала губы. – Пойду я, пожалуй. А ты шла бы отсюда. Город маленький, все на виду. Прознают, что ты к хозяину приходила, так к тебе тоже придут. Вдруг ты знаешь что?

- Не каркайте! – Злата оборвала её зло и резко. – Вот … !

Из её уст вылетело ругательство.

Женщина ещё раз оглядела её с ног до головы, на её лице появилось брезгливое выражение.

- Ну и девки пошли… Ругаются похлеще мужиков!

Она развернулась и снова медленно двинулась вдоль полупустой улицы.

Злата забыла про магазин и рынок, о том, что собиралась купить что-нибудь из еды. Ей было тоскливо и жаль себя. Хотелось, как волк, поднять голову и повыть на луну.

Да что же ей так не везёт?! Ей же всегда везло! Она красавица, каких поискать, она жила так, как многие девчонки только что в розовых мечтах видели.

Она поплелась домой, едва смотря себе под ноги, злясь и тоскуя одновременно. Красивая жизнь, к которой она привыкла, ускользала от неё всё дальше, как вода просачивается сквозь песок.

Злата открыла дверь, сняла сапоги. Не раздеваясь, прошла в комнату и рухнула на диван. Слёзы полились по щекам.

Она сидела, вытирала непрерывно струящуюся из глаз солёную влагу ладонями, как в детстве. Желудок сжимался, тонко сосало под ложечкой, но Злата не обращала на это внимания. Какая разница? Есть всё равно нечего.

Постепенно за окном стемнело. Хлопнула калитка, в дверь постучали. Она никак не отреагировала на стук, так и сидела, словно превратившись в большой камень.

Дверь осторожно скрипнула.

В комнату заглянул Дементий. Увидев Злату, сидящую на диване с отрешенным лицом, он облегченно выдохнул и сунул что-то за пояс позади спины.

- Ну и в чем дело? – спросил грубовато. – Решила в потёмках посидеть? Для разнообразия?

Злата не отвечала. Её лицо напоминало маску, на нём не было сейчас никакого выражения.

- Дура! – вдруг рявкнул Демон. - Почему дверь не заперта?! Тебе жить надоело? А если бы это был не я?!

- Да кому я нужна?! – неожиданно Злата подняла на него лицо, опухшее, со слезами слёз, потёками черной туши по щекам.

– Кому я нужна?! – заорала она на Дементия и вдруг забилась в истерике.

Тот моментально оказался рядом, обхватил её руками. Злате показалось, что её сковали, она была, словно в тисках. Демон стиснул руки сильнее. Она яростно дёргалась, пытаясь вырваться, но мужчина держал её крепко.

- Успокойся! – почти прошипел он ей на ухо. – Успокойся, я сказал! Иначе надаю тебе по щекам!

От удивления и неожиданности Злата перестала сопротивляться. Она как-то обмякла, почти задушенная этими сильными, не знающими жалости, руками.

- Вот и умница. – Дементий одним рывком стянул с неё пальто, бросив его на диван. Потом подхватил Злату на руки и понес в соседнюю комнату. Опустил на кровать.

Ей показалось, что его движения были теперь осторожными, плавными, мягкими, как у подкрадывающегося к жертве гепарда.

- Лежи! – приказал Дементий и исчез. Однако пропал он ненадолго. Злата услышала, что он чем-то гремит и шуршит на кухне.

Вскоре на тумбочке у её кровати оказался поднос, на котором стояла тарелка с глазуньей и большой, просто огромный, бутерброд с ветчиной. Рядом дымилась паром её детская кружка. Она была с небольшим сколом сбоку, возле самой ручки. На кружке была нарисована лисица. Раньше у кружки была пара, это были известные персонажи сказки «Лиса и Петух». Кружка с петухом разбилась, а вот эта, с нарядной рыжей хитрющей Лисицей в бусах, с зеркалом в лапе – осталась целой. Ну, или почти целой. В конце концов, для чая она вполне годилась.

Злата почувствовала, что зверски голодна. Она села на кровати и принялась за яичницу. Расправившись с ней в два счета, промокнув с тарелки кусочком хлеба растекшийся желток, она впилась зубами в бутерброд. Ей показалось, что такой вкусной ветчины она не ела никогда в жизни.

Чай тоже хотелось выпить одним махом, но он был горячий, кружка обжигала ладони. Злата принялась смаковать его маленькими глотками, наслаждаясь терпким вкусом и сладостью. По своей постоянной привычке, Демон для неё тоже не пожалел сахара.

Наевшись, она вздохнула. Может быть, всё не так плохо? В конце концов, она хотя бы жива. Ведь Георгий приглашал её с собой. Хотел, чтобы она поселилась в гостинице, погуляла по городу, пока он занят. Поездка была небольшая, от силы на три дня.

Но Демон был против. Настойчиво объяснял Георгию, что встреча важная, возможно, придётся понервничать. В данном случае Злата будет обузой.

Злата злилась неимоверно. Ей хотелось «выйти в свет», блеснуть в тамошнем обществе «новых русских».* Кажется, Георгий собирался взять её с собой по этой же причине. Ему хотелось похвастаться молодой, умной и амбициозной подругой. Однако мнение начальника охраны пересилило. Хозяин доверял своему «цепному псу», как иногда называла Демона Злата за спиной, будучи наедине с Георгием.

Теперь именно «цепной пёс» спас её, привёз сюда, даже накормил.

В дверь раздался  стук.

- Входи. – Злата откликнулась, хотя глаза после сытной еды и перенесённых волнений уже слипались.

- Поела? – Дементий бросил взгляд на пустые тарелки на подносе.

- Да, спасибо. Где ты взял продукты?

Дементий загадочно усмехнулся.

- Нужно просто знать, где искать и иметь деньги.

Злата кивнула.

- Может быть, расскажешь, что случилось? – мужчина скрестил руки на груди.

Призрачный свет ночника скрадывал шрам и резкие черты его лица. Злата вдруг подумала, что Дементий красив, если бы картину не портил этот жуткий шрам. По-своему, конечно. Как дикий, жестокий зверь.

- Это нужно? – Злата устало поморщилась.

Демон молча кивнул.

- Ничего особенного. Просто эта сволочь, хозяин пекарни, набрал в долг денег, угробил всё дело, и слинял, наплевав на все свои долги. Я очень рассчитывала на эти проценты. Не подозревала, что дела плохи, ведь несколько лет он исправно платил мне, вполне неплохо справлялся с магазином. Чтобы начать всё сначала, нужны большие средства, которые я не могу себе позволить.

Дементий хмыкнул.

- А как же цацки? Продай золото, вложи в дело.

- Нет! – Злата почти выкрикнула это слово. – Не желаю опускаться «из князей обратно в грязь». Еле выбралась из этого болота. Мои украшения – это страховка на самый крайний случай.

- Но денег у тебя немного, - справедливо заметил Дементий, - что будешь делать? Неужели на работу пойдёшь?

Он с насмешкой посмотрел на Злату, которая от ярости сжала кулаки.

- И пойду! – опять выкрикнула она. – Думаешь, не получится? В этой дыре? Да такую, как я, возьмут куда угодно!

- Ага. Вот куда угодно – точно возьмут. Ты не пробовала работу ночной бабочки? – Демон явно издевался, ухмыляясь. – Работёнка не пыльная, как раз такая, что ты хорошо умеешь.

Злата подлетела к нему, как дикая кошка, с поднятой рукой, намереваясь дать наглецу пощечину.

- Ты совсем забыл, с кем говоришь?!

Однако она тут же прикусила язык.

Демон легко поймал её руку, слегка вывернул так, что она охнула и опять оказалась в тюрьме его сильных, практически стальных, рук.

- Не дёргайся. – Голос мужчины был спокойным. – Я всего лишь пошутил.
Наконец, он отпустил её, причем Злате на секунду показалось, что сделал он это с неким сожалением. Потом, вовсе не глядя на неё, бросил:

- На кухне пакет с продуктами. Разбери. Испортятся.

Развернулся и вышел.

Злата зло отряхнулась, словно воробей, оказавшийся в луже, и направилась на кухню.

На столе действительно стоял пакет.

Сыр, творог, молоко, сметана, яйца, ветчина, сливочное масло, хлеб… В пакете был большой кулёк с пряниками и шоколадные конфеты «Красная шапочка».

Злата рассовала продукты по полкам мерно подрагивающего холодильника, подумала, взяла пряник, откусила.

Шоколадный, как в детстве…

Интересно, где Дементий всё это раздобыл? Молочные продукты наверняка купил на местном рынке, здесь это в порядке вещей – продавать излишки хозяйства. Дорого, но всё свежее и вкусное, «деревенское», как говорила бабушка. Однако любопытно, где он взял пряники и конфеты? Хотя, какая разница?

Она вернулась к себе, раскрыла было журнал, но читать не смогла. С каждой страницы смотрели ухоженные, красиво одетые красавицы.

Кто она теперь? Нищая красавица? Нет, в полном смысле нищей её не назовешь, её украшения действительно довольно дороги. Только как быть, когда закончатся деньги? На сколько их хватит? На полгода? Если Георгий так и не поправится? Что ей делать потом? Она планировала жить в том числе на проценты с суммы, вложенной в пекарню, но теперь это просто лопнувший воздушный шарик. Ни сшить, ни склеить.

Продавать подарки Георгия Злата не хотела. Это её страховка, вещи «на черный день». Пока положение дел она в таком свете не рассматривала. Жильё есть, кое-какие средства тоже.

Дожила… Её кормит какой-то охранник!

Злата готова была на стенку лезть от унижения.

Она снова заплакала…
____________
* Новый русский (новые русские) — клише, обозначающее представителей социального класса СНГ, сделавших большое состояние в 1990-е годы, после распада Советского Союза. Возникнув первоначально как нейтральное обозначение, термин вскоре после своего появления стал использоваться в отрицательном и ироническом значении: новыми русскими называют стремительно разбогатевших (как правило, сомнительным или незаконным способом) людей, крупных воротил-мафиози.

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2022/01/23/2010